Река Воронеж — «горы»

При описании реки Воронеж Василий Песков использует довольно мало конкретных топонимов. Обычно его описания яркие, но не очень конкретные. Однако один из воронежских речных топонимов встречается в его публикациях несколько раз. Это Лысая гора, возвышенный участок правого берега реки выше современного Санатория имени Горького. С этим примечательным местом связаны две интересные истории в его публикациях.

В 1963-64 годах в публикациях Василия Пескова несколько раз возникала тема «встреча с земляками», и два раза был опубликован список воронежских достопримечательностей. Оба списка удивительно похожие, хотя «земляки» были совсем разные. Ещё интересно отметить, что в короткий список из пяти лучших мест города Воронежа («Вспомнили бронзового Петра, проспект, СХИ, реку Воронеж, Лысую гору.») попали три природные достопримечательности. Можно предположить, что это были любимые места самого Василия Пескова и он сам любил гулять вдоль реки Воронеж из центра города до Лысой горы.

Уже в 2000-х годах Василий Песков перебирал свой архив и опубликовал в газете «Комсомольская правда» фотографию «Плот на реке Воронеж». Подробную информацию об этом снимке я собрал на отдельной странице. В публикации «Водяная дорога» 2007 года автор довольно подробно вспомнил историю фотографии и вспомнил Лысую гору. В 2013 году редакция «Комсомольской правды» опубликовала фотографию в посмертной публикации «Вспомнить все» я таким редакционным комментарием:  «Чтобы поймать этот момент на реке Воронеж, Песков дежурил на горе почти сутки.»

Я думаю, комментарий несколько преувеличил сложность редакционного задания. Плоты на реке Воронеж в то время сплавляли всегда по одному маршруту, я думаю редакция знала примерный график движения плота. Ну а просидеть летом полдня на Лысой горе было не самым сложным заданием для молодого фотографа. Многие жители города в те годы специально ходили на Лысую гору, чтобы отдохнуть в этом примечательном месте. По меркам того времени, Лысая гора  была в пределах пешеходной доступности пассажиров общественного транспорта (примерно три километра от конечной остановки трамвая около СХИ или три километра от оживленной московской трассы).

Кроме Лысой горы, Василий Песков упоминает Белую гору. Это также известный воронежский топоним между Лысой Горой и селом Чертовицы. Но Белая гора упоминается только в одной публикации и особых историй с ней не связано. Можно только отметить, что названия «Лысая гора» и «Белая гора» в цитатах далее на странице написаны с большой буквы. В Воронежской области на реках есть множество других лысых и белых гор. Но при описании других мест Песков пишет выражения «лысая гора» и «белая гора» с маленькой буквы. То есть названия «Лысая гора» и «Белая гора» с большой буквы были для Пескова уникальными топонимами около Воронежа.

Чтобы показать, что именно могли вспоминать «земляки» Лысой горе, я приведу здесь две репродукции картины, о которой говорил космонавт Феоктистов. Эта картина действительно была известной в 50-е годы и много раз публиковалась различными способами. Репродукции картины в Интернете значительно отличаются по цвету и чёткости, я выбрал для иллюстрации два заметно разных варианта.

Картину «На родных просторах» действительно написал известный воронежский художник Михаил Лихачёв.  Однако нет доказательств того, что на картине с документальной точностью изображена Лысая гора под Воронежем. Вероятно, на картине показан «идеальный» советский пейзаж 50-х годов. На переднем плане счастливые молодые люди, на среднем плане разнообразные виды речного отдыха, на заднем плане заводские трубы и магистральная ЛЭП. Но в первом приближении этот пейзаж действительно похож на воронежскую Лысую гору как популярное место отдыха 50-х годов.

Мне известны следующие публикации Василия Пескова, в которых упоминаются Лысая гора или Белая гора на реке Воронеж :

Далее на странице приведены подробные цитаты. Также мне известны публикации, косвенно связанные с этой темой:

Публикация «Баллада о топоре» от 17 апреля 1960 года, цитата по Полному собранию сочинений (Том  2).

Катер спугнет стаю уток, качнет на волнах одинокую лодку. Медленно, но упрямо будет лезть катер против течения. Порой покажется — заблудились. Мелькнет в прорехе между дубами колокольня, а катер вдруг начнет забирать вправо, в луга. Не беспокойтесь — моторист свое дело знает. Это река, выйдя от Белой горы на простор, начнет выписывать кренделя между копнами и одинокими вербами

Публикация «Привет из Антарктики» от 1 января 1964 года, цитата по Полному собранию сочинений (Том  4).

 Уже в воздухе говорю летчикам: 

 — Вот повезло — земляка встретил. 

 — А ты, спрашивают, — откуда? 

