Сойка-фермер: начало агрокультуры

  Не все животные на Серине заметно физически изменились, даже спустя сотни миллионов лет. Многие птицы сумели сохранить консервативный план тела, успешную базальную анатомию летающего двуногого с клювом, которое откладывает яйца с твёрдой скорлупой и демонстрирует лишь незначительные поверхностные изменения, если сравнивать с земными группами птиц. Это воруби. За исключением потери одного пальца ноги, снаружи они не особо примечательны – по крайней мере, по сравнению с некоторыми разительно отличающимися от них современниками – но внутри начинается совершенно другая история. Воруби в целом очень умны, гораздо умнее своих ранних предков-канареек. Они продолжили установленную на Земле тенденцию к увеличению размера и эффективности мозга, и теперь демонстрируют самые плотно упакованные нейроны среди всех птиц – они могут претендовать на звание обладателей наиболее эффективного мозга среди всех ныне существующих животных, и этот мозг позволяет птицам, по размеру не превышающим вьюрков и волнистых попугайчиков, проявлять необычайно сложное поведение и когнитивные способности, стоящие наравне, а порою и превышающие способности умнейших земных птиц; подобный уровень интеллекта, когда-то бывший исключением среди птиц, становится средним для ворубей. Несколько миллионов лет назад в их рядах появилась лепечущая сойка – разумное, полностью осознающее себя создание. Ей не было суждено долго просуществовать в быстро меняющемся мире, но многие из её дальних родственников выжили и процветают. Воруби известны тем, что для того, чтобы эксплуатировать богатства своего мира, они используют в основном не какие-либо экстремальные модификации тела, а всё усложняющееся и усложняющееся поведение, продолжая изобретать новые, инновационные способы жизни в ультимоцене, даже несмотря на то, что мир вокруг них быстро изменяется.

  Один из примечательных видов ворубей обитает в лесах умеренного пояса вдоль северного побережья Ледникового морского пути. Чрезвычайно умные, эти птицы не разумны, как их вымерший родственник, но это не помешало им сделать один большой шаг вперёд, которого не смогла сделать лепечущая сойка: сойка-фермер развила агрокультуру.

  Сойки-фермеры – это вид маленьких, размером с сойку, птиц с голубым и зелёным переливающимся оперением, переходящим в серебристый на полосатых крыльях, который обитает в последних лесах Серины с мягким умеренным климатом. Климат здесь прохладный и влажный, может поддерживать большое количество наземных улиток. Многие птицы и другие животные используют их в качестве пищевого ресурса, молодонты давят их целиком, а птицы используют изогнутый клюв, чтобы извлечь мясо из раковины. Однако эти животные подвержены периодическим подъёмам и спадам популяции улиток, то есть, их численность полностью зависит от обилия добычи. Когда улиток становится много, численность их хищников также увеличивается, но как только большинство улиток уничтожается, численность специалистов-охотников на них тоже падает, пока не будет достигнуто равновесие, поскольку эти специалисты вряд ли могут перейти на альтернативную диету.

  Однако сойки-фермеры вывели отношения хищника и добычи на новый уровень, не просто охотясь на улиток, но выращивая их. Вместо того, чтобы поедать улиток при нахождении, предок сойки-фермера примерно миллион лет назад начал собирать их в дуплах деревьев, чтобы оставить их на потом, вместе с другими источниками пищи – ягодами, семенами и убитыми насекомыми. Хотя большинство улиток поедались, в сезоны изобилия их собирали больше, чем могли съесть. Разумеется, некоторые из них выползали наружу, но в кладовых, содержащих достаточно съестного, у них было мало оснований для этого, поэтому они питались там, иногда размножаясь; большинство пойманных птицами видов были живородящими. Птицы, приносившие больше пищи своим улиткам, случайно обнаруживали, что у них появляется больше улиток, поэтому некоторые птицы начали приносить дополнительный корм исключительно для улиток. Развилась тенденция собирать более разнообразный спектр вещей, порою не съедобный для самих птиц, и приносить их в кладовые – методом проб и ошибок птицы выяснили, с какими источниками пищи улитки размножаются лучше всего. Как только они узнали, что при добавлении в свои кладовые таких бесполезных, несъедобных вещей, как листья и мох, они производят очень много улиток из немногих, они начали передавать это знание птенцам, и другие птицы стали подражать им, распространив это знание по всей популяции, превращая целый вид из хищника в скотовода.

