Мы наш, мы новый миф построим !

Сначала немного о некоторых аспектах теории войны.

Когда речь идет о войне, то, как правило, речь идет о столкновении относительно равных по силе сторон - о таком столкновении, для победы в котором требуется напряжение всех сил каждой из них. Перефразируя: в полсилы в войне (если это действительно война, а не просто военный конфликт) не достичь целей – не победить. И война в пол силы - это не война. Чтобы было понятнее - на примерах: боевые действия США в Югославии войной назвать нельзя – это классическая карательная операция (слишком большая разница потенциалов сторон) с целями далеко за пределами этой операции; СВО – тоже не война , а классическое принуждение ограниченными воздействиями военного характера уже явленного потенциального агрессора к изменению своей внешней и внутренней политики. Война же – это когда все, без исключения, силы сосредоточены на нанесении противнику урона, несовместимого с его существованием (как некоторой целостности в многомерье его существования). А практически – это осуществляется через тотальное (насколько это вообще возможно) лишение его силового потенциала, экономического, инфраструктуры, системы управления, элит, идеологии и т.д. и т.п.. Или, как в военной доктрине США, – через интенсивные удары по мирному населению (в первую очередь!) для того, чтобы быстро сломить волю масс и элит противника к сопротивлению, ну а дальше - по списку.

И еще немного оснований из теории стратегий: на тактическом (среднесрочном) уровне управления мы ищем способы наиболее эффективного использования имеющихся возможностей, а на стратегическом(долгосрочном) уровне мы стремимся развить имеющиеся возможности и создать новые.

Складывая эти две мысли (тотальное напряжение и невозможность существенного развития - а только использование задела), мы начинаем понимать следующее: война – это такое состояние системы, которое (помимо прочего) связано с интенсификацией использования тех заделов, которые сформированы во время условного мира, который ей предшествует. Отсюда следует интересный вывод - войны не могут длиться долго, в том числе и потому, что война не создает чего-то действительно нового, а для победы, зачастую, необходимо именно что-то новое - какое-то неоспоримое преимущество - чудо-оружие "внудерваффе" в широком смысле (не только как собственно оружие). Во время войны всегда наступает такой момент, когда иссякает не только экономический и человеческий потенциал, но и иссякает потенциал идей (технологий, инструментов) достижения победы.

Важным является тут и то, что во время войны не стоит рассчитывать на победу за счет того, что можно создать нечто большое-пребольшое и крутое-прекрутое, а потом эти к-а-а-а-а-к жахнуть по врагу – и враг капитулирует! Всё это не работает. А не работает это потому, что … ломать – не строить! В качестве литературной иллюстрации можно привести «17 мгновений весны», как историю о том, каким образом как-бы один человек смог саботировать большой проект создания атомного оружия и о том, как тот же человек практически в одиночку смог обеспечить саботаж еще одного крупного проекта – сепаратного договора Англии и США с Германией. Это, конечно же, литературный вымысел, но общая закономерность прописана отчетливо – повторюсь – «ломать – не строить!». А для более полной картины – в качестве понятного образа того, как разрушается большое малым, - можно привести «сакраментальное» : «одна паршивая овца всё стадо портит» или «ложка дегтя в бочке меда».

Понимание приведенных выше важных оснований, как некоторой связанной системы, на которой (в том числе) стоит проект «война», помогает нам понять ответы на вопросы которые уже давно не дают покоя многим из нас. Например, почему сегодня не приводится в порядок система управления? Ее недостатки, казалось бы, очевидны даже неискушенному внешнему наблюдателю, а с началом СВО они стали даже более чем "очевидны". "Очевидны", в том числе, и потому, что к ним пристроился «громкоговоритель» в виде мамкиных военкоров, мамкиных же кибернетиков, различного рода блогеров и т.п. «городских сумасшедших».

И если через призму приведенных оснований (полное напряжение и использование накопленного потенциала) попытаться понять, что делать в такой ситуации с системой управления, то какие выводы можно сделать?