 — Из Воронежа. 

 — Батюшки! — штурман Женя Рудаков от радости уронил полетные карты. Штурман, оказывается, живет в селе Боровое недалеко от станции Солмово под Воронежем. 

 От «Востока» до Мирного шесть часов лету. 

Можете себе представить, как наговорились два земляка. Вспомнили бронзового Петра, проспект, СХИ, реку Воронеж, Лысую гору. Все это очень приятно вспоминать, когда летишь час, и два, и пять часов, и видишь только снег, снег, без единого пятнышка. 

Публикация «Крылатые богатыри» от 14 октября 1964 года, цитата по Полному собранию сочинений (Том  4).

За столом около спортивной площадки сидел человек совсем не гагаринского возраста. Спортивный костюм, обут в кеды, энергичные черты лица, седина в волосах. Да, конечно, он скорее похож на спортивного тренера, чем на привычного нам космонавта. На коленях у меня лежала бумажка: «Феоктистов Константин Петрович. 38 лет. Родился в Воронеже. Русский. Беспартийный. Окончил Высшее техническое училище имени Баумана. Кандидат наук. Читает по-английски. Имеет медаль за войну и два трудовых ордена, полученных совсем недавно». 

Разговор продолжался около часа. Я привожу его таким, каким был этот разговор за двое суток до старта — вопросы и ответы. 

— Я тоже из Воронежа. Вопрос земляка: вы помните этот город, связаны с ним сейчас? 

— Да, в этом городе я родился и жил до шестнадцати лет. Конечно, многое не забылось и не забудется. Друзья детства. Проспект. Бронзовый Петр. Зеленые парки, зеленый район сельскохозяйственного института. Лысая гора под Воронежем. Недавно, кажется в Третьяковке, увидел картину «На родных просторах». Остановился — страшно знакомый пейзаж. Навел справки. Воронежский художник! Написана картина с Лысой горы. Как раз в этом месте, над речкой, я костры разводил. Последняя поездка в город была печальной — хоронил друга… 

Публикация «Водяная дорога» от 11 июля 2007 года, цитата по Интернет-порталу KP.RU,

Еще одна полоса рубок в бору и проход плотов по реке связан с последствиями войны. Воронеж разрушен был почти так же, как Сталинград. В феврале 1943 года мы с другом прошли в город пешком. Воронеж представлял собой развалины и пустые коробки сгоревших домов. Людей в городе почти не было, ходили лишь там, где саперы оставили надписи: «Проверено. Мин не обнаружено». Восстановление города началось с разборки завалов на улицах, которые во многих местах еле угадывались. Помню первую «торговую точку» - дощатый ларек, в котором продавался морс. Помню полотнище, опоясавшее знаменитое в городе здание «Утюжок». На нем была надпись огромными буквами: «Из пепла пожарищ и обломков развалин мы восстановим тебя, родной Воронеж».

И сразу застучали топоры в лесах близ Усмани, в местечке с названием Кулики. Оттуда в город пошли плоты, и шли они больше десяти лет с весеннего половодья до ледостава. Уже работая в газете, я, помню, полдня просидел с фотокамерой над рекой на Лысой горе, ожидая очередного прохода «поезда» из плотов. И дождался - девятнадцать плотов единой лентой вышли от поворота на живописный простор реки. Я снимал, не жалея пленки, но успел запомнить и подробности «водяного поезда». На нем было шесть сплавщиков - трое на переднем плоту и трое у шалаша - на последнем. А рядом двигалась лодка сопровожденья. На переднем плоту горел костерок. Наготове лежали багры, а с боков весь «поезд» огорожен был подвижными бревнами, плывшими комлем вперед.

Махину плотов ничем не тянули. Довольно было не быстрого теченья равнинной реки, укрытой от ветра справа береговыми кручами, а слева - пойменным лесом. Было торжественно тихо над синей лентой воды - я слышал, как сплавщики у костерка о чем-то переговаривались. Летали над плотами трясогузки, а в высоте, видимо, любопытства ради сопровождал плоты коршун.

В позапрошлом году, разбирая старые негативы, я увидел на снимке эту вереницу плотов, и сразу в памяти всё ожило. …

Публикация «Вспомнить все» от 29 августа 2013 года, цитата по Интернет-порталу KP.RU,

А вот этот снимок - плоты на реке Воронеж - напоминают историю строительства флота при Петре I. Вот так сплавляли строевой лес для верфи. А снимок сделан, когда город Воронеж поднимался из пепла после Отечественной войны. Сказали, что к городу с севера, из лесов, движется лента плотов, и я дежурил на круче - боялся их пропустить. 

Чтобы поймать этот момент на реке Воронеж, Песков дежурил на горе почти сутки.