О находчивости

Не отличаясь особой находчивостью, я иной раз попадал в тупик, сталкиваясь с простыми бытовыми проблемами. Например, посещение популярной художественной выставки, без ожидания в длинной очереди, становилось для меня настоящей мукой. Будучи интровертом, я не мог просто скоротать время в непринужденной беседе с собратьями по «несчастью» и готов был бежать из очереди. Поэтому в таких невыносимо сложных ситуациях я полагался не столько на себя, сколько на правильно выбранного спутника, умеющего решать неразрешимые бытовые проблемы. А кто сказал, что стояние в музейной очереди не может быть бытовой проблемой? Недавно я припомнил пару эпизодов, как раз имеющих отношение и к выставкам и к правильно выбранным спутникам.

В конце 70-х годов прошлого века в Киевском музее украинского искусства проходила выставка современных японских художников. Тема эта для рядового киевского любителя искусства была совершенно неведомой, тем сильнее был ажиотаж. Я собрался на выставку и предложил составить мне компанию коллеге по работе Валере Беркунову. Валера был личностью незаурядной – представитель старого дворянского рода, знаток живописи и поэзии, горнолыжник, альпинист, невероятный авантюрист, умудрившийся в самые застойные запретные времена путешествовать по Европе и Азии. О нем можно написать увлекательный роман, но это в мои планы не входит, и я расскажу только об одном случае, возможно не самом ярком, но тоже его неплохо характеризующим. Валера с охотой согласился составить мне компанию на выставку, и в конце рабочего дня мы поехали в музей посмотреть на современных японцев. Когда мы подошли к музею, то были неприятно удивлены кружащейся очередью. Я был настолько смущен, что хотел просто уйти, но мой спутник хоть и удивился, но не смутился. «Пойдем, глянем задворки» - предложил он. Мы прошли к черному ходу, Валера дернул ручку, которая поначалу не поддалась, но не успели мы загрустить, как дверь приоткрылась, и из нее вышел отечественного вида гражданин, видимо, перекурить. Реакция Валеры была моментальной. Он задержал ногой закрывающуюся дверь, и неожиданно что-то спросил мужчину на неведомом мне языке. Гражданин опешил и выдавил из себя – «Што-о-о?». Валера, с непонятно откуда взявшимся жутким акцентом, переспросил его по-русски, как найти участника выставки мистера.... ну, допустим - Хикиморо (не помню имени, да это и не важно). Человек задумался и посоветовал пройти в офис, где нам непременно помогут найти данного господина. Мы зашли в музей с черного хода и по пустому незнакомому коридору, по пути дергая ручки дверей разных комнат, добрались до помещения, где проходила долгожданная японская выставка и уверенной походкой прошли внутрь. К счастью, никто нам не встретился, ну а если бы и встретился так что? Из музея все равно никто бы уже не выгнал...

Второй эпизод произошел в 1987 году и совсем с другим спутником, точнее спутницей – моей супругой Региной. Вы, наверняка, помните ту знаменитую юбилейную выставку Марка Шагала, которую несколько десятилетий ждали советские любители искусства. И вот, наконец, дождались и хлынули в Москву. Мы с супругой приехали в столицу на один день специально, чтобы посмотреть никогда живьем не виданные картины великого художника, знакомые только по альбомам, да еще по жутким критическим советским брошюрам 50-60 годов, в которых грязно поливали современное западное искусство, и живописно описывали, как советские граждане попросили нашу родную партию и не менее родное правительство выкинуть из советских музеев всех этих «шагалов и филоновых», и советское правительство выполнило просьбу советских же граждан. Я не помню эту бредовую цитату дословно, но по смыслу передал ее точно, включая «шагалов и филоновых». Принадлежала она, кажется, некоему Михаилу Лившицу, автору брошюры «Почему я не модернист», однако, как вы, очевидно, помните «искусствоведов в штатском» в Советском Союзе было достаточно. Посему, изучая западное искусство, мы шли от противного, читая между строк, узнавали новые для себя имена и изучали, политые советским дерьмом, великие произведения искусства в жутких черно-белых репродукциях. Ну а где еще мы могли увидеть работы Шагала в то время?

Поезд прибывал в Москву часов в 7 утра. Мы с Региной прямо с вокзала помчались к Пушкинскому музею. Однако очередь в столь ранний час охватывала уже три четверти периметра громадного здания, и шансов попасть в музей в этот день у нас не было, поскольку обратный поезд отправлялся в 7 вечера. Кроме того, столичная погода была промозглой, шел дождь и долго торчать на улице не хотелось. Тогда супруга поставила меня в самый хвост очереди и исчезла на непродолжительное время. Вскоре она прибежала, выдернула меня из очереди, и мы устремились к входу. Неожиданно у нее в руках возникли два билета, и мы быстро зашли в музей. Я к этому времени, хоть и привык к ловкости супруги, но все равно был удивлен. Можно не спрашивать о наших впечатлениях о выставке, они были ошеломляющими, поэтому я не сразу сообразил спросить жену откуда у нее взялись билеты, и вспомнил об этом лишь когда мы вышли из музея. Все оказалось на удивление просто и главное – честно. У касс стояли милиционеры. Регина быстро выбрала молоденького с мечтательными глазами и чуть не плача поведала ему о своей горестной жизни последнего времени, а точнее – последних суток. Здесь были и грустное повествование о долгом путешествии из Киева, что было правдой, и мечта увидеть работы любимого художника, ради которого мы приехали в Москву всего на один день, что тоже было правдой, и кашель, намекающий на простуду, из чего следовало, что на холоде она торчать не может, причем и это было правдой. Сия, с виду продолжительная, исповедь заняла не больше минуты. Юный милиционер при виде очаровательной, но расстроенной дамочки растаял, и сам подвел ее к кассе.

Очевидно, я мог бы вспомнить еще несколько подобных эпизодов, но думаю можно обойтись и этими двумя околомузейными примерами.

Какой я делаю вывод из всего вышесказанного? В жизни важно найти себе правильного спутника и всегда оставаться с ним на одной орбите.

13 августа 2018 года - 15 января 2021