Д.М.Милеев. Воспоминания. Старший инструктор

Дата публикации: 12.10.2014 3:02:03

Здесь все шло, как по маслу.

Летом управляющий сам приехал на Арал, все дотошно осмотрел, поблагодарил, отдал в приказе свою благодарность, наградив месячным окладом зарплаты, и повысил меня по службе, сделав теперь старшим инструктором завода с исполнением обязанностей зав. Аральским опытным отделением, однако, увеличить штат в отделении не удалось. Да оно и понятно: в стране тяжелая разруха, безработица, голод, беженцы из голодных российских губерний заполонили все города, поселки, степи; разбой, воровство, бродяжничество; трупы, сыпной тиф, цынга, малярия, сифилис; в поселки, выселенные Сафаровым, проводником националистической «восточной» политики, начинают возвращаться беженцы после скитаний по России, где они проели последние крохи. Голые, больные, потерявшие иногда половину, а то и всю семью, возвращаются в Талас, где готовы снова испытать все муки ада, лишь бы как-нибудь зацепиться за жизнь. И ко мне прибыл один из таких беженцев — бывший житель поселка Чибыр — Ц-лов с женой и тремя малолетними голубоглазыми детьми: они были на грани жизни и настолько худы, что, сидя, не могли держать голову. Жена его, не имея молока в груди, кормила трехмесячного ребенка жмыхом, разжевывая его во рту. Были рады арбузной корке. Ц-лов стал вторым бесплатным конюхом. Лишь бы я дал ему посеять десятину хлеба и огород.

Было у меня еще двое бесплатных табунщиков — Джумали и Исамедын. Чем жили эти люди? У Джумали была юрта и старушка мать. Эта юрта служила нам пристанищем на летовках, так как казенной у нас не было. Джумали ездил по своим родственникам, а киргизы признают за своих родственников всех, кто состоит с ними даже в отдаленном свойстве и родственников до десятого колена, если только кому удастся вспомнить о родственных связях далекого прошлого. Родственники считают своим долгом помогать своим — кто даст полбатмана-батман ячменя, кто масла, курта, выделит часть сала (осеннего убоя скота на зиму), кто даст аркан, палас, кожу козла, кошму и все принимается как братская помощь. Кроме того, беднота из киргиз, лишенная всяких средств к существованию, не брезгует и краденым — стащить барана у бая, который имеет их тысячи, — дело вовсе не предосудительное. Да и сам бай смотрит на это дело привычно — лишь бы не попался вор — но то, что он украдет, засчитывается как естественная убыль — столько-то съедено волками (карыш, сыр), задавлено медведем, барсом и столько-то съедено голодными чабанами и такими же голодными «аламанами». Кедей — бедняк, рыщущий и промышляющий «талада» — «в поле», как волк (карышкып) и другой зверь. Естественно, что и мои табунщики покрывали недостаток в своем бюджете за счет бараньего стада богатых киргиз.