Свирепый медвебамблет

  Свирепый медвебамблет – высший хищник суши двухсот шестидесяти пяти миллионов лет ПУ, получивший этот титул после связанного с изменением климата вымиранием настолько же крупных захваточцев. Обитает он в открытом биоме Арфовой степи, иногда заходя на юг тайги и тундры, хотя не заходит на дальний север, где больше снега. Двух с половиной метровая, четырёхсоткилограммовая стена мышц с силой укуса сто килограммов на квадратный сантиметр, этот невероятно сильный бамблет – крупнейший из когда-либо ходивших по земле. Он относится к крупным бамбарсукам, известным как медвебамблеты, но этот вид ближе к могилороям, чем к любому другому виду, и имеет в значительной степени схожую анатомию, однако увеличенную почти в двадцать раз. Характер у них такой же: одиночные и смертельно опасные для любого другого встречного хищника.

  Свирепые медвебамблеты – гиперхищники, и могут потреблять только мясо. Их нижний отдел кишечника очень короткий, а их зубы похожи на лезвия, приспособленные разрезать мышцы и связки, и их невероятно сильные челюсти способны проломить очень толстые кости, как череп шипоеда. Они – отличные падальщики, с хорошим обонянием и открытой носовой перегородкой, как у стервятника, что улучшает восприятие молекул запаха на больших расстояниях. Они также – страшные клептопаразиты, которые могут победить в бою любого другого хищника за исключением самых крупных стай циркуагопсов благодаря своему размеру и силе, и они действительно получают более половины пищи таким способом. Однако благодаря длинным ногам, приспособленным переходить по открытым лугам, и большой выносливости, эти огромные плотоядные так же часто ловят собственную добычу, предпочитая более крупную, но ловя всё, что могут, даже небольших молодонтов, предоставляющих им лишь небольшой перекус. Взрослые шипоеды большинства видов слишком колючие и жёсткие, чтобы легко одолеть их, особенно в группах, но их молодняк и подростки – обычная добыча; более крупные хоботники также часто становятся объектами охоты. Если большинство бамбарсуков – в основном лесные животные, этот вид адаптирован к бегу на открытых равнинах, избегая закрытых пространств южных лесов и кактайги, то есть, он редко встречается с древодалами и не стал частым объектом их охоты. Таким образом, этот медвебамблет не имеет естественных врагов.

  Крайне нетерпимые к представителям собственного пола, свирепые медвебамблеты занимают большие территории, площадь которых у самцов может превышать семьсот пятьдесят квадратных километров, а у самок – двести пятьдесят, и территория каждого самца частично перекрывается с небольшими участками территорий до десяти самок. Как самцы, так и самки агрессивно борются, если кто-либо осмелится перейти границу их владений; внутривидовые конфликты являются основной причиной гибели обоих полов, хотя итоговая смертность взрослых довольно низка, и большая часть конфликтов не оканчивается смертью.

  Как и в случае могилороев, их родичи-гиганты встречаются только для спаривания. Они развили сигналы ухаживаний, чтобы передавать готовность к спариванию на расстоянии. Самцы издают очень громкие, похожие на гром крики, проходя по границе территории, что привлекает течных самок, отвечающих раскатистой трелью. Незаинтересованные самки ответят лаем, похожим на лай больших собак, и примут агрессивную позу. Было задокументировано необычное поведение – межполовой каннибализм. Редко не заинтересованные в спаривании самки сделают вид, что хотят спариться, только чтобы атаковать и убить самца; очень вероятно, что это путь защитить потомство от детоубийства, поскольку чаще всего совершается собирающимися родить самками. Так или иначе, это может быть просто оппортунистическая возможность одновременно избавиться от конкурента и прокормить себя.

  Рожают самки медвебамблетов одного или двух, очень редко трёх детёнышей каждые три или четыре года. Основной угрозой молодняку являются взрослые самцы, почти ничто больше не может отлучить их от матери. Однако у свирепых медвебамблетов нет полового диморфизма, и самцы не сильнее самок, поэтому большая часть молоди доживает до обретения самостоятельности, достигаемой примерно в три года. К сожалению, именно в это время все взрослые особи их вида представляют для них угрозу, пока они не найдут собственную территорию, и именно сейчас, когда они отрезаны от помощи матери, но не полностью выросли, самая высокая смертность, приближающаяся к шестидесяти процентам.