Фантастические формы

  Двести пятьдесят миллионов лет естественного отбора резко изменили некоторых животных по сравнению с их предками. Из бесчисленных мелких мутаций, происходивших в каждом поколении с момента колонизации Серины, накапливались лишь самые полезные. Индивидуально незначительные, но вместе могучие, они оставили некоторых существ практически неидентифицируемыми через четверть миллиарда лет медленных, но постоянных изменений.

  Это относится ко многим животным влажных тропических лесов экваториальной Серинааркты раннего ультимоцена. Тёплый и влажный климат без смены сезонов оставил эти места заметно разнообразными и невероятно благоприятными для растительной и животной жизни. Обильные ресурсы в течение всего года позволяют сосуществовать множеству различных групп, и именно здесь две линии животных, каждая сильно удалена от любого из своих предков, пришли к конвергенции на одной нише – хотя совершенно разными способами.

  Оба этих существа начали жить на верхушках деревьев, став искусными акробатами с ловкими руками, чтобы хватать ветки, острым зрением и большим мозгом, с помощью которого можно обрабатывать информацию. Они – социальные и всеядные оппортунисты. Также оба являются вариациями обезьяноподобных животных, подошедших к аналогичной точке в своём развитии, несмотря на необычайно различное происхождение. Одно относится к мягкоклювым птицам, другое – к триббетам, и они называются древесники и симиагибы соответственно.

  Древесники являются сестринской группой наземников, также являясь потомками варежек, и очень похожи на них, будучи умными, социальными существами с развитыми лицевыми придатками, которые были адаптированы в полностью функциональные манипуляторы. Действительно, когда они полностью покинули землю и забрались на деревья, их щупальцевые руки стали длинными и мускулистыми, способными обернуть ветку и поднять вес животного, и функционируют как настоящие руки, которые были потеряны их предками более трёхсот шестнадцати миллионов лет назад, когда они необратимо специализировали передние конечности в крылья. Чтобы облегчить жизнь высоко над землёй, древесники стали значительно меньше наземных сородичей, и в основном не превышают шестидесяти сантиметров в высоту и одиннадцати килограммов в весе, причём большинство из них значительно меньше. Они полагаются на свои щупальца, чтобы захватывать тонкие ветви и лозы в пологе, когда они добывают фрукты, семена, нектар и мелких животных, составляющие их рацион, часто цепляясь только придатками, в то время как их удлинённые задние лапы с тремя противостоящими пальцами берут пищу и подносят её к крючкообразному, как у попугая, клюву, спрятанному под мягкими тканями морды. Их здание лапы, похожие на лапы лягушек и действующие аналогичным образом, сдвинулись очень далеко назад по телу и делают двуногое передвижение неуклюжим и громоздким, поэтому древесники спускаются на землю только в крайнем случае, и, если прыжков недостаточно, опираются на придатки морды и используют их в качестве ног, становясь вторично четвероногими, по крайней мере, факультативно. Как и наземники, они хорошие родители. Большинство видов моногамны и выращивают детёнышей в дуплах деревьев, и, как наземники, будут переносить яйца на другое место, если почувствуют, что в нынешнем гнезде небезопасно, а детёныши, когда вылупятся, будут цепляться за спины обоих родителей до достижения нескольких месяцев, когда они смогут жить более-менее независимо. Рацион с большим добавлением фруктов привёл к большему отбору цветового зрения, поэтому древесники более красочны, чем другие мягкоклювые птицы, с большими глазами, а также с обнажённой кожей ног и морд, становящейся холстом для ярких оттенков красного, жёлтого и синего, которые позволяют особям идентифицировать других представителей своего вида, а самцам, кроме того, производить впечатление на партнёров или соперников. Даже тонкое и похожее на шерсть оперение древесников яркое, часто отмечено яркими оттенками красного, золотистого, чёрного и белого.

  С древесниками делят джунгли ещё более странные симиагибы, рукорыбые, прямо происходящие от гиббетов, адаптировавших отдельные пальцы передних конечностей в две новые и разделивших хвосты на ещё две дополнительных, производя шестиногих позвоночных. С двумя парами рук, отделяющимися от одного плечевого сустава – предкового запястья, они ещё более уверенно передвигаются по деревьям, поскольку могут лазать и добывать пищу, не убирая более трёх конечностей с ветки за раз. Хотя некоторые остаются плотоядными, другие включили в свой рацион больше растительной пищи, и наслаждаются широким её разнообразием, как древесники, а некоторые из них достигают размеров шимпанзе. Хотя они более просты в развитии интеллекта, чем древесники, они являются, бесспорно, являются наиболее когнитивно развитыми нетриббетеровыми триббетами, проживая в социальных группах и заботясь о детёнышах, которых переносит мать, пока они не смогут передвигаться самостоятельно. Чтобы обеспечивать как свой активный образ жизни, так и сложный мозг, симиагибы стали второй группой триббетов, развивших теплокровный метаболизм. Интересно, однако, то, что у них не было необходимости развивать кожные покровы из-за мягкого климата в их среде обитания, из-за чего на их гладкой железистой коже нет шерсти. Возможно, успех других групп животных в более прохладных широтах и отсутствие адаптации ограничивают распространение группы вне тропиков с тёплым климатом. Цветовое зрение симиагибов ещё более развито, и они используют большее количество цветов, чем древесники: их кожа украшена пятнами и полосами зачастую переливающихся цветов, которые, кроме того, могут быть изменены хроматофорами, которые позволяют животным затемнять или осветлять интенсивность отметин за считанные секунды, или даже полностью менять цвет у некоторых видов. Эта способность также присутствует у некоторых триббетер, но сильно ограничена из-за наличия изолирующего покрова. Самцы симиагибов часто крупнее и всегда более ярко окрашены, поскольку они контролируют группы самок и их потомство и конкурируют за права на спаривание. В дополнение к яркой окраске самцы провозглашают свою силу и владение территорией громкими криками по утрам и вечерам, когда звук распространяется лучше всего.

