Водные метаморфавесы

  Метаморфы (метаморфавесы) стали чрезвычайно разнообразными в пангеацене благодаря своему сложному жизненному циклу. Личиночная форма метаморфавесов, вылупляющаяся настолько рано в примитивном состоянии, является очень приспосабливающейся, что позволило метаморфам занять ниши, недоступные для других птиц с более фиксированными планами тела, включая полностью водные, эктотермные, четвероногие и эндопаразитические образы жизни. Короткий период эмбрионального развития позволил группе отказаться от ограничений в виде твёрдого яйца, а в некоторых случаях и от самого яйца. Благодаря тому, что в ювенильной форме птицы реагируют на окружающую среду, общей тенденцией стало сохранение примитивной внешности взрослых при расхождении от неё личиночной формы (хотя некоторые виды могут созревать без метаморфоз). Хорошие пример такой группы с крайне различающимися ювенильной и взрослой формами можно увидеть в некоторых паразитических видах, которые, будучи личинками, являются слепыми и беспёрыми эндопаразитами крупных животных, а во взрослом возрасте становятся крошечными летающими птицами с острым зрением и типичным развитием оперения. Но другим видам с разными личиночной и взрослой стадией сложнее пройти через метаморфозы, и вместо этого они развивают различные этапы жизни, отражающие их собственную эволюционную историю – к примеру, некоторые из птиц, похожих на типичных воробьёв или дроздов, в начале своей жизни являются полностью водными личинками, дыша в воде и двигаясь с помощью хвоста как у головастика, что сменяется стадией «земноводного» и «рептилии», где они являются наземными, но ещё нелетающими, без нормальных перьев и эндотермии, пока не вырастут полностью и не разовьют взрослые черты. Аналогичное, но более длинное развитие происходит у метаморфов, ставших слишком большими для метаморфоза, вместо которого они проходят через свой жизненный цикл, оставаясь активными, и они произвели формы вроде вьюркозелей и четвероногих летающих групп, обычных для сегодняшней Серины, которые сохраняют некоторые ювенильные признаки во взрослой жизни из-за неполного метаморфоза.

  Возможно самый экстремальный пример неполного метаморфоза можно увидеть в одной из веток метаморфавесов с водными личинками, ставшими настолько специализированными, что их анатомия стала слишком отдалённой от наземной жизни, и они выжили только благодаря раннему развитию половых органов. Некоторые из этих видов меньше всего похожи на птиц, и их внешний вид больше похож на угря или другую рыбу, или личинку амфибий, они полностью приспособлены к жизни в воде и почти не имеют взрослых черт кроме развития гонад, в то время как другие могут напоминать птиц во взрослом возрасте, развивая определённые птичьи черты, особенно в области головы, в своей анатомии, хотя развитие других, лёгких или оперения, полностью остановлено, поскольку отсутствуют триггеры, которые активируют их. Они могут плыть с помощью передних конечностей или хвоста, который может содержать или не содержать скелетные элементы, и во втором случае развит из жировой структуры самой ранней предковой формы, которая, однако, стала мускулистой и способной хорошо двигаться. Задние лапы или полностью отсутствуют, или сохраняются в виде балансирующих плавников, в то время как дышат они независимо развитыми жабрами, происходящими из челюсти, содержащей фильтрующие воду, проходящую через рот или ноздри, очищающуюся в ротовой полости и выходящую из остатка слухового канала, ткани. Эволюция жабр у метаморфавесов устранила функцию органа в качестве уха: хотя водные виды могут улавливать вибрацию или шумы с помощью челюсти, это стало фактором, поспособствовавшим потере наземной взрослой особи у видов со свободно плавающей и хорошо приспособленной к воде молодью, которая становится слишком большой для пассивного дыхания через кожу или внутреннюю часть рта без перекачки воды через ухо. Принятые в личиночной стадии изменения не могут быть легко отброшены с наступлением зрелости, что означает, что взрослая птица, созревающая из личинки с эффективными жабрами, будет глухой и особенно уязвимой на суше, где слух имеет большее значение для избегания хищников.

