Река Хопёр — «речной транспорт»

Хотя Василий Песков много раз посещал Хопёрский заповедник, транспортные достопримечательности реки Хопёр («катера», «баржи», «лодки», «переправы») не очень часто попадали в его публикации. Мне известны следующие публикации Василия Пескова, в которых упоминаются различные виды «речного транспорта» реки Хопёр:

• публикация «Зеленый дым» от 12 мая 1963 года, цитата по Полному собранию сочинений (Том 3);

• публикация «Октябрь» от 3 октября 1965 года, Полное собрание сочинений (Том 5);

• публикация «Лесные яблони» от 14 сентября 1986 года, Полное собрание сочинений (Том 16);

• публикация «Текущий к Дону Хопёр» от 3 ноября 2005 года, Полное собрание сочинений (Том 23).

Самые интересные в этом писке первые две публикации. В публикации 1963 года автор очень подробно описывает свою поездку на маленьком «челночке» по Хопёрскому заповеднику весной, во время большого половодья. Публикации 1965 года, наоборот, написана осенью. Но Василий Песков и здесь нашёл «транспортную» изюминку. В эту публикацию попал живой рассказ о редком объекте речного транспорта — официальной лодочной переправе. На Верхнем Дону такие круглогодичные переправы (не только на период половодья) были редки, на Верхнем Дону гораздо чаще встречались грузовые «паромы». Но Василий Песков умел замечать необычные объекты, он даже на старой «большой дороге» в Коротояке сумел встретить перевозчицу Антониху.

В публикации 1986 году автор , вероятно, вспоминает свою поездку 1963 года. А в публикации 2005 года интереснее всего подробное описание рыбалки на Хопре. Надо только отметить, что писатель Шолохов любил ловить рыбу недалеко от впадения Хопра в Дон (это место относительно недалеко от станицы Вёшенской). А  журналист Песков чаще всего видел Хопёр в районе Хопёрского заповедника. То есть это два разных участка реки Хопёр.

Публикация «Зеленый дым» от 12 мая 1963 года, цитата по Полному собранию сочинений (Том 3).

…

Всю ночь кричала, задыхаясь от страсти, дикая утка. Кричали жерлянки. Под самым окном плескалась вода. Раза три за ночь мы брали фонарик и, пугая уснувших кур, шли к берегу. За день под водой скрылся выгон с плетнями и остатками почерневшего сена. Берег отступал и уже приготовился отдать половодью лесную избенку с палисадником, старыми санями и белыми курами во дворе. В воде у ветлы стояла деревянная рейка. Последний раз она показала нам цифру 100 м и скрылась. Лесник сел в лодку и перенес рейку на край воды. 

 Остаток ночи мы вспоминали снежную зиму, вспоминали, в каком году случился такой же разлив, говорили о самолетах, бомбивших лед у мостов, о вертолетах, снимавших у Дона людей с затопленных крыш. 

…

Две лодки. Одна — моторная, другая — маленький челночок — привязана сзади моторной. 

Цель экспедиции: поглядеть, как живется зверью. Зима стояла суровая. Зверь отощал, а тут сразу нагрянуло вселенское наводнение, вся пойма Хопра затоплена. Летом, если испетлять заповедник, насчитаешь больше трехсот озер. 

Сейчас все слилось в сплошное море. Плывем вровень с ветками вязов, осин и дубов, поддеваем веслами размокшие сорочьи гнезда. Вода дотянулась к самым скворечникам. Водяная крыса испуганно прыгнула с ветки, поплыла и юркнула в птичий домик. 

…

Скоро мы убедились: на моторке увидишь только ужей. Оставляем большую лодку и плывем на маленьком челночке. Стараемся не ронять даже капель с весла. Тихо скользит челночок между стволами ольхи.…

…

Из Хопра и заповедных озер рыба сейчас вышла на мелководье, гуляет по лужкам и опушкам, где летом пасутся олени, мечет в потеплевшую воду икру. Тут, в мутной воде, легче всего поймать загулявшую рыбу. Тут браконьеры чаще всего ставят сети. Тут легче всего и накрывать браконьера. Тихо плывет челночок, даже капли с весла не уронит. 

…

Покидаем ольховник и просекой, похожей сейчас на строгий канал, плывем к Сосновому озеру. На лодку садятся передохнуть пайки и комарики.…

…

Еще три взмаха веслом, и егерь подносит палец к губам. Сосновое озеро. Бобровое царство. 

И так и сяк лежат в воде срубленные зубами деревья. Тихо скользит над озером черный коршун. Тихо плывет челнок. 

Осенью егерь сложил вдоль озерного берега плотики из крупного хвороста. Сейчас плотики всплыли. Для бобров они стали чем-то вроде спасательной станции. Первый плотик. Не дышим. 

