Posted on 10.02.2012 by Юсисапайл

После распада СССР появились возможности легитимного обогащения и у части армянской диаспоры России. Куда же стали спускаться «лишние деньги»? В основном в две трубы: рестораны, демонстративное потребление дорогих вещей, квартиры и особняки, и, во-вторых, благотворительность, важной частью которой стало жертвование на строительство церквей. Зафиксируем эти статьи расходов как культурно-психологические особенности наиболее энергичной (а может, прыткой?) части армянской диаспоры.

Для сравнения с иными каналами использования свободных ресурсов, приведем примеры еврейской и азербайджанской диаспор.

В первом случае, главная цель, окупающая все расходы – это «окормление» государства, затем его идеологическое «воспитание», и дальнейшее поддержание на заданном уровне с помощью многочисленных научных и науко-подобных информационных центров. В случае с азербайджанской диаспорой ставилась цель просачивания во всевозможные государственные структуры, затем формирования некой дополнительной идеологии – защитника всех «обиженных» — и информационная работа в русле этой идеологии. В обеих диаспорах большая роль придавалась информационной работе.

В армянской же диаспоре тихо таял накопленный большой научный и интеллектуальный потенциал, к которому не обращались изнутри, и игнорировали извне. Между тем средства, потраченные в течение 20 лет на строительство только одной московской церкви, могли бы способствовать культурному ренессансу армянской науки и социальной идеологии, в результате чего могло бы кардинально измениться то ниспадающее движение обеих стран – России и Армении, которое мы сегодня видим.

Для того, чтобы уменьшить разрыв между деятельной и думающей частями армянской диаспоры, надо объяснить истоки церкви как организации. Она рождается как продолжение античных академий в новых условиях. В них ставились те же цели просвещения способных к этому людей и сохранения накопленного знания в рукописях и через формирование кадров. Так же, как и в античности, церковь не предполагает какого-либо материального строения или помещения. Церковью называлось собрание жаждущих знания, место, где происходят процессы исследования, обучения и просвещения. Говоря современным языком, ранняя церковь была возможным для тех времен научно-исследовательским центром. Не случайно, наиболее крупные авторитеты в области религии считали, что христианство выросло из гностицизма, жизненной установки на первичность познания. Гностики отвергали Ветхий завет на том основании, что стремление Адама к познанию (через надкушенное яблоко) есть не первородный грех человека, а его первичный долг и честь.

Легко представить, что в условиях вечной информационной войны, любители работорговли будут стараться представить естественное стремление к знанию, а значит и к собственному усилению, как греховное. Но любое знание окаменевает, если его не развивать, если не корректировать его испытаниями новых и катастрофических событий (Геноцид армян).

Вообразим нечто чуждое духу сегодняшнего армянского бизнесмена. Предположим, что как только бизнес становится на ноги, тут же учреждается небольшой научно-исследовательский центр, выполняющий много полезных и нужных бизнесу функций. Помимо оформления общественной миссии бизнеса, его полезности для окружающих, нужности обществу и т.д., этот центр устанавливает множество связей с многочисленными государственными и международными организациями, с мировыми научными центрами, обеспечивает бизнес новейшей информацией о научных и политических событиях мира, прокладывает надежный курс через рифы и ловушки и помимо всего прочего, уменьшает ту необходимую сегодня мзду, которую платит непросвещенный бизнес разного рода вымогателям. В некоторых случаях этот центр может содержаться и за счет экономии на эту мзду. Но поскольку он становится востребованным и более широкими общественными и государственными структурами ( как информационно-просветительский центр), то за счет этого обеспечивается его легитимизация и выживание. То, что завтрашний бизнесмен придет к этому, несомненно, но хотелось бы ускоренного развития мышления наших бизнесменов.

Посмотрите, сколько тратит на эту информационную деятельность западный бизнесмен. Только в Армении функционирует около 4-х тысяч международных негосударственных западных организаций, занимающихся вышеперечисленными задачами и активно эксплуатирующих молодых выпускников армянских вузов для продвижения чуждых армянскому государству интересов. Заметьте, они ни копейки не вложили в образование этих молодых людей. По всему миру таких организаций насчитывается по разным данным от 500 тысяч до 1 миллиона 200 тысяч. Именно они изменили ландшафт мира, а худшая их часть превратила мир в жующее и бунтующее стадо.

