Лев V, византийский император армянского происхождения, с восшествием на престол (в 814 г.) задумал отменить иконопочитание. Предпосылкой к этому было ухудшение геополитического состояния империи, вызванного, по его мнению, ослаблением прежнего боевого духа армии или граждан империи в целом. Обосновывая свое намерение, он ссылался на то, «что иконоборческая эпоха была гораздо счастливее для Византии, чем последующее за утверждением православия время»; он указывал на то обстоятельство, что «Лев Исавр и Константин Копроним были счастливы в войнах с варварами и язычниками, между тем как иконопочитатели терпели от них поражения» (1). Взаимозависимость между военной мощью государства, его безопасностью и типом религиозного исповедания населения представлялась ему несомненной. Такой прагматический подход к выбору варианта христианского исповедания определялся главной задачей императора – обеспечить надежную защиту империи от внешних врагов. Предпочтение иконоборчества было связано с тем, что оно требовало особого напряжения ума, символы веры постигались более умом, нежели чувствами, более метафорически, нежели назидательно. Иконоборчество широко было распространено среди павликиан, тондракийцев, более образованных кругов, придерживавшихся раннехристианских и гностических традиций. Иконоборчество требовало абстрактного мышления, интеллектуального восприятия христианско-гностических идей. Иконопочитание было более наглядно, претворялось и иллюстрировалось в лубочных картинках, было более доступно широким необразованным массам, и как говорили его противники, возрождало языческие обряды поклонения деревянным или каменным идолам.

Византийская церковь никогда не была монолитом, поэтому, несмотря на протесты иерархов, императорам удавалось находить своих приверженцев, которые, оставляя незыблемым основной символ веры, гибко формировали отвечающий времени и обстоятельствам дух граждан, их психологические и личностные черты, в том числе, их нравственность.

И как свидетельствует Ф.И.Успенский, задумка Льва V увенчалась успехом: «В последний период иконоборческой эпохи народились и подготовились новые люди с новыми задачами, которые придали совершенно особый характер истории второй половины IX в. Как произошел перелом и как объяснить появление людей с большой инициативой и с творческим духом среди того общества, которое казалось погрузившимся в беспробудную спячку и погрязшим в невежестве и суевериях, это остается не поддающеюся разрешению проблемой» (2). Как известно, вслед за этим последовал пик имперского величия Византийской империи.

В подтверждение этих слов приведем выдержки из упомянутой работы Ф.И.Успенского: Еще одна цитата: «Шестидесятые годы IX столетия в истории империи отмечаются удивительным культурным подъемом и оживлением миссионерской деятельности между языческими народами…Как высокая степень просвещения многих деятелей этого времени, родившихся и воспитавшихся в иконоборческую эпоху, так и необычная напряженность, с которой предпринимается и настойчиво ведется миссионерская деятельность, а с ней вместе расширяется сфера политического влияния империи на народности, стоявшие еще вне христианской культуры (в том числе, языческая еще Русь – автор) - все это представляет в себе много загадочного и недостаточно разъясненного и долго еще будет привлекать к себе неудовлетворенное любопытство историков» (4).

Т.е., образование - не столько набор знаний, сколько совокупность интеллектуальных алгоритмов конструирования общественной жизни и умение нести ответственность за ее безопасность.

Современная политическая мысль не сомневается во взаимной обусловленности государственной мощи и уровня образованности, военной безопасности общества и типом исповедуемых конфессиональных установок. Более того, наряду с объемом вооружений и другими факторами в оценку силы государства вводится такое понятие как «дух народа», «его решимость», «уровень патриотизма». Развитие этих идей приводит к убеждению, что вопросы безопасности государства нельзя трактовать в отрыве от проблем образовательного уровня населения, его культурной, религиозной или цивилизационной идентичности, Устанавливается связь между государственным устройством, политическим режимом, внешнеполитической ориентацией и функциями границ, очертания которых зависят от образования, этнического состава, культурных особенностей населения, его религиозных установок (3).

Что уничтожение образования давно стало военной стратегией колонизаторов, хорошо известно. Если Лев V эмпирически подходил к задаче подъема боеспособности своей империи, то современные политики не сомневаются в решающем значении образования в военном успехе страны.

Однако образование образованию рознь. Колонизаторы, имеющие многосотлетний опыт, давно отработали нужные для закабаления мозгов версии, которые успешно используются в афроазиатских, а ныне и в постсоветских странах. Причем, чем больше «образовываются» в формате этих версий, тем слабее в интеллектуальном отношении становятся. Лев V понял это интуитивно, отбросив иконопочитательскую версию повышения квалификации населения. Сегодня приблизительно перед такой же задачей стала Россия. Обрушение образования для нее равносильно варваризации страны и окончательной сдаче всех позиций.

Перед еще более сложной ситуацией оказалась Армения: все предыдущие инструменты жизнеобеспечения армян обнаружили свою неэффективность перед возникшими актуальными задачами. Не помогает ни традиционное трудолюбие и усердие, ни высокое понимание долга перед семьей – как в одиночку справиться с общей нуждой? Не помогает присущее армянам миролюбие и умение налаживать компромиссные отношения – большие мировые структуры вообще не допускают малым странам какой-либо самостоятельности в решении своей судьбы. Бизнес их в других странах беззащитен, а у себя они все уже продали.

А между тем, ресурс есть и это снова образование. Но уже не холопское, а то образование, которое получают в аристократических кругах. Спрос на него огромный по всему миру. Многие уже поняли, чего стоят «гарвардские теории», и как они завели в тупик цивилизацию Запада. А в культурных недрах Армении есть много глубоких и невостребованных еще идей, давно прошедших «обкатку» историей. В Ереване достаточно много хорошо оснащенных вузов и неплохая преподавательская школа. Разворачивание программы по привлечению студентов поможет поднять и уровень экономического благосостояния страны. Скоро весна, выпускники школ определяются с выбором вуза и направления обучения.

1. Ф.И. Успенский. Очерки по истории византийской образованности. М., Мысль, 2001, с. 58.

2. Ф.И.Успенский. История византийской империи, т. 3, М., 2005, с.3.

3. В.А.Колосов, Н.С.Мироненко. Геополитика и политическая география. М., 2001, с.303.

4. Ф.И.Успенский. История византийской империи, т. 3, М., 2005, с.31-32.

Григорьян Э.Р.