Что вы любите делать в отпуске?

Я много путешествую по делам, поэтому я не вижу свою жену и детей так много. Поэтому отпуск для меня означает, прежде всего, время для семьи. Обычно я беру выходной три-четыре раза в год, чтобы мы могли уехать все вместе: в осенние каникулы мы любим отдыхать на родине в Альге, в пасхальные каникулы мы катаемся на лыжах, а летом проводим две недели в кемпинге на юге Франции. Кроме того, есть, конечно, рождественские праздники и праздники; потом мы часто навещаем родственников или мою сестру и ее семью.

Можете ли вы рассказать нам о празднике, который вы особенно хорошо помните, а также рассказать, что именно сделало праздник таким памятным?

Когда наши дети были у бабушки на несколько дней в пятидесятые каникулы, мы с женой воспользовались возможностью, чтобы, наконец, навестить нашу старую подругу по учебе Карен в ее доме на Балтийском море. Когда мы приехали к Карен в пятницу вечером, было сердечное воссоединение и отличительная овощная лазанья Карен. За ужином Карен также упомянула некоего Акселя, который " сегодня поздно возвращается домой.“ Мы были рады услышать, что у Карен, по-видимому, есть новый друг, и были рады познакомиться с ним на следующий день. Большое удивление было в субботу за завтраком, когда Аксель вошел в кухонную дверь, и мы с женой сразу узнали его: Аксель, давний друг юности моей жены. Из-за меня она рассталась с Акселем. Вы можете себе представить, что этот завтрак с Карен и Акселем начался не совсем спокойно. Но, пожалуй, самым большим сюрпризом для меня лично было то, что в этот уик-энд я встретил по-настоящему симпатичного человека в Акселе: заинтересованного и добродушного. Конечно, мне тоже было не совсем важно видеть, что между ним и моей женой больше не было ничего, что выглядело бы „больше, чем дружба“. Обнаружив, что мы оба увлекаемся ловлей мух, мы с Акселем наконец смогли сломать лед. В конце концов мы даже договорились, что Аксель и Карен приедут к нам на дачу в сентябре. Мы с Акселем хотим вместе пойти на рыбалку.

Каково ваше мнение о растущем значении того, какая технология имеет в нашей повседневной жизни?

По большому счету, я положительно настроен к технологическому прогрессу, но, на мой взгляд, нам нужна более продуктивная дискуссия о демократических, социально благоприятных способах использования новых технологий. Одна особенно насущная проблема, которую я вижу здесь, - это безопасность данных. Тот, кто пользуется Интернетом, сегодня дает о себе больше данных, чем вы или он часто знает: в конце концов, хранятся не только те данные, которые мы сознательно оставляем, когда покупаем что-то в Интернете, например. Но и истории поиска, записи камеры или микрофона и даже неопубликованные данные - например, тексты, которые мы ввели в Facebook Messenger, но все же пересмотрели, – собираются на серверах интернет – гигантов. В связи с нашими банковскими реквизитами и частной электронной почтой эти компании могут, как им угодно, без труда создавать детализированные профили личности, о которых службы мониторинга тех нелиберальных режимов, о которых мы все узнали на школьных уроках, могли только мечтать.

Многие люди реагируют на эту тему типичным и очень значимым жестом: пожимают плечами, подчеркивая, что лично им „нечего скрывать“. Однако из истории мы должны узнать, что времена могут быстро меняться, и что это только одно определение того, что кто-то должен скрывать, а что нет, что, следовательно, „разрешено“, „терпимо“ и „запрещено“ или даже опасно. Поэтому, на мой взгляд, требуется как больше просвещения, так и легче использовать инструменты, с помощью которых человек не должен выдавать степень наблюдения, которая технически возможна в наши дни, как это де-факто вынуждено делать большинство из нас в данный момент. Только если у нас есть устные интернет – граждане, мы можем убедиться, что мы владеем этой новой технологией, а не технологией нас.