Тритоны-птицы

  Однако существуют некоторые виды, которые, хотя могут провести большую часть жизни в водной форме, при этом становятся летающей формой при определённых условиях окружающей среды. Живя в иногда пересыхающих водоёмах, они могут провести много поколений размножаясь в водной форме, но при понижении уровня кислорода, сигнализирующем о начале высыхания водоёма, с их последующим потомством произойдёт драматичное изменение, связанное с изменениями гормонов. Сами они продолжат размножаться, как раньше, но вылупившиеся детёныши быстро разовьют менее обычный внешний вид, у которого более развиты передние конечности и есть маленькие лёгкие вместе с жабрами, известный как тритон. Через несколько недель, когда они достигли нескольких сантиметров в длину и в обычных условиях были бы незрелыми особями, тритоны начинают спариваться друг с другом. Самцы и самки собираются на мелководье в оргиях, самцы оплодотворяют самок внутренне выдвижной, похожей на пенис клоакой, хотя более ранние поколения просто выбрасывали гаметы в воду. Самец умирает после спаривания, но самка продолжит жить и зароется в осадок, формируя кокон из слизи. За двадцать один день она пройдёт метаморфозу и появится как способная к полёту пернатая птица. Её зрение острое, но с полностью закрытым ушным каналом и отсутствующей барабанной перепонкой она будет глуха. Для большинства птиц это было бы большим препятствием, но продолжительность жизни тритона-птицы коротка, поэтому это ей не мешает. Птица ещё меньше водного существа, из которого развилась, и весит всего от двух до пяти грамм, но в этом крошечном теле имеется всё необходимое для нахождения пути к новому водоёму, включая достаточное количество жира и полностью развитые, полные оплодотворённых яиц яичники. Её единственная цель сейчас – найти место, в котором яйца окажутся в целости и сохранности, где смогут вылупиться и произвести на свет следующее поколение. От этой цели она не будет отклоняться ни по какой причине, даже не питаясь. Все самки прорвутся через коконы и вырвутся из грязи в огромном количестве, служащем как для защиты от хищников-оппортунистов, поскольку у птиц нет больше другой защиты, так для увеличения шансов нахождения нового подходящего водоёма хотя бы одной особью, несущей гены популяции. Метод любой птицы заключается в том, чтобы лететь в одном линейном направлении не останавливаясь, пока она не найдёт воду либо не умрёт от истощения через двадцать четыре часа; с некоторыми исключениями, летающая стадия тритонов-птиц не питается и не имеет пищеварительной системы. С тем количеством птиц, выходящим из водоёма, это означает, что какая-то часть из них наткнётся на другой пруд или озеро, в котором они отложат яйца. После этого они осядут на воде и утонут или задержатся на берегу и погибнут от голода. Однако их яйца выживут. Если бассейн будет насыщен кислородом, то яйца вылупятся в водную взрослую форму и будут оставаться такими, пока позволяют условия. Если нет, то вылупится другое поколение тритонов, у которых будет другой шанс найти более постоянный источник воды. Таким образом, популяция может существовать и размножаться в течение нескольких поколений в любой форме, причём другая будет оставаться в их генах пока не будет вызвана сменившимися условиями, которые сделают её более подходящей для дальнейшего выживания.

  Летающие поколения тритонов-птиц не могут спариваться с водными: у последних нет возможности оплодотворить первых внутренне, и, аналогично, самцы-тритоны не могут оплодотворить свободно плавающие яйца водных самок. Тем не менее, обе формы несут генетический план для создания другой в геноме и сменятся при более благоприятной для каждой окружающей среде. Поскольку накопленные мутации также передаются, оба варианта популяции считаются тем же видом несмотря на то, что чередующиеся поколения не могут спариваться друг с другом.

  Обычным явлением в засушливых внутренних регионах пангеаценовой Серины является ежегодное появление тритонов-птиц из истощающихся водоёмов в конце сезона дождей, которые миллионами летят и ищут новые бассейны для высвобождения яиц и распространения генов. Способность этих наиболее уникальных птиц быстро распространяться и колонизировать изолированные водоёмы даёт им преимущество перед настоящими рыбами, привязанными к воде, в колонизации как сезонных, так и новых водоёмов, и разнообразие пресноводных рыб Серины двухсот двадцати восьми миллионов лет ПУ сокращается в результате прямой конкуренции с ними. Рыбы всё ещё могут колонизировать внутренние водоёмы, когда их икра переносится на ногах водоплавающих птиц, но так могут распространяться лишь отказавшиеся от живорождения формы, в то время как живородящие должны активно переплывать от одной реки к другой. К тому времени как любая рыба достигнет какого-то нового источника воды, он уже будет заселён похожими на рыб метаморфами, вылупившимися из яиц тритонов-птиц, и популяция рыб сильно пострадает от популяций тритонов-рыб, питающихся их икрой или молодью до создания рыбами стабильной популяции.

  В пангеацене эволюция начинает проходить полный круг, поскольку рыбы в форме триббетер начинают вытеснять крупных нелетающих птиц, а птицы в виде метаморфов начинают вытеснять пресноводных рыб. Птицы по-прежнему доминируют в небе, будучи более эффективными, чем летучие триббеты, лётчиками, а океан по-прежнему является домом лучепёрых рыб, легко ограничивающих успех менее специализированных, похожих на рыб птиц в средах, где возможно распространение по воде. Размножение тритонов-птиц крайне неэффективно в морях и даже в любых больших и устоявшихся водоёмах, где относительно небольшого количества яиц, выпущенного летающим переносчиком, слишком мало для выживания в среде с хищниками – поэтому не существует морских тритонов-рыб. Несколько групп полностью водных метаморфавесов обосновались в океане, поскольку производят достаточно потомства для конкуренции с рыбами, но без каких-либо выгодных приспособлений, способствующих более эффективному, чем у остающихся разнообразными морских рыб, выживанию, истинные рыбы остаются доминирующими в этой среде в ближайшее время.