Историк Сергей ЛЕБЕДЕВ:
О ПЕТЕРБУРГСКИХ КАТКАХ
И ОЛИМПИЙЦАХ
Страницы истории
Зимняя сцена в Санкт-Петербурге
с коньками и торговцем водкой. 1820-е годы.
Единицы ездят по Олимпиадам,
а миллионы граждан России
вспоминают о том,
как они занимались спортом зимой
а миллионы граждан России
вспоминают о том,
как они занимались спортом зимой
Многие петербуржцы, вспоминая свои детские годы и юность, то, что происходило 20, 30, 40 или 50 лет назад, расскажут нынешнему молодому поколению о том, что в тогдашнем Ленинграде зимы были намного суровее, снег падал ежедневно, и с обеих сторон улиц лежали огромные, в человеческий рост, сугробы.
Как и положено, тогда новогодние ёлки были зеленее, а шары на них излучали такой свет, который помнится по прошествии десятилетий и сегодня. На ёлках игрушек было немного, но висевшие на зеленых ветвях мандарины были вкуснее нынешних, а конфеты – понятно – слаще!
Вы помните «раковые шейки» и тогдашний «каракум» и «пиковую даму»?
На смену самодельным дребезжащим подшипниковым самокатам, на которых с весны до осени катались по улицам мальчишки, зимой приходили санки, салазки и лыжи.
Кто не помнит огромные катки, которые устраивались в городских садах и парках? Вход на катки был бесплатным для всех – от мала до велика.
Мы помним катки в ЦПКиО и Таврическом саду. Там никогда не было скучно, и по вечерам лед искрился от десятков прожекторов.
Алюминиевые репродукторы гремели музыкой. В специальном пункте за копейки каждый мог взять коньки напрокат. В Таврический сад по вечерам на каток приходили семьями. Повзрослев, в старших классах, мальчики и девочки шли в Таврический сад без родителей, целыми компаниями. Там в буфете можно было выпить горячий чай и съесть пирожок.
Товарищи из Ленгорисполкома и райисполкомов устраивали катки, понимая, что убиваются сразу несколько зайцев: молодежь после школы и выполнения домашних заданий дышит свежим воздухом и занята спортом, то есть не занимается «хулиганкой» как сегодня.
В 1950-х годах и в так называемый период «застоя» в новых, росших как грибы, микрорайонах начальникам ЖЭКов вменялось в обязанность заливать «в шаговой доступности» на своей подведомственной территории ледовые площадки для катания на коньках и строить «хоккейные коробки», где почему-то всегда стояли ворота без сеток.
Наш двор. Художник Игорь Попов. 1964 год.
Зима. Каток.
Художник К.А.Сомов. 1915 год.
…Хотелось бы узнать у наших читателей сведения о том, где в этом году районной исполнительной и муниципальной властью не возобновлены хоккейные площадки и ледовые катки, работавшие в прежние годы.
…Сегодня же хотелось бы вспомнить о хорошем, бросая свой взгляд в далекие петербургские зимние будни, отстоявшие от наших дней на 150–100 лет назад…
Сергей Лебедев
О ПЕТЕРБУРГСКИХ КАТКАХ
В зимнее время в Санкт-Петербурге в годы правления императора Александра II заливался каток в Таврическом саду, превращавшийся в место встреч и знакомств для светской молодежи. Сюда часто приходили кататься дети царя: наследник престола Николай Александрович и его братья – великие князья.
Таврический сад открыли для публики в 1862 году. Летом здесь гуляли чиновники и купцы с семьями, а «зимой устраивался каток. Сюда собиралась вся аристократическая молодежь, дипломаты, гвардейские офицеры», – писал в 1918 году Н.Дризен.
Ледовые забавы Таврического сада тогда же воспел в своей поэме «Тавриада» князь Владимир Петрович Мещерский – внук историографа Карамзина, издатель журнала «Гражданин».
Князь В.П.Мещерский вспоминал: «В сущности, как я наблюдал за эти годы, великие князья знакомились с людьми в гостиных и виделись с ними в гостиных. В те годы главною сценою для знакомств и для сношений бывали зимние катанья на коньках в Таврическом саду, введенные в моду покойным цесаревичем. Буквально весь бомонд стал кататься на коньках, чтобы ежедневно бывать от 2 до 4 час. на Таврическом катке в обществе великих князей. Другой, более оживленной сцены для знакомств великих князей в то время не было.
