ИЗ ДАЛЬНИХ СТРАНСТВИЙ ВОЗВРАТЯСЬ

МОСТ ИМПЕРАТОРА
АЛЕКСАНДРА III В ПАРИЖЕ

Это мост Александра III в Париже. Действительно самый красивый и похож на наш Троицкий. Меня поразили светильники в виде русских камышей. И ведь ни один не отломан!..

Юрий ТАГИРОВ

В 1890-х годах французская фирма «Строительное общество Батиньоль», выиграв конкурс, строила в Санкт-Петербурге самую красивую переправу через Неву – Троицкий мост. В те же годы в столице Российской империи можно было ознакомиться с мостом, который правительство России намеревалось выстроить в Париже.

«Петербургский листок» 6 (19) марта 1901 года информировал:

«МОДЕЛЬ МОСТА ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА III

В доме № 33 на Б. Морской вчера, 5-го марта, открылась выставка модели моста Императора Александра III в Париже. В просторной, светлой комнате, переполненной публикой, установлена модель, представляющая точную копию с изящного моста, перекинутого через Сену и открытого в год Всемирной выставки в Париже. Модель сделана чрезвычайно удачно, малейшая деталь выдержана в условном масштабе 1/50 натуральной величины.

Мост состоит из одной легкой арки, смело перекинутой через реку. Концы моста украшены четырьмя пилонами с аллегорическими фигурами Мира и Славы. Пилоны увенчаны изящными фантастическими группами с крылатыми пегасами. На средине пролета арка украшена русским и французским национальными гербами с аллегорическими фигурами гениев воды. Четыре ряда электрических фонарей, красивая решетка и ажурные балюстрады выполнены тонко и красиво. Вместо воды установлено большое зеркало, в котором отражается красная арка моста, белые пилоны и сероватая набережная реки, производя на зрителя впечатление полной иллюзии. Модель сработана архитектором А.И.Ковшаровым из дерева, картона, кости и других материалов. Панели и мостовые выкрашены масляной краской в подходящий цвет. Модель задрапирована очень красиво темно-синим плюшем. К сожалению, стены зала выкрашены в светлую краску и сильно мешают общему виду моста. Выставку посетили многие члены Общества архитекторов, художники-инженеры и строители».

Сохранился исторический анекдот, который отражает принципы, которыми руководствовался император Александр III относительно мира – согласно им, силою и войною нельзя утверждать прочных союзов:

«Один из русских Великих Князей беседовал в присутствии Императора Александра III с русским министром и послом одной из держав в Петербурге о значении и продолжительности разных мирных и дружественных договоров. От Парижского трактата перешли к Тильзитскому миру. Что от него осталось? Одно историческое воспоминание, занесенное в книги.

Император Александр III, слушавший до тех пор безмолвно, заметил тогда:

– Это потому, что силою и войною нельзя утверждать прочных и продолжительных союзов. – И прибавил помолчав с минуту: – Одно время утверждает союзы, задуманные в мире.

Именно эти слова (на латинском языке) и выгравированы на золотой ленте, украшающей оливковую ветвь, которую президент французской республики возложил в 1897 году на гробницу императора Александра III».

Появившийся в столице Франции в 1897-1900 годах – в первые годы царствования императора Николая II – Мост императора Александра III стал, по мнению всех, кто когда-нибудь бывал в Париже, самой красивой переправой, повисшей над Сеной.

ГИМН БЛАГОРАЗУМИЮ

«МАРСЕЛЬЕЗА» УЖЕ СОЧИНЕНА

1.

Когда по прибытии французской морской депутации возбужден был вопрос о французском гимне, то многие находили неудобным, чтобы во дворце игралась «Марсельеза», но Государь (Александр III) разрешил недоумения, сказав, что не ему сочинять для французов особого гимна, а пусть играют во дворце тот, который у них принят!

Граф Сергей Дмитриевич ШЕРЕМЕТЕВ.
Мемуары.

2.

Летом 1891 года в Кронштадт прибыла французская эскадра под флагом адмирала Жерве.

Характерный эпизод произошел при докладе Государю гофмаршалом князем Владимиром Сергеевичем Оболенским программы пребывания французских моряков. Оболенский доложил Государю о предполагавшемся обеде в честь моряков в Большом Петергофском дворце и спросил, провозгласит ли Государь только тост в честь эскадры или скажет речь. Император ответил, что будет тост за Францию, за адмирала и эскадру, на что Оболенский доложил, что в таких случаях по этикету следует играть гимн. Государь сказал, что так и следует поступить.

– Но, Ваше Величество, это Марсельеза !

– Раз это их гимн, значит, его и следует играть.

– Но, Ваше Величество, это Марсельеза…

– Ах, князь, вы, кажется, хотите, чтобы я сочинил новый гимн для французов. Нет уж, играйте тот, какой есть.

Генерал Николай Алексеевич Епанчин (1857-1941) в книге своих воспоминаний «На службе трех императоров» рассказывал:«В… 1893 году наша эскадра под флагом адмирала Авелана прибыла в Тулон, где была торжественно и восторженно встречена французами. Русские моряки посетили Париж, и везде, где они появлялись во Франции, их принимали с необыкновенным воодушевлением. Так было положено начало сближения России с Францией.

По поводу посылки нашей эскадры в Тулон приведу факт, характерный для личности императора Александра III. Когда намечали кандидатов для командования этой эскадрой, государь приказал отметить в списке против каждого кандидата, насколько он владеет французским языком. В список внесли три определения: адмиралы, вполне владеющие французским языком, владеющие в достаточной степени и не особенно владеющие им.

В числе последнего разряда был адмирал Авелан, но государь выбрал его как выдающегося флотоводца, а по поводу французского языка он заметил, что в таких случаях лучше поменьше говорить, чтобы не увлечься. Выбор государя оказался очень удачным, и Авелан пользовался большой популярностью во Франции во время пребывания нашей эскадры там».