Крест-солнышко

Задание

• • Вырезка ( карпиняй)

Как только великие европейские державы прекратят свои беспощадные войны, как только старая Европа со стыдом задумается о свершившихся смертях и разрушениях, многие провинции и страны можно будет назвать землей могил и крестов. Прежде всего, название это подойдет тем странам, чьи территории топтали миллионы людей и лошадей, наступающие и отступающие армии, на чьих полях месяцами шли ужасающие битвы. Среди прочих это будут земли Польши и Литвы.

Эти два государства формировались с конца XIV века до 1795 г.,  [в составе] Польской республики.

По воле Провидения, Литва, а особенно ее часть, называемая Саможитией, расположенная у берегов Балтийского моря, с момента своего обращения в христианство до наших дней, отдает особенное предпочтение деревянным крестам. Они были здесь в таком изобилии, что польский поэт и географ В. Пол (первая половина ХIХ в.) назвал Саможитие «святой землей Господа».

Множество небольших алтарей и крестов встречается вдоль польских дорог и селений; области, населенные русскими также изобилуют ими; между тем Польша и Россия уступают Литве, чьи пейзажи невозможно представить без высоких крестов, возвышающихся над перекрестками дорог, разбросанных по лесам, полям и даже сельским дворам. В первой половине ХIХ века кресты в Саможитии стояли столь плотно, что расстояние, которое их разделяло, не превышало нескольких десятков метров [1].

За несколько веков простой латинский крест прошел длительную эволюцию, и наконец, трансформировался в подобие небольшого алтаря, расположенного на столбе или прибитого к кресту. Легко заметить, особенно если материал для сравнения под рукой, постепенную трансформацию и родство переходных периодов. Каждый район или каждый приход имел свои предпочтения по форме, размерам, орнаменту креста и статуэткам святых. Однако деревянные скульптуры не могли, в конечном счете, передать летящую иконографию. Наиболее популярна была концепция изображения Христа полуобнаженного, одна рука лежит на колене, другая, опершись на колено, поддерживает подбородок. Черты Христа наполнены такой грустью, что сердце сжимается, глядя на него. Литовцы называют такого Христа «Смуткелис» («Smutkelis») [2]. Орнаменты, украшавшие первые кресты, были геометрической формы и чаще всего довольно примитивные. С течением времени они существенно меняются. Чувствуется законченность в работе, а декоративные элементы заимствуются у природы.

Наибольший интерес с этой точки зрения представляют орнаменты на крышах крестов и небольших алтарей. Наряду с  простотой и богатой фантазией заметно благородство линий, утонченный вкус, так что совершенно не верится, что это делалось в обычных деревенских кузницах, чуждых всякой школы.

Кресты, небольшие алтари, статуэтки святых, – все это изготавливалось здесь, так что в некотором смысле те, кто делал это, являются своеобразными  деревенскими пастырями.

И здесь следует отметить общее отношение литовского народа к профессии как таковой, и стоит только сожалеть о том, что так и не было создано профессиональной школы, чтобы развить эти врожденные качества.

Несмотря на реальную сложность классификации литовских крестов по отдельным типам, лучший их современный знаток М. Мишель Бренштейн из Вильны, выделяет по конструктивным особенностям 5 различных типов. Однако он ограничивает свои исследования только Саможитией [3].

1) Самый древний исчезающий тип. Крест под небольшой крышей: наиболее приближен к простому латинскому кресту. Он состоит из столба с укороченными поперечинами, на которых установлена  конусообразная крыша, увенчанная небольшим деревянным или железным крестом.

Два креста и четыре железных орнамента  из района Тельш (Telche)

2) Алтарь в чистом виде. На простой столб помещен короб иногда кубической формы, стенки которого, зачастую выполненные в стиле барокко открываются с одной или двух разных сторон. Это то, что осталось от очень старых алтарей, которые состояли из  крыши, стоящей на  четырех небольших колоннах и  площадки, закрепленной на столбе. Небольшая крыша служила укрытием для статуэток святых. Подобные алтари  иногда застеклялись с одной или нескольких   сторон. Разновидностью подобного типа являются алтари в форме большого короба, достигающего 2 метров в высоту. Короба  устанавливались на низкие столбы, внутри находились фигурки, представлявшие сценки из жизни Христа, его страдания.