Во всяком случае, они знакомились с людьми с парадной или чистой стороны, с людьми всегда улыбающимися, всегда соглашающимися с ними, всегда ими восхищающимися, а знакомство с человеком в его будничном неглиже для них не существовало… Вследствие этого об сей стороне людской жизни, к сожалению, они получали понятия только от услужливых сплетников, от любителей в великой науке придворных разговоров».
В книге Владимира Михневича «Петербург весь на ладони», изданной в 1874 году, можно прочесть: «Юсупов сад (Вед. Министерства путей сообщения), Спасской части, по Б. Садовой улице, против Екатерингофского проспекта. Зимой в нем речной Яхт-Клуб устраивает для своих членов и гостей каток на прудке для катанья на коньках. Название свое он получил по имени прежнего своего владельца».
Зимой на льду Английской набережной также устраивался каток, и именовался он по набережной «Английским». Здесь можно было встретить незнакомых людей, разговориться и многое узнать об общих знакомых. Одним словом, сюда приходили кататься на коньках, дышать свежим воздухом и болтать.
Граф С.Д.Шереметев вспоминал: «Случайно на катке Английской набережной, куда совершенно непонятно почему я попал, не будучи конькобежцем, ко мне в беседке подсел неизвестный мне человек, еще молодой, но мрачный и раздражительный… Он первый заговорил со мною начала свысока, с знакомым оттенком человека «вообще протестующего». Меня он заинтересовал, и мы разговорились. Он продолжал быть язвительным, хотя несколько понизил ноту. Особенно ожесточенно говорил он о дамах большого света. Продолжая этот разговор, мы договорились до сути, и он назвал себя. Имя это было уже знакомо, и с этим именем связывалось имя Княгини Юсуповой… То был Федотов».
Упоминаемый графом Шереметевым «Федотов» – не кто иной, как драматург Павел Степанович Федотов (1803-1879), о котором сегодня никто и не помнит, как и о князе Николае Борисовиче Юсупове (владельце знаменитого Юсуповского дворца на Мойке, дом № 94). Он был сыном бывшей княгини Юсуповой Зинаиды Ивановны, урожденной Нарышкиной, после смерти мужа вышедшей замуж за француза графа де Шово. Бурная жизнь Зинаиды Ивановны, безусловно, требует особого описания. По крайней мере, ее фигура давала возможность талантливому драматургу написать хотя бы одну пьесу для русской Императорской сцены. Бывшая княгиня, ставшая французской графиней, нуждалась в собственном драматурге – кажется, описания ее жизни нет до сих пор?
Бывало, в круг катающихся въезжал собственной августейшей персоной и самодержец всероссийский император Александр II, о чем хроникеры и репортеры информировали читающую публику: «Иллюминация ожидается обществом с таким же нетерпением, как в театральном мире постановка трагедии «Смерть Иоанна Грозного»… Еще задолго до иллюминации толпы любопытных засновали по Английской набережной и льду Невы, осматривая ледяные беседки, катки и деревянные столбы с разноцветными фонарями. Но вот зажглось электрическое солнце, за ним другое, третье, четвертое… Грянула музыка, и один за другим помчались щегольские экипажи с красавцами кучерами… На льду показались и барышни в щегольских костюмах, офицеры и джентльмены, почтенные люди и известные сановники.
В одиннадцатом часу вечера английский каток удостоил своим посещением Государь император с семьей. Это оживило всех присутствующих… и от самого входа на каток до беседки, в которой Его Величество и изволил одевать коньки, встречала и провожала его густая масса публики…».
Царское катание на Английской набережной. Гравюра. 1874 год.
Каток в Санкт-Петербурге.
Гравюра К.Вейермана по рисунку Г.Бролинга. 1870-е годы.
Катание на льду на Екатерининском канале в Санкт-Петербурге.
Гравюра К.Крыжановского по рисунку А.Бальдингера. 1879 год.
Катающиеся на коньках по Неве. Художник Е.М.Корнеев. Гравировал И. Кокере. 1812 год.
Катания на оленях. Сцены на Неве во время зимы в Санкт-Петербурге XIX столетия.
Народное гулянье на льду Невы перед Адмиралтейством. Художник Иосиф Иосифович Шарлемань (1824-1870).