Вывод первый. Ничего не трогать. Коней на переправе не меняют. Придется добиваться победы с тем, что есть. Будет дорого и даже очень дорого, но, если затеять во время войны еще и перестройку системы управления … помните, чем закончилась предыдущая перестройка в нашей стране? Разрухой. А сейчас можно легко разрушить систему управления и остаться даже без той несовершенной, которая есть. Враги будут счастливы.

Вывод второй. А для него следует вспомнить опыт наших предков. Во время ВОВ в самом ее начале система управления ВС была (согласно официальной версии истории) в глубочайшем кризисе. Командир полка(!) на месте иногда не мог принять решения без согласования со ставкой верховного. Но связи не было. А не мог принять решение потому, что война застала систему управления в состоянии перестройки. После финской кампании, готовясь к большой войне, руководство страны начало лихорадочно наводить порядок в управлении ВС. А интенсивное наведение порядка в таких системах приводит к тому, что «настоящих буйных» (наряду с … долбоклюями из-за которых и пришлось начинать срочно наводить порядок) повыбили, а оставшийся управленческий персонал, конечно же, перепугался и перешел в режим тотального «чего изволите-с ?!». И вместо известного «лучше сделать и потом извиняться, чем не сделать и потом жалеть», власть над всей системой управления захватило «лучше ничего не делать и огрести, чем огрести за все, что ни сделал бы». А причина проста – не об извинениях тут речь, а о расстрелах.

Чем ситуация сегодня в рамках СВО радикально отличается от той, которая была в начале ВОВ ? Сегодня не расстреливают. Уже хорошо. Но этого оказалось мало. Не буду уходить в дебри психологии личности и социальной психологии, но для человека всё относительно, ибо – ... окна Овертона. И вот уже «чего изволите-с ?!» питается не страхом расстрела, а «всего-то» банальным стяжательством. А перестраивать систему управления в таких условиях … еще сложнее.

Однако во время ВОВ это как-то смогли.

Честно говоря, я не понимаю, как это удалось сделать тогда. Или я этого не понимаю просто потому, что никак не могу внутренне принять той крови, которой этой стоило? Ведь массовый рекрутинг в систему управления новых кадров, интенсивный их отсев, ротация, выбытие в виде потерь, массовый приход в систему управления «квадратно-гнездовых пэтэушников» от управления  – за все это платит объект управления – солдат – свой кровью. Мне, наверное, просто страшно думать о том, скольких жизней, которые можно было бы сохранить, стоил тот «проект» совершенствования системы управления непосредственно во время войны. И уж точно не хочется думать, что было бы, если бы СССР тогда не смог этот проект реализовать.

Тот проект реализовался, поскольку была воля. А воля была, поскольку была вера. А вера была, поскольку была идея. Люди, пусть не очень понимали, ради чего они отдавали жизни и терпели тяготы и лишения, но они это знали. Знали, хоть и не совсем понимали. А элиты, какими бы они ни были, тоже, так или иначе, выстраивались  в направлении одного вектора. То есть можно сказать, что тогда был некий глобальный набат-камертон, охватывающий всю страну, и этот камертон задавал основу всей системе. А сейчас?

Сейчас ничего такого нет даже близко.

Более того, попытка создать нечто такое же сегодня, скорее всего, потерпит неудачу, ибо, как уже говорилось, есть противник, и у него тоже есть свои «штирлицы». Кроме того (тут я согласен с Переслегиным) началась интенсивная фаза идеологической войны (войны Аполлона по Переслегину). Причем, войны именно идеологической, поскольку в войне идей ни мы , ни противник ничего предложить не можем. Мы сегодня просто сталкиваем лбами несколько систем мифов, на которых стоят наши системы управления обществом. 

Война мифов.

Как только манифестируется сущность «война мифов», так сразу становится понятно – вот они! Они вокруг нас на каждом шагу.