Бобриха и два годовалых бобренка. Бобрята лежат, как дети. Раскинули лапы. Один подставил солнышку брюхо и, кажется, — вот-вот начнет всхрапывать. Бобриха лежит с краю плота. Делаем поворот, выбираем место для съемки. Щелчок. Для бобров этот звук показался, наверное, пушечным выстрелом. Бобрята, не просыпаясь, прыгнули в воду, бобриха задержалась на полсекунды. Зато теперь мы услышали пушечный выстрел. Бобриха ударила по воде широким, как наше весло, хвостом. И сразу со всех сторон, со всех плотиков: бух! Бух! Это сигнал по бобровому царству: опасность! 

…

 …Это счастье — среди полей увидеть остров земли, оберегаемый человеком. Человеку нужны хлеб, молоко, мясо, уголь, железо. Человеку дают их Труд и Земля. Но есть на земле ценности, которые не измерить ни рублем, ни метром, ни килограммом. Это гордость за красоту земли, на которой родился. Это ощущение радости бытия. Это встречи с бесконечным многообразием жизни. Ценности эти питают душу, делают человека благородным и сильным, и преданным земле, по которой он ходит. Вот почему надо беречь среди наших полей, наших лесов и заводов полоску заповедной земли. Невелика у Хопра такая полоска. Сорок километров в длину, в ширину всего десять. Но радостно встретить такую землю, рассказывать радостно и знать, что есть она, эта земля, — тоже радость. 

…

Публикация «Октябрь» от 3 октября 1965 года, Полное собрание сочинений (Том 5).

…

Листопад на Хопре: остров Равнина. Поля пшеницы, кукурузы и сахарной свеклы. По равнине медленно течет речка Хопер. По берегам — лес. Птицы, летящие высоко, этот лес считают, наверное, островом и непременно на этом острове делают остановку. Птицам хорошо видно реку и четыреста мелких и крупных озер по лесной пойме. Весною озера сливаются в одну большую воду с Хопром. 

Теперь же, осенью, каждое озеро — само по себе. 

И все озера вместе спрятаны в зарослях камыша, осинника, вязов, дубов, бересклета, крапивы, терновника, хмеля, лозинок и сосен. И все это с конца сентября охвачено красным пожаром, все глядится в тихую воду. 

Степной остров служит приютом летящему в дальние страны, и невозможно перечислить всех, кто живет у озер постоянно. Зубры, олени, еноты, бобры, барсуки, странный зверь выхухоль, множество всякой птицы, редкая для европейских лесов колония журавлей. И все это под боком у человека. Осенью услышишь сразу олений рев и гудение автомобилей; гомон вечерней улицы в Алферовке перебивается журавлиными криками. 

Столица лесного острова — хутор Варварино белеет избами и светится окнами у края леса и края полей, тут же озеро, и река тут же, под боком. На реке переправа — большая лодка, землянка на берегу, костер возле землянки. Перевозчик по осени ловит щук, и его надо звать долго и терпеливо. Минуты ожидания не огорчают. Глядишь, как медленно плывут по воде желтые листья, собираешь ежевику в ладонь, слушаешь неторопливую речь парня-попутчика. 

— Где же ты пропадаешь? — несердито говоришь перевозчику. 

— А это видал? — вместо ответа говорит дед и нагибается в лодку. В темноте белеет брюхо огромной щуки… 

По дороге к дому слышишь свист крыльев и тяжелые шлепки в воду. Перелетные птицы делают остановку на лесном острове. 

…

Публикация «Лесные яблони» от 14 сентября 1986 года, Полное собрание сочинений (Том 16).

…

Наш возок стоит у стенки ольхового леса. Нигде в ином месте не видал я ольшаников столь могучих. Богатырской заставой выходит к степи из поймы лес. Черный, мрачноватый и нелюдимый. Жаркий ветер равнины, проникая в ольшаник, создает банную духоту. Под ногами черная топь, к лету подсохшая, но все равно зыбкая, ненадежная. Растут тут крапива и папоротник. Никаких красок, кроме зеленой и черной. Даже осенью, когда все желтеет или краснеет, ольшаники остаются черно-зелеными, роняют на землю жухлый, не пожелтевший лист. 

Километра четыре можно идти этим лесом к Хопру. Но лишь редкий знающий человек предпримет это небезопасное путешествие. Легко заблудиться. И кричи, не кричи — никто не услышит. Царство оленей и кабанов. 

Весною ольховый лес сплошь заливается талыми водами. Вот тогда, блюдя осторожность, в легкой лодочке можно пробраться ольховым лесом. Я плавал однажды и вспоминаю ольшаники, погруженные в воду, как Амазонию. 

…

Публикация «Текущий к Дону Хопёр» от 3 ноября 2005 года, Полное собрание сочинений (Том 23).