  Каждой птице стало выгодно содержать по несколько подобных кладовых, поскольку это уменьшит вероятность того, что она полностью истощит какую-либо из кладовых, позволяя улиткам восстанавливать численность. Однако это же заставляло её сильно конкурировать с другими представителями своего вида за ограниченный ресурс, дупла деревьев, которые можно использовать в качестве улитковых ферм. Агрессивные битвы за права на одну кладовую зачастую приводили к тому, что оппортунисты родственных видов пользовались шансом и совершали набеги на их фермы, то есть, обе сойки-фермера теряли значительную часть своих запасов пищи. В итоге начался естественный отбор в сторону менее агрессивных и более терпимых друг к другу фермеров, которые более склонны к сотрудничеству при управлении и защите своих улиток.

  На сегодняшний день сойка-фермер чрезвычайно хороша в выращивании улиток и поедает мало что ещё. Живя в социальных группах, известных как деревни, которые могут насчитывать до тысячи птиц, они утратили всю территориальность своих предков и вместо этого сотрудничают, деля добычу поровну. Они коллективно делятся ресурсами и порой содержат сотни кладовых на больших участках леса, при этом все работают вместе для защиты от других видов птиц, склонных к воровству. Сойки-фермеры пристально следят за своими улитками, регулярно удаляя грязную и увядшую растительность из кладовых-загонов и доставляя им свежие листья, грибы и остатки фруктов, которыми улитки питаются несколько раз в день. Они убирают насекомых-вредителей, таких как сверчки и жуки, которых привлекает помёт или яйца улиток, при этом находя свой вторичный источник пищи. Обладая большим интеллектом и способностью решать проблемы, сойка-фермер не сильно осознаёт свои действия, когда приносит пищу своему скоту – она лишь усвоила, что не съедая всех улиток и давая им то, что нельзя съесть самой, появится больше улиток; это потрясающее понимание выгоды в будущем и краткосрочный контроль импульсов, но они не обязательно означают понимание действий. Некоторые аспекты поведения птиц стали врождёнными, как, например, не опустошать кладовую от всех улиток, или не потреблять их, пока они не достигнут определённого размера (примерно вдвое меньше взрослой особи) – это происходит не от того, что птицы знают, что улиткам нужно будет размножаться, а лишь из-за того, что сойки-фермеры прошлых поколений, прожорливо поедавшие всех улиток в кладовой, умерли от голода, когда пищи больше не осталось, прихватив с собой неудобные гены. Скорее всего сойка-фермер не понимает, как улитки производят больше улиток, она лишь знает то, что если она оставит несколько, то они не закончатся, хотя ей пришлось научиться считать, или, по крайней мере, мысленно делить группу на более мелкие части, чтобы убедиться в том, что остаётся достаточно улиток и колония не погибнет, из-за чего всё же произошёл какой-никакой отбор на более высокий интеллект.

  Между тем, улитки-подопечные соек-фермеров тоже претерпели некоторые изменения. Самые активные улитки быстро сбежали из первых кладовых, поэтому популяция изначально состояла только из ленивых особей, в основном остававшихся на месте. Также отбор производился в сторону быстро размножающихся улиток, ведь медленно растущие популяции в итоге не справлялись с растущим аппетитом птиц и были съедены. Поскольку единственный хищник обеспечивал их выживание, улитки перестали нуждаться в защите, поэтому их раковины уменьшились, а тела увеличились. Из-за этого можно считать, что сойки-фермеры создали по-настоящему одомашненный вид улиток, который может выжить только под их опекой. Ленивые, ненасытные и слишком большие, чтобы спрятаться в раковине, эти улитки лежат кучами в кладовых, ожидая, пока еда упадёт им под нос, чтобы поесть. Они постоянно питаются, даже если в этом нет необходимости, и вырастают огромными: их вес в пять раз превышает вес диких улиток, от которых они произошли, что позволяет им производить больше потомства. Накормленных и защищённых, их даже согревают зимой – сойки-фермеры насиживают их, словно птенцов, чередуясь в течение дня так, что каждая час или два будет сохранять дупло-ферму в тепле, позволяя улиткам продолжать размножаться всю зиму, когда в естественной среде обитания они бы впали в спячку.

  Благодаря постоянному снабжению питательной пищей, для поддержания которой требуются лишь легко собираемые листья и растения, и сотрудничеству, которое облегчает даже эту рутинную работу, сойка-фермер освободилась от большинства суровых условий дикой природы и может проводить много часов в день, играя и общаясь, после того, как закончит ухаживать за улитками, особенно летом, когда их не нужно держать в тепле и нагрузка ниже всего. Одомашнив улиточный скот, птица также непреднамеренно начала одомашнивать себя: она больше не территориальна, как её предки, а взрослые особи остаются настолько же игривыми и общительными, как молодняк, и некоторые другие виды взрослого поведения тоже уменьшились или утратились, как, например, моногамия. Сойки-фермеры стали полигамными, свободно спариваясь с несколькими партнёрами и выращивая птенцов в общих яслях вместе с другими взрослыми в деревне.