Embedded Files
Малая Морская улица, №13 / Гороховая улица, №8
С начала XVIII века эта территория являлась частью гласиса перед Адмиралтейством - Адмиралтейской площади. В 1760-х гг. на её пространстве были распланированы новые кварталы. Первым владельцем участка на углу Гороховой и Малой Морской улиц стал санкт-петербургский купец Фёдор Иванович Пестерев, утверждавший при его продаже, что владел им с 1773 года. Вместе с тем, на плане Санкт-Петербурга 1765-1773 гг. здесь уже показано 2-этажное здание. По всей видимости, дом Пестерева был выстроен в весьма короткие сроки.
Помещения в новопостроенном доме купец сдавал в наём. Например, уже в 1774 г. здесь числился жильцом обойщик Ду Монт. Большого дохода Пестерев получить так и не смог, в 1775 г. заложив здание Воспитательному дому. Выкупить его он так и не смог.
С 1790-х гг. владельцем участка был коллежский асессор Дмитриев, а затем его супруга Мелания Дмитриева. В 1801 г. здесь снимала квартиру семья Иоганна Готлиба Грошопфова - прадеда Владимира Ильича Ленина. В это время он работал юристом в Юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел.
В 1825 г. дом №13/8 был 3-этажным. В 1833 г. здесь было открыто почтовое отделение №5 - одно из первых в городе.
Следующим владельцем здания в 1834 г. стал Александр Егорович Энгельгардт (сын директора царскосельского Лицея). Для него архитектор Г. Э. Боссе надстроил здание 4-м этажом, что стало для зодчего одной из первых самостоятельных работ. Уже в следующем году владелец участка снова сменился. Им стал полковник Фёдор Фёдорович Грот.
С конца 1848 года участок принадлежал французу Гильерме. В декабре 1851 г. квартиру №9 на верхнем этаже снял Иван Сергеевич Тургенев, возвратившийся в столицу из своего имения Спасское-Лутовиново. Сюда к нему приходили петербургские литераторы и актёры. Вскоре за некролог по случаю смерти Гоголя писатель был арестован. Содержался он в съезжей 2-й Адмиралтейской части, где написал «Муму». В мае 1852 г. Тургенев был выслан в Спасское-Лутовиново.
Одним из обитателей дома Гильерме в 1854 г. был владелец магазина мужской одежды купец Бернард.
От Гильерме в 1859 г. дом достался статскому советнику Платону Фотиевичу Миткову. Для него архитектор Э. Г. Юргенс построил во дворе 5-этажный корпус. Фасад главного корпуса обогатился балконами и металлическими навесами над входами по проекту И. И. Самойлова. Кроме многочисленных торговых заведений здесь существовал книжный магазин В. И. Шмидеркампфа (в квартире №7).
От Миткова в 1861 г. дом достался его сыну тайному советнику Михаилу Платоновичу.
В 1875 г. участок приобрёл купец 2-й гильдии Фёдор Иванович Ротин. По заказу Ротина архитектор И. П. Маас надстроил главное здание с переделкой фасада. 23 января 1876 г. был составлен акт: "Дом надстроен 5-м этажом по всему лицевому дому и отстроены новые флигели, положительно всё старое строение перебито. И кроме лицевых и надворных стен, всё перебрано и возведено вновь, вся же внутренность вновь перепланирована, устроены новые лестницы, новые полы, паркеты…"
Ресторан «Вена».
Бельэтаж дома на углу Гороховой и Малой Морской улиц традиционно был занят популярными заведениями. С 1830-х гг. здесь размещался «Венский трактир» с обычными для тех времён «чёрной» и «чистой» («белой») половинами.
Затем появилась ресторация «Вена». Ей на смену пришёл «Интернациональный ресторан», владельцем которого был француз Де Сюмитьер.
В конце ХIХ века в этих залах разместился «Ресторан Лернера». Популярность в петербургских кругах не спасла Лернера от банкротства. Да и его последователей — тоже. Ведь с 1897 по 1903 год в ресторане сменилось 8 владельцев.
Но в конце февраля 1903 г. помещения ресторана сначала взяли в аренду, а затем и выкупили два бывших официанта бывшего ресторана Лернера — И. С.Соколов и М. Ф. Уткин.
31 мая 1903 г. в торжественной обстановке после молебна отца Иоанна Кронштадтского был открыт новый ресторан «Вена». Сначала он был расположен в помещениях только по Малой Морской улице, имел всего один зал, 6 кабинетов и небольшую кухню в дворовом флигеле. В штате ресторана было всего 40 человек. Но быстрый рост популярности привёл к значительному росту и расширению.
