Задумчивая грусть (часть восемнадцатая)

ЗАДУМЧИВАЯ ГРУСТЬ

заметки

(часть восемнадцатая)

ЗАПРЕТНОЕ

Запретное магическим образом притягивает к себе. Я это испытываю почти всегда столько, сколько себя помню. Так хочется разгадать загадку эту. Помню сказание из Ветхого Завета о древе познания добра и зла, и чем закончилась жажда познать запретный плод для Адама и Евы. Но это просто факт, который никак не влияет на мои поступки. Если мне запрещали что-то, да ещё категорически, то я уж непременно это делала. Запрет сам по себе вызывает во мне протест. Но нужно определить грань между протестом на запрет и любопытством. В случае, когда мне что-либо запрещают делать без убедительных аргументов и объяснений причины, я реагирую очень бурно и поступаю так, как считаю нужным. Но больше всего меня раздражают оскорбительные таблички типа «Вход воспрещён», в большом количестве красующиеся в совершенно непонятных местах. Вместо запрета ведь можно найти нормальную вежливую форму, например: «Вход только для сотрудников», «Служебное помещение»… Но у нас же запреты на каждом шагу, поэтому мне так хочется их нарушать. Запретное в стране нельзя вызывает противоположную реакцию. Запрет непременно хочется нарушить.

ПОТЕРЯННАЯ МЫСЛЬ

Сколько раз я давала себе слово сразу же фиксировать любым способом то, что приходит мне в голову, столько раз я это слово нарушала. Из-за своей несобранности несу потери, оригинальных и глубоких мыслей, которые приходили ко мне в минуты, казалось бы, совершенно не подходящие для этого. Вот, рождается интересная мысль, и вот я по несколько раз повторяю её, чтобы не забыть, но, в конце концов, забываю. Или во сне приходит не просто мысль, а озарение, нужно вскочить и немедленно сделать запись, а я каждый раз ленюсь, откладываю до утра, уверяя себя в том, что в этот раз запомню непременно. Да, несобранность и беспечность родились, по-видимому, на миг раньше меня самой. Потерянная мысль мучает меня, обижается за невнимание к ней. Хожу, стараюсь вспомнить, а она вспыхнет ослепительной молнией и исчезает, рассеивается, не даёт возможности ухватить и достать её из глубины памяти. Потерянные мысли, я сожалею, что относилась к вам так легкомысленно, вернитесь, я теперь непременно вас сразу запишу!

СПОКОЙНОЕ ЛЕТО

После удушающей, африканской жары, от которой не было спасения в предыдущие годы, я ждала лета в этом году, опасаясь новых пожаров и дыма. Огромное, раскалённое, красное солнце, которое я с тревогой наблюдала во время его восхода по утрам, пугало меня. Синоптики тоже не обещали ничего хорошего и говорили о том, что нас ожидает, как обычно, весьма туманно. Долгие годы лето семьдесят второго года было одним из самых страшных воспоминаний. Дым, удушье, духота в электричках, метро, и некуда спрятаться. Мне пришлось в то лето срочно везти очередной номер журнала «Народы Азии и Африки» на подпись главному редактору И.С. Брагинскому в дом творчества Переделкино. Даже за городом спасения от духоты не было. Вокруг была выжженная трава, сухие листья под ногами, пропитанный гарью воздух. Я еле добрела в полуобморочном состоянии до места. Кошмар. Только радушие обаятельного Иосифа Самуиловича и его жены, чашка зелёного чая и искреннее сочувствие, оживили меня. Потом это забылось. Всё-таки для Москвы более привычно дождливое лето, прохладное. Раньше мы летом носили чулки и туфли, а в сумочке всегда лежал болоньевый плащ на всякий случай. Тёплые солнечные дни были настоящим праздником. Мы забыли о Шатуре и о торфяниках. Кошмар лета 2010 года затмил воспоминания о пожарах 1972 года. Я, наивная, думала, что торфяники уже затопили. И вот летом 2010 года Москва опять погрузилась во мглу. Я уехала на море и там, в новостях слушала сводки о ситуации в Москве. Отдыхающие вокруг выражали мне сочувствие, а я боялась даже думать о возвращении домой. Теперь каждую весну я не жду лета, а боюсь его. И вот, наконец, лето выдалось таким, о каком я мечтала во время дымовых пожаров.

