К ВОПРОСУ ПРОГНОЗИРУЕМОСТИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ

Сложность моделей, ориентированных на поддержку принятия решений в области управления государством и обществом, связана с тем, что сложными являются сами объекты исследования.

Попытка упрощения представления объекта исследования за счет его декомпозиции (“разделяй и властвуй”) позволяет несколько снизить актуальность проблемы сложности, но при этом создает другую проблему: потерю целостной картины и, как следствие, существенный риск потери практической целесообразности вырабатываемых предложений.

В связи с этим необходимо отдавать себе отчет в том, что традиционное разделение объекта управления, такого, как страна, на сферы управления: экономическую, социальную, военную, политическую и т.п., является, безусловно, искусственным и не соответствует современным требованиям  комплексности подхода к выработке управленческих решений. Для того чтобы решать задачи комплексно и находить синергетические эффекты, необходимо использовать комплексные модели объектов исследования. А это означает, что необходимо научиться объединять, например, экономические, политические, культурные и идеологические сущности в единой системе формализованных оценок, моделей. Сегодня, надеюсь, ни у кого уже не остается иллюзий относительно, например, казалось бы, исключительно экономической сути процессов формирования мировых цен на энергоносители. Пытаться строить долгосрочный прогноз развития отраслей ТЭК без прогнозирования динамики ключевых факторов, неэкономически определяющих цену нефти (геополитики, конфликтов между наднациональными структурами, вероятности вооруженных конфликтов и их вероятных характеристиках и т.п.)- пустая затея. Соответственно, если формировать долгосрочный прогноз социально-экономического развития такого объекта, как страна, необходимо рассматривать множество факторов, в том числе военных, геополитических, научно-технологических, конфликтологических, социально-культурных и т.п., что сегодня уже является аксиомой (но не для всех). Однако при такой сложности сама постановка задачи стратегического управления как связки задач прогнозирования и выработки решения является бессмысленной. Никакие ситуационные прогнозы не будут состоятельными при такой сложности объекта и имеющемся на сегодня уровне развития наук о нем. Максимальная польза, которую могут дать сегодня такие прогнозы, - заключение о том, что необходимо повышать эффективность систем оперативного управления и создавать такие ситуационные, ресурсные и другие резервы, которые обеспечат возможность  эффективного устранения проблем по мере их актуализации или их парирование, когда вероятность актуализации уже существенна. Но для этого не нужны никакие модели и не надо делать никакие научные прогнозы, достаточно минимальной способности накапливать, обобщать и анализировать индивидуальный жизненный опыт.

Хорошей иллюстрацией эффективного стратегического управления является любая командная спортивная игра. При подготовке к игре нет смысла в детальном прогнозировании развития игры и заблаговременной оптимизации траекторий движения каждого игрока. Вместо этого необходимо развивать скорость передвижений, развивать владение спортивным снарядом, нарабатывать стереотипы взаимодействия, вырабатывать видение обстановки, формировать стремление к победе, а потом все перечисленное уже само приложится к каждой конкретной ситуации.

Однако совсем отказаться от попыток прогнозирования тоже нельзя. Если откажемся сегодня, тогда не научимся никогда. Кроме того, в ходе реализации попыток прогнозирования мы будем получать массу сопутствующего эффекта в виде развития методик и инструментов решения отдельных задач, появления новых знаний.

Если все так сложно с прогнозированием, то возникает вопрос: целесообразно ли решение задачи долгосрочного прогнозирования как задачи ситуационного прогнозирования (именно как задачи определения вероятности реализации определенных ситуаций)? Не является ли субъективная высокая значимость ситуационного прогноза в процессе управления вариантом самоуспокоения и всего лишь результатом нашего движения по инерции? В технических системах и даже в системах военного управления необходимость ситуационного прогнозирования  является некоторой догмой:  чтобы управлять, необходимо предвидеть - отсюда и следует желание задействовать значительные силы на улучшение качества предвидения. Но что делать, когда предвидеть невозможно? Если речь идет о предвидении состояния социально-экономической обстановки в стране в условиях открытой экономики, то неопределенность ситуации существенно выше, чем неопределенность на поле боя, хотя и на поле боя прогноз является скорее искусством, чем наукой. В условиях увеличения количества взаимосвязей между объектами сложность ситуационного предвидения растет экспоненциально, поэтому следует признать, что возможность содержательного предвидения состояния страны, общества и т.п. уже давно недоступна.

Согласно классическим представлениям об управлении, потеря возможности прогнозирования состояния сложного объекта управления означает потерю его эффективной управляемости. Поэтому решением задачи обеспечения управляемости может быть не только развитие системы прогнозирования, но и упрощение объекта управления. Однако если это относительно легко срабатывает в бизнесе (разукрупнение объекта управления, сужение специализации), то при управлении социально-экономическими структурами с этим сложнее, поскольку их упрощение достигается не изменением структуры связей, а лишь изменением моделей мира ее элементов.

Судя по всему, пытаясь строить прогнозы, мы все еще пытаемся достичь того, что хотели когда-то давно, когда мир был другим, когда мы были уверены в том, что сможем хорошо прогнозировать его динамику, а предвидение обеспечит принятие эффективных решений. Так и получилось в тех случаях, когда объект прогнозирования достаточно прост (по сегодняшним меркам). За последние примерно 50 лет научно-технологическое сообщество научилось достаточно хорошо моделировать, например, разрушение материала, горение, взрыв, химико-технологические процессы, функционирование транспортной системы, модель развития ЧС и т.п., а на основании этих моделей прогнозировать состояния соответствующих объектов исследований. «Вскружа себе голову» успехами естественных наук и математики, мы попытались автоматически перенести имеющийся опыт прогнозирования динамики достаточно простых объектов на объекты размерностью страны и даже мира в целом, содержательно не до конца принимая гносеологическую разницу между ними. Хотя, справедливости ради необходимо отметить, что мы все-таки частично эту разницу осознаем, и у многих из тех, кто занимается прогнозированием сложных объектов имеется опыт реализации достаточно оригинальных подходов к прогнозированию и интерпретации их результатов, таких как например, игра в преферанс, когда карты увязываются с фигурантами международной обстановки, правда есть и другой полюс всего этого, например, метод расстановок по Хеллингеру. Однако, частично осознавая эту разницу, мы все еще не можем решиться принять ее и решиться на существенное изменение подхода к прогнозированию.

Важно также то, что еще 25-50 лет назад мы не могли качественно прогнозировать состояние процессов горения, транспортных процессов и т.п., но науки и технологии развивались, и теперь все это не просто возможно, но и активно используется. В связи с этим нам кажется, что и в области моделирования таких объектов, как, например, страна, следует двигаться в том же направлении. Возможно, это и есть главная ошибка в понимании ситуации. Всегда следует помнить о том, что количество проблем перерастает в качество, и здесь это проявляется в полной мере – растет количество разнородных связей в управляемых объектах и окружающей их обстановке, поэтому требуется новое качество подходов к прогнозированию и даже к самой идеологии управления сложными системами.

Для того чтобы лучше понять, каким должен быть новый подход к прогнозированию, необходимо для начала ответить на вопрос определения рациональной границы прогноза сложного объекта исследования: где проводить границу прогноза?

Для простоты дальнейшего изложения назовем современный подход к прогнозированию - объективный прогноз, подчеркивая тем самым то, что мы стремимся при его формировании наиболее полно исследовать всю ту часть действительности, которая субъективно соотносится с задачами управления.

Проблема в том, что объективный прогноз безграничен. Когда мы пытаемся прогнозировать будущее, невозможно заранее определить границу той действительности, которая должна быть охвачена прогнозом, поэтому на практике граница прогноза определяется на основе достаточно слабых (зачастую надуманных) аргументов или волюнтаристски, или на основе сложившейся традиции. Рассмотрим в качестве примера экономический прогноз, который включает в рассмотрение те элементы действительности, которые традиционно рассматриваются в рамках соответствующей предметной области. При этом достаточно сложно преодолеть сопротивление научного сообщества, когда в границу экономического прогноза кто-то начинает включать, в том числе, например, эпизоотии или, например, объем и характер коррупции или уровень кофликтности бизнеса в стране (хотя, в связи с последними событиями, связанными с коронавирусом, это станет проще).

Границу прогноза невозможно содержательно обоснованно определить и в ходе самих работ по прогнозированию. Парафраз Сократа: "Чем больше я узнаю, тем больше понимаю, что ничего не знаю... " фактически «ставит крест» на любых попытках содержательного обоснования границ прогноза до начала работ. Здесь мы видим отчетливую аналогию процесса научного исследования и процесса прогнозирования. На практике граница прогноза (границы в глубину и в ширину) определяется тем ресурсом (ресурс знаний, времени, материальных средств, вычислительный, ресурс компетенций и т.п.), который доступен при формировании прогноза. Чаще всего прогнозируем столько сколько смогли, успели.

В итоге мы имеем дело со слабоуправляемым снаружи процессом исследования. Как правило, ученые-исследователи в ходе прогнозирования движутся туда, куда ведет их неизведанное и, зачастую, научный азарт. Это хорошо для науки, но губительно для задач управления, которому требуется к заданному времени конкретный результат прогнозирования.

Альтернативой описанного процесса прогнозирования может быть другой подход, который можно назвать “проектный прогноз”.

Суть проектного прогноза заключается в следующем: на основе понимания основных тенденций вырабатываются гипотезы относительно того, какие состояния обстановки нам необходимы для достижения целей и изыскиваются способы достижения этих состояний - прогнозируется возможность реализации этих способов. Здесь понятие «прогноз» уже сливается с понятием «управление».

Использование проектного прогноза позволяет более отчетливо ограничить область исследования и устранить угрозы формирования неуправляемого процесса. Применение проектного прогноза подразумевает исследование не всего пространства возможных ситуаций, а, в первую очередь, тех, реализация которых существенно (на основе субъективной оценки) изменяет достижимость целей. В связи с этим процедуру проектного прогноза значительно проще интегрировать в процесс управления, когда обстановка характеризуется высокой неопределенностью.

Необходимо отметить, что с различной степенью осознанности такие подходы к прогнозированию применяются уже достаточно давно. Полководец, проецирующий свою волю на реальность, поступает именно таким образом. Политик, который в современном мире просто не в состоянии учесть все факторы, от которых зависит реализация того или иного события, строит свою тактику не на прогнозе ситуации, а на своем воздействии на обстановку -  провоцирует реализацию выгодных ему ситуаций и, опираясь на них, решает свои задачи. Боксер на ринге не прогнозирует действия противника, а стремится заставить противника действовать так, чтобы тот раскрыл свою защиту. Квинтэссенция теории дзюдо в этом же.

Применение проектного подхода к прогнозированию предполагает наличие технологически идентичных инструментов исследования действительности как и при объективном прогнозировании, но в проектном подходе изменяется регламент их применения. Если при объективном прогнозировании в ходе формирования прогноза осуществляется движение по причинно-следственным связям от настоящего к будущему, то в проектном прогнозе мысль движется от будущего к настоящему (от следствий к наиболее значимым причинам). Проектируется образ будущего, а затем исследуется его реализуемость.

Нами сегодня успешно разрабатывается технология, в которой инструментально реализуется синтез этих двух подходов.

Здесь необходимо отметить, что у ситуационного проектного прогноза есть свои существенные проблемы. Очевидно, что формирование образа будущего для последующей оценки его реализуемости невозможно на пустом месте. В этом процессе существенное значение имеет интуиция исследователя, но она только тогда состоятельна, когда исследователь понимает и даже где-то на иррациональном уровне достаточно тонко и точно “чувствует” те глобальные тенденции, которые определяют эволюцию обстановки в целом и эволюцию основных ее составляющих. Необходимы инструменты, технологии и методики наработки механизмов интуитивного прогнозирования.

Здесь может проявиться достаточно неожиданная и очень важная роль детальных комплексных моделей сложных объектов - учебно-исследовательская. Для того чтобы исследователь имел возможность сформировать эффективное представление об объекте исследования, которое, фактически на подсознательном уровне, будет ему “подсказывать” эффективные гипотезы в условиях высокой неопределенности, необходимо обеспечить исследователя таким инструментом изучения объекта управления и окружающей обстановки, который обеспечит наиболее короткую связь между информацией и подсознанием исследователя. Главная роль в этом принадлежит игровым моделям.

Заметим, что здесь не идет речь о наработке исследователем стереотипов, которые он должен эффективно применять по месту. Стереотипы - слишком низкий уровень. Использование стереотипов в выработке решений в условиях высокой неопределенности - стадия ученичества. Зрелый исследователь должен оперировать более сложными концепциями. Показательным здесь является пример из восточно-азиатской культуры боевых искусств, где выделяются следующие содержательные стадии становления мастера: первая - когда обучаемый изучает приемы и может осознанно их применять (стадия формирования сознания), вторая - когда обучаемый начинает бессознательно и эффективно использовать набор освоенных приемов (стадия формирования подсознания - навыков), третья - когда обучаемый способен осознанно комбинировать, адаптировать и создавать новые приемы при необходимости по месту применения (стадия формирования «сверхсознания»-оперативного творчества). Здесь также очевидны параллели с современным видением дидактики.

Главное требование к учебно-исследовательским моделям социально-экономической динамики и анализа угроз и уязвимостей заключается в следующем: эти модели должны наиболее точно и -самое главное - объективно отражать базовые процессы, определяющие функционирование и развитие объекта исследования, в данном случае - государства, общества и их взаимосвязи.

Очевидно, что в современных условиях интенсивных изменений мы можем предвидеть только какие-то глобальные тенденции, но для того, чтобы их предвидеть, нам необходимо больше знать о том мире, в котором мы живем, больше знать о законах его развития и т.п., однако, нам существенно мешают стереотипы и идеология. Когда-то мы рассматривали мир исключительно через призму классовой борьбы и политэкономии, сегодня - через призму экономикс и общечеловеческих ценностей, псевдодемократических и псевдогуманитарных догматов и т.п.

Вопрос о целесообразности идеологизации науки, несмотря на явно отрицательную коннотацию этого феномена в современном научном дискурсе, не имеет однозначного ответа.  Возможно, являясь сдерживающим фактором для исследований в определенных научных областях, идеология (пока) не позволила скатиться цивилизации в новый полностью институционально оформленный и отрефлексированный рабовладельческий строй или т.п. Кроме того, используя идеологию, как один из инструментов задания направления осмысления окружающей действительности, обществом обеспечивается выигрыш на среднесрочном горизонте управления, но зачастую проигрывается краткосрочный и долгосрочный. Однако если ставится задача повышения эффективности управленческих решений в области управления обществом, то на этапе исследования идеология должна быть исключена, особенно, когда ценой этих решений может быть само существование цивилизации.

Сегодня мы имеем достаточно интересный опыт анализа, выявления и формализации тех параметров порядка, которые определяют развитие общества. Решая практически одновременно задачи по проектам, связанным с осмыслением и формализацией ключевых составляющих обеспечения безопасности и развития нашей страны в одном проекте, а в другом практически в одно и то же время решая задачи определения потенциала субъектов военно-политической обстановки, мы смогли увидеть процессы общества, государства, процессы во власти и процессы в крупных системах управления под разными ракурсами. В первом случае наше видение во многом определялось сложившимися стереотипами восприятия общества (сработала идеологическая призма), в котором мы живем, хотя мы, как исследователи, очень старались этого избежать, поэтому, в том числе, сам факт “старания избежать” во многом исказил наше восприятие действительности, а во втором - мы были существенно более свободны от стереотипов, взяв за основу анализа кибернетический подход к исследованию, в том числе систем управления, поэтому  вторая работа получилась существенно более глубокой и практически существенно более полезной, а ее результат обеспечил формирование значительно более ценных, с практической точки зрения, основ для создания систем формализованного анализа и концептуального прогнозирования в определенной предметной области.

В этом нет ничего удивительного. Известно, что, как правило, при прочих равных врач себя лечит хуже, чем его лечит другой врач; подсудимый себя защищает хуже, чем его защищает адвокат, а проекты существенного совершенствования систем управления эффективны только тогда, когда значительная часть их энергетики генерируется за пределами совершенствуемой системы управления. Большое (в том числе и большие ошибки) видится на расстоянии.

В заключении необходимо отметить следующее:

·   ситуационный прогноз таких больших систем, как страна, и уж тем более мир в целом в настоящее время невозможен в силу сложности объекта исследования и несовершенства актуальных научных знаний о нем (здесь именно подчеркивается то, что нужны научные знания - те знания, которые могут лечь в основу качественных математических моделей);

·  на сегодняшнем этапе развития науки ситуационный прогноз в условиях высокой неопределенности целесообразно заменить проектным;

·   для эффективного применения проектного прогноза необходимо специально готовить кадры, а для этого необходимо создать специализированную систему их заблаговременной подготовки и постоянной переподготовки;

·  главным инструментом подготовки кадров должны быть непротиворечивые концептуальные модели (максимально объективно отражающие фундаментальные процессы объекта исследования), а не текст, поскольку в текст слишком легко проникают существенные содержательные ошибки и целенаправленные идеологические искажения;

· для создания концептуальных моделей необходимо видеть объект исследования, “как есть”, а это прерогатива общественных/гуманитарных/социальных наук, психологии, в том числе социальной и т.п., и во многом зависит от определенной воли.