Михаил Бирюков

… Что было бы, если бы Ч.Дарвину дали возможность изучить СТЭ и прочие достижения современной науки, а затем позвали на развлекательное шоу для обсуждения старых и современных научных взглядов на процесс эволюции?

…

Ведущий (В):

- Добрый вечер, дорогие зрители! Мы начинаем наше еженедельное шоу «Разговоры по душам», и сегодня у нас в студии человек, выдвинувший теорию, которая за короткие сроки собрала огромную аудиторию последователей и сторонников, заставив многие религиозные конфессии показать свои завистливые лица. Встречайте, ночной кошмар усоногих раков, любителя Галапагосских вьюрков, непровозглашённого врага современных религий, творца теории эволюции и просто отличного парня из забытого XIX века, Чарльза Дарвина.

Дарвин (Д):

- Добрый вечер, уважаемый ведущий и почтенная аудитория.

В: Как все вы помните, всю эту неделю мы продолжаем обсуждение идей, выдвинутых нашим гостем в его труде, сделавшим прорыв в сознании людей, названном «Происхождение видов путём естественного отбора (или сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь)». Сегодня мы обсудим 4-ую главу – «Естественный отбор, или выживание наиболее приспособленного». Чарльз, не хотите ли сказать чего-либо перед тем, как мы с головой окунёмся в рассмотрение идеи этой главы?

Д: Я бы и рад уже сейчас начать, но должен прежде сказать пару слов. Во-первых, я хотел бы поблагодарить тех коллег учёных, что не дали моим идеям стать забытыми, а, наоборот, вдохнули в них новую жизнь, развивая их, дополнив материалом, до открытия которого я не дожил, или попросту не придавал значения оному. Должен сказать, что очень доволен тем, что сейчас называется «Синтетической теорией эволюции», и сожалею, что не мог наблюдать за всем процессом её последовательного становления. Во-вторых, хочу попросить всех религиозных фанатиков (если таковые смотрят эту программу), не нужно яростно клеймить меня всеми возможными и невозможными оскорблениями. То, что я упоминаюсь в учебниках по биологии как основоположник, излагаемой далее теории эволюции, не делает безбожником человека, стремящегося познать истину. А с СТЭ, которую вы имеете честь изучать, я, к своему сожалению, не имел возможности быть ознакомленным.

В: К сожалению, Чарльз, вряд ли они поймут твоё воззвание. Так что, давай начнём. Итак, вы ввели термин «естественный отбор». Были ли у вас какие-либо трудности с чётким обозначением всего, что под ним подразумевается?

Д: Ну, на мой взгляд, это было достаточно точное и подходящее определение. Но, как вы сами понимаете, терминология часто искажается или воспринимается не совсем корректно. Против этого термина возражали, считая, что подразумевается, что отбор проводится кем-то (или чем-то) с некоей конкретной целью, подобно человеку, отбирающему у домашнего скота конкретно нужный ему признак. Другие ошибочно считали, что организмы сами сознательно проводят отбор, а, значит, «лишённые воли» растения не должны были развиваться. Их пример – не единственные заблуждения, поэтому мне стоит просто лишний раз повториться, что «естественный отбор» - это выживание, расселение и рост численности более приспособленных видов или индивидуумов в популяции в конкретных условиях. При этом если условия изменяются, то естественный отбор будет действовать в сторону выживания других индивидуумов, которые будут наиболее приспособлены к выживанию и быстрому расселению в новых, изменившихся условиях.

В: А как бы вы охарактеризовали отличие естественного отбора и отбора, производимого человеком?