О том же пишет и князь Сергей Михайлович Волконский: «За Николаевским мостом в прежние времена против Английской набережной устраивался «английский каток». Красиво и нарядно. На катке два ледяных павильона, вечером изнутри освещались бенгальскими огнями, оркестр. Александр II любил на коньках кататься. Рассказывали про одну даму, что она изловчилась поскользнуться как раз перед самым государем и, падая, воскликнула:
– Sire, soutenez moi ! (Сир, поддержите меня ! (фр.)».
Специально для царской семьи зимой устраивался ледяной каток в саду Аничкова дворца. Великий князь Кирилл Владимирович – племянник царя, провозгласивший себя в эмиграции «законным русским императором», – вспоминал: «Дядя Саша (император Александр III – С.Л.) обладал недюжинной силой. Когда мы играли в игру собственного изобретения на площадке Аничкова дворца, заключавшуюся в том, что мы били палками по черным резиновым мячам, а затем бежали за ними, он часто выходил к нам на каток в своей серой тужурке и толстой палкой с набалдашником на конце посылал мячи прямо через крышу высокого дворца. Такое по плечу далеко не каждому…».
Вблизи Невского проспекта на реках Мойке и Фонтанке и на Екатерининском канале также можно было покататься на коньках.
В 1880-х годах в Санкт-Петербурге действовали следующие катки на льду: «На р.Фонтанке: между Обуховским и Измайловским мостами; между Египетским и б. Калинкиным мостами; между Семеновским и Обуховским мостами; между Симеоновским и Аничкиным мостами.
На р.Мойке: Близь Полицейского моста; близь Синего моста.
На Екатерининском канале: близь Вознесенского моста.
На р.Ждановке: у дамбы Тучкова моста.
В Юсуповом саду: На прудках сада…».
Об этом сообщалось в справочнике «Весь Петербург за 15 коп» (1888 год).
18 (30) декабря 1899 года «Петербургский листок» информировал читателей:
«ЗАПОЗДАЛОЕ УСТРОЙСТВО КАТКОВ
На Фонтанке у Измайловского моста только вчера, 17-го декабря, приступлено к устройству катка. Запоздалое устройство объясняется медленным замерзанием в этом месте реки вследствие изобилия сточных и паровыпускательных труб».
Через несколько дней в той же газете «Петербургский листок» 22 декабря (3 января) 1899 года сообщалось:
«КАТОК ОБЩЕСТВА ДЕТСКИХ РАЗВЛЕЧЕНИЙ
С.-Петербургское Общество детских развлечений доводит до общего сведения, что, стремясь доставить детям не только художественные и развивающие удовольствия, но и здоровые физические развлечения, оно получило в настоящее время возможность предоставить детям членов Общества и всем бедным детям, которые пожелают, право бесплатно кататься на катке, находящемся на Фонтанке у Симеоновского моста близ цирка, ежедневно от 11 до 5 ч. дня, а по праздникам – от 10 до 2 ч. дня. Каток устроен на днище, а потому вполне безопасен. На катке устроено дежурство членов Общества для наблюдения и руководства детьми. Многие лица из учащейся молодежи также любезно пришли на помощь. Кроме того, будет приглашен специальный учитель для бесплатного обучения детей бегать на коньках. За хранение платья на катке ничего не взимается. Таким образом, посещение катка является совершенно бесплатным. Запись на право катания производится, и билеты выдаются у Н.Н.Карасевича (Соляной пер., д.9, кв.1) ежедневно от 6 до 7 ч. вечера, у председателя совета Общества (Кузнечный пер., 15) от 9 до 10 ч. утра и от 6 до 7 ч. вечера. Билеты для детей членов – в квартире товарища председателя совета Общества (Невский, 28, кв.11). Каток открыт с 22-го декабря».
Через год там же, у Симеоновского моста на Фонтанке, вновь был устроен тем же обществом каток. «Петербургский листок» 24 декабря 1900 года (6 января 1901 года) писал: «С.-Петербургское Общество детских развлечений, стремясь по возможности охватить все стороны и интересы детской жизни, в видах физического развития и ради здорового удовольствия по примеру прошлого года устроило каток на Фонтанке у Симеоновского моста. На катке постоянное дежурство членов. Приглашены особые руководители. Дети членов пользуются бесплатным входом, бесплатно же допускаются дети, посещающие городские училища, последние – по особым жетонам, выдаваемым у Н.Н.Карасевича, Соляной переулок, 9, кв.1. Записываться в члены Общества можно у товарища председателя совета Общества Ф.М.Проппер (Невский, 28, кв.11) ежедневно от 5 до 7 час. вечера».