  Древесники и симиагибы делят джунгли со многими другими существами, по-разному родственными им. В дополнение к похожим на обезьян симиагибам есть и более мелкие гиббеты, специализирующиеся в других направлениях. Одним из таких является богль, широкоглазый прото-симиагиб размером с белку с развитыми мембранами кожи вокруг передних лап, которые позволяют ему парить между деревьями для того, чтобы избегать хищников и преследовать насекомых. Способный взмахивать крыльями, чтобы продлить полёт и изменить траекторию скольжения, богль приближается к настоящему полёту. Для обеспечения такого высокого уровня активности он демонстрирует метаболизм, стоящий между истинной эндотермией и эктотермией. Очень проворный охотник, он пробирается через деревья в поисках насекомых, однако он не может легко рассеивать избыточное тепло, всегда поддерживая температуру тела на несколько градусов выше температуры окружающей среды, поэтому он в основном избегает прямых солнечных лучей за исключением прохладной погоды. Его глаза и уши большие и хорошо подходят для того чтобы находить пищу даже в полной темноте, а день он проводит в дуплах деревьев в состоянии оцепенения, и температура его тела падает до уровня окружающей среды.

  Менее близкими родственниками симиагибов, но всё ещё объединёнными с ними в триббетов, являются похожие на грызунов трёхногие молодонты, остающиеся самой успешной группой триббетов Серины, насчитывающей несколько тысяч видов. В то время как наземные формы, такие как циркуагодонты, развили более специализированные зубы, у большинства древесных групп они примитивны и всё ещё помогают им измельчать твёрдые источники пищи вроде семян. Из-за эффективности этого зубного ряда химерные деревья, симбиотические организмы, состоящие из подсолнухового дерева и муравьиной колонии, полагающихся друг на друга для выживания, становятся более распространёнными в ультимоцене, поскольку полностью перестали производить семена. Теперь они производят молодые растения сразу на кончиках ветвей, каждое защищено горькими на вкус алкалоидами и переносится муравьями-самцами, которые садят их при начале собственных колоний.

  Наконец, изображена ещё одна птица, не имеющая близкого отношения к другим существам, даже к древесникам, от предков которых она отделилась почти двести пятьдесят миллионов лет назад. Это мак, и один из последних, если не считать птицепах. Три вида, все очень похожи друг на друга, развили вкус не к растениям, как их крупнейший живой родственник, а к муравьям, вездесущим в любой лесной среде. Если лесоруб питается муравьями случайно, то маки-муравьеды ищут их, вскрывая гнёзда большими когтями, в это время крепко держась за ветку задними лапами, вторично вернувшимися в хватательное состояние, как у их далёких предков. Длинным языком они пихают насекомых в клюв, частично сросшийся и открывающийся только на самом конце, всего лишь под углом в несколько градусов. Мак-муравьед медлителен и вял даже для маков, полностью полагаясь на условия окружающей среды, чтобы оставаться активным, и полностью неспособен убегать от хищников, полагаясь на защитный окрас и увеличенные чешуйки с острыми зазубринами для защиты от всех хищников. Также муравьеды освободились от необходимости возвращаться в лесную подстилку для откладки яиц, формируя яичную скорлупу из незатвердевшей, которая высыхает на открытом воздухе в течение нескольких минут. Мак-муравьед использует этот материал в качестве клея, прикрепляя яйца к внутренним стенкам полостей деревьев, где они будут развиваться без дальнейшего внимания. Окрашенных в коричневые и серые оттенки, как кора деревьев, их трудно будет увидеть в тусклом свете, и они испускают лишь слабый запах, чтобы не привлекать хищников. Часто мать откладывает яйца в чужое гнездо, занятое каким-либо маленьким животным, полностью игнорируя его благодаря своей прочной броне, таким образом, полагаясь на других существ для защиты своего невылупившегося потомства, которое вылупится ночью. Полностью способные позаботиться о себе с рождения, они ускользают от законных хозяев гнезда пока те либо спят, либо ищут еду.