Птичка-подёнка

  Пруды, реки и озёра Серины в ультимоцене изобилуют мириадами живых существ.

  На мгновение мы возвращаемся в Серинаустранскую степь – луга умеренного пояса, усеянные многочисленными мелкими водоёмами. Во многих постоянных ручьях и озёрах на севере региона можно найти обилие рыб, мерцающих под поверхностью воды во всех формах и размерах, как и всегда. Эти многолетние водные пути сохраняются из года в год и позволяют рыбам процветать.

  Но есть и другие водоёмы, которые существуют лишь часть года – весенние водоёмы, образующиеся из талых вод или дождей, которые появляются внезапно и существуют всего несколько недель, иногда даже месяцев, доживая до середины лета, когда приходят высокие температуры и большинство водоёмов пересыхает. Немногие рыбы, кроме полностью адаптировавшихся к жизни на суше, могут добраться до этих водоёмов. Те немногие, попадающие сюда на птицах, не выживут, когда водоём испарится. Это означает, что существует временное изобилие пищи, которая в значительной степени не используется, для тех существ, что могут достичь этой среды обитания и двигаться дальше при её исчезновении. Щитни и личинки насекомых первыми заполняют эти водоёмы и питаются многочисленными водорослями, начинающими расти, когда какое-либо количество воды появляется на время больше пары часов. Но вскоре появляются и другие животные, возникающие в воде словно из пустоты. Питаясь как водорослями, так и мелкими беспозвоночными, они плавают косяками прямо под поверхностью или скользят вдоль отложений, передвигаясь с помощью движений хвостового плавника из стороны в сторону, словно маленькие рыбки.

  Но это не рыбы – хотя вас нельзя было бы обвинить в такой ошибке. Скорее, это птицы, полностью водные метаморфавесы, на протяжении бесчисленных поколений приспосабливавшиеся к такому существованию, напоминающие скорее головастиков или двоякодышащих рыб, чем птиц. Их ушные каналы стали жаберными щелями, поглощающими кислород, проходящий к ним через всасывающий импульс челюсти. Их глаза хорошо развиты, и эти птицы полагаются на зрение для питания, собирая растительную пищу и мелких животных. Но они – не строгие специалисты в этом образе жизни, как акваморфы, встречающиеся в других водоёмах планеты: они не отказались от метаморфоз в летающих взрослых. Это тритоны-птицы, всё ещё процветающие к этому времени. Для того, чтобы добираться до временных мест обитания, эти маленькие водные существа должны претерпеть резкую трансформацию. Когда водоём начинает пересыхать, пловцы инициируют начало изменений. Они закапываются в грязь и заворачиваются в оболочку из собственной слюны, которая затвердеет в полупроницаемый мешок – по сути, второе яйцо, которое будет удерживать влагу при испарении воды, но позволит газообмен через крошечные поры.

  Здесь они защищены, и личинки превращаются в летающих и оперённых взрослых особей. Их жабры закрываются и появляются лёгкие. Длинный хвост, полезный для плавания в прошлой жизни, становится источником питания для создания новых адаптаций, которые потребуются им для завершения жизненного цикла. То, что раньше было грудными плавниками, используемыми для передвижения в воде, прорастает иглами, что раскроются в элегантные крылья. Вдоль тела прорастает изолирующее оперение, а небольшие бугорки у основания хвоста удлинятся в сочленённые ноги с хватательными пальцами. В течение периода, варьирующегося от нескольких недель до нескольких месяцев, они выходят из коконов и улетают в поиске новых мест обитания. Некоторые из них живут долго, проводя всего несколько месяцев в качестве водных личинок, но годы в качестве летающих взрослых. Каждый раз, когда условия в их регионе станут подходящими, либо весной в умеренном климате, либо во время сезона дождей в тропиках, они нерестятся и откладывают многочисленные мелкие и мягкие яйца в подходящие временные водоёмы, где они не будут съедены рыбами или другими метаморфами, обитающими в постоянных водоёмах. Такие виды имеют хорошо развитые взрослые формы и внешне не отличаются от других летающих птиц.