В 1913 г. «Вена» включала уже помещения и по Гороховой улице. Всего в ресторане 4 зала, 13 кабинетов. Штат вырос до 180 человек.
Нельзя не отметить и удобное месторасположение «Вены». Вокруг неё находилось много банков, правлений, магазинов. Неподалёку, на Стрелке Васильевского острова размещалась Биржа, рядом находились Адмиралтейство с флотским командованием, Главный штаб, Министерства, II Флотский Экипаж. Чиновники из этих ведомств, приказчики и купцы из магазинов сразу полюбили «Вену» и не пропускали возможности позавтракать или отобедать в этом замечательном ресторане. Но основную славу принесли «Вене» вечерние ужины, на которые сюда стали собираться самые известные писатели, художники и артисты столицы.
Распорядок дня в «Вене» был достаточно оригинальным. Ресторан открывался с 12 часов дня. До 15 часов дня подавали завтрак. С 15 до 18 часов — было время обедов. С 23 часов начинала съезжаться публика после вечерних спектаклей. К полуночи ресторан уже был полон. Вплоть до 3 часов утра в ресторане бурлила жизнь.
По воспоминаниям современников, уходили из «Вены» неохотно. Все медлили. Только усиленные просьбы самого владельца — Ивана Сергеевича Соколова, а также напоминания, что официанты устали и барышни за буфетом падают от усталости заставляли писателей, юмористов, беллетристов подниматься с насиженных мест.
«Вена» была огромным предприятием. За день здесь обслуживали до 500 завтракающих, около 600 обедающих, не считая сотен посетителей, которые ограничивались посещением буфета.
Стандартный завтрак стоил до 1 рубля 70 копеек, его счёт включал:
• Завтракъ 75 копеекъ
• Графинчикъ водки 40 копеекъ
• 2 кр. пива 20 копеекъ
• На чай слуге 20 копеекъ
• На чай швейцару 15 копеекъ
Итого 1 рубль 70 копеекъ.
Обеды и ужины отличались изысканностью, разнообразием блюд, коллекциями вин. Они очень ценились гурманами. Жесточайший отбор самых качественных продуктов и разнообразие блюд создали славу ресторану. В меню всегда были блюда из русской, украинской, грузинской и других национальных кухонь. Многие блюда имели фирменное «Венское» качество. Так, существовал специальный «Венский пунш» со льдом, а сосиски из «Вены» были лучше знаменитых сосисок из Франкфурта. Посетители имели право фантазировать, предлагать свои особые рецепты салатов, супов, мясных блюд.
Со временем «Вена» становится рестораном интеллигентного и делового Петербурга, семейным рестораном. Для порядка и покоя публики Иван Сергеевич Соколов в 1908 г. закрыл биллиардную.
К этому времени ресторан имел 4 зала и 16 кабинетов (позднее 19). «Вена» занимала бельэтаж здания окнами на Гороховую улицу. Первый зал походил на любой другой зал первоклассного ресторана — длинный ряд столов и столиков, полочки для посуды, этажерки для журналов и газет, стены были украшены видами городов. Вторая комната — занята буфетом. Здесь была вечная теснота и столики занимались с боем. За буфетом находилась небольшая комната, а за ней угловой зал (литераторский).
Но самой большой достопримечательностью «Вены» стали посетители. Буквально с первых недель существования ресторан начал превращаться в невиданный для Санкт-Петербурга литературно-артистический клуб. Первыми прочный фундамент в популярности клуба-ресторана заложили писатель В. А. Тихонов (Мордвин), музыкант В. В. Андреев и артист Н. П. Мальский. В. А. Тихонов был ещё почитателем ресторана Лернера, а с 1903 года стал приводить в новый ресторан «Вену» знакомых и друзей на свои знаменитые, популярные во всём Петербурге вечера — «журфиксы». На одном из первых «журфиксов» появился и В. В. Андреев — основатель «Великорусского оркестра», за ним пришли и его музыканты. Одновременно, постоянным посетителем «Вены» стал артист Малого театра Н. П. Мальский, известный весельчак, юморист и пародист. «Вена» превратилась в настоящую штаб-квартиру Н. П. Мальского.
В «Вену» литераторы заходили не только выпить и закусить. Их манила сюда возможность повидаться друг с другом, поделиться впечатлениями дня. Вслед за литераторами сюда являлись журналисты. А сотни студентов и курсисток приходили за тем, чтобы увидеть здесь своих любимцев.
