Навечно без вести пропавший

16.09.2014

Ни один фильм, ни одна книга не дадут такого представления о прошлом, как воспоминания очевидцев. Судьбы людей в бурном XX веке закручивались так, что драматичнее ни один писатель не придумает. 

Нашим читателям хорошо знакомы работы об известных бердянцах городского краеведа Георгия Борисовича Сукача. Сегодня вниманию читателей мы предлагаем очередной материал, подготовленный этим автором. Но в отличие от других данная статья не о знаменитостях. Георгий Борисович написал о своем отце. В материале изложены интересные факты, в том числе из истории страны и нашего города. 

Статья посвящена памяти родителя и Дню освобождения Бердянска от фашистских захватчиков.       

Воспоминания об отце

Навечно без вести пропавший Мой отец, Борис Дмитриевич Сукач, родился в 1911 году в городе Могилеве Могилевского уезда Подольской губернии (ныне г. Могилев-Подольский, Винницкой области).

Город был основан Яремой Могилой в 1595 году на месте села Иваньковцы, основанного крестьянами, убежавшими от крепостной неволи с северных российских губерний. Вскоре Я. Могила отдал его в качестве приданного за дочь, а его зять польский магнат С. Потоцкий назвал город в честь тестя Могилевым.

Место для города было выбрано удачно, он расположен при главной переправе через реку Днестр на перекрестке торговых путей из Молдовы в Украину и от Галичины до Черного моря. Это на протяжении многих лет делало его ареной ожесточенных боев между польскими и турецкими войсками.

В 1806 году царское правительство купило г. Могилев у В. Потоцкого и с этих пор он вошел в состав Российской империи. Пожалуй, самые трудные времена для жителей города наступили после революционных событий 1917 года, когда он неоднократно подвергался иностранной интервенции. В апреле 1918 года город заняли австро-немецкие войска, после их ухода, в связи с революционными событиями в Германии, город занимали петлюровцы, деникинцы, поляки и др. За время гражданской войны и иностранной интервенции власть в Могилеве менялась восемнадцать раз. В результате город оказался разграбленным, население уменьшилось с 34529 человек до 14 тысяч.

В сентябре 1921 года в Могилев прибыл М. Фрунзе для создания пограничной службы. Это событие явилось причиной трагедии для семьи моего отца. Случилось так, что его отец и мать пошли на другой берег Днестра к родственникам, а обратно вернуться на следующий день уже не смогли, поскольку по р. Днестр была за ночь установлена государственная граница. В результате родители оказались на территории занятой войсками Румынии, а отец с братом - на территории России. Со своими родителями они так никогда уже и не встретились.

Первые годы отец со старшим братом Всеволодом жили у родственников. Но вскоре брат устроился на работу, взвалив на себя обязанности дать отцу образование. 

С 1928 г. по 1931 г отец учится в фабрично-заводском училище станции Жмеринка, Винницкой области, после чего на протяжении 1931-1933 гг. работает кузнецом в депо станции Жмеринка.

В 1933 году его призывают в Красную Армию, вначале он курсант, а затем командир взвода 8-го железнодорожного полка Дальневосточного края.

Не хочешь служить в НКВД — под арест

В 1934 году братья переезжают в г. Киев и с 1934 г по 1937 г. отец становиться студентом дорожно-технической школы. Там он знакомится и вскоре женится на Бавыкиной Зинаиде Дмитриевне - это и явилось результатом моего появления на свет в 1936 году.

По окончании школы отец работает помощником машиниста, затем машинистом депо Киев-I пассажирский. В 1938 году его назначают инженером паровозного хозяйства отдела паровозной службы (г. Киев), затем диспетчером железнодорожного отдела паровозного отделения (г. Киев).

Накануне второй мировой войны ЦК ВКП(б) принимает решение об укреплении органов внутренних дел, привлекая для работы в них людей с образованием и опытом руководящей работы. Отца вызывают в горотдел НКВД и ведут речь о его дальнейшей работе в этой организации. К этому времени служебная карьера у него складывалась довольно таки успешно и менять место работы он не собирался, отговариваясь отсутствием опыта предлагаемой работы. Но в НКВД были наработаны свои методы для достижения цели: без предъявления каких-либо обвинений отца арестовывают.