3) Алтари в форме домиков высотой 1 – 2 метра. Некоторые из них имели открывающийся спереди вход и крышу под небольшими колоннами, у других были окна и двери, третьи, полностью застекленные имели копилку для сбора средств на необходимые реставрационные работы. Во всех этих алтарях внутри находится небольшой иконостас, украшенный рисунками и статуэтками святых. Раньше такие алтари устанавливали на камнях или старых дубах: по легенде эти камни были древними языческими жертвенниками. В наши дни это простая каменная или кирпичная кладка, служащая для них основанием.

4) Очень маленькие алтари, не превышающие 1 метра в высоту. Они подвешивались на деревья, растущие вдоль дорог или на открытом пространстве: чаще всего это были дубы или сосны. Такие алтари имели спереди застекленные дверцы, были богато расписаны и украшены. Внутри чаще всего находилась статуэтка «печального» Христа, реже Святой Девы или просто крест.

5) Латинские кресты, постепенно трансформировавшиеся в маленькие алтари. Различают кресты польские и русские: в зависимости от богатства орнамента – лучей, окружающих распятие и образующих «солнце», а также резьбы по дереву, выполненному вертикальной и плечевым линиям. Зачастую на них крепились символы страданий Христовых. Перекладины креста порой поддерживали статуэтки Святой Девы, Святой Анны, Святой Магдалины. На верхушке креста мог быть пеликан, кормящий своих птенцов, небольшой железный крест, маленький флаг, архангел с трубой, петух или  крест с восемью лучами. В Литве, как и везде, крест, с двумя косыми поперечинами, защищающий от чумы, был очень популярен. Преданность крестам и алтарям выражалась в помпезности, с которой проходила церемония их установки и которая зависела от богатства того, кто их устанавливал. После небольшой церковной церемонии, организовывали которую обычно зажиточные крестьяне, толпа приглашенных принимала участие в пирушке, которая затягивалась иногда на несколько дней. При этом рекой лилось домашнее пиво [4].   Смертельный удар по развитию декоративного искусства украшения крестов и алтарей нанес ужасный варварский указ от 8 июня 1864 года известного могильщика польской революции 1863 года М.Н. Муравьева, в соответствии с которым запрещалось не только устанавливать новые кресты, но и реставрировать старые. Это был один из способов российского правительства, стремившегося русифицировать Литву, уменьшить влияние католицизма и подготовить почву для восточных православных обрядов, которые силой уже были введены в соседних российских провинциях.Вполне естественно, что литовское население не стало безропотно покоряться этому указу, больно ударившему по его религиозным традициям и католической церкви. Люди переживали за каждый крест, ухаживали и присматривали за ними. Грустью и болью были наполнены сердца тех, кто за долгие годы привык молиться у подножия этих символов веры, установленных их отцами, их предками, символов, ныне уничтожаемых и предаваемых забвению. По ночам люди собирались и обсуждали, как найти выход из положения. Порой решали послать толкового человека к представителю администрации, которого можно было уговорить или подкупить. Много раз в детстве я слышал от бабушки и тетки истории спасения крестов.         

            Крест в деревне Ольсьяди (ďOlsiady)

район Тельш (Telche)

Это удавалось сделать, договорившись с благородным представителем администрации, понимающим всю чудовищность указа, а то и просто благодаря всемогущему кувшину вина. Чтобы сбить с толку бдительную полицию, которая своим чрезмерным усердием сильно  досаждала населению, кресты, которые вот-вот должны были разрушиться, помечали краской и изготавливали их точную копию. Затем ночью, с большими предосторожностями, выставив караульных, меняли кресты местами, тщательно устраняя все следы операции.

Многочисленные прошения из сфер духовных и светских после 32 лет увенчались императорским указом от 14. 03. 1896, в соответствии с которым отменялся циркуляр генерал-губернатора, но вводились ограничения на сооружение крестов из прочных материалов. Для деревянных крестов наступила новая эпоха. Они стали появляться вдоль дорог и в полях, но в ограниченном количестве.

Увы, сегодняшние литовские кресты потеряли печать античного орнамента. Архаичная форма и конструкция все более забываются, на их месте появляются более простые латинские кресты [5].

Стоит надеяться, что молодые литовские художники смогут всколыхнуть и направить деревенских скульпторов, а в качестве орнаментов предложат старые рисунки, доработанные в соответствии с современными вкусами. Альбом [6] литовских крестов, изданный группой художников, доказывает привлекательность подобного способа. Будем надеяться, что работа этих художников-патриотов не пропадет втуне.