Хозяин «Вены» — И. С. Соколов — быстро осознал, что русскому литератору нужно место, где бы он мог, помимо обеда, ужина и чтения газеты, повидаться со своими братьями по перу, потолковать, отдохнуть и не стесняясь… посмеяться, прочесть свои стихи, устроить в зале из десятка столиков один. Самые знаменитые писатели и поэты России стали постоянными посетителями «Вены». Для А. И. Куприна «Вена» превратилась в дом родной. В те дни появилась даже такая эпиграмма:
…»Ах, в «Вене» множество закусок и вина
Вторая родина она для Куприна»…
Кстати, А. И. Куприн написал торжественную оду в честь И. С.Соколова:
Известный гастроном, наш друг Иван Сергеев,
Губитель птичьих душ, убийца многих мяс,
Всех православных друг, но друг и иудеев,
В заботах кухонных ты с головой увяз.
Случалось над залой вскользь пореяв,
Он иногда кормил так изобильно нас,
Как женский монастырь не кормит архиреев,
И даже критиков кормил ты про запас!
Сконгломерировав актеров и поэтов,
Художников, певцов и прочих темных лиц
Поистине собрал музей ты раритетов.
От имени мужчин, от дам и от девиц
Богема шлет тебе шестьсот и шесть приветов…
Нет… «Вена» все-таки столица из столиц!
Писатель И. Василевский считал, что «будущий историк отметит особый "Венский период" Русской литературы». В «Вене» пела знаменитая Марго, читали стихи декаденты. Центром одного из «Венских кружков» был А. В. Амфитеатров. Вокруг него всегда рассаживались поэт М. П. Свободин, прозаик В. П. Платонов, А. И. Куприн, П. Н. Орленев.
Истинным центром, магнитом «Вены» был Аркадий Аверченко. Он жил через дом от «Вены» и ежедневно бывал в ресторане. Аркадий Аверченко, имевший в «Вене» именную пивную кружку и ежегодно получавший от Соколова огромный именинный торт, и вовсе превратил ресторан в филиал редакции популярного журнала «Сатирикон»… Его коллега Евгений Пяткин в честь названия ресторации взял псевдоним Венский. За столиками «Вены» часто рождались новые идеи российской юмористики, со страниц «Сатирикона» сотрясавшие всю Россию. Огромную популярность у почитателей «Вены» вызывали А. Каменский, сосредоточенный и молчаливый Скиталец (С. Г. Петров), язвительный О. И. Дымов, М. П. Арцибашев, С. А. Найдёнов, молодой А. Н. Толстой, углублённый в себя А. Блок, сутулый С. Городецкий. В «Вене» не только отдыхали, здесь проводились литературные вечера, создавались новые литературные объединения. Так, 10 февраля 1912 г. в кабинете № 9 была создана Академия Эго-Поэзии (Вселенских футуристов). Её родоначальниками стали И. В. Игнатьев-Казанский, Игорь Северянин, Жозефина Лемье, К. Олимпов (К. К. Фофанов). Торжественное рождение футуризма приветствовали в зале Леонид Андреев, Вячеслав Иванов, А. И. Куприн, С. Городецкий, К. Чуковский… На память были сделаны коллективные фотографии петербургскими мастерами Буллой и Оцупом.
«Вена» стала притягательным центром и для журналистов. Пресса — тогда её называли «Шестой державой» — появлялась в ресторане целыми редакциями. За одними столиками располагались «Биржевые ведомости», за другими — редакция известнейшего «Журнала для всех». Рядом — представители петербургских еженедельников.
Столь же традиционными стали встречи в «Вене» для артистов. Они приезжали сюда сразу после спектаклей. Залы ресторана помнят Ф. И. Шаляпина, И. В. Тартакова, Л. В. Собинова, Ю. Д. Протопопова, П. З. Андреева, Н. Н. Фигнера.
Рядом с писателями, журналистами и артистами собирались художники. Прямо в залах они писали акварели, картины, делали шаржи на друзей и знакомых. Так создалось уникальное художественное собрание И. С. Соколова. Картины, акварели, эскизы и картоны с подписями знаменитостей, со стихотворениями-посвящениями, с шаржами почти полностью закрывали стены «литературных» залов. Среди художников — известнейшие имена: Ю. Клевер, И. Куликов, А. А. Писемский, В. И. Зарубин, Н. И. Кравченко. В залах «Вены» часто собирались художники из круга Куинджи. Даже из Москвы приезжали передвижники: Н. Богданов-Бельский, Е. Волков… В начале ХХ века ресторан «Вена» занимал особое положение не только в гастрономической жизни Санкт-Петербурга. Это была Мекка писателей, поэтов, художников, журналистов и артистов.
