Поэзия диаспоры
Вика ЧЕМБАРЦЕВА (МОЛДОВА)
Поэт, прозаик, переводчик, ведущая рубрики «Ближние зарубежья» литературно-художественного журнала «Русское Поле» (Кишинёв). Член Ассоциации русских писателей Молдовы (2009). Член Союза писателей Москвы (2011). Участница Форумов молодых писателей России (2009-2012), V-VI Международного Форумов переводчиков и издателей (Ереван, Армения, 2011-2012), III Международного Фестиваля «Литературный Ковчег» (Армения, 2012). Лауреат Международной литературной премии «Серебряный стрелец 2010» (Лос-Анджелес, 2010), 8-го Международного литературного Волошинского конкурса (короткая проза, 2010), V международного конкурса молодых российских поэтов зарубежья «Ветер странствий» (Рим, 2010), Поэтического конкурса им. С.И.Петрова – 2010, казахстанской литературной премии «Алтын Калам-2011» в номинации «Иностранная литература», участница Супертурнира международного конкурса поэтов «Пушкин в Британии 2011», дипломант и финалист литературных конкурсов и фестивалей: Литературной премии «Белый Арап» (короткая проза, 2010, Кишинёв), Литературной премии им. В.П.Астафьева (2009), II международного Гриновского фестиваля «АЛЫЕ ПАРУСА» (2011), международного литературного конкурса «Литературная Вена – 2011» и других. Переводит поэзию с армянского, таджикского, румынского языков. Живёт в Кишиневе (Молдова).
ИЗ ЦИКЛА «ПИСЬМА В СЕЗОН БЕЗВЕТРИЯ»
POST SCRIPTUM. ВОЗВРАЩЕНИЕ
тонкий луч бледного солнца
скользит по лезвию нарисованного ножа.
сегодня никто не придёт.
за стеною художник
с именем похожим на иероглиф «мир»,
заключает в прямоугольник холста
задержавшуюся в мгновении вечность.
движения его кисти
изящны и точны,
как движения бамбуковых палочек,
подхватывающих рисовые зёрна
с плоского синего блюда.
ты приходишь нечасто.
деревянный верстак на веранде
отвык от работы и рук.
камень с вросшей пружиной
похож на сердце,
изъеденное червем сомнений.
мутные стёкла окон и пылинки –
пепел выгоревшего лета,
оседающий на веер оборванного крылышка
мёртвого мотылька.
того что было –
никогда не вернуть.
ты думаешь о том,
больно ли кукле с застывшим лицом
не знать,
что такое любовь.
ты куришь.
дым вьётся,
как кровь из вскрытых в воде вен,
как шелковые ленты,
как тайны и желания,
привязанные к воскресшему фисташковому дереву
у могилы библейского пророка –
сбудется лишь то, чему суждено быть.
ты закрываешь глаза –
мальчик, заблудившийся
в зеркальной лавке восточного базара.
как знать, в каком из отражений ты – настоящий?
тихо падает снег
одинокий и затерянный в ветре, как в небытие.
если времени нет,
куда уходит то, которое между нами?
/где-то
на краю августа/
КРЕСТОВОЗДВИЖЕНИЕ
Недолговечная вычурность пластиковой
архитектуры в романском стиле
делит бульвар
крест накрест
на то, что было до
и другие ноты.
Дерево
сросшимися стволами
похоже на длинные раскинутые
женские ноги,
упирающиеся в небо шелестом.
Три кошки –
серая, чёрная и рыжая –
сквозь плотно сомкнутые веки
видят один общий сон
в сепии
тёплых разреженных
лучей уходящего лета.
Рассыпанные листья,
распадающиеся листы
календаря,
поливальная машина и
сборщики мусора
на краю тротуара.
«У меня не было
ни одного романа со студенткой» -
затягивается новой
университетский профессор.
Сожаления в надежде,
начало семестра.
Я покупаю букет
жёлто-белых алистромерий
и настырная бабочка
садится опадает садится опадает садится
на краешек моих солнечных очков.
Я пишу тебе, как
тронутый охрой кленовый лист
перелистывается воздухом
ровно трижды,
прежде чем с замирающим
вздохом
коснуться
асфальта осени..
..и каждый из нас
продолжает движение
только к своей Голгофе.
/в День Воздвижения Креста,
Кишинёв,
твоя_я/
РАЗДЕЛЁННОСТЬ
чайки нашего отчаяния
в точке окончания
так и неначавшегося –
птица с подбитым крылом
безветрие
золотистая округлость сентября
тени бледнеющего солнца
на восходе и закате
восхождение к
и падение в
пустоту
восхождение и падение
восхождение
и падение качнувшегося неба
нёбо
запоминающее
терпко-солоноватую влагу
смуглой впадинки обветренной ключицы
в перемежающихся бликах
звуках
остывающего моря
расставались
и возвращались
возвращались
и любили
л
ю
б
и
л
и
невесомо
невыносимо
настойчиво
нежно
расстояние равное вдоху –
разделённость равная непостижимости
молчание глубиною в приступ задушенного крика
с привкусом головной боли
чайки нашего отчаяния
на горизонте между
было и никогда уже..
не пей для меня
песен
с чужих губ
/сентябрь,
Аккерман/
НИКО
В тот год
старики оставляли автограф любви
на пергаменте памяти дряхлой.
В тот год
молодые
упившись до дна
искушенностью ложной
усердно транжирили совесть до чувства вины.
Безволие зрелых
в тот год
решало начать с понедельника новую жизнь.
Тем летом
движение соков лозы прекращалось
задолго до листьев
и гроздья
иссушенных солнцем безветрия
ягод
ссыпались в ладонь виноградаря
каменной скупостью слёз.
Той весною
Писания девственниц юных
касались
канонов невинности рта
до момента
пока чужеродный язык не проникнет
приникнув к глубокому
нежному нёбу.
И грешницы
траур носили по тем временам
когда непорочная мысль
зарождалась пречистым сознаньем.
В ту осень
он тайное имя её обнаружил
средь пёстрого гомона звуков.
Она же его называла
не больше, чем братом
в лавандовом поле
не меньше, чем ангелом страсти
отрезавшим ухо
с портрета
что незавершенным остался.
Той осенью
выла собака цепная под сводом моста
на голое небо с мерцавшей
брюхатой луною.
Надкушенных два абрикоса
бледнея в осеннем свеченье
катились упруго под гору
и тихо скрипели в безветрии
петли
на райских вратах.
/такого-то года, такой-то просроченной даты какого-то там января – неразборчиво
подпись
тво_я/