…

О летних днях приятно вспоминать, когда на дворе слякотно, когда лужи застекляются льдом и вот-вот полетят белые мухи. В сентябре посчастливилось мне побывать на Хопре, который очень люблю, по которому не раз плавал, но всегда хочется видеть Хопёр еще и еще — это одна из самых красивых рек Юго-Восточной России. Длина ее тысяча с небольшим километров. Потомок ледниковых вод, Хопёр течет по равнине, все время петляя, и почти в три раза превышает прямую линию от истока в Пензенской области до устья Дона. 

Я знаю реку в среднем ее течении, где расположен недавно справивший семидесятилетие Хопёрский заповедник. Это место считают наиболее живописным на везде не скучной реке. Хопёр течет тут медленно, окаймленный пойменными лесами. Правый берег крутой, весной вода его моет, обнажая коренья деревьев. 

…

Помню, в Воронежском заповеднике на вопрос, чем отличается он от заповедника на Хопре, директор Николай Николаевич Цесаркин сказал: «Воронежский заповедник — это опера, он строг, местами скучен, а Хопёрский уподобил бы я оперетте — веселый, живописный, в нем больше воды и живности тоже». 

Мы плыли по Хопру, когда по берегам уже виднелись красновато-ржавые пятна вязов, жидкая предосенняя зелень ясеней. Вода в Хопре была тихой, зеркально-чистой. Переплывавший русло выводок кабанов нашей лодки нисколько не испугался. А потом реку неторопливо переплыл лось. 

В небе, набирая кругами синюю высоту, летал орлан. Что видел он сверху? Светлую, шириной примерно в сто метров, ленту воды, степь за лесом правого берега, а по левой, низменной стороне — речные старицы и блюдца озер. В этих местах Хопёр ведет себя особенно вольно. Сверкающие летом на солнце озера (их тут около восьми сотен) во время паводка сливаются в одно общее море, оставляя лишь островки суши, на которых спасаются звери. Тут делают остановки весной летящие с юга на север птицы, а в недоступных для человека местах остаются прилетные журавли. 

…

Плывем дальше. Как и на всякой реке, есть тут места неглубокие, с быстриной, а есть и широкие бездонные плесы — прибежище местных лещей до пяти килограммов весом. Есть в Хопре и крупные щуки, и тучные сазаны. Сома поймали однажды в восемьдесят с лишком килограммов. 

И есть, конечно, тут окунь, плотва, язи. Пишут: было когда-то рыбы в Хопре немерено — «возами шла на продажу». Особенно славились местные сазаны. Михаил Александрович Шолохов, завзятый охотник и рыболов, любил ловить сазанов, но ловил не в Дону, а специально приезжал на Хопёр, становился лагерем вблизи теперь исчезнувшего хуторка. Об этих семейных вылазках на Хопёр рассказывал мне сын Шолохова Михаил Михайлович. «Самым завзятым рыболовом в команде была мать. Если не позовут к завтраку, утреннюю зарю могла растянуть до обеда. Отец лишнего ловить не любил, но однажды за утро вытащил из Хопра дюжину сазанов. И крупных. Рекордная его добыча — сазан в двадцать пять килограммов». 

Есть на Хопре новость. Появился тут травоядный гигант — толстолоб. Дальневосточная эта рыба завезена была в водоемы с буйной растительностью и нигде, кроме Каракумского канала, не нерестилась. Еда ее — всякая мягкая зелень воды. Растет быстро, и к осени, перед залеганием в ямы, вегетарианец набирает изрядно жира. Как попали эти рыбы в Хопёр, неизвестно. Считают — с весенними водами из прудовых хозяйств. По всем законам толстолобы в этой реке не должны размножаться. Ихтиологи на этом настаивают. Но рыбаки возражают: откуда ж рыбешки с палец, с ладошку? Крупные рыбы держатся стаями у поверхности и своими набегами пугают на ямах робких лещей и «смущают всякую рыбу». 

Ловить толстолоба удочкой очень непросто, но приспосабливаются. Для наживки опробованы пучки водорослей, листики клевера, ломтики огурцов, помидоров, всякие каши. Надежнее всего оказался горох — пареный и зеленый. На крючке большие, до двадцати килограммов, рыбы ведут себя буйно — рвут лески, ломают удилища. «Непутевая рыба», — сказал бывалый здешний удильщик. 

Мы с воронежским другом Александром Клецких даже не попробовали покуситься на толстолоба, но попросили здешнего лесника Александра Викторовича Дорошенко попытаться поймать хотя бы одного — нам для съемки. Представьте себе, поймал! Ночь сидел на Хопре, а утром нас разбудил: «Идемте к реке — на кукане ожидают вас толстолобы». Ну, конечно, мы, как звери, накинулись на эту готовую опрокинуть нас в лодке добычу… 

Доплыли по Хопру мы до славного «Нью-Хопёрска», то есть до Новохопёрска, бывшего когда-то большой станицей, куда с Дона приплывали баржи и пассажирские катера. Тут у Хопра правый берег возвышается, как гора. Поднимаясь с лесником по тропе лесом, высоту берега мы почувствовали. 

…