Здесь собирались крупнейшие знаменитости российской столицы. На вечера в «Вену» приезжали из Москвы. «Вена» была известна всей творческой России.
Ещё одной составляющей успеха было соблюдение самых высоких стандартов ресторанного дела: продукты были свежайшие, персонал вышколен, заказы выполнялись молниеносно, а хозяин с хозяйкой наблюдали за всем самолично, поселившись буквально напротив своего ресторана.
Реклама ресторана обещала «первоклассную французскую кухню» и «лучшие вина иностранных и русских фирм», на деле здесь была едва ли не самая обширная карта меню, включавшая блюда не только французской, но и итальянской, русской, украинской, грузинской, среднеазиатской кухонь, а также кошерную еду.
Были в ресторане и свои фирменные блюда, которые так и называли — венские: «Венский пунш (со льдом)», рецепт «венского» майтранка (майский напиток) включал настоянное на огородной зелени белое сухое вино, а «венские» сосиски считались «лучше знаменитых франкфуртских».
Популярность ресторана была так высока, что И. С. Соколов не пожалел средств на издание книги, посвящённой 10-летию ресторана «Вена». Подобной книги не издал не один ресторан Петербурга. «Десятилетие ресторана Вена» является, по общему мнению, библиографической редкостью. Вот что об издании этого альбома писал очевидец Г. Ю. Феддерс: «Книга была роскошно издана, со многими иллюстрациями и репродукциями литературных и художественных экспонатов "Вены". Весь тираж разошёлся буквально за несколько дней. Книга теперь является библиографической редкостью».
С началом 1-й мировой войны 1914-1918 гг. «Вена» стала называться «Рестораном И. Соколова». После октября 1917 г. ресторан был закрыт.
В 1893 г. в этом здании снял просторные апартаменты Модест Ильич Чайковский, младший брат знаменитого композитора. 10 октября того же года к нему переехал сам Пётр Ильич Чайковский – известный музыкальный деятель выбрал для себя небольшую комнату, окна которой выходили на Малую Морскую, прямо напротив дома "Пиковой дамы". К сожалению, Пётр Ильич прожил в этой квартире совсем недолго — 25 октября (6 ноября) 1893 г. великий русский композитор скончался от холеры, о чём гласит мемориальная доска на фасаде здания. Панихида, состоявшаяся 9 ноября в Казанском соборе, и траурное шествие в Александро-Невскую лавру собрали десятки тысяч горожан: «стены собора не могли вместить всех, желавших помолиться за упокой души Петра Ильича»; к литургии прибыл великий князь Константин Константинович. Похоронен П. И. Чайковский в Александро-Невской лавре в Некрополе мастеров искусств. Все расходы на погребение император Александр III повелел покрыть «из Собственых сумм Его Величества».
Тайна внезапной смерти 53-летнего, полного сил и творческих планов композитора вот уже целое столетие будоражит умы его соотечественников. Одна из легенд рассказывает, что поздним вечером 20 октября 1893 г., после концерта, в окружении близких друзей, разгорячённый выпавшим на его долю успехом, в ресторан Лейнера (Невский проспект, №18) зашёл П. И. Чайковский. Согласно преданию, он попросил принести стакан воды. «Извините, кипячёной нет», - ответили ему. – «Так дайте сырой. И похолоднее», - нетерпеливо попросил композитор. Сделав всего один глоток, он поблагодарил официанта и вернул стакан. Единственный глоток оказался роковым. Согласно официальной версии, Пётр Ильич умер от холеры, проболев всего несколько дней. Однако в столице поговаривали, что вода в ресторане Лейнера была просто кем-то отравлена – не о завистником, не то злодеем.
Другая легенда утверждает, что Чайковский покончил жизнь самоубийством. Будучи гомосексуалистом, он якобы «оказывал знаки внимания маленькому племяннику одного высокопоставленного чиновника». Узнав об этом, дядя мальчика написал письмо самому императору и передал его через соученика Чайковского по Училищу правоведения Николая Якоби. Тот, увидев в этом скандале «угрозу чести правоведов», собрал товарищеский суд и пригласил на него композитора. Решение суда было категоричным: либо ссылка в Сибирь и несмываемый позор, либо яд и смерть, которая этот позор смоет. Правоведы якобы «рекомендовали 2-й выход, - что и было исполнено».