  Однако кроме них существует и другая группа тритонов-птиц, стратегия которой противоположна, ведь они проводят большую часть своей жизни в виде водных личинок, а, получив крылья, живут всего несколько дней. Самый крайний пример этого наблюдается в группе крошечных тритонов-птиц, которые размерами едва ли больше шмеля и называются однодневками (или птичками-подёнками), поскольку живут меньше дня во взрослом возрасте. Продолжительность жизни взрослого настолько коротка, что им не нужно есть, из-за чего они испытывают резкое упрощение тела во время метаморфозы. В отличие от большинства других тритонов-птиц, личинки однодневок, готовые к метаморфозу, не закапываются в осадок весной второго года, а вылезают из воды на траву. Для этого их жабры закрываются и ещё до начала метаморфоз появляются лёгкие, чтобы они могли дышать. Выйдя из воды, они образуют кокон из слюны, прикрепляясь к стеблю, а затем начнут метаморфозу, защищённые своей маленькой палаткой. Как и другие тритоны-птицы, они сначала поглощают ткань хвоста, используя энергию для того, чтобы вырастить перья и создать более прочные скелет и мышечную систему для обеспечения активного полёта.

  Однако из-за того, что их время в небе будет таким коротким, личинки однодневок во время метаморфоз также испытывают потерю всей пищеварительной системы, включая почти полную деградацию многих других жизненно важных органов, как печени и почек, и, что наиболее радикально, слияние челюстных костей. Когда однодневка выйдет из своего слизистого кокона, у неё не будет рта, и даже если бы он был, она всё равно не смогла бы переваривать пищу. Вместо этого птица использует энергию, полученную от переваривания собственных органов для того, чтобы вместить огромные гонады и отложить много жира, который и будет поддерживать её до конца жизни. В течение часа после появления все однодневки поднимутся в воздух. Их крылья упрощены, все маховые перья идут одним рядом из запястья, что является самым энергоэффективным способом построить прочное и маневренное крыло. У них отсутствуют хвостовые перья, поэтому они неуклюжие летуны. Очень многие из них утонут или упадут, и их съедят хищники, но их появляется очень много, из-за чего некоторые из них выживут. Птички-подёнки едва ли пытаются избегать своих опасностей и имеют лишь одну цель с момента взросления – размножаться, и они будут делать именно это, пока их жировые запасы не истощатся или их не схватит какой-либо хищник. Они собираются в шумные рои – хотя они глухие и немые, жужжание их крыльев очень слышно, особенно помноженное на тысячи.

  На данный момент существует ряд различных видов однодневок, которые, хотя похожи друг на друга по развитию, чрезвычайно разнообразны по внешнему виду и всегда обладают заметным половым диморфизмом. Поскольку у самцов и самок очень мало времени для нахождения партнёра, время имеет существенное значение для быстрого определения подходящего, поэтому используются яркие цвета, чтобы сделать каждый вид и каждый пол безошибочно определяемым и легко обнаруживаемым на расстоянии. Поскольку они полагаются на численность для выживания, а их продолжительность жизни уже коротка, им не нужно скрываться для избегания хищников, поэтому оба пола окрашены в различные оттенки, как в видимом, так и в ультрафиолетовом спектре.

  Как только самцы и самки найдут друг друга, они соберутся в плотную стаю над зарослями растительности у края спокойного пресноводного водоёма. Здесь самки отложат до тысячи крошечных яиц-икринок в студенистых сгустках прямо под поверхностью воды; за ними последуют группы самцов, оплодотворяющие эти скопления, как только самки откладывают их.

  Появляясь на рассвете и размножаясь в течение дня, в сумерках птички-подёнки погибнут. Каждая особь живёт от десяти до шестнадцати часов с момента достижения зрелости, но они продолжат появляться в течение ещё семи-четырнадцати дней, поэтому продолжат роиться. Но в конце концов последние появившиеся однодневки ослабеют и тоже упадут в воду в последний раз, и пруды вновь замолкают. Их жировые запасы истощились, и без возможности потреблять новые калории их жизнь подойдёт к концу. Рождённые в воде, они погибнут там же. Вскоре вода покроется слоем плавучих, ярко окрашенных тел, но падальщики соберут их останки и почти полностью удалят все следы существования однодневок. Но даже если предыдущее поколение ушло, оно дало начало следующему, и вскоре из скоплений икринок вылупятся новые маленькие головастики. Большинство из них станут жертвами хищников до того, как станут достаточно большими, чтобы покинуть воду, а высокая смертность, происходящая во время их первого и единственного полёта, также высока, из-за чего лишь одна или даже ни одна из сотни личинок сможет размножиться – но их так много, из-за чего для продолжения линии выживает достаточно. Эти самые удачливые особи в течение последующего года станут похожими на рыб существами длиной до восьми сантиметров, которые будут проплывать через мелководья и хватать пищу мягкими губами, сохраняющими клюв, две твёрдые кератиновые пластины, используемые для раздавливания насекомых и соскабливания водорослей со скал, внутри. И всего через год после их появления на свет появится новое поколение, которое продолжит цикл.