Январское восстание и евреи

10 (22) января 1863 года отряды польских повстанцев неожиданно атаковали русские гарнизоны в 25 городах и местечках: Плоцке, Кельцах, Лукове, Курове, местечках Ломазы и Россош, и т.д. Началось так называемое Январское восстание – очередная неудачная попытка обрести независимость, которую поляки утратили в результате трех разделов Речи Посполитой. Боевые действия продолжались около 16 месяцев; в отличие от предыдущего восстания 1830 года, поляки не смогли создать регулярной армии, и действовали партизанскими методами.Среди сторонников и участников восстания оказалось и некоторое количество польских евреев. Преобладали среди них представители образованных классов; как отмечал современник, «никто, конечно, не сомневался, что польский еврей, особенно образованный, – в душе поляк, а не русский, что он не променяет Польши ни на какую страну в мире; что он, так же как и поляк, считает москаля варваром и притеснителем»(1). Однако в числе польских патриотов были и представители ортодоксии, самым известным из которых, безусловно, следует считать рабби Дова-Бейруша Майзельса (Мейзельса, 1798 – 1870), ставшего в 1856 году раввином Варшавы. Рабби Майзельс отличался польским патриотизмом и раньше, когда был раввином Кракова. Заняв варшавскую кафедру, он не изменил своим убеждениям.

Звездный час рабби Майзельса наступил в 1861 году, когда в Варшаве хоронили участников польской патриотической манифестации, убитых русскими войсками. Раввин шел во главе траурной процессии рядом с архиепископом и другими представителями польского духовенства:Наступило 2 марта. С раннего утра Варшава облеклась в глубокий траур, исполнясь необычайной тишиной и торжественностью, как будто бы дело шло о погребении нескольких королей, умерших разом.

В 10-м часу, после того как ученики музыкального института под дирекцией А. Контского исполнили «Requiem» сочинения И. Стефани, причем партии solo исполнялись лучшими артистами Польской оперы, – процессия тронулась из храма святого Креста по Краковскому предместью, налево.

Вместо войск, в виде как бы необходимого воинского украшения, ехало впереди несколько человек любимой городом пожарной команды с брандмейстером во главе.

Потом ехал, верхом же, начальник полиции генерал Паулуччи в полной парадной форме; иные говорили, даже снявши каску.

Затем: католическое духовенство, тела убитых, несомые на руках почетнейшими гражданами; еврейское духовенство, в своем национальном платье и, согласно требованию их обряда, с покрытыми головами.(2)

Историк-популяризатор Феликс Кандель писал о Январском восстании:

Некий еврей провез через границу‚ с риском для жизни и безо всякого вознаграждения‚ тысячи снарядов для повстанцев. Барух Шепсес из Вильно рассылал по Литве нелегальную литературу. Аарон Эйзенберг‚ богатый торговец железом‚ спасал арестованных повстанцев и "считал своей обязанностью служить обществу‚ которое его предкам оказало гостеприимство". Леон Ионас погиб вместе с другими добровольцами‚ прикрывая отход своего отряда. Филипп Кагане потерял в бою правую руку и‚ оправившись от раны‚ вернулся в отряд и снова сражался. Александр Эдельштейн был изранен саблями‚ вылечившись‚ снова сражался‚ попал в плен‚ бежал из тюрьмы и погиб в одном из боев. Йосеф Абрам‚ портной из Желехова‚ не выдал под пытками расположение своего отряда и был замучен насмерть.

Список евреев – участников того восстания пестрит краткими сообщениями: "участвовал в битвах... изранен саблями... особо отличился... взят в плен... повешен... расстрелян... пронзен пулей... погиб под Лодзью..." "Мы видели евреев в рядах борцов‚ – вспоминал современник‚ – мы видели их в организациях на постах руководителей‚ энергичных и активных‚ и даже некоторые паны не оказались такими щедрыми‚ как евреи". После подавления восстания‚ евреев – наравне с польскими повстанцами – сажали в тюрьмы‚ сдавали в солдаты‚ наказывали плетьми‚ ссылали в Сибирь на поселение и на каторгу.(3)

Однако, как отмечает историк Глен Диннер, приведенная картина является только одной стороной медали. В то время, как одни польские евреи помогали повстанцами, другие столь же ревностно служили русскому царю. Об этом, в частности, свидетельствуют многочисленные прошения, поданные русским властям после окончательного подавления восстания, когда евреи могли больше не опасаться мести повстанцев.(4)

К примеру, некто Лейб Крошинский, назвавшийся сыном шинкаря, в своем прошении писал:

Когда в стране начался мятеж, я не избегал никаких трат и усилий, чтобы быть полезным законной власти, и даже был готов рисковать своей жизнью, чтобы сообщить сведения о каждой тайной шайке мятежников, угрожавших из-за границы, и они не могли бежать или отступить, что может засвидетельствовать полковник Троктфеттер…Несколько шаек мятежников было обнаружено и схвачено, и другие цели достигнуты благодаря моим важным услугам.

Другой еврей, Авраам Любельский, приписывал себе важный успех русских войск. По его словам, уже 11-12 января он, с риском для жизни, узнал и сообщил русским о месте тайного сбора повстанцев. Благодаря этому два русских отряда не только смогли избежать внезапной ночной атаки, но и нанесли полякам чувствительное поражение. По словам Абрам, мятежники, узнав о его прорусской деятельности, потребовали от евреев Седлеца выдать его или заплатить контрибуцию в 4 тысячи рублей, и даже увели в лес городского раввина, взятого в заложники. По словам Любельского, его заслуги могут засвидетельствовать жандармы Радома, которым, в частности, известны суммы, полученные им за его услуги.

