В Субботу верхом на осле

Доктор Моти (Мордехай) Арад пришел в иудаику «от сохи» — точнее, от виноградной лозы: его молодость прошла в кибуце Цора, где выращивали виноград. Соседи Моти были людьми нерелигиозными, поэтому во время продажи винограда и изготовлении вина у них постоянно возникали проблемы с раввинатом. Согласно законам кашрута, прикосновение еврея, публично нарушающего субботу (на иврите – мехалель шабат бе-паресия), делает вино некошерным. Из-за этого для получения справки о кошерности киббуцникам приходилось идти на всевозможные ухищрения.

Один киббуцник нанимал специального человека, своего религиозного соседа, вся работа которого сводилась к тому, что он нажимал на рукоятку гидравлического пресса — на 15 секунд, 5-10 раз за весь день. Другой киббуцник, у которого была винодельня, спросил раввинат, как сделать вино кошерным. Ему ответили, что для этого все работы за него должен делать специально нанятый религиозный еврей, он же сам не должен ни к чему прикасаться руками и может лишь давать указания, при этом все время держа руки в карманах.Чтобы помочь односельчанам, Моти Арад решил проверить, действительно ли каждого, кто публично нарушает законы субботы, можно назвать мехалель шабат бе-паресия, чье прикосновение делает еврейское вино некошерным. Изыскания заняли пятнадцать лет, результатом стала монография на обширном материале еврейских, греческих, римских и христианских источников.Поскольку слово паресия — греческого происхождения, Арад в первую очередь заинтересовался использованием этого термина в античной литературе. И пришел к выводу, что он означает не просто действие, совершенное на глазах у многих свидетелей, но некий ритуал, исполненный в публичном месте и меняющий правовой статус человека. Например, публичная свадебная литургическая процессия от дома отца невесты к дому ее жениха имела в римском законодательстве ту же силу, что и официально подписанный брачный контракт. Исходя из этого, Арад предположил, что в талмудическом праве, где впервые появляется упоминается мехалель шабат бе-паресия, этот термин также должен обозначать не просто нарушение субботы на глазах у других, но некое ритуальное действие, предпринятое с определенной целью.Какова же цель? Арад обратился к античным источникам, где упоминаются евреи, публично нарушающие субботу. И пришел к выводу, что практически во всех случаях речь идет о людях, которые тем самым официально заявляли о своем разрыве с еврейством (подобно подозреваемым в христианстве, которые, доказывая свою непричастность, публично приносили жертвы императору).

Наиболее отчетливо это видно в «Житии св. Исидора» Иоанна Дамаскина, неоплатоническом тексте VI века, где, в частности, говорится: «Зенон, еврей из Александрии, публично отрекся от своего еврейства в соответствии с тем, как это принято, — проехав верхом на осле мимо так называемой синагоги в их день покоя <т.е. в субботу>.

Как справедливо заметил Арад, подобные истории есть и в еврейской литературе. Так, хрестоматийный вероотступник Элиша бен Абуя Ахер, порвав с еврейством, демонстративно гарцевал в субботу верхом на лошади (Вавилонский Талмуд, Хагига 15б).

Согласно Талмуду, Элиша бен Абуя отошел от иудаизма после глубокого религиозного кризиса. Однако, как показал Арад, некоторые современники Ахера поступали так же из совершенно земных соображений. Прежде всего, официальный отказ от еврейства освобождал человека от специального еврейского налога, введенного после разрушения Иерусалима в пользу римского храма Юпитера Капитолийского. Кроме того, после подавления восстания Бар-Кохбы император Адриан запретил евреям жить в Иерусалиме, однако этот запрет, пишет Арад, не распространялся на тех, кто публично «вышел» из еврейства.

Вполне понятно, какой вывод сделал Арад после своих изысканий. Поскольку киббуцник, закуривший в субботу, делает это вовсе не потому, что хочет «отказаться» от своего еврейства, его никак нельзя назвать мехалель шабат бе-паресия, а значит, и в будний день никакие его действия не превратят вино в некошерное.

Правда, односельчанам-виноделам легче от этого открытия не стало. Во-первых, научным руководителем Арада был профессор Даниэль Шпербер, и книга получилась в лучших традициях Шпербера: на абзац текста — страница примечаний и примечаний к примечаниям. Не совсем чтение для виноградарей.

Во-вторых, Галаха живет по своим законам и не слишком отзывчива к любым научным открытиям, тем более в области иудаики, которой, по мнению многих ортодоксов, занимаются не самые благочестивые люди. Так что одной монографией ее не изменить.

И, наконец, самое главное: свое исследование Моти Арад проводил в иерусалимском институте Шехтера, цитадели консервативного иудаизма. А признать в галахическом споре правоту идеологических противников для большинства ортодоксальных раввинов — дело решительно немыслимое. Так что, похоже, придется односельчанам Арада и дальше нанимать религиозных евреев, чтобы те прикосновением к прессу превращали их вино в кошерное.

Марина Карпова, Евгений Левин

по заказу проекта Booknik

(опубликовано 07 января 2010 г.)