В наши дни это из области фантастики, но в то время руководители страны были более доступны и мать сразу же смогла попасть на прием к первому секретарю Киевского обкома ВКП(б) П.П. Постышеву, он же был и секретарем ЦК ВКП(б). Удивительно то, что он ее выслушал и отца освободили, не успев завести на него дело.

Это намного позже стало известно, что П.П. Постышев имел серьезный разговор с И.В. Сталиным, осуждая аресты «коммунистов, честных советских людей, не щадивших жизни в подполье, в дни Октября, на фронтах гражданской войны, отдавших свои силы и способности в дни великих строек пятилеток». Та беседа не прошла для него бесследно, он был оклеветан и в 1938 году незаконно репрессирован. В декабре 1940 года жизнь П.П. Постышева оборвалась.

А отец в марте 1939 года уже работает помощником начальника отдела кадров НКВД УССР (г. Киев), с марта 1940 года - оперуполномоченным 2-го спецотдела НКВД УССР (г. Киев), с мая 1941 года - оперуполномоченным 3-го отделения 4-го отдела НКВД УССР (г. Киев).

Политрук Борис Сукач чудом не был расстрелян в плену и смог бежать в Бердянск

В первые дни войны он получил «бронь» и мог с семьей уехать в Среднюю Азию. Но вместо этого отправил жену с детьми в г. Бердянск к ее родителям, сдал «бронь» и ушел добровольцем в армию. Его зачислили политруком в Пинскую военную флотилию. Когда гитлеровцы подошли к г. Киеву, было признано, что от флотилии при защите города не будет никакой пользы, потому ее затопили в Днепре, а личный состав отправили на берег. Отец к этому времени уже имел звание старшего лейтенанта.

Мы много знаем о героической защите Бреста, Ленинграда, Москвы, Сталинграда, Севастополя и др., но о защите в 1941 году Киева практически ничего не известно. Огромное число добровольцев явилось в военкоматы, чтобы защитить свой город, но большинство из них не смогли получить в руки обычной винтовки и оказались безоружными. Никогда еще немцы не брали в плен сразу несколько сотен тысяч человек, а потому не смогли сразу разобраться в том, кто же к ним попал в плен.

К этому времени уже было известно, что гитлеровцы признали для себя бесперспективным перевербовку на свою сторону моряков, работников органов внутренних дел и политруков, а потому расстреливали их сразу же, т.е. в плен не брали. 

Воспользовавшись создавшейся неразберихой, отец в первый же день бежал из плена и с двумя сослуживцами пешком пришел в Бердянск.

Незадолго до этого в дом на постой был поставлен немецкий офицер, он приходил только для того, чтобы переночевать, целые дни его в доме не было. К счастью, в тот вечер он еще не пришел, отца с товарищами спрятали в сарай, а на следующий день поселили в пустовавший небольшой домик, стоявший во дворе углового дома на улицах К. Маркса и А. Дюмина.

Из Бердянска пришлось бежать в село

Но прожили мы там не долго. В главном доме этого двора поселилась семья, отец которой служил у немцев. Нашу семью он знал, поскольку наша бабушка и мать его жены были с давних пор в дружеских отношениях.

В один из вечеров он вернулся домой пьяный и своим домашним сболтнул, что на следующий день собирается об отце сообщить в гестапо. Его теща прибежала к нам и сообщила об этом. В ту же ночь, взяв на руки спящих меня и брата, родители ушли из города без какой-либо еды и без вещей, и оказались в селе Юрьевка.

Это село было основано еще в 1861 году на левом берегу реки Лозоватки на месте ногайского поселения Бешеул крестьянами из разных губерний Российской империи. К началу войны оно было небольшим и малонаселенным. Это сослужило жителям добрую службу, поскольку в селе не было не только немецкого гарнизона, но даже полицаев. Немцы появлялись только для того, чтобы на машинах вывезти собранную пшеницу и наловить во дворах кур, а полицаи - когда приходила разнарядка на отправку молодежи в Германию.

О появлении в селе новых людей-беженцев никто не сообщал полицаям, отец целые дни проводил в небольшой сельской кузнице, а мать с другими женщинами работала в поле.

Главным в селе был староста. Не помню его имени и фамилии, но знаю, что он делал все для того, чтобы сельчане могли жить более-менее спокойно. О готовящейся отправке сельских девчат в Германию он предупреждал заблаговременно, и когда в село за ними являлись полицаи, то никого найти им не удавалось.

Жилось нам в селе трудно, но менее опасно чем в городе. Мы не имели подсобного хозяйства и основной едой была мамалыга из кукурузы.

Поселились мы в маленькой комнатке в здании школы, куда в 1942 году я и пошел в 1-й класс. Еще в одной комнате жили две молодые учительницы, которых также война занесла в это село.

В школе была только одна учебная комната, в которой парты стояли в два ряда. В первую смену на одном ряду усаживались первоклассники, а на втором - ученики 3-го класса. Одна и та же учительница одновременно проводила с ними занятия.

Во второй смене занимались ученики второго и четвертого классов, с которыми одновременно занималась другая учительница. Несмотря на такие необычные для наших дней условия обучения, я оказался подготовленным для учебы в городской школе после освобождения города Красной Армией.

Из ушедших в 1943 году на фронт односельчан домой не вернулся никто 

В сентябре 1943 года в селе появилась группа немцев с офицером верхом на лошади. Ожидалось, что от их прихода неприятности будут у мужской половины жителей, потому те быстренько попрятались кто где мог.

Но неожиданно немцы стали собирать женщин с детьми и сразу же погнали их в сторону Мелитополя. Это позже выяснилось, что под Мелитополем ими была созданная мощная оборонительная линия «Вотан» и женщины с детьми понадобились, чтобы создать живой щит перед окопами при наступлении Красной Армии. 

Под дулами автоматов нас гнали до поздней ночи, а затем затолкали в какой-то дом при дороге, подперли снаружи бревном и начали недалеко от дома ужинать и отдыхать.

Мать смогла вытащить у одного из окон стекло, затем вытащить через окно меня и брата, после чего нам удалось по кукурузному полю и по посадкам убежать.

А вскоре в село вошли солдаты Красной Армии, все мужчины были мобилизованы Ново-Васильевским райвоенкоматом Запорожской области 20.09.1943 г. и ушли освобождать Мелитополь. Из ушедших тогда на фронт односельчан домой никто не вернулся.

Вначале отец числился рядовым, но вскоре ему восстановили прежнее воинское звание. При освобождении Мелитополя он остался жив и даже получил звание капитана. Но уже в феврале 1944 года погиб, и вот уже семьдесят лет, как семья не может найти место его захоронения. Он до сих пор официально числится без вести пропавшим.

С тех давних лет, многое, к сожалению, стерлось из памяти, но недолгое пребывание в с. Юрьевка оставило добрую память, ибо именно там жители села дали возможность нам, и не только нам, пережить годы немецкой оккупации, никто не выдал нас немцам и полицаям. В Бердянске нам бы остаться в живых не удалось.

Помнится восьмилетний сельский мальчишка, который собирал патроны, а затем, когда в село вошли наши воины, отнес им сумку этих разнокалиберных патронов. До сих пор себя не могу простить, что до этого в то время сам не додумался.

Сегодня мы снова переживаем в нашей стране дикое время, когда люди оставляют свои дома, становятся беженцами, ищут спасения в чужих краях. Только бегут они уже не от гитлеровцев, а от тех, кого считали своими. 

Как же мы могли все это допустить?

Георгий СУКАЧ, Бердянск, 2014 год.

http://gorod-online.net/istoriya/sukach-g-b-kraeved/3243-navechno-bez-vesti-propavshij