ТРУДНО БЫТЬ ЕСТЕСТВЕННОЙ

Здесь дело вот в чём. С первых шагов в театральных училищах студентов учат расслаблению. До этого им казалось, что они вполне владеют собой и очень естественны. Но это не так. Стоит поставить камеру перед простым человеком, как он сразу изменяется, потому что хочет выглядеть не таким, каков он есть в жизни, а старается быть лучше и краше. Он пытается копировать известных актёров, которые ему нравятся. Стараясь, он зажимается, становится «деревянным». Быть естественным особенно трудно в молодости, когда ты сам себя ещё не знаешь, и примеряешь на себя различные образы. Важно понять себя, свою природу. Кем ты хочешь быть и идти к своей цели? Тогда голова будет занята достижением цели, и естественность придёт сама собой. Быть таким, каким тебя создала природа внешне, ещё трудней. Особенно это касается нас женщин. Я практически не встречала в течение жизни ни одной женщины, которая была бы довольна своей внешностью. Если волосы вьются, то женщина их мучительно выпрямляет, если же они прямые, то мечтает о том, чтобы они были хотя бы волнистые. Высокая женщина страдает от своего роста, невысокая тоже страдает, мечтает быть высокой. Очень худая мучается, не может набрать необходимые 2-3 килограмма. Вес это вообще сплошная борьба для большинства женщин на протяжении всей жизни. Нос, глаза, уши, волосы, грудь - всё не то, всё - не так. Трудно быть естественной, если постоянно думать об этом. Это удаётся тем, кто не думает, а живёт.

ВСЕ РАЗНЫЕ

Раньше я и представить себе не могла, что вот так просто, пробегая мимо витрины, можно купить красивое платье, которое не только всем понравится, но и преобразит меня до неузнаваемости. Тут же к нему можно подобрать всё необходимое от нижнего белья до украшений. Туфли, сумка, шарфики, естественно, тоже. Были бы деньги! Больше всего меня восхищает разнообразие товаров для нас, женщин. Порой в минуты тоски, разочарования, а то и драмы, достаточно пойти в магазин и купить какую-нибудь совершенно не нужную мне дурацкую вещь, которая никогда не понадобится. Но в момент её приобретения я испытаю такую гамму чувств от восторга, желания обладать ею, до убеждения, что мне она абсолютно необходима. Летом я любуюсь бесконечным разнообразием расцветок, фасонов женской одежды. Сочетание несочетаемых, порой диких, элементов одежды, причёсок меня не раздражают, а веселит. Ведь всё - это попытка самовыражения! Каждый хочет заявить о своей индивидуальности, пусть не у всех это получается удачно. Но мир становится таким разноцветным и бесконечно разнообразным! В годы тотального дефицита женщины, практически, не имели возможности самовыражения. Только избранным удавалось выделиться из толпы. В массе своей мы были вынуждены носить то, что достали. Конечно, я утрирую, но в целом ведь было так. А сегодня я изумляюсь, глядя на неимоверное количество, например, кофточек! Тысячи и тысячи женщин проходят мимо меня и все в разных!

ВСЕГДА НОВОЕ

День ожидался насыщенный. Нужно было сделать то и это, а потом еще это и то. Незаметно день склонился к вечеру и исчез. Проснулась, а за окнами опять рассвет. Накануне день действительно был, или он мне только снился? Опять нужно сделать много разных мелких, но необходимых дел. Я думала, что будет что-нибудь новенькое. А что я все жду какую-то новизну?! Может быть, это и есть, собственно, осмысленная жизнь, изо дня в день делать небольшие дела постепенно одно за другим. Рассвет, восход. Опять то же самое. Правда, разнообразило день дождем. Но дождь шел и до потопа, и идет временами после него. Всегда новая, значит, просыпаюсь я. Одни и те же дела делаю каждый раз иначе. Можно назвать это опытом, а можно - выдумкой. Мне больше хочется верить, что я делаю всё творчески. А что такое новое? Есть ведь новое вообще, для всех, а есть оно только для меня. Вот я и разобралась. Раз я каждый день узнаю себя с новой стороны, значит всё, что происходит со мной и есть всегда новое. Молодец я всё-таки, умница, сегодня сумела с собой договориться. В этом есть непривычная для меня новизна. Так проходит жизнь.

