Грани отечественного Товарищества

Значитца, дело бы так. Новый год на работе, куда я пришел за два с половиной месяца до него, решено было проводить скромно. То есть без съема ресторации или кафе. С одной стороны, и коллектив-то был небольшой - полторы дюжины человек. С другой же, я и не знал о том, как тут (пока еще не у нас, ибо я не успел начать ассоциировать себя с “у нас”) принято гудеть, хотя рассказы о прошлых Новых годах звучали из многих уст. И кафе в прошлом были, и конкурсы, и приколы, и воспоминания...

Как и везде, собственно, процессы подготовки были разбиты на отдельные блоки. Кто-то отвечал за продовольствие, кто-то - за алкоголь, кто-то - за конверты и сувениры клиентам, а еще кто-то это всё координировал. Мне с парнями (я сижу в кабинете с Ромкой и Сашкой, нисколько не жалея о том, что на прошлой работе у меня был отдельный кабинетик) выпало в том числе и составить список, кто чего будет пить. И в каких количествах. Плановая экономика. Стоит заметить, что шеф на алкоголь скупиться не привык, а потому на нас троих, а также еще на одного коллегу, захотевшего, как и  мы, пить конину, велено было купить пару литров VSOP. Вместо четырех по ноль-пять было куплено три по ноль-семь, то есть на сто грамм даже больше предполагаемой нормы.

Не стану больше описывать организацию торжества, ибо банально это, а потому и не интересно, по большому-то счету. Сразу перейду к описанию банкета, если так можно назвать посиделки на достаточно тесноватой кухне. Но в тесноте, как известно, да не в обиде. И я в очередной раз убедился в правильности народной мудрости.

Начали в шесть вечера. Закуси было много - бухгалтерия постаралась. Ну, по шампусику для начали мы - коньячные душонки - также вмазали со всеми. А куда деваться? Традиция же. А вскоре и перешли на наш VSOP. Первая бутылка была приговорена быстро, как и полагается при разгоне. Вторая тоже была опустошена, но уже помедленнее. Паузы на перекур становились всё длиннее, а тосты стали звучать чуть упрощеннее, без изысков. К половине десятого вечера наш “внешний” коньячный коллега сказал себе “стоп”, после чего засобирался ехать к невесте. И хоть уехал он в итоге через час с гаком (причем, большим таким гаком), но третью ноль-семь мы пошли осваивать без него.

Я уже упоминал о крайне серьезном и внимательном отношении шефа к алкогольному вопросу. Столь щепетильный подход в выборе каждым своего напитка обладал обратной стороной, во всяком случае по отношению к мужской половине населения - нельзя было не допить. Да-да, оставлять самый благородные пары недопитыми считалось недопустимым, и я от сокабинетников своих знал об этом заранее.

Коллектив начал редеть - это женщины начали отваливаться и уходить вовне, навстречу приехавшим за ними мужьям или молодым людям. Оставалось человек десять. А также - полбутылки коньяка. Часы показывали одиннадцать, когда последние могикане по женской линии стали покидать палубу отнюдь не тонущего, а пустеющего корабля. Свои коньячные рюмки мы с парнями наполняли уже наполовину, сумев доцедить последние полбанки к полуночи. И без того, как я прикинул своим никогда не пьянеющим на математические расчеты умишкой, выходило, что во мне плескалось уже около пятисот пятидесяти граммов сорокаградусного алкоголя, принятого на грудь в течение шести часов, что много и достаточно, чтобы не “умереть” быстро и вообще - отрубиться. И мне уже хватало.

И тут я опростоволосился. Не въехал в ситуацию. Ромка, уже имеющий богатый опыт в том, как подобные мероприятия заканчиваются, сделал мне кивок головы, но я вместо того, чтобы по-английски уйти, замешкался, и в следующую секунду шеф, быстро окинув поляну и расходящихся последних бухгалтерш, взял управление ситуацией под свой контроль. Команда “стоять” огласила своды кухни, быть может, и резковато, но еще в момент своего озвучания явилась знаком или предостережением, что  просто так всё не кончится.

Так оно и вышло. Удалившись на минуту, уже в следующую босс вернулся с полулитровой бутылкой Реми Мартина, тоже VSOP,  и вручил нам со словами: “Пока не выпьете, домой не уйдете”. По обреченным лицам Сашки и Ромки, я понял, что никаких иных способов наконец-таки попасть в родные стены нет. А домой-то уже откровенно хотелось.

И вот, собственно, я и добрался до ключевого момента в своем рассказе. Вы представьте себе эту ситуацию! Более пятисот грамм - в башке, полночь, сил есть тоже нет, так как живот - он не резиновый. В любом схожем случае человек поступает самым традиционным и правильным способом - встаёт и уходит. А тут - нельзя. Блин!

Никто из нас троих не был смертельно пьян. Все закусывали и блюли себя. Но пить никому больше не хотелось - это я читал по лицам товарищей. Но пить было поставлено в обязанность. Да и шеф, не давая нам никаких надежд на снисхождение, первым налил себе в рюмку водки, которую он пил также, с восемнадцати нуль-нуль.

Пятьсот грамм - это примерно 167 миллилитров на брата. Четыре стопки (пили мы не из коньячных фужеров) можно было растянуть на час, что, учитывая уже начавшуюся отторгаемость организмом алкоголя, сделать было можно, конечно, но с трудом. Но час - это так много. К тому же никто не отменял завтрашнего рабочего дня, начинающегося по-прежнему - в 09.30. Время уже почти поджимало, а место боя хотелось покинуть поскорее.

Я бы с радостью пропустил эти четыре рюмки, но я видел, что и Сашка, и Ромка мечтали бы о подобном. Никто не хотел... нет, не умирать, как в фильме звучало, а пить! Но не выпить - значило повесить на каждого из двух ближних по почти 80 миллилитров лишней конины или по две чужих, ненужных стопки. И это-то и было - не по-товарищески!

Бутылка была выпита за четверть часа. Вровень, на морально-волевых, как говорится. Эти лишние граммы действительно были откровенно лишними. Едва-едва не пошатываясь, я сумел вскоре гордо покинуть поле боя и дойти триста метров до конца Староневского, туда, где напротив выходов из метро начинается круговой поворот на мост. Там я поймал тачку и вскоре был дома. И всё же вовсе не сцена утреннего прихода на работу с гудящей головой достойна описания. Именно ночное через “не могу” и шокировало меня по-доброму. Казалось бы, мужикам предлагают не бодягу, а качественный коньяк! Что в том плохого? Но то, как ради своих товарищей пришлось вливать в себя этот благородный напиток насильно - это-то и показалось мне почти бесподобным. Снимаю шляпу перед оригинальностью подхода шефа, перед его странным и не распространенным методом проверки на вшивость. Чтобы оказаться дома, обычно доводят рабочие или схожие дела до конца. И такая причина задержки никого не удивит. А вот ввалиться в час ночи на базу, потом уже объясняя переход норматива именно что желанием дома оказаться - это очень своеобразное извращение. Не всяк поймет и поверит. Извращение здравой или типовой логики.

Вот такая случилась со мной и моими товарищами занятная история. Но ведь выпили же, осилили эти совершенно никому из нас не нужные пол-литра! Товарищество!

ММ

07-11-2012