О горькой участи хохла

На фотографии таможня в Канкуне

Эта история уходит своими корнями в далекие 60-е. В 3-4 классах таллинской школы №15 у меня была несколько странная классная руководительница. Она требовала в начале каждого учебного года принести в школу некий документ, заполненный и подписанный родителями, в котором они указывали свои имена, место работы, что-то еще, а также национальность. Куда же в Советском Союзе без национальности? Мои родители все это исправно выполняли, я приносил документ в школу, и затем на уроке учительница нас всех по очереди поднимала и просила назвать свои национальности, якобы по причине неразборчивости написанного. Я был в классе единственным евреем и сгорал от стыда - каким-то образом своим детским умом я понимал, что быть евреем в этой поганой стране позорно. Зачем ей это было нужно до сих пор не знаю, но мне как-то не верится, что это делалось с единственной целью ущемить меня, тем более, что во всем остальном она ко мне относилась также, как и ко всем, и свои тройки-четверки-пятерки я получал вполне по заслугам. Как я мечтал в то время не выделяться и быть как все в нашем классе – украинцем или русским. Но, не привелось.

Однако мечте суждено было сбыться в совершенно неожиданной ситуации более чем 30 лет спустя.

Итак, 1997 год. Мы всей семьей впервые едем в Канкун –Ура! В то мирное время в Мексику можно было летать по грин-карт, никаких паспортов не требовалось, поэтому мы ни о чем не беспокоились. Купили у рыжей Соньки 4 путевки и прибыли в аэропорт. Здесь нас беспроблемно посадили в самолет, и вскоре мы взлетели. Незадолго до приземления нам раздали таможенные декларации, которые необходимо было заполнить для прохождению таможни. Дело не сложное, если бы не одна мелкая закавыка. В декларации оказалась графа, очень меня смутившая – Nationality. Тут я запнулся. Мы жили в Соединенных Штатах уже 6 лет, незадолго до этого сдали экзамены на гражданство и ожидали вызова на присягу, однако гражданами страны еще не были. Сроки годности советских паспортов истекли, да и Союз уже давно приказал долго жить. Что же писать? Умные или, по крайней мере, сообразительные люди в такой ситуации, как мне потом объяснили, пишут “US permanent resident” (“постоянный житель США”). Так то ж умные... Я подозвал стюардессу, которая нам выдала декларации, в надежде, что она окажется умным человеком, и описал ей ситуацию, предположив, что она с такими случаями сталкивается ежедневно. Но, видимо, стюардесса оказалась неопытной. Она мне говорит: «Ты приехал из Украины, значит ты – украинец.» Так я и написал. Сбылась мечта идиота.

Но, увы, все оказалось не так просто. Далее наступила самая печальная часть повествования. Самолет совершил посадку, мы с детьми первыми выскочили из самолета и помчались к таможне. Маленький плюгавый таможенник посмотрел наши бумаги и спросил: «Украинцы?» «А як же - ответил я - що вусы не бачишь?» «Покажи украинский паспорт.» «Парень, ты что, какой паспорт, мы в Америке живем. Вот наши грин-карт.» «Ничего не знаю – написано украинец, покажи ксиву.» «Да нету у меня ее.» «Сэр, извините, но пропустить не могу.» И тут у меня задрожали коленки. Коленки у меня в жизни дрожали 2 раза. Первый раз в горах на ледяном карнизе, когда я чувствовал, что соскальзываю в пропасть и не за что ухватиться, и вот теперь в Мексике второй раз. Перед глазами стремительно пронеслась жуткая картина - выходят дюжие таможенники, хватают нас с детьми и запихивают обратно в самолет. Прощай потерянный отпуск, несколько тысяч баксов и любовь страстных мексиканок. Но плюгавенький неожиданно сам пришел мне на помощь. «Сейчас я позову офицера» - сказал он. Через минуту вышел офицерик. Вид его доверия не внушал - он был под стать своему солдатику, такой же невзрачный, но при этом не в меру суетливый. Однако он сразу взял быка за рога. Увидав громадную очередь, стоящую за нами, дрожащим от волнения голосом он приказал, чтобы все отошли на 10 шагов назад. Очередь попятилась, наступая друг другу на ноги и матерясь на всех языках. Затем он обратился ко мне: «Пусть жена и дети пройдут вперед и станут под стенку». Тут мы с Региной возмутились: «Мы всегда вместе!» «Хорошо, пусть жена останется» - нехотя согласился погранец. Затем глазки его как-то мерзко забегали, и он сказал быстрым шепотом: «Видишь вон там за таможней туалет? Вот тебе твоя декларация, пойди и положи в нее какие-нибудь деньги». Должен честно признаться, мне за всю жизнь взяток давать как-то не приходилось, ну разве что в институте, когда группа скидывалась и делала подарок препу, а он ставил всем зачет автоматом, да и то деньги носил не я. Поэтому я страшно удивился, а Регина так просто не поверила услышанному. Я повторил ей его слова еще раз на доходчивом русском. Регина - добрая душа - спросила: «Сколько? 15 хватит?» «Перебьется и 10» - я и представить себе не мог, что у такой сложной проблемы может быть такое простое решение. Зайдя в туалет, я вложил бабки в таможенную декларацию и вернулся к таможенной стойке. Очередь, по прежнему, напряженно ждала на расстоянии. Офицерик дрожащими руками взял документы, незаметно вытащил деньги и вернул нам бумаги с подхалимской улыбкой. «Большое спасибо, больше у вас в Мексике никаких проблем не будет, господа американцы» - сказал он. И действительно, в течение всей следующей недели в Канкуне у нас не было никаких проблем. Да и в самом деле, какие проблемы могут быть в Мексике у американского туриста?

Какой же вывод можно сделать из этой грустной истории? Плохо, братцы - не любят в Мексике нашего брата-хохла.