Еще один еврей, Исраэль Айзенберг, помог русским солдатам, атакованным повстанцами в городе Опатов. По словам Айзенберга, воинский начальник послал его с секретным донесением к русским войскам в городе Кельце. Исраэль выполнил поручение, причем с риском для жизни: на обратном пути его схватили повстанцы, которые, заподозрив Айзенберга в шпионаже, подвергли его тщательному обыску, и долго совещались, как с ним поступить, и не повесить ли его на ближайшем дереве. «Лишь благодаря божьей милости моя жизнь была спасена. Весь путь я проделал сам, наняв кучера и щедро ему заплатив», - писал Исраэль.

По словам Гершома Шильднера из Томашува, еще до восстания он постоянно оказывал различные услуги русским офицерам, и был хорошо знаком со многими из них. Поэтому, когда началось восстание, он предупредил командира гарнизона, что нужно быть максимально бдительными. Предупреждение пришлось кстати и помогло русским отбить нападение, предпринятое 23 января. Гершом снабжал русских сведениями вплоть до их ухода из города, а затем посылал донесения полковнику Енохину.

Подобные свидетельства есть и в других источниках. К примеру, в сборнике «Архивные материалы Муравьевского музея, относящиеся к польскому восстанию 1863-1864 гг. в пределах Северо-Западного края», составленному А.И. Миловидовым, приводится рапорт майора Никифорова из Капорского пехотного полка, сообщающий, что местный еврей-портной Михель сообщил ему о собравшемся в лесу большом отряде мятежников. При этом Михель заявил, что лично известен генералу Назимову, и собирает для русских сведения по его приказу. Впрочем, в том же сборнике приводятся донесения о евреях, возивших порох польским повстанцам.

Что же заставляло евреев поддерживать русские войска или, наоборот, польских повстанцев? По мнению унтер-офицера из дворян, участвовавшего в подавлении восстания, делая свой выбор, евреи руководствовались исключительно циничным расчетом:

Деньги, могущественный рычаг племени Израиля, бросали его сынов как в банды, так и в наши отряды. Кто больше платил, или кто пользовался большим кредитом в их глазах, тот мог рассчитывать на большие с их стороны услуги. В начале мятежа, когда фонды поляков значительно поднялись на европейской бирже, по мере того как падали русские, различные Ицки, Шмули, Мардохаи явились самыми деятельными пособниками мятежа, доставляя с большим трудом в банды оружие из Пруссии, а также и всякого рода запасы. Потом же, когда увидели, что результат мятежа будет не в пользу поляков, они, и корыстолюбивою душою и тщедушным телом, стали служить делу русских, открывая нашим отрядам спрятанные при их же помощи склады оружия и запасов, помогая в розысках жандармов-вешателей…(5)

Как свидетельствуют упомянутые прошения, по крайней мере евреи, помогавшие русским, безусловно не были бессребрениками. Все они упоминали о том, что за услуги им была обещана щедрая награда, и настоятельно хлопотали о ее получении (обычно в виде концессии на открытия шинка и торговлю спиртным). Однако нельзя исключить, что хотя бы некоторые из тех, кто принял активное участие в событиях, подлинно сочувствовали тем, кому помогали, и действовали, исходя из искренних убеждений.

Впрочем, стоит отметить, что и сторонники повстанцев, и те, кто помогал «законной власти», в совокупности составляли подавляющее меньшинство польского еврейство. Большинство же чувствовало себя между молотом и наковальней, стараясь, по возможности, сохранять нейтралитет и не лишиться имущества, а то и жизни.

"И поляки‚ и русские‚ – отметил современник‚ – желают иметь евреев в своем лагере‚ и обе стороны требуют жертв и денег". Порой евреям не доверяли и те‚ и другие‚ и их нейтралитет во время военных действий рассматривали как измену. "Я как-то спросил еврея-ремесленника в Вильно‚ – сообщал путешественник‚ – чью сторону держали евреи во время бывшего восстания: русских или поляков? На это последовал умный ответ: "Для нас‚ евреев‚ Россия – это отец‚ а Польша – мать. Когда отец с матерью ссорятся‚ детям нет надобности вмешиваться в эту ссору".(6)

Судя по имеющимся источникам, под этими словами подписалось бы подавляющее большинство польских евреев-современников Январского восстания.

**************************

(1) Николай Берг, Записки о польских заговорах и восстаниях 1831-1862 годов. http://flibusta.is/b/447460/read

(2) Там же.

(3) Ф.Кандель, Книга времен и событий. Том 1: История российских евреев до 1881 г. https://felixkandel.org/index.php/books/247.html .

Стоит отметить, что еще в 1855 году, во время Крымской войны, в польском легионе в составе турецкой армии оказалось немало евреев; польский национальный поэт Адам Мицкевич даже думал создать из них отдельное подразделение «Гусары Израиля». См. Нил Ашерсон, Черное море. Колыбель цивилизации и варварства. http://flibusta.is/b/496983/read

(4) Glenn Dynner, Yankel's Tavern: Jews, Liquor, and Life in the Kingdom of Poland, Oxford University Press, 2013, pp. 122-124.

(5) Буланцов, Записки лазутчика, во время усмирения мятежа в Польше, в 1863 году. http://militera.lib.ru/memo/russian/bulantsov/07.html

(6) Кандель, указ.соч.