ЧИСТЫЙ ЛИСТ

Вы знаете, до чего же это многозначное понятие - «чистый лист»! Нет, вы ничего не знаете. Всё, с чем я в литературе ли, в жизни ли, в общении ни сталкивалась, - для меня загадочный чистый лист. Особенно это заметно, когда наблюдаешь за ребёнком. Окружающий мир, манящий, увлекательный, непонятный, влечёт и пугает синхронно. Но как волнительно проникать в него! Каждый день ребёнок делает уйму открытий, но сам этого даже не понимает. Однажды я проснулась в сиреневой тьме и в абсолютном безмолвии. Ужас охватил меня. В это мгновение я представила себе картину, когда ничего не было, даже света. Бог сказал: «Да будет свет!», - и стал свет. Я это ощутила всеми клеточками души. Для каждого вновь родившегося человека всё есть чистый лист. Что и как он прочтёт? Сие в его власти. Каждая незнакомая книга, которую я беру, сначала для меня как бы чистый лист, но и предвкушение открытия. Вот сижу я перед чистым листом бумаги, и не знаю ещё, какие слова появятся на нём. Я трепещу. Лист этот белый вызвал у меня столько оттенков чувств! Встречу и знакомство с человеком тоже можно сравнить с чистым листом. Мы друг для друга ещё никто, и ничто нас не объединяет. Но кто знает, что каждый из нас напишет на своём листе, и что захочет узнать! Маняще и тревожно. Мороз по коже!

ОТРАЖЕНИЯ

Время остановись! Но тщетно взывать к нему. Колесо неумолимо движется по своему кругу. Отражение неба в воде создаёт совершенно иной мир между двух небес или в небесах. Отражение пробуждает фантазию, вызывает желание художника воспроизвести его, или отобразить своё видение окружающего мира. Это мощный импульс к творчеству, к созданию своего направления в искусстве. Потребность самовыражения дарит нам все новые и новые шедевры живописи, литературы, музыки. Мне думается, через отражения вдохновенно рождались размытые плотна Ренуара, Борисова-Мусатова, Левитана, импрессионистические тексты Чехова, Волошина, Набокова… В луже отражается вечерний золотистый свет окон старинных домов в тихом переулке. Изображение настолько необычно, что кажется, будто это картина Оскара Рабина. Отражение, взятое под углом, искажает и преображает городской пейзаж. На асфальте, покрытом тонкой корочкой прозрачного льда, в ночной темноте при серебристом свете редких фонарей отражаются звёзды. Я передвигаюсь опасливо, стараясь не задеть ни одну звезду. Скольжение по звёздному небу захватывает меня до головокружения.

ПЬЯНЯЩЕЕ ЧУВСТВО ПРОГУЛКИ

Все мыслимые дожди, грозовые и грибные, в это ласковое лето вдоволь напоили травы, кустарники и деревья. У какого-то ресторана я залюбовалась геометрически совершенными цветниками. Настроение у меня тотчас поднялось. Я зашла в библиотеку на той стороне. Старинный с лепниной потолок огромного зала. Всюду связки книг. Стеллажей еще нет. Идет кропотливый ремонт. Я всем сердцем люблю библиотеки, поэтому никогда не прохожу мимо них. Оставив милой заведующей несколько экземпляров своей книги, я свернула в переулок, где повстречалась с очень сосредоточенными темно-золотистыми скворцами и невесть откуда залетевшими в город трясогузками. Я иду по тенистой тропинке. Солнечная сторона на том берегу покрыта маревом. Из него выплывает семнадцатый век. Вокруг меня нет ни души. Звенящая тишина. Передо мной своды, галереи, украшенные поливными изразцами. Кирпичная кладка, повидавшая на своём веку и расцвет, и мрачные годы, когда храмы превращали в тюрьмы. Печально видеть любое запустение, особенно здесь. Время уничтожает всё на свете, пока не приходят на помощь хранители древностей. Иду вдоль широкой реки, как будто пробираюсь сквозь тончайшую паутину знойного дрожащего воздуха. Река дремлет, изредка сладко потягиваясь. Но осень кое-где дает о себе знать. На земле лежат яблоки. Я слышу слабый, почти винный их запах, и потихоньку начинаю пьянеть.

ЦВЕТУЩЕЕ ВСТУПЛЕНИЕ

Поэтичность и художественность Юрия Домбровского с первых слов романа «Хранитель древностей» очаровала меня. Писатель увидел этот сказочный город-сад ранним утром. Алма-Ата, утопающая в садах, поразила писателя. Он как истинный художник выразительными мазками рисует сочные, впервые увиденные картины, наполненные запахами, звуками необыкновенного города-сада. И я безоглядно перенеслась следом за мастером в чудесный город с его синими и зелёными мазанками. Белые встречались мне редко, потому что хозяйки добавляли в белила купорос. Солнце ещё не взошло, но чувствовалось, что город вот-вот проснётся. И я не могу наглядеться на буйное цветение всего, даже того, что никогда по правилам не должно цвести - старинным стенам, из которых выстреливали побеги кустов, деревца на крышах, полевые цветы на тротуарах и мостовых. А уж в положенных местах, на газонах и в палисадниках, поражали воображение огромные красные маки, и необыкновенный цветок с черными глянцевитыми листьями, не то багровый, не то красно-фиолетовый, который алмаатинцы приносят из-под ледников и называют нежно и уважительно - Марья Коревна, от его запаха кружится голова. А дальше выходят навстречу длинноногие солнечные тюльпаны. Город расположен террасами. Они спускается с гор садами и рощами. С Юрием Домбровским я вижу воздушные купы белых акаций, которые напоминают восточных тонко и гибко изогнутых танцовщиц. Я любуюсь глянцевыми, почти лакированными рубиновыми иглами с кружевными белыми сережками, которые очень похожи на морские ракушки. Цветы алмаатинской акации источали сладковатый запах карамели. И этим ароматом был пропитан воздух, который можно было пить. И к тому же этот терпкий воздух звенел низкими нотами от кружащих над цветами шмелей. А две большие белые бабочки грациозно поцеловались на лету прямо передо мной и разлетелись в разные стороны. На другом этаже, над акациями, раскинулись фруктовые сады, которые ласкали глаз кремовыми, белыми, розоватыми цветами, а ещё выше взлетали в небо пирамидальные высоченные тополя, шумящие серебром листвы, над которыми высились только вершины гор. Тополям этим уже по сто лет и они как бы охраняют весь длинный тракт от Алма-Аты до Ташкента, который называют просто Ташкентской аллеей. Восхитительное вступление к роману «Хранитель древностей» искрит эпитетами, сравнениями, метафорами, по своей художественной выразительности являясь самостоятельным поэтическим произведением истинного мастера слова. Средний писатель всегда стремится начать свое произведение чем-то захватывающим, вроде стрельбы, погони, или ещё чем-то подобным, чтобы сразу увлечь читателя сюжетом, завладеть его вниманием. Настоящему же писателю наплевать на всё это. Его занимает изобразительность - то единственное, на чем стоит великая литература. А ведь Юрий Домбровский там был в ссылке.

ИЗ ЦЕХА - В АКТРИСЫ

Дорога разбита, при въезде в этот ни чем не примечательный районный город необходимо преодолеть глубокую лужу, которая даже в сухую погоду оставляет свой след на машинах. Весь облик города, улицы и дворы, дома и подъезды - производит впечатление запустения. Лица прохожих как бы стёрты. Воздух тяжёлый и плотный от вселенской тоски и безысходности. Затерялся город на просторах огромной страны, в которой вместо дорог население перемешается, ориентируясь по направлениям. Завод по производству водки. Обычная смена. У конвейера стоят женщины в синих сатиновых халатах, волосы спрятаны под застиранными косынками. Бутылки сплошным поток движутся зигзагом на ленте. Видимо, это цех готовой продукции, потому что здесь автомат наполняет бутылки. Работницы совершают какие-то магические перемещения бутылок, после чего автомат запечатывает их. Прозрачные бликующие от ламп дневного света бутылки с водкой мелькают перед глазами. Раздается сигнал на перерыв. В подсобном помещении вся бригада женщин сбивается в стаю, только одна крепкая молодая женщина, лет двадцати пяти на вид, лицо её буквально вымазано косметикой, держится особняком. Вспыхивает перебранка, из которой становится понятно, что героиня мечтает стать актрисой, и уехать в Москву. Она ненавидит свой родной город, завод, работу. Она раздражает всю бригаду. Женщины упрекают её в том, что она - плохая мать, плохая хозяйка, ничего в этой жизни ещё не сумела сделать сама, и что в Москве таких как она уже хватает. После смены героиня накладывает в раздевалке ещё один толстый слой косметики, удовлетворенно любуется собой, и спешит в клуб. В клубе её консультирует по выразительному чтению заведующая. Героиня начинает читать вызубренный отрывок из романа Горького «Мать». Очевидно, что она не понимает смысла слов, бубнит, манерничая и тараща глаза, невпопад. Заведующая пытается объяснить ей, что отрывок подобран неудачно, что произносить текст нужно с чувством, но тщетно. Героиня литературы не знает, не понимает, что от неё хотят. Мягко пытаясь объяснить, что значит читать с чувством, заведующая предлагает героине рассказать своими словами о том, как она любит своего сына, и наталкивается на глухую стену непонимания. Героиня в восторге от себя и думает, что ей делают замечания из зависти к её красоте и будущей славе. Она приходит домой, в однокомнатную квартиру, где живет с сыном лет трёх-четырёх. В комнате оборваны обои, одежда распихана в целлофановые пакеты, под ногами валяется обувь, коробки, игрушки. Ребёнок её сильно раздражает. Она не умеет с ним найти общий язык. Приходит в гости её мать. