В цепях свободы

Тянет руки полночный кошмар,

Плачут матери: окна оклеивай.

На выжженных улицах: – Шагом марш. –

Проклятье и правым и левым.

Чумной на каждого найдется газ,

На избыток пуль недостаток хлеба. –

Бог поможет и бог подаст.

Проклятье и правым и левым.

Завтра будет все лучше, не так,

Но я вам не верю, право.

Всех невоскресших прибили к крестам, –

Проклятье и левым, и правым.

Кудинов Николай 

Морякам-десантникам 

Матросы боя ждут бессменно, 

До капли крови мир храня. 

И, сделав шаг в свое бессмертье, 

Безмолвно смотрят на меня. 

Ночь надломилась только-только, 

В заливе встали корабли. 

И ветер рвался на флагштоке, 

Как рвутся жилы у земли. 

От злой судьбы куда нам деться? – 

Под шквалом пуль в последний бой.

Коль верить в жизнь, так верить сердцем, 

И стоя гибнуть за любовь. 

Метались чайки, безъязыко, 

Несли дары свои волхвы, 

Когда слетала бескозырка 

С какой-то юной головы. 

Матросы выстоять сумели,

Средь смерча шквального огня.

И, сделав шаг в свое бессмертье,

Безмолвно смотрят на меня. 

Кудинов Николай

Павшим стоя

Нет! Павшим стоя не остаться сзади,

Им не сжигать свои же корабли.

И те слова, которых не сказали,

Несут домой на крыльях журавли.

Хотелось мне б, в шальной стрельбе отчаясь,

К твоим губам прижаться как к земле.

Безумен тот, кто слепо верит в счастье,

И счастлив тот, кто хоть мгновенье слеп.

В обрывках сна я вижу наше солнце,

Последний взгляд, последний артобстрел.

Ведь нужно ждать всех тех, кто не вернется,

И нужно верить тем, кто не допел.

Нет! Павшим стоя не попасть в ненастье,

Им не страшны война, чума и плен.

Безумен тот, кто слепо верит в счастье,

И счастлив тот, кто хоть мгновенье слеп.

Кудинов Николай