Д: Ну, в первую очередь человек убивает всех особей с не востребованным признаком. В естественных условиях таковые нередко выживают, а временами и становятся доминирующими. Человек отбирает только по «наружным» признакам – то есть тем, что он может наблюдать, а так же не всегда замечает тех, что идут совместно с отбираемыми им (Был очень рад узнать, что в ваше время, с использованием генетики и сопутствующих дисциплин, селекция стала более многогранным процессом). «Природа» же смотрит на каждый жизненно важный признак, и на те, которые с ним «связаны» (сейчас вы называете это сцепленными генами). Ведь если один признак позволит организму прекрасно существовать в форме личинки, а будучи имаго, он едва ли не сразу же погибает от признака, сопутствующего тому, из-за которого личинка не знает бед, то такому индивиду не суждено процветание. Думаю, это те моменты, которые в первую очередь бросаются в глаза по этому поводу.

В: Пожалуй, думаю, наши зрители прекрасно поняли вас. Но, как я вижу, они уже горят от нетерпения услышать, что вы подразумевали под «половым отбором».

Д: О, это действительно очень занимательный вопрос. Видите ли, термин «естественный отбор» я использовал предпочтительно для сравнения разных видов, занимающих схожие ниши. Половой же отбор работает только внутри вида. Основной его особенностью является то, что он не настолько жестокий – он показывает лишь то, какой индивид произведёт больше потомства, добившись большего количества самок. Это и логично, ведь сильный организм способен защитить своё потомство, пока оно не повзрослеет. Хотя это не всегда требуется, самцы многих видов всё равно достаточно часто показывают свою силу в борьбе с другими самцами. Эта борьба редко доходит до смертельных исходов, что позволяет проигравшему всё же найти и добиться другой самки. Лично мне показался любопытным факт, что у некоторых видов самки выбирают самцов по внешнему виду. Павлины всегда сводили меня с ума от такой, казалось бы, бесполезной яркой и очень уж пёстрой окраски. Но теперь, ознакомившись с трудами вашего времени, касающихся поведения животных, мне кажется вполне логичным утверждение некоторых этологов. А именно то, что в данном случае самки смотрят не только на окрас, но и то, как ухоженно он выглядит, ведь если самец при всей своей красочности способен спасаться от хищников и содержать свой внешний вид в порядке, то это на самом деле настоящий показатель его приспособленности.

В: Да, пожалуй, это действительно неплохое объяснение подобной задачи. К нам пришёл вопрос от потомка человека, в своё время очень сильно запутавшего вас, некоего Дженкина. «Уважаемый Чарльз Дарвин, мне, как и моему предку не даёт покоя вопрос, как же может единственный успешный индивид распространить свой признак по популяции, а не элиминировать его в последующих поколениях?»

Д: Что ж, по правде сказать, при жизни меня действительно смущал этот вопрос. И не раз. Но сейчас, благодаря австрийскому монаху и вновь открывшим его выводы учёным, интересная дисциплина – генетика – показала, что признаки не смешиваются, а передаются обычно с 50% вероятностью. А расчеты, производимые популяционной генетикой способны объяснить вам распространение признака по популяции гораздо лучше, чем это смог бы воспроизвести я, при жизни не обративший на открытие Менделя внимания.

В: Ещё один вопрос от зрителя, а затем вернёмся к главе. Итак: «Господин Дарвин, скажите, зачем вам было нужно столько лет препарировать этих бедняг - усоногих раков?»

Д: Что ж, это было очень поучительной работой, опять-таки немаловажной для «Происхождения видов…». В главе, что мы обсуждаем, я сделал немаловажный акцент на том, что живым организмам нужно размножаться половым путём. Усоногие раки же были одних тех немногих известных тогда видов, считавшихся гермафродитами. Благодаря счастливой случайности, я всё же обнаружил у них скрещивание между двумя особями, что стало для меня очередным подтверждением моих идей. А именно того, что хотя бы иногда видам нужно размножаться половым путём, чтобы образовывать новые признаки. Сейчас, в ваше время, стало уже известно, что многие виды-гермафродиты и просто те, кто не имеют полового размножения, имеют другие различные способы производить рекомбинацию своих генов, необходимую для способности приспосабливаться.

В: Далее вы разбирали, что же имеет большую важность для отбора, ведущего к образованию новых видов.

