Не образ, а суть победы

На просторах интернета сейчас постоянно звучит вопрос об образе победы. Но с образом, как мне кажется, всё просто и понятно – парад на Красной Площади, попирание знамен и других символов врага, унижение и полное расчеловечивание его самого, радость встречи с родными и близкими, салют и т.д. и т.п. Образ этот ясен, и нам, в отличие от большинства других стран и народов, хорошо знаком. Но что такое собственно победа?

Если смотреть на феномен победы через призму бездушной кибернетики, то победа – это увеличение пространства возможностей в достижении цели, как результат реализации конфликта. Причем цель – это всегда самосохранение, и не только в краткосрочной перспективе, но и в долгосрочной. А пространство возможностей можно трактовать (для простоты понимания и без существенного искажения сути), как совокупность эффективных траекторий достижения цели. Где эффективность траектории – вероятность достижения цели по этой траектории при заданных и возможных ограничениях.

Вроде бы всё четко и понятно – если раньше можно было достичь цели только одним путем, а теперь несколькими , причем, еще более эффективными, то это, конечно, победа.

Однако такая система определений, хоть и очевидна, но слишком абстрактна, поскольку непонятно, как, отталкиваясь от понятия «цель», оценить в конкретной ситуации - увеличилось пространство возможностей, или наоборот – уменьшилось? Необходимо более операционалистское понимание феномена победы, причем, более привязанное к ситуации, которая сейчас сложилась в мире в отношении России, и наоборот – в России по отношению к миру.

Для того, чтобы получить более конкретное понимание, полезно посмотреть на мир через призму категории «система».

Система – совокупность взаимосогласованно функционирующих элементов, обеспечивающая достижение целей элементов через достижение целей системы.

А для лучшего дальнейшего понимания следует вспомнить еще и основной закон управления:

Управление – это обеспечение взаимосогласованного функционирования элементов. Другими словами: управление – это целенаправленное обеспечение системности.

Однако, обеспечение взаимосогласованного функционирования каждого элемента возможно лишь через … сокращение степеней его свободы. Изначально любой элемент имеет множество степеней свободы, но, чтобы множество элементов функционировали как единое целое, необходимо, чтобы каждый пожертвовал чем-то. Пожертвовав какими-то степенями свободы, а соответственно – уменьшив собственные возможности достижения цели, элемент получает взамен существенно большую возможность достижения цели за счет реализации системного эффекта.

Чтобы было понятнее: элемент что-то отдает системе, за счет этого все накапливаемое от элементов в системе не просто суммируется, а умножается – становится больше, чем тривиальная сумма. А потом всё это распределяется – часть возвращается элементам (больше, чем они отдали), часть остается для служебных нужд системы.

Какие служебные нужды у системы? А тут и скрыт главный ключик к пониманию эволюции и эсхатологии систем.

Когда речь идет о системах, объединяющих интеллектуальных агентов, то возникает множество проблем, среди которых ключевой является проблема несистемного поведения элемента. Элемент системы, ведущий себя несистемно, по своей инициативе и в нарушение регламента изымает из системы аккумулируемый ею потенциал еще до того, как он мультиплицировался, нанося тем самым огромный ущерб всем остальным. «Ворует с затрат!». Это, как уже неоднократно говорилось на Катакомбе, есть объективная проблема, и связана она с известным противоречием – синица в руках или журавль в небе. Если уровень доверия элемента к системе низок, то он выбирает синицу в руках. А синица в руках - это "красть с затрат".

Однако, как известно, доверие – это крайне тонкая материя, которая рвется даже не столько из-за чего-то объективного (кто-то себя как-то неправильно повёл), а зачастую – просто сама по себе – исключительно по субъективным причинам (кому-то что-то показалось). И когда красть начинает один, все остальные видят это и понимают, что верить в «светлое будущее» нет никакого смысла и тоже начинают "дербанить" систему.

И пока одни «блаженные» в систему отдают свой потенциал в наивной надежде когда-то потом получить от системы причитающееся, другие – «лучше понимающие жизнь» - берут, что могут здесь и сейчас, показывая еще колеблющимся, как надо жить. А дальше всё это нарастает, как снежная лавина.

Чтобы усмирить прыть «прихватизаторов», система вынуждена часть ресурса, получаемого от ее элементов тратить на борьбу с этими несистемными элементами. Это суровая необходимость, которую не избежать и которая разрушает систему пусть не так быстро, как «прихватизаторы», но тоже гарантированно.

Механизм разрушения прост. Выделяя ресурс на усмирение недовольства элементов, система может себе позволить уменьшить возвращаемый им потенциал. Теперь уже, например, вместо двухкратного прироста, вернуть им лишь полуторный, а разницу оставить себе. В целом для элементов это тоже выгодно, а несогласных можно теперь легко «уговорить», поскольку на это есть ресурс. Можно несколько снизить недоверие к системе и тем, что теперь можно апеллировать к долгосрочным целям – дескать, мы больше тратим на служебные нужды, поскольку заботимся о будущем для всех.

Но самое интересное другое – получив ресурс для принуждения можно увеличить еще и объем ресурса, который система изымает у элементов (повысить налоги, например). «Благопожелание» тут очевидно : поскольку ресурс  в системе (в идеале) мультиплицируется, дополнительный процент налогов, изымаемый у элементов сейчас, в системе умножится, например десятикратно (если это очень эффективная система) и этот изъятый налог вернется элементам в какой-то части непосредственно сейчас и/или опосредованно в будущем. Выглядит убедительно.

Однако став на этот путь ( путь усиления механизма принуждения и увеличения объема изъятия), система неизбежно приходит к тому, что, в итоге, можно отбирать у элемента всё и ничего не отдавать взамен. Необходимо лишь усиливать механизм принуждения. А когда он достигает определенного уровня, никто уже не сможет противостоять ему. И теперь можно только забирать, и забирать всё. В результате элементы "мрут с голоду". И система, в итоге, гибнет.

Я так детально изложил основы функционирования систем для того, чтобы было проще провести параллели с происходящим сегодня в глобальном мире.

В мире была сформирована система, которая беззастенчиво грабила элементы, и которая выстроила механизм принуждения такой, что практически никто ему не мог сопротивляться. И эффект этой системы была узурпирован одним элементом. То есть, если, опять же, перефразировать это на русский-разговорный: один закабалил всех, и все на него пахали.

И если, опять же, посмотреть на систему через призму кибернетики, то всегда можно оценить, сколько элемент отдает в систему и сколько из нее получает. Ясно, что узурпатор тоже что-то отдает, но получает в разы, десятки, а то и в сотни раз больше от системы, в которой он является главным. А раб отдает, но или не получает совсем, или если что-то и получает, то лишь какой-то незначащий мизер и лишь для того, чтобы узурпатору легче можно было дурить ему голову тем, что «Мы вместе!», «Мы все в одной лодке!» и прочей нехитрой ерундой.

Здесь замечу – закон систем всеобъемлющ. Его мы видим и на глобально-мировом уровне, и на страновом, и на корпоративном. И даже на уровне семьи.

И вот теперь, возвращаясь к исходному вопросу настоящего текста – что есть победа? – мы можем феномен победы рассмотреть в ракурсе теории систем. И тогда победа – повышение отдачи системы элементу. Если мы раньше в систему отдавали 100, а получали 10, то в случае, если мы теперь будем получать 11 – это победа? Да, это победа! Маленькая, но победа. Маленькая и временная. Временная потому, что 11 не хватит для того, чтобы противостоять узурпатору, когда он немного отойдет от морального (не более) поражения из-за изменения нашего положения в ЕГО системе и следующим ударом не превратит наши 11 в 1. Или в ноль. Значит, победа – это только тогда, когда мы получаем возможность развития настолько большую, что успеваем набрать такой потенциал, что узурпатор просто не сможет уже нас отбросить назад. А развитие – это только когда отношение между полученным и отданным существенно больше 1.

Я не могу сказать сейчас конкретно, сколько мы отдаем и сколько мы получаем. Для того, чтобы ответственно ответить на этот вопрос, необходимо собрать достаточно много информации. Однако то, каким образом всё это посчитать, имея необходимую информацию – уже понятно, и еще в 2016 году мы сделали прототип такой системы расчета. Загнав в него экспертные оценки связи элементов глобальной мировой системы мы получили коэффициент у США – около 100.0, а у нас – у России – около 0.1. Да, это были прикидочные экспертные оценки, но даже если уточненные расчеты окажутся в 10 раз точнее и будет соотношение 10 (США) к 1(Россия), это мало что изменит.

Что мы видим сейчас?

Сейчас мы видим, что власти России стремятся улучшить коэффициент отдачи глобальной системы для России. Однако понятно, что власти действуют в «военном режиме». Военный режим – это режим выжимания всего, что только возможно из всего, что уже есть. В военном режиме не создается что-то существенно новое – только доводятся до ума уже имеющиеся заделы. Это касается и военной техники, и системы управления, и прикладной науки, и т.д. Однако лишь на этом наши 0.1 не превратить хотя бы в 10. Для этого категорически необходимы качественные рывки. Рывки, для которых нужна смелость. Та смелость, которой нет и не может быть «пока жареный петух не клюнет».

Какой можно сделать вывод?

Победа для нас сегодня возможна только за счет выхода на качественно новый уровень - на тот уровень, который не просто сделает многократно выше наш коэффициент отдачи от глобальной системы, а даст возможность сохранить нам наш новый статус-кво.

Предвестниками или маркерами возможной будущей победы являются события и процессы, которые показывают, что начинает что-то меняться радикально.

Маркером вероятности реализации таких процессов сегодня является наличие или отсутствие рождения понимания того, чем и как мы должны в итоге стать, чтобы победить.

Вы замечаете, что такое понимание рождается ? Я тоже не замечаю.

А как же новые союзы и т.п. ? - спросит тот, кто внимательно следит за международной активностью России? Это же позволяет менять ситуацию в системе ?

Безусловно, союзы – это очень хорошо. Однако все эти союзы, объединяя элементы в новую систему на старых принципах не дадут того рывка от 0.1 до 10 и больше, который сейчас необходим. Если только в этот новый союз не перейдет почти вся старая система. Но если это произойдет, то кто тогда в ней будет «царь горы»? Мы?