Молодухи и странные выводы

На транспорте ездя часто,

Смотрю я по сторонам.

Девчонки ногасты-грудасты,

Но - жертвы вещей и реклам.

Не личности, а оболочки,

Фигуры пускай и крепки,

Но… Ведь годятся в дочки,

И в пирсинге их пупки.

А я по инерции гимны

Слагаю пустой красоте

И тем, кто, увы, не интимны,

Лепечут о ерунде.

Я вижу, как всё изменилось,

Как всё упростилося в секс.

Но я на душевную хилость

Тянуть не хочу свой «рефлекс».

Модель – это пошлое слово!

Пустоты и холод  - в глазах.

Ломаться, раздеться готовы…

Им вторят, снимаясь в трусах.

На снимках я вижу обёртки,

Но где Содержание, где?!

Пьют пиво и тянут «Отвёртки»

И знать не хотят о труде.

Я это чутка понимаю,

Но понял попутно себя:

Чужда мне извилин прямая

И близость чужда без «любя».

Тащиться от фантика-формы,

Наверно, я впредь не смогу.

Не возведу случку в норму,

Вне уха отвергну серьгу.

Но в транспорте муниципальном

Я буду людей наблюдать,

Как в давке простой, не под пальмой,

Не видят они Благодать.

А где Она? В душах соседних!

Стоящих вблизи от тебя.

Запутавшись в грезах и бреднях,

Чуть что -  и хамя, и грубя,

Не видим мы главное в ближнем,

Что он – Человек и Собрат,

Что в Мире он - тоже не лишний,

Хотя нам взаимно не рад.

Нам шмотки намного дороже,

И гонимся за барахлом.

Но ведь над всеми есть Боже,

И дорог его диплом.

Он требует крови и пота,

Его не получишь за так.

На рай есть суровая квота…

И мы выбираем кабак.

А там  всё и проще, и сразу,

К тому ж молодушек - не счесть.

За денежку иль по заказу

Там продается честь.

И мы покупаем плоти,

И сеем вокруг хвастовство.

И тонем незримо в болоте,

В себе изводя божество.

Что ж, мир так давно устроен,

И я на него не ропщу.

Но к счастью, я стал раздвоен,

К деревне тянусь и к борщу.

Покуда же городом скован,

Смотрю я по сторонам.

Бегу я за длинным целковым,

Качусь, так сказать, по волнам.

Но серфинг мой кем-то подхвачен,

Я скорость случайно набрал.

Душа ощутила задачу

И приоткрылся канал.

Остались давно молодухи

У пляжа, в мели, позади.

Пары мозг пьянящей сивухи

Выветриваются в пути.

Но я еще цели не вижу,

Хоть понял, что странно отплыл.

Не к славе, баблу и престижу;

Несведущ я, гол и бескрыл.

Пока что меня не штормило,

И я не испытан, не бит.

В себе изничтожив дебила,

Я вовлечен в гамбит.

Но мне поддаются свыше,

Не ставят мне детский мат.

Но мозги Майорова Миши

Тем самым и тормошат.

Хочу я понять так много

Допрежде, чем перейти

Границу того чертога,

Где вверх могут течь пути.

Еще я горизонтален,

А пляж – он не так далеко.

Но я изучил в деталях,

Как поле его узко.

Толкаться уже надоело,

К тому ж Небеса – не земля!

Тлетворно и бренно тело,

Боящееся угля.

Короче, прощайте, Други.

Я взял бы охотно и вас.

Но сам каждый лечит недуги

И сам свой шлифует алмаз.

Удастся, то весточку брошу.

Поплыл я тогда, пока.

Нет, вы не дождётесь Святошу,

Но…помните, что ль, Чудака.