Основной вдохновительной силой в истории человечества на протяжении веков и тысячелетий была сила традиции. Традиции удерживали представления о том, что и как человеку следует делать для продолжения жизни. И люди вдохновлялись желанием поступать правильно, они радовались, когда могли и делали то, что следовало.
Примерно полтысячелетия назад (с возникновением жанра утопий) у европейцев появился и постепенно, где-то в середине XVIII века, нашел своё место ещё один источник вдохновения – социальный проект, содержанием которого является представление о таком будущем, которое усилиями людей может стать лучше настоящего в отношении условий жизни, всеобщего просвещения и смягчения нравов. "Прогресс человечества" на протяжении XIX века был, возможно, самым вдохновительным всеобщим проектом для зарождавшегося массового общества. Рядом с ним набирала свою вдохновительную мощь идея национального самоутверждения, которая сформировалась в кровавую эпоху наполеоновских войн и достигла своего наибольшего могущества в Первую мировую войну.
Сейчас, похоже, самые оптимистические проекты отнесены в область производства небывалых технических устройств. Например, нынешние проектно мыслящие люди ждут возникновения новых денежных систем, появления новейших сверхбыстрых, безопасных и массовых транспортных средств, хотя, в то же время, опасаются всеобщей информационной проницаемости общества. Обычные люди пока привычно ждут новых гаджетов.
Перепоручив прогресс техническим специалистам, современный человек видит себя достаточно совершенным, чтобы последовательно овладевать предстоящими техническими обновлениями. И, если речь идет об идее совершенствования, то, обычно, имеют в виду совершенствование своего тела – его формы и его здоровья. Что же касается современных массовых движений, вдохновляемых идеями равенства - расового, гендерного, материального и т.п., - то они ничего не начинают. Они лишь завершают проект Просвещения, цель которого, «Свобода, Равенство, Братство» для всех людей на Земле, впервые была сформулирована ещё в 1791 году. Уверенность, что равенство – кратчайший путь ко всеобщему счастью, объединяет всех тех, кто хочет увидеть будущее как можно скорее. Но, это «старое» будущее, будущее уже ушедшей эпохи Модерна. Собственного будущего у нашего времени пока нет. И в этом вся проблема.
Мы переживаем сейчас необыкновенную ситуацию, в которой не существует вдохновляющего образа грядущего мира и человека, где традиции ослаблены до такой степени, что их самих приходится охранять, и где нет вдохновляющих и долгосрочных социальных проектов. Многие среди нас пытаются предугадать, каким будут люди недалёкого даже будущего, с их новыми представлениями о мире и о себе в нем, но эти слишком смутные догадки не вдохновляют. Ослабленное чувство будущего рождает представление о конце истории, заставляющее ещё и ещё раз искать вдохновение в прошлом. ХХ век вернул широкий интерес, правда, в новом повороте, к мифическим и легендарным знаниям, по-новому вернул к религиям (специалисты обсуждают теперь «диффузную религиозность»), к искусству – в его виртуальном сетевом существовании, к науке, признаваемой в той мере, в какой она обслуживает повседневность.
Удивительным образом существует сейчас интерес к истории. Живую вдохновительную силу приобретает то прошлое, которое помножено на современную практическую необходимость, политическую пользу. В ХХ веке обнаружилось, что в массовом обществе источником вдохновения могут стать национальные и другие групповые обиды, сохраненные (теперь уже политической) историей переживания попранной правоты.
Вдохновляющими прошлые поражения могут быть только при одном условии: если верить в перемену знаков. «Мы наш, мы новый мир построим, - Кто был ничем, тот станет всем», - эти слова из Интернационала известны уже полторы сотни лет. Но этот, открытый социалистами, принцип не остался их монополией. Спросите агрессора, что его побуждает, услышите о коллективной травме и обиде, будто обида сама по себе рождает дополнительные права. Все конфликты ХХ века толковались их участниками как со своей стороны оборонительные. Жертва – сейчас единственная общественная позиция, не вызывающая публичных подозрений в корысти, а защита жертвы - подозрений в агрессивности. Групповые обиды в наше время (колониальные, национальные, расовые, гендерные и проч.) «по умолчанию» предполагают достижение тех или иных форм перемены знаков в форме справедливых компенсаций. И тут, я вам скажу, иногда бывает, чем вдохновиться.
Вдохновение бывает только подлинным, его невозможно симулировать. Если кислорода нет, то дышать нечем. Дефицит мотивирующего вдохновения – типичный признак всеобщего культурного кризиса, который западная цивилизация переживает уже более ста лет. Аналогов нынешнему кризису в истории человечества - раз, два и обчёлся. Предыдущие тотальные кризисы культуры длились веками.
Но сейчас всё идет скорее.