1.Почему я презираю лжеакадемика Лосева?

1. Он не раскрыл реальное происхождение работ Платона и Аристотеля, которые были третьим разливом жреческой мысли и по заимствованиям, липовости превосходили всё известное.

2. Он не остановил поток обмана: Аристотель не имеет отношения к понятиям Метафизики и Логики. Это вообще не его язык. Этих понятий у самого Аристотеля нет. Всё приписано.

2.Об Аристотеле начнем с крайне тёмной биографии. Вместе с историей Александра Не-великого. Вы можете себе представить горских пастухов, пусть вооруженных, которые взяли бы весь тогдашний мир за десять лет? И вы думаете, что в этом только гениальность Александра? Не надо быть идиотами - Александра вызвала к жизни некая уже огромная сила – и организовала его победы. По самому формату завоеваний было понятно, что македонских в них интересов нет. А вот разгром Персии с Персеполем и Египтом очень даже входил во вполне понятные интересы понятных сил. Так не то ли же самое было с Аристотелем в интеллектуальной работе? Может, он не написал, а записалсвои книги? Во всяком случае, то, как распорядились его книгами, намекает на это – ими пользовались, как своими. Самый вопиющий сюжет связан с приписыванием понятия метафизики и извращением её.

Напомним, что понятие метафизики ввели составители книг, которые просто определили порядок книг – «после физики», в смысле «находятся после, находятся за». Мета – от слова метка (метить), которая действительно фиксировала порядок шагов, членила расстояние. Но потом толкователи Аристотеля заменили смысл слова и вместо «находятся ЗА», стало «находится НАД). У Аристотеля этого слова нет вовсе. Это говорит о том, что Аристотель вполне манипулятивная, вторичная фигура. Особенно после тупого выдвижения верховной идеи Блага, совсем стало неинтересно. А если учесть, что доминирующим стало пифагоровское словечко «философия», то все окончательно встает на свои места.

Меня от Аристотеля тошнило еще с «Эстетики». Беднота текста, унылые пассы по теории подражания и примитивно-экстатической штуке «катарсис» до сих пор вызывают недоумение.

Далее, эпоха.

1. Кризис полисной системы – точнее, кризис греческих деревень – по причине их деревенщины. 5.000 жителей – это деревня. Разброд и шатание. Надо ситуацию спасать. Начали спасть внешней диктатурой Филиппа.

Не надо забывать, что Аристотель – для платоновских Афин это узурпатор Афин – македонец, короче «имперец в среде демократии». Его задача была отстроить» (в том самом смысле!) бродяжие Афины для нужд Филиппа и его сына Александра Македонского.

Аристотель – напоминаем, ученик египетских жрецов, - возвращается из империи Египетской в деревню к пастухам и понимает, что деревенское сознание вообще невозможно привести к какому-либо знаменателю – ибо в головах хаос и разложение мифологического сознания – когда вместо дискрет мышления – пятна мифологем. Напомним, всего тройку десятков лет пятна мифологического сознания загнали в гроб Сократа, который почему-то считается основателем философии и вообще много чего – а не египетские жрецы, которые научили этих пелопонесских пастухов – от того же Сократа до Пифагора (который напомним, 22 года у них учился). Давайте будем точны и корректны сразу. Нет никакой европейской философии – это все отражения жреческой мысли античности.

3.Теперь заметим, что у Аристотеля нет книги Формальная Логика (или Логика Формы). Ещё печальнее – что у Аристотеля нет вообще книги со словом Логика. У него вообще нет понятия Логика! Это значит, что логику и формальную логику ему приписали.

Тогда что есть?

А есть задача организовать массовое мышление, создание в период разложения для создания кулака массового сознания. Сразу заметим, что задача – не логическая, а политическая, даже точнее – управленческая: одно массовое сознание для одного пути к одной цели. Это – ключевой нюанс, который пропускают все лосевы с их унылыми тахо-годи и вибрирующими от дуновения властей аверинцевыми.

Ведь не Знания и Логика, а именно политический интерес способствуют появлению безобразия по имени «Топика».

«Топика» - самая мошенническая книга Аристотеля. О чем она? По сути, о сговоре. Топос – это общепринятое мнение, исходящее для спора, принимаемое в споре. Общее мнение. Потом назовут его априори. То есть он стал первым идеологом профанации по имени общественное мнение и общая точка зрения – по сговору.

Он первый, кто признал право существования этой нечисти по имени допущение, признанное заинтересованными людьми, что сегодня читается как сговор для произвола. Ибо ясно, что если начать с допущения, то все остальное – произвол и цепь таких же допусков и вводных!

Цитата: Началами доказательства я называю общепринятые положения

Мы о чём, о какой Логике тогда? Нет никакой Логики у Аристотеля вовсе! Это значит Аристотель первый, кто оторвал мышление и Логику от Логики Вещей, замкнув его только на хитрозадое сознание, которые он убедил договориться об общих позициях, вообще не обращая внимания на доказательства. То есть Топика – теория Сговора в ущерб Логике и Доказательствам.

4.Но многие воздыхатели Аристотеля, признавая количественную либеральность теории Сговора, забывают иное. Если люди не договорятся, то приходит страшное чучело Аподиктики. Она - первый проводник и проповедник ДИКТАТУРЫ В СОЗНАНИИ И МЫШЛЕНИИ. Он первый продемонстрировал, что несговор многих влечет за собой Аподиктику. Он первый показал прелесть либеральной мысли!