Крест в деревне Планнгиани (Plannguiany)

район Тельш (Telche)

Литовские кресты представляют наиболее любопытный предмет для этнографов, которые, констатируя их сегодняшнее состояние, вынуждены углубляться в их генезис и историю развития.

И начинать следует с истоков христианства. Первые христиане, не имея возможности ставить на своих памятниках символы веры, заменяли их эмблемами в форме якоря ♀, трезубца Ψ, или римской Х.

Поклонение кресту было сведено до частного, личного культа; между тем позднее, когда преследования были прекращены, и был обретен настоящий святой крест, поклонение ему приняло характер общественный и торжественный. Благоговение перед святым крестом и его святынями в V и последующих веках было столь мощным, что даже правители восточных стран,

преследовавших иконографию и культ изображений, относились к культу креста с уважением. Это последовательное развитие поклонения кресту провоцировало многочисленные заблуждения и неправильное трактование идеи, которую он воплощал. Уже Святой Амбруаз (Ambroise), говоря о культе креста, считал необходимым подчеркнуть следующую мысль: «Поклоняемся Христу, Господу нашему всемогущему, распятому на дереве, но не являющемуся деревом этим».

Из изданий Валентэна (Valentin) и Теодоза (Théodose) мы узнаем, что кресты зачастую устанавливались в местах не очень-то для этого приспособленных [7]. Во Франции в средние века кресты ставили на перекрестках, на въезде в город или село. Большая часть этих крестов была  установлена в ознаменование какого-либо важного события, в знак искупления, защиты или же для того, чтобы подчеркнуть безграничность владений [8].

В XIV – XV веках кресты стали богато украшать; увеличивали число фигур, окружающих Христа, сохраняя их примитивное расположение. Большая часть таких монументов была разрушена во времена религиозных войн или революции [9].

Кресты на кладбищах в прошлые времена довольно редко устанавливались в качестве атрибута мученика, который был связан со смертью святого, так что прогрессивным можно считать факт установки крестов на каждой христианской могиле.

Латвия получила крещение в XIV веке, когда королева Польши Ядвига (Hedwige) вышла замуж за великого герцога Литовского Жажиелло (Jagiełło) и эти две соседние страны сформировали единый союз в 1387 г. (в реальности в 1569).

Название креста по-литовски – кризиус (kryžius) происходит от польского – крзиз (krzyž). В те времена в Польше кресту поклонялись так же как в Западной Европе. Следы этого почитания обнаруживаются в последующих эпохах, вплоть до наших дней. В некоторых провинциях меняли материал: дерево заменяли железом.

Между тем высокие деревянные кресты [10], расположенные вдоль деревень и на перекрестках дорог оставались некоторое время характерной особенностью польского пейзажа, и сторонники народного искусства горько сожалели, видя как множатся до ужасного банальные, вылитые из металла кресты на каменных основаниях.

Доктор Матлаковски (Matlakowski), говоря об этих творениях, пишет: «Никаких черт лица, складок одежды, неточностей рисунка, которые бы выдавали душу того, кто их создал» [11].

Также в Польше во время эпидемий, особенно холеры, вдоль дорог устанавливали кресты, которые изготавливали из осины [12].

Первые модели маленьких алтарей, прикрепляемых к деревьям,  упомянутые выше, были принесены в Литву из Польши.

З. Гложье (Z. Glogier) пишет о почитании дуба: «Набожные люди для того чтобы искоренить суеверия навешивали на эти деревья, чья форма должна была иметь какие-то особенности, наросты толщину и т.д. специальные изображения Святой Девы. Такие картинки приобретали особый шарм, так как были связаны с легендой появления Святой Девы в лучах света, струящихся через листву». У поляков не было ни малейшей склонности к алтарям с фигурками святых внутри. Гложье пишет [13]: 1) «Богатые люди строили невдалеке от своих домов небольшие часовни с нишами, украшенные скромнее, чем алтари с фигурками Христа, Святой Девы или другого святого под предохраняющей их крышей. Знать, буржуазия и крестьяне делали то же самое». Вдоль всего пути, которым шел Святой Адальбер  из Кракова в Гнезн (Gniezno) повсюду, где он делал остановки для того, чтобы просветить людей устанавливали небольшие памятные алтари: мосты и броды были отмечены фигуркой Святого Жана-Баптиста. Нет сомнения в том, что-то же самое, что иностранные миссионеры  проделали с ними, поляки совершали в ходе мирного обращения в Христианство Литвы. Истории известно благородное усердие польского правительства по укреплению и распространению христианской религии в Литве.