Катки действовали вплоть до наступления плюсовой температуры: «Позвольте, что же это такое? Старожилы – и те конфузятся, – восклицал «Меланхолик» в «Петербургском листке» 13 (25) марта 1899 года. – Март, весна по календарю, весна по небу, – а на градуснике то и дело семнадцать градусов…
Хорошо, однако, работают содержатели катков. Вот уж кому выпал поистине нежданный бенефис. Зато они и спешат воспользоваться улыбкою фортуны, – чуть не изо дня в день на наших катках теперь «балы». Гремит музыка, берутся рублевики за вход, и содержатели катков спешат на весне отыграть то, что прогорали зимою. Осуждать их, впрочем, не приходится. Кому-другому, но им судьба за последние годы жестоко не улыбалась, и лет пять кряду они несли одни лишь убытки. Пусть хоть немножко поправятся теперь».
Петербургские старожилы Д.А.Засосов и В.И.Пызин, вспоминая свое детство конца XIX – начала XX столетий, писали о зимних забавах: «Какими только картинами не оживлялись реки, их устья и взморье зимой! Из раннего детства всплывает в памяти катанье по Неве на высоких санях на северных оленях. Их погоняли самоеды - возницы в оленьих шубах кверху мехом. На льду реки стояли их чумы.
Катки тоже сооружались только на реках, а в зимы, когда лед был надежный, на Мойке, у Исаакиевской площади, были катки с ледяными горами. Сначала они освещались керосиновыми фонарями, позднее - электрическими. По воскресеньям там играл духовой оркестр. Катки на Фонтанке, около Аничкова моста, и на Мойке сооружались на днищах барок, иначе сточные воды могли нарушить прочность льда. Чтобы вокруг катка не собирались толпы зевак, предприниматель ограждал каток «забором» из парусины, натянутой на высоких столбах».
В начале XX столетия традиционные зимние катки находились на тех же местах, что и раньше, но к ним прибавились каток на Марсовом поле и «Прудковский каток» в Скобелевском саду (это нынешний Некрасовский сад).
Но все же лучшим оставался каток Юсуповского сада на Садовой улице. Здесь устраивалось электрическое освещение, играл оркестр, зажигались по вечерам фейерверки. Сад был открыт еще в 1863 году для публики «преимущественно среднего и ремесленного классов». Из Юсуповского сада летом поднимались воздушные шары, запечатленные в народных лубках, устраивались народные гулянья, а с 1865 году зимой здесь катались на коньках. Именно в Юсуповском саду был создан первый в России общедоступный каток. В дни Рождества ежегодно Общество любителей бега на коньках организовывало там ёлку, гулянья и фейерверк.
С.Ф.Светлов в путеводителе «Петербургская жизнь в конце XIX столетия (в 1892 году)» писал: «Юсупов сад, на Большой Садовой. В нем изобилуют евреи. Зимой здесь бывает на пруду состязание конькобежцев и балы на льду с фейерверками и иллюминацией». У И.Зарубина в «Альманахе-путеводителе по Санкт-Петербургу» (1892 г.) об этом саде читаем: он «летом постоянно набит народом, преимущественно низших классов. Зимой же, в противоположность этому, здесь самое фешенебельное гулянье и катанье на коньках от речного клуба».
В XIX и в начале XX века зимой на льду реки Фонтанки устраивали катки. Лед расчищали, на замерзшую воду ставились скамейки, будки для переодевания, эстрада, на которой играл оркестр. Вечером включали электрическое освещение и разноцветные фонарики. Такие катки были у Соляного городка (Фонтанка, дом № 10), у Симеоновского моста.
Особенно активно проявляло себя в устройстве катков на Фонтанке С.-Петербургское Общество содействия физическому развитию, устраивавшее ежегодно каток подле Соляного городка.
Так, «Петербургский листок» 17 (29) апреля 1896 года информировал:
«15-го апреля под председательством В.П.Воленса состоялось общее собрание членов С.-Петербургского Общества содействия физическому развитию. В собрании был утвержден отчет о деятельности Общества за 1895 год… В течение зимы по примеру прошлого года был устроен каток против Соляного городка, где в продолжении 21 дня каталось до 9000 детей членов Общества и до 8000 учеников городских школ. Зимой устраивались игры для детей в Александровском зале Городской Думы, в помещении Педагогического музея и в манеже Старого Адмиралтейства, летом же – на открытой площадке Александровского сада…».