Петр Ильич прожил в доходном доме Гиллерме всего две недели. На сегодняшний день в ставшей его последним пристанищем большой квартире с балконом на 5-м этаже уже ничего не напоминает о скончавшемся от холеры музыкальном гении. Но это не помешало страстному поклоннику творчества Чайковского, дирижёру Юрию Темирканову, сделать экс-мэру Петербурга Анатолию Собчаку довольно интересное предложение.
Темирканов был готов выкупить квартиру на Малой Морской улице и подарить её городу для организации музея. Однако ныне покойный градоначальник отказался от такого подарка, мотивировав свое решение тем, что жильцы дома против соседства с музеем. Те же самые слова дирижёр услышал спустя несколько лет и от Валентины Матвиенко.
Ещё одним жившим здесь известным деятелем культуры является Леонид Витальевич Собинов, занявший 1.2.1901 г. комнату в пансионе на пятом этаже. Молодой певец тогда был только на пути к популярности, пришедшей к нему 14 марта после исполнения роли Ленского в зале Петербургской консерватории. Впоследствии Собинов вспоминал: "В этой комнате я испытал первое упоение от неожиданного блестящего успеха в опере "Евгений Онегин".
В 1916 г. дом стал собственностью располагавшегося по соседству (в доме №6 по Гороховой улице) страхового общества "Саламандра".
Жильцами квартиры №4 в 1925-1965 годах были артисты цирка Павел и Валентина Жеймо. Вместе с ними жила их племянница Янина Болеславовна Жеймо, которую многие помнят по роли Золушки в знаменитом советском фильме. В 1957 г. она уехала в Польшу.
В 1923-1926 гг. здесь обитала семья командующего Первым стрелковым корпусом Василия Константиновича Блюхера. Сам он в эти годы был в заграничной командировке. В 1950-х годах здесь жил крупный учёный, физиолог и биохимик Евгений Михайлович Крепс.
В 1980-х годах некоторые помещения занимало издательство "Судостроение" Госкомиздата СССР.
С 1926 по 1935 год в этом доме жила великая русская балерина Галина Сергеевна Уланова.
В связи с этим 21 июля 2011 г. на фасаде здания состоялось торжественное открытие мемориальной доски великой и неподражаемой балерине.
В этот день на Малой Морской звучала музыка С. С. Прокофьева к балету «Ромео и Джульетта», где танцевала Уланова. На церемонии открытия собрались представители балетной труппы Мариинского театра, общественности города, Академии русского балета им. А.Я. Вагановой, деятели культуры, руководство районной администрации, коллеги и друзья всемирно известной балерины. Почётная обязанность официально открыть доску выпала и.о заведующего балетной труппы Мариинского театра Юрию Фатееву.
Текст на доске гласит: «В этом доме с 1926 по 1935 год жила великая русская балерина Галина Сергеевна Уланова». Заказчиком и инициатором установки стал Государственный академический Мариинский театр. Автор доски – скульптор Павел Игнатьев. Для изготовления доски, а она необычной формы – овальной, он использовал мрамор, бронзу и литьё.
На фасаде дома расположены 4 фигурки мальчиков-путти. У одного из них оказалась разрушена голова и он лишился лица. Что случилось с мальчиком и куда подевалось его лицо, непонятно. Но своим видом он пугает прохожих уже больше четырех лет.
О плохом содержании скульптур, утрате декора и ненадлежащем состоянии фасада в КГИОП знают. Комитетом уже было направлено обращение в администрацию Центрального района и в Жилищный комитет с просьбой ускорить проведение работ по капремонту фасадов исторического здания.
«В соответствии с информацией НО «Фонд – региональный оператор капитального ремонта общего имущества в многоквартирных домах» ремонт фасадов здания запланирован на 2021-2023 годы», – сообщили там.
16 апреля 2023 г.
Источники:
walkspb.ru
vena.old-spb.ru
encspb.ru
panevin.ru
Н. А. Синдаловский «Петербург: от дома к дому... От легенды к легенде...». СПб. «Норинт». 2002
Мой район. 7.11.2003
Фонтанка. 29.7.2010
BaltInfo. 21.7.2011
Карповка. 16.5.2014
cityspb.ru. 29.11.2015
Page updated
Google Sites
Report abuse