Крутились жернова

На деревянной бабкиной кровати -

Той самой, где когда-то родилась, -

Лежала мать в домашнем синем платье.

И тихо с жизнью угасала связь.

А мать глядела долгим-долгим взглядом,

В последней тихой доброте своей,

На четверых плечистых сыновей,

Беспомощно ссутулившихся рядом.

И гасли, гасли в горестном молчанье

Ее глаза - спокойны и печальны,

Как в те года, военные года,

Исполненные мужества и мести,

Когда от сыновей ждала известий,

Страшась, что не дождется никогда...

С тех пор ушло так много-много лет.

У сыновей - свои крутые тропы,

Но нынче каждый - как осенний тополь,

Что горько ловит уходящий свет.

А мать свои наказы отдает,

Так твердо и непогрешимо слово,

Как будто бы их провожает снова

На ту войну, в тот невозвратный год...

В ее худых руках - моя рука,

Как в пору, что близка и далека...

В те дни мы с ней крутили жернова.

Как тяжело сопротивлялся камень,

Вращаемый упрямыми руками!

И в такт руке качалась голова.

Крутились и крутились жернова -

Как шар земной - с его бедой и болью,

С войной - и с материнскою любовью,

Что средь смертей, извечная, жива.

Гранитные, как суть моей земли,

Трудились жернова, не умолкая,

Текла мука - светлейшая такая,

Как будто слезы по щеке текли.

О жернова! Все тяжело и просто.

Крутили ручку молча мать и я,

И в том круговороте бытия

Гремели войн железные колеса,

Перемещались суша и моря,

Кружили птицы и сдвигались горы,

По всей планете колесило горе.

Крутили ручку молча мать и я.

Да, жернова на месте не стояли.

Земля вращалась жерновам сродни.

Но только руки матери... Они

Беспомощно лежат на одеяле.

У старшего, в его просторном доме,

Спокойно умирала мать моя.

Но помнили холодные ладони

И ручку жернова, и пепел твой, земля.

И пред ее усталыми глазами

Летела жизнь - нова и не нова.

А там, вдали, за черными лесами,

Как шар земной, крутились жернова.

1960

Перевод Л. Бахаревой