Фридрих Ницше родился в 1844 году в семье лютеранского священника.
Его Отец умер после года безумия и изнурительных страданий, когда мальчику было пять лет. Воспитанием сына и дочери Элизабет занималась мать. Учился он в Боннском и Лейпцигском университетах. В возрасте 24 лет, когда ещё был студентом и не имел докторской степени, его пригласили на должность профессора классической филологии в Базельский университет — редкий случай для европейских университетов. Им тогда уже были написаны несколько нашумевших философских работ.
К 30 годам его и до того слабое здоровье стало еще хуже — он плохо видел (как он сам писал : "Я не видел дальше трёх шагов"), страдал сильными головными болями и проблемами с желудком.
К 35 годам он оставил преподавание в университете и полностью занялся писательской деятельностью, перемежая её постоянной борьбой со своими болезнями: "Среди пытки трехдневных непрерывных головных болей, сопровождавшихся мучительной рвотой со слизью, я обладал ясностью диалектика ..., очень хладнокровно размышлял о вещах, для которых в более здоровых условиях не нашел бы в себе достаточно утонченности и спокойствия, не нашел бы дерзости скалолаза".
Он не мог долго смотреть на белые листы бумаги - начиналась сильная резь в глазах. Поэтому он писал короткими афоризмами.
В основе его философской теории — идея сверхчеловека. Человека он считал переходным звеном от животного к сверхчеловеку.
В молодости его лучшим другом был композитор Вагнер. Но дружба продлилась недолго, ровно до того, как Вагнер озвучил свое кровожадное антиеврейство. Рихард Вагнер был, по сути, автором первого проекта тотального уничтожения всех евреев. Он даже представил этот план правительству. Узнав об этом, Ницше направил бывшему другу гневное письмо, заканчивавшееся словами, что такие как Вагнер должны умереть в тюрьме.
По этой же причине он порвал отношения со своей сестрой Элизабет, которая тоже была патологической антисемиткой. Но в конце жизни, после смерти матери, он вынужден был возобновить отношения с сестрой, поскольку из-за своих болезней нуждался в уходе близкого человека. Это сыграло в судьбе его творчества роковую роль.
После смерти философа, став распорядителем его наследия, сестра отредактировала многие незаконченные произведения в соответствии со своими взглядами. По сути дела она сделала бессовестную компиляцию из работ брата, полностью извратив их смысл. Она давала разрешение на публикацию только тех книг, что ей нравились, изымая даже из них некоторые фрагменты. Лишь в 1967 году были опубликованы ранее недоступные работы Ницше.
С приходом Гитлера к власти Элизабет стала его ярой сторонницей и поклонницей. Она добилась того, что он несколько раз посещал созданный ею музей-архив Ницше и объявил его достоянием национал-социалистической партии. Широкую известность получили фотографии, на которых Гитлер почтительно смотрит на бюст философа в музее. Все это составило дурную славу писателю.
Кроме того великого Фридриха Ницше нацисты нагло переврали. Они использовали его теорию сверхчеловека, извратив её.
Сверхчеловек Ницше – это сильный, умный и самодостаточный, ответственный и справедливый человек-борец, и творческий созидатель.
Сверхчеловек Гитлера - представитель избранной рассы, которому все позволено.
До сих пор многие неосведомленные люди считают философию Ницше одной из основ гитлеровского нацизма.
Фридрих был музыкально одаренным человеком и широко известен в узких кругах, как композитор. В основном он писал музыкальную лирику — песни на стихи Пушкина, Шандора Петефи, других поэтов. Есть у него и симфонические поэмы.
Ницше настаивал на том, что происходит из старинного польского дворянского рода Ницких. Он утверждал, что несколько поколений назад они — протестанты — были вынуждены покинуть католическую Польшу из-за преследований по религиозным мотивам. Но исследователи его родословной все же склоняются к тому, что все его предки были германцами. Ницше стремился отмежеваться от раздутого величия германцев.
Умер в 1900 году в возрасте 55 лет. Последние 10 лет он провел с помутненным рассудком так и не оправившись от апокалиптического удара.
Так говорил Ницше:
— Германия великая нация лишь потому, что в жилах её народа течёт столь много польской крови… Я горжусь своим польским происхождением
— То, что не убивает, делает нас сильнее!
— Человек обычно забывает свою вину, когда поделится ей с другим. Но тот, с кем поделились не забывает.
— Пора уже с человеческой глупостью считаться, как с реальной силой.
— Свободный ум требует обоснований. Другим же достаточно веры.
— С человеком происходит то же, что и с деревом : чем больше он стремится вверх к свету, тем сильнее вгрызаются его корни в глубину в землю - в мрак, в зло, в грех.
— Надо научиться любить себя самого — так учу я — любовью цельной и здоровой: чтобы сносить себя самого и не скитаться всюду.
— Человек есть нечто, что до́лжно превзойти.
— Жизнь есть родник радости; но всюду, где пьёт отребье, все родники бывают отравлены.
— Земля, сказал он, имеет оболочку; и эта оболочка поражена болезнями. Одна из этих болезней называется, например: «человек».
— Они холодны и ищут себе тепла в спиртном; они разгорячены и ищут прохлады у замерзших умов; все они хилы и одержимы общественным мнением.
— Что падает, то нужно ещё толкнуть
— Долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана.
— Я ненавижу людей, не умеющих прощать.
-— Героизм — это добрая воля к абсолютной самопогибели.
— Стремление к величию выдаёт с головой: кто обладает величием, тот стремится к доброте.
— Сильнее всего ненавистен верующему не свободный ум, а новый ум, обладающий новой верой.
— «Возлюби ближнего своего» — это значит прежде всего: «Оставь ближнего своего в покое!» — И как раз эта деталь добродетели связана с наибольшими трудностями.
— Общепринятые книги — всегда зловонные книги: запах маленьких людей пристаёт к ним. Там, где толпа ест и пьёт, даже где она поклоняется, — там обыкновенно воняет. Не нужно ходить в церкви, если хочешь дышать чистым воздухом.
— Всякий глубокий ум нуждается в маске, — более того, вокруг всякого глубокого ума постепенно вырастает маска, благодаря всегда фальшивому, именно, плоскому толкованию каждого его слова, каждого шага, каждого подаваемого им признака жизни.
— Христианская вера есть с самого начала жертвоприношение: принесение в жертву всей свободы, всей гордости, всей самоуверенности духа и в то же время отдание самого себя в рабство, самопоношение, самокалечение.
— Цинизм есть единственная форма, в которой пошлые души соприкасаются с тем, что называется искренностью; и высшему человеку следует навострить уши при каждом более крупном и утончённом проявлении цинизма, когда прямо перед ним заговорит бесстыдный скоморох или научный сатир.
— ... религии являются главными причинами, удержавшими тип «человек» на более низшей ступени; они сохранили слишком многое из того, что должно было погибнуть.
— Блаженны забывчивые, ибо они «покончат» и со своими глупостями.
— Господство добродетели может быть достигнуто только с помощью тех же средств, которыми вообще достигают господства, и, во всяком случае, не посредством добродетели.
— Я не доверяю всем систематикам и сторонюсь их. Воля к системе есть недостаток честности.
— Без музыки жизнь была бы заблуждением.
— Человечество не представляет собою развития к лучшему, или к сильнейшему, или к высшему, как в это до сих пор верят. «Прогресс» есть лишь современная идея, иначе говоря, фальшивая идея. Теперешний европеец по своей ценности глубоко ниже европейца эпохи Возрождения…
— Весь мир верит в это; но чему только не верит весь мир!
— В конце концов никто не может из вещей, в том числе и из книг, узнать больше, чем он уже знает.
— Дорого стоит быть бессмертным. За это умираешь живым много раз.
— В каждой религии религиозный человек есть исключение.
— В сущности, между религией и настоящей наукой нет ни сродства, ни дружбы, ни вражды: они на разных полюсах.
— В толпах нет ничего хорошего, даже когда они бегут вслед за тобой.
- Есть степень заядлой лживости, которую называют «чистой совестью».
— Есть два пути избавить вас от страдания: быстрая смерть и продолжительная любовь.
— Если вы решили действовать — закройте двери для сомнений.
— Когда спариваются скепсис и томление, возникает мистика.
— Кто чувствует несвободу воли, тот душевнобольной; кто отрицает ее, тот глуп.
— Наш долг это право, которое другие имеют на нас.
— Познавший самого себя — собственный палач.
— Сражающемуся с чудовищами следует позаботиться о том, чтобы самому не превратиться в чудовище.
— Так называемые парадоксы автора, шокирующие читателя, находятся часто не в книге автора, а в голове читателя.
— Чем больше человек молчит, тем больше он начинает говорить разумно.