Д: Да, уж позвольте перебить, но я долго не мог определиться, что же было важней из приводимых факторов, будь то скрещивание, численность или изоляция особей. Было множество работ, которые присылали мне разные деятели науки и просто заинтересованные люди. Но многие из них придавили значение разным вещам. В случае изоляции я пришёл к выводу, что дело обстоит не столько в изоляции как таковой, но в её свойствах - в размерах ограниченного ареала, например. Думаю, с современной точки зрения можно сказать, что никакой из учитываемых сейчас факторов не стоит упускать из виду, потому что, наверное, любой из них может в удачный момент сыграть важную и очень весомую роль.

В: Как не печально, естественный отбор способен приводить к вымиранию. Что вы думаете по этому поводу?

Д: Само по себе вымирание редких видов, особенно тех, которые человек не успел или не имеет возможности изучить – очень печально. Но всё же это очень закономерный процесс, следующий за обилием разнообразных выгодных форм. В какой-то момент «место под солнцем» занимают самые приспособленные, а те, которым достались крохи, не могут сильно расселиться и вскоре становятся редкими формами. А как в моё время поучала геология, редкость вида – предвестник его скорого вымирания. Но этого было не избежать.

В: Дивергенция и конвергенция признаков. Даже в наше, казалось бы, просвещённое время, далеко не каждый понимает, как могут происходить два звучащих, как взаимно противоположные события, могут иметь место одновременно. Такие люди, хоть и признают эволюцию, заблуждаются, считая, что она направлена на какой-то конкретный результат. Что вы можете им сказать по этому поводу?

Д: Во-первых, сразу же должен сказать, что некорректно называть эти признаки противоположностями. Да, ещё достаточно давно было замечено, что многие животные, занимающими схожие ниши на общем или различных ареалах, пользуются схожими приспособлениями, происхождение которых, к сожалению, не всегда можно было правильно определить. При жизни я был сторонником того, что все схожие признаки происходили от одного общего предка путём дивергенции – постепенного изменения функции признака. В школьных учебниках сейчас очень часто приводят в пример вьюрков, которых я описал в своих наблюдениях, но, кажется, всё же не упоминал в этой главе. Тем не менее, я пытался привести многие сравнения, казавшиеся мне тогда разумными – разные умственные способности различных видов позвоночных (сейчас всё же соглашусь, что не всё так однозначно, как казалось тогда), сохранение сумчатого развития при переходе большинства млекопитающих к плацентарному типу развития. Даже огромное разнообразие в строении рыб! (где я, правда, приводил в пример акулу и ланцетника, считавшегося тогда рыбой). Я выражал мнение, что это очень важный атрибут эволюции. Но мистер Уотсон всё же сделал мне замечание, о котором я, как добросовестный учёный всё же написал. Он считал, что я переоценил роль дивергенции, и помимо неё существует такой феномен, как конвергенция – превращение разных признаков в схожие путём специализации на одной функции. Мне тогда не пришлось это мнение по душе, но я не стал его напрямую отрицать. Сейчас я могу наблюдать по достижениям вашей современной науки, что это было не зря. Молекулярные методы сделали то, что мы считали невозможным. Старые классические орнитологи посмеялись бы над тем, что ведутся споры о том, что соколиные, оказывается, больше родственны попугаям, нежели своим собратьям по охоте. До сих пор не могу поверить, что они правы. Надеюсь, они проверят свои выводы ещё раз. А вам, почтенная публика, желаю никогда не путаться в этих терминах, и ни в коем случае не считать их антагонистами – эволюция не имеет строгого направления, так что даже, если бы их существование было полным противоречием, эволюция вправе идти в обратном направлении, если это выгодно виду. Одна лишь беда в том, что это направление не вернёт вид к предковой форме. Возможно, только к похожей на неё.

В: Спасибо, мистер Дарвин, за очень поучительную и интересную беседу. К сожалению, время нашего эфира заканчивается. С вами был я и мой гость – мистер Чарльз Дарвин. Всего вам доброго, уважаемые зрители!