Второй раз такой же трюк проделал Кант, начав с «критики» «чистого» «разума», закончив топорным императивом (та же аподиктика) – диктатурой над разумом, сознанием и логикой Простого Утверждения.

Господа, мы тогда о какой логике, мы о чём?

5.Конечно, возникает вопрос: ну не мог же Аристотель появиться на пустом месте и быть чистым блефом?

Разумеется, нет. Если мы займемся не пропагандой «современности» Аристотеля, а его оценкой с точки зрения генетического историзма, то его появление было вполне закономерно. Если коротко, то хаос массового сознания достиг пика и его надо было организовывать. Путём упрощения утонченного сознания касты в пользу массового. Фактически он призвал жреческое сословие к понятной работе с массами, но при помощи скрытых (сговорных) технологий.

Отсюда первое требование – формализация, чтобы остановить хаос текучего сознания. Аристотелю в заслугу можно поставить именно то, что поставлено: начало формирования формальностей – выделение и отличие. Кстати, наиболее точно Аристотеля списали в исламе, назвав этот этап точно – различение.

Всё. Вот и заслуга. Различить, отличить предметный мир. КОРОВА – НЕ ОСЕЛ. Если утверждаем в предмете корову – то отрицаем в этом же предмете осла. ДА-корова означает НЕТ-осёл. Третьего в формальном различении нет.

Цитата: Итак, слово, как это было сказано вначале, что-то обозначает, и притом что-то одно. Тогда «быть человеком» не может означать то же, что «не быть человеком»

Нужный процесс, ничто не спорит. И процесс доказательства ЧЕРЕЗ ФОРМАЛЬНЫЕ ПРИЗНАКИ коровы как неосла – это все, что начал – подчеркиваем, в публичном пространстве! - Аристотель. Хаос неопределенности – пятно: стратифицируется на предметные части, которые живут по формуле: Х это не Y . Что означает, если перед нами Х – то это не Y (корова – не осёл).

То есть с положением моментально возникает отрицание. Это и есть формула «да-да – нет-нет».

Мы признаем, что простое соображение, к чему приводил Аристотель, верно: лучше общее мнение, чем бесполезная погоня за истиной, которая может оказаться случайностью, акциденцией и проч. Короче, Аристотель как практик выбрал синицу, оставшись только наблюдать за журавлями.

Ну и всё. И никто не спорит, что примитивная школа Аристотеля и сегодня необходима. В примитивных техниках. Просто это возрастное. Например, в детском саду: «Иван, это – кружка, а не игрушка, её разбивать нельзя». Заметим, что вслед за формальным утверждением следует аподиктика («нельзя»). То есть для работы с юным сознанием Аристотель вполне необходим. Но не более. Ведь что меня выводит из себя: Аристотель – универсум, вечный мозг, гений античности! А на деле отживший материал.

6.Теперь что касается Третьего у Аристотеля. Ну конечно он видел процесс, акциденции, вводные. Конечно, он их учитывал и понимал значение динамики. Но политическая задача была как раз остановить динамику, чтобы собрать массовое сознание. Поэтому Третий ему был просто не нужен. Он его даже не исключал, он его не включал никуда. За ненадобностью. Его задача была не разнообразие, а выбор, по сути, Одной Позиции из двух возможных! – Для чего? Для аподиктики, грубо говоря, для приказа.

Цитата. Равным образом не может быть ничего промежуточного между двумя членами противоречия, а относительно чего-то одного необходимо что бы то ни было одно либо утверждать, либо отрицать. Это становится ясным, если мы прежде всего определим, что такое истинное и ложное.

Обычная сортировка сознания. Задача примитивная, но необходимая. Чтобы это понять, проделайте эксперимент. Вы - вожатый пионерского лагеря. У вас возник хаос. Какие действия? 1. Остановить любые движения 2. собрать всех детей в кучу вокруг себя 3. Отстроить всех по номеру и ранжиру 4. Привести движение всех одновременно. Именно это и делал Аристотель с массовым сознанием. Нужно дело? Нужное. Но не надо ему приписывать то, чего у не него не было, нет и не будет. Эвристического потенциала, Логики, Научности и проч. У него вообще не было логических задач. Слово Логика отсутствует. Ну почему мы бросаемся приписывать достоинства тому, кто их за собой не числит? Различение – это всего лишь формализация, вычленение, выделение. Не более того.

Не надо примитивное превозносить – тем более сам Аристотель к этому особенно не стремился. Он был практик. В отличие от Платона. Если платоновская практика была крайне неудачна, то Аристотель со своими примитивами стал мозгом половины света – организовав Александру массовое сознание – путь примитивного - для его побед. Не секрет, что именно его примитив стал основой того, что потом назвали эрой эллинизма. Аристотелизм был экспортным примитивом сознания, как позже будет создан примитивный английский для тех же задач.

7.Так почему же Фома Аквинат погубит Римское Католичество? Развращение томизмом привело к доминированию бинарности, взаимопревращения его, то есть Аристотель в недрах католичества заканчивается как манихей, а сам кактолицизм останавливается на манихействе. Это значит, внутреннего банкротства не избежать.

А вторжение Третьего в Католицизм похоронит его.

С.Н. Магнитов, Предел Аристотеля, или почему Аквинат погубит римских католиков, которые так и не узнают Третье // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.25015, 16.12.2018