Наиболее подходящая профессия для этих центров – социолог, но социолог особого рода. Все образование социолога, неважно в России, Армении, Европе или США, направлено на обслуживание интересов западного бизнеса. Но если заказчики такого образования США и Европа, то они и получат дивиденды с него (практически ничего не вкладывая). Поскольку такие заказчики отсутствуют в России или в Армении, то социологи, осознанно или нет, будут работать против своих государств, т.е., против своих коренных интересов.

К счастью, российская власть начинает осознавать эти ловушки и в последнее время состоялись большие форумы научной и творческой интеллигенции, к мнению которой власть внимательно прислушивается (по крайней мере, делает такой вид). Еще бы научности прибавить этому мнению интеллигенции! А то за 25 лет она полностью озападнилась. Пора исправлять крен в российском образовании, пусть хотя бы Запад платит за бесплатную рекламу своих худосочных теорий, если не дает нашим вузам дышать свободным воздухом.

Но вернемся к нашим бизнесменам и любящей их церкви.

Если в социальном мире что-то происходит, то кто-то двигает людей в этом направлении. Если безучастно смотреть на мир, то все будет происходить против вас. В этом плане вполне адекватны инициативы Союза армян Сочи и ее руководителя В.С.Торосяна.

Но где думающий орган у армянской диаспоры? Как и у всех диаспор, думающий орган находится в титульном государстве. Чтобы этот орган стал собственным, надо сначала включиться в деятельность государства, или, по меньшей мере, влить в него содержание своих идей и нужд. Поэтому несколько преувеличенные надежды армян на бизнес диаспоры быстро таят, когда они видят, как легко можно превратить в нищету и обездоленность любую армянскую диаспору, например, в арабских странах. Поэтому настоятельно встает вопрос о создании думающего органа, который прогнозировал и предупреждал бы диаспору и всех армян о надвигающихся катаклизмах.

Здесь есть два варианта: или пойти по предложенному пути и онаучить бизнес, или осовременить церковь, придав ей ее ранние черты научного учреждения и снабдив ее соответствующими кадрами. Конечно, наилучшим вариантом было бы одновременное сближение двух направлений с последующим научно-религиозным синтезом. (Что это такое, можно объяснить в двух словах: каждый ученый опирается на опыт и знания предшественников, значит верит в их истинность)

Но бизнес без государства невозможен, следовательно, мы неизбежно вовлекаемся и во взаимоотношения с государством, в данном случае, с Республикой Армения. Чтобы церковь не выглядела, с одной стороны, музейным атавизмом, а с другой – так странно отделенным от государства, в котором она активно потребляет его ресурсы, надо приравнять статус церкви к статусу Национальной Академии Наук. У армянского государства не так много ресурсов, чтобы позволять бездействовать одному из мощных социальных институтов. И точно так, как годовые собрания Большой Академии освящает молодой представитель церкви, Церковные Соборы должен открывать молодой представитель Академии. А вся притворная борьба Церкви с сектами рассосется, когда они обе — Академия и Церковь – дружно займутся своим насущным делом – разработкой концепций стратегического развития нации в новых и сложных условиях 3-го тысячелетия и одновременным претворением их в жизнь ( с помощью государства). В конце концов, этот противоестественный дуализм плодит раздвоение личности рядового армянина, и в традиционных странах, к которым скоро может отнести себя и Армения (дай бог!), он отсутствует.

Возникающая открытость церкви будет отвечать и традиционному дружелюбию армян, что очень ценно особенно в диаспорах, и такие научно-церковные центры могут посещать представители любых других религий и на научном уровне обсуждать вопросы этики и совместного бытия в глобальном сообществе. Так, каменные храмы перестанут быть скрепами окаменелого мышления.

Э.Р.Григорьян