Миф о том, какой должна быть (и может быть в идеале) система управления. Миф о том, что есть вообще-то какой-то идеал, в котором «все - только хорошо и ничего - плохо». Миф о том, что можно что-то изменить локально в большой системе. Миф о том, что вообще что-то можно изменить в лучшую (а как понять, что она лучшая?) сторону. Миф о том, что мы вообще можем менять что-то целенаправленно и осмысленно в таких больших системах – в системах о которых мы мало что знаем и тем более уж – понимаем.

И это я еще не трогаю главные мифы. Миф о бесценности человеческой жизни, миф о патриотизме. Миф о об общечеловеческих ценностях. Миф о рациональности/разумности человека. Миф о том, что большое должно жить локальными интересами малого. Миф о добре и зле.

Мы сегодня все находимся на линии боевого соприкосновения битвы мифов. И эта битва только набирает обороты. И когда на войну Ареса (СВО) накладывается уже серьезная война Аполлона (битва мифов), то каким образом сдетонирует эта гремуча смесь в условиях отсутствия информационных границ - это неизвестно. 

Траекторию эволюции системы "война мифов" никакими ИИ не спрогнозировать, но можно более-менее оценить потенциалы сторон.

Например, потенциал той стороны, которая делает ставку на мифы о приоритете системности, где все элементы отдают в систему всё, что только возможно сейчас, а система возвращает им изъятое расширенно напрямую или косвенно , но потом (!), - этот миф весьма уязвим (достаточно подорвать доверие элемента к системе, а делается это очень легко), и голодная взбесившаяся толпа легко сметает систему, как только "спадает пелена". Да, это про миф, например, о патриотичности. И про то, что холодильник, в итоге, побеждает телевизор.

А потенциал стороны, которая делает ставку на мифы, связанные с условно низменными устремлениями толпы (например – наделить землей и рабами в побежденной России всех, кто причастен к этой победе) существенно выше. Потому что этот миф приятнее толпе. И противопоставить этому мифу об "уберменшах" и мифам, порождаемым любыми другими видами нацизма - хоть немецким, хоть англо-саксонским, хоть  сионистским, можно только миф еще более «животный» - миф о полном уничтожении цивилизации, … если что. Или это уже не миф.

Существенно война мифов скажется и на попытке совершенствования системы управления. Тут надо понимать, что любое (я это подчеркиваю - любое) совершенствование системы – это процесс подчинения локальных интересов участников процесса управления и подсистем, интересам надсистем. И тут та же ситуация, что описана выше, где патриотизм – это примат интересов системы, а эгоизм (и его глобальная институализация - "общечеловеческие ценности") – это примат интересов элемента. Первое – намного более уязвимо со стороны «озверевших масс», чем второе. Поэтому реализовать проект совершенствования системы управления в условиях целенаправленного противодействия можно лишь за счет того, что найдется способ скомпенсировать воздействие на эгоизм участников воздействием на еще более глубокое – на экзистенциальное. Сделать этот проект вопросом их жизни и смерти.

Возможно это?

Ответ очевиден : сегодня – нет. Ибо просто сбегут, как только запахнет жареным. И будут еще из всяких Англий, америк и т.п. нам свои голые задницы показывать, визжа, как макаки, от радости.

А как тогда совершить революцию в системах управления? Все варианты, уже известные человечеству, – не работают. Надо искать новые.

А может вирус? А может анклав? А может опричники/комиссары? А может меритократия («Игра в бисер», например)? Или хотя бы какая-то «массонская ложа» или очередной "орден тамплиеров"?  Но, что-то мне подсказывает, что ни то, ни другое, ни третье. Поскольку, если бы хоть что-то из этого смогло бы сработать, то мы бы следы этого уже какие-то увидели. Но я что-то ничего пока не вижу.

Может ни туда куда-то смотрю? Может быть проблема еще глубже? Может быть она еще глубже, чем вопрос жизни и смерти? Может это вопрос «жизни …после жизни?» Может это вопрос создания нового мета-мифа ?