Новообращенный в веру король Жажиелло (Jagiełło) принял в этом большое участие; в каждой своей ежегодной поездке в Литву он лично просвещает свой народ, побуждая его изучать катехизис, богатыми подарками добиваясь заучивания молитв и религиозных истин [14]. Предположительно, что в местах, где проповедовали король и епископы–миссионеры тотчас устанавливали кресты, которые постепенно трансформировались в часовни и церкви.

Легкость, с которой литовцы приняли поклонение кресту в XV – XVI веках, на мой взгляд, объясняется двумя причинами:

1. Одинаковое почитание как деревьев и рощ, так и прикрепленных к ним алтарей.

Верно, что священные леса, представлявшие в глазах литовцев что-то вроде укрытия богов в основном были вырублены, однако уничтожение отдельно стоящих деревьев представляло большую трудность.

Католическое духовенство могло распорядиться срубить деревья, почитаемые всем населением, перед которыми отправляются культы, но нетронутыми оставались те, которые были известны немногим [15].

Чтобы их спасти от уничтожения новообращенные могли сами прикреплять к деревьям символы христианской веры, не переставая между тем приносить к ним дары, освященные вековыми традициями. Духовенство в большинстве случаев колебалось перед принятием экстренных мер по выкорчевыванию из души народа [16] культа поклонения священным деревьям.           

Чтобы облегчить переход к христианской вере оно подталкивало людей к культу Христа и святых посредством картинок и маленьких алтарей, прибиваемых к священным деревьям.

2) Между тем, по моему мнению, ничто так сильно не повлияло на деревянные кресты в Латвии как возможность объединить в нескольких поколениях идею двух миров, христианского и языческого надгробными крестами. Признано, что погребальные церемонии сохраняются наиболее упорно. Христианская религия запрещала сжигать тела: и так как единого места погребения не было, каждая семья хоронила своих родственников в разных местах, предположительно там, где встарь в соответствии с обрядом их сжигали. Такое уединение благоприятствовало совершению языческих обрядов, таких как использование плакальщиц, похоронной трапезы. Установка же крестов на могилах придавала народу еще глубоко языческому видимость принадлежности к новой официальной религии государства. Прусские литовцы еще двести лет после принятия крещения хоронили умерших в полях и лесах [17], там, где в былые времена сжигали и хоронили их предков. Возле могил пировали в честь умерших и богов, воскрешая в памяти первых и принося жертвы вторым у могилы и в жилищах. Христианская вера перемешивалась с языческой, т.к. в этих не освященных местах устанавливались такие же не освященные кресты.

Епископ Самьен Мишель в 1430 г. заставил их разрушить и запретил восстанавливать. Между тем старые традиции сохранялись и не особенно сурово осуждались, за исключением случаев особенных злоупотреблений. Только в XVI веке на это начали энергично реагировать и в то же время проявлять научный интерес к остаткам язычества [18].   

В местах наиболее удаленных от центра  культуры, таких как Саможития такое положение вещей прекратилось на 2 века позже, чем везде. Епископ Саможитийский Георг Тишкевич в 1636 г. на синоде запретил священникам отпевать умерших в иных кроме церкви местах. Епископ де Люк объявил, что похоронившие умершего в лесу или в поле будут отлучены от церкви. Синод в Вильне в 1744 г. на три месяца закрыл церковь для тех, кто продолжал захоронения в лесах и полях [19]. В то же время епископы старались навести порядок на удаленных от церкви кладбищах, поручив духовенству освятить места, огражденные кладбищенской оградой.

Синоды запрещали пасти скот на кладбищах, проводить по ним стада, они потребовали оградить их стеной, изгородью или рвом. Однако не так легко уничтожить народные традиции, даже в наше время в Литве существует много не освященных кладбищ в полях и лесах.

3) Когда языческие пережитки были сведены к минимуму, а народ стал горячим поклонником и посвятил себя католической религии, наступил трагический период потери независимости, как Литвы, так и Польши.

