Пурим - 2014

Уважаемые господа, друзья, а также товарищи.

Вам всем бесспорно известна прекрасная строка «Пусть сильнее грянет Пурим», написанная нашим классиком, гениальным поэтом Максимом Гой-ким. Мы ее ежегодно цитируем, даже не задумываясь откуда она к нам пришла. Мне пришлось проделать большую работу, дабы докопаться до первоисточника. Не просто, ой как непросто в бывшем Союзе, где всякое упоминание о еврействе было под запретом, напечатать такие строки, а уж найти так вообще невозможно. Но мне это удалось. Я нашел их в собрании сочинений Гой-кого в томе 179 на странице 927. Эти строки к нам пришли из гениального произведения Гой-кого, которое называется «Песнь о Белом Талесе». Стихотворение напечатано нонпаррелью, то есть очень-очень мелко – почти неразличимо, но мне удалось-таки его прочесть. Сегодня это произведение исполняется впервые.

Итак,  «Песнь о Белом Талесе». Автор Максим Гой-кий.

Ох, где ты теперь, Максим, на кого ты нас оставил?

Песнь о белом талесе (М.Гой-кий)

Этот бред у нас песней зовется

Над персидскими горами ветер тучи собирает. Между тучей и горами гордо реет белый талес, черной молнии подобный.

Р: Черной молнии подобный белый талес - что ты  мелешь?

Гойкий так писать не может,  неужель ты  в это веришь?

И: Мне твое безверье странно - вот же том стихов избра’нный

Гойкий создал документ, не какой-то диссидент

Льются чувства через край, так что ты не прерывай!

Продолжаю:

Чей же талес неустанно рвется в бурю в преисподней? Это талес Мордехая, яро гневен он сегодня.

То крылом вершин касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит – долой, хаверем, племя гнусного Амана, хомейнистого Ирана.

В этом крике – жажда мести! Пламя гнева, сила жизни и уверенность в победе слышат персы в этом крике.

Р. Что за сила, что за страсти, сразу чувствуется классик.

Рядом сокол Натаньягу - соль еврейского народа - реет смело и свободно над востоком самым ближним.

И еще другой отважный - Либерман орел пархатый -  пролетая над Ираном покрывает его матом.

Президент Хасан Рухани хоть и наглый, но трусливый, робко прячет свое тело очень жирное в сортире,

Страх объял Ахмадин-джада, агрессивнейшего гада, получив пинок по заду от Цахала и Мосада.

Персы мечутся пред битвой: то в ООН они летают, то скрывая ужас смертный даже к Путину взывают (перед местью иудеев)

Р. Что за чушь, причем иранцы? Ты в плену галлюцинаций!

Здесь дела тысячелетий, еще не было на  свете

Натаньягу с Хомейни, да и нашей всей родни.

И.  Ошибаешься, Регина, кровь во мне течет раввина

Я и сам почти хасид, вон брательник подтвердит.

Р. Хватит спорить, продолжай, где Аман и Мордехай?

И. Что поделать... Ну, нехай - Мордехай, так Мордехай.

Стон еврейский раздается, в пене гнева гром грохочет,

Подстрекаемый Аманом царь изжить евреев хочет,

Все мрачней и ниже тучи опускаются на Сузы,

Только крепче от несчасться у Эсфири с дядей узы.

Только им одним известен путь спасения семитов

От безжалостных и злобных персиян-антисемитов.

И поскольку дело к ночи, мчит Эсфирь к царю, что мочи.....

ну а ты чего бормочешь?

Р. Эсфирь томилася кошмаром -

Скажи-ка, дядя, ведь не даром

В постель с Ахашверошом старым

Еврейка улеглась?

Ведь были ж гоем роковые,

Да говорят еще какие,

Не даром помнит вся Перси’я

Про день Боро...

И. Чего???

Боро-, поро-, порадуемся на своем веку.

И. Откуда это? Что за бред?

Р. Да Мойша Лерман – наш поэт.

И. Продолжим, впрочем, Белый Талес

Сегодня в Пурим Uber Alles.

Самый грозный из евреев Мордехай бесстрашно реет,

ветер талес развивает, пейсы в косы заплетает.

Вот он носится, как демон, снег под взглядом его тает,

Над Аманом он смеется, он от радости рыдает!

И в предчувствии спасенья песню мщенья распевает.

Р. Коль Аман оказался вдруг

И не друг и не так, а враг,

Коль он козни свои плетет,

Чтоб убить мой народ.

Значит пусть он теперь дрожит,

Значит больше ему не жить,

Значит первым помрет, подлец

На земле - не жилец!

И. Крепко ты его, болвана, что ж пора, кончать Амана.

Мордехай, как прежде реет, но все ближе, ближе к делу,

стиснув в злобе зубы белы, да и сам  от гнева белый.

Он к Аману подлетает, шашку вынимает и на всем ему скаку голову срубает.

Ветер воет... Гром грохочет...

Р.  Ты, миленок, обалдел. Гойкий это иль Чуковский?

И. Хм...Что-то я не доглядел. А момент довольно броский.

Р. Мы ЧТО-ТО мыслями порхаем, давай закончим с  Мордехаем.

Синим пламенем пылают стаи туч над Тегераном.

Бьют нещадно стрелы молний в сердце злобных бусурманов.

И несется крик победный над востоком самым ближним.

То кричит пророк победы, Мордехай жестоковыйный.

Чтоб услышал каждый дурень -

- ПУСТЬ СИЛЬНЕЕ ГРЯНЕТ ПУРИМ!

Смерть достанется злодеям. Слава-слава иудеям.

Р. Так родился праздник наш.

Всем, кто слушал - хументаш!

Послесловие

Когда б был Пурим каждый день,

Я б отупел, как старый пень.

Но в год один счастливый раз - 

Бесспорно, это высший класс!

Спасибо, Аня, Леонид,

Я вночь воспрянул, как аид.

Теперь еврейство мы с женой

Блюдем со строгостью двойной.

Наш быт лишен отныне бед -

Кошерный ужин и обед,

Лишь буженинку по утрам,

Увы, нет сил отдать врагам.

Еще раз вас благодарим,

На время позабыли Крым,

От дел житейских мы вдали

Прекрасно время провели.

Рена и Игорь.