В это скорбное время нация искала утешение в вере с каждым днем все более страстно и истово. К распространенному культу Святой Девы добавляется культ Христа, его любви, его страданий. Множатся кресты и алтари, устанавливаемые то в память знаменательных событий прошлого, то с надеждой на час восстания Польши и Литвы на борьбу за независимость общей родины. Особенно много крестов появлялось после восстаний. Борьба против захватчиков в Литве велась в форме партизанской войны. Убитых хоронили, где придется, отдельно от других товарищей по оружию. Поэтому порой, чтобы найти их могилы родственникам приходилось прикладывать немалые усилия. На одинокой могиле, затерянной в дальнем уголке страны, они устанавливали крест взамен временного, поставленного в спешке неизвестно кем и когда.

Грозный Муравьев, укротитель революции 1863 г. хорошо понял патриотическое значение крестов и указом, о котором говорилось выше, запретил устанавливать новые и реставрировать старые кресты. Несчастный народ, замученный бесконечными гонениями, ослабленный духом искал защиты и утешения у подножия старых крестов, моля о пощаде, справедливости и свободе.

Литовская нация, не смотря на сильнейшее опустошение большей части страны, всегда надеялась, что великая война закончится освобождением ее родины. Тысячи и тысячи ее сынов, вынужденных находиться в долгой ссылке мечтали о дне возвращения на родину, где смогли бы они преклонить колени у креста-защитника их селений и воздвигнуть небольшую часовню, перед тем, как начать трудиться на родной столь любимой земле.       

И все пылкие патриоты, составляющие часть интеллигенции страны, твердо верят, что скоро смогут построить большой и красивый крест, фундамент которого заложит города, деревни и общины, в знак признания и благодарности за то, что несмотря на попытки отдалить их нацию от креста Господня, он поддерживал их и сестру их Польшу долгие годы, со всей христианской покорностью, сгибаясь под страшным грузом боли и отчаяния.

(Иллюстрации в тексте сделаны М.К. Звигродски из Рапперсвила)

Перевод с французского языка А. И. Баяндина                                                         

Печатается по изданию:

B. Ginet–Pilsudzki. Les croix Lithuaniennes //

Schweizerisches Archiv für Volkskunde.

Schweizerische Gesellschaft für Volkskunde.

Société suisse des Traditions populaires.

Basel, 1916. S. 236–246.

 --------------------------------------------------------------------------------

[1] Ľabbé A. Jugewicz: Caractéristique de la Samoditie. Wilna 1840. p. 4.

[2] Слово, происходящее от польского – «смутный», грустный. Такое изображение Христа особенно часто воспроизводится в Польше. В наши дни оно еще сохранилось в местечке Лемберг и Татра. Очевидно, он был принесен в Литву из Польши.

[3]  Brenstein M. Croix et chapelles samogitiennes, dans les Notes antropologiques, archéologiques et ethnographiques, éditées par ľAcadémie des Sciences à Cracovie VIX. 1907. 1–16 p

[4] Brenstein M. 1. c. P. 5.

[5]  Brenstein M. 1. c. P. 7.

[6] Литовские кресты. Предисловие доктора Базанавичиуса (Dr. Basanavičius) Виньетки в литовском стиле художника А. Зундзинавичиуса (А. Zundzinavičius) Вильна, 1912.

[7]  Catholic Encyclopaedia s. v. Cross.

[8]  Nouveau Larousse Illustré s. v. Croix

[9]  ibidem.

[10]  Крест был высоким из принципиальных соображений, так как подгнившая с течением времени часть столба удалялась, а его высота позволяла установить этот столб вновь.

[11]  Matlakowski. Les bâtiments du peuple à Podhalie. Varsovie 1902 (polon.).

[12]  Ľabbé W.Siarkowski. Recueil des matériaux ethnographiques. Ed. Ac. des Sc. Cracovie (polon.). t. II. p. 240.

[13]  Encyclopedie de Panesenne Pologue. v. II. p. 2 (en polon.)

[14]  Dr. Fijalek. Le christianisme en Lithuanie (dans ľoeuvre La Pologne et la Lithuanie. Cracovie 1915). p. 62 (en polon.).

[15]  Гложье отмечает огромное количество польских народных легенд о дубе; дуб зовут «Доктором» в правительстве Кильса. Известный Боблис (Baublis) в Саможитие, срубленный в 1912 г., насчитывал более тысячи лет. Он считался священным деревом в языческую эпоху и не переставал им быть до конца.

[16] A. Brückner. L’ancienne Lithuanie. Varsovie 1904. 156 p. (en polon.).

[17]  Brückner. I. с. str. 45.

[18]  Brückner. I. c. str. 46. 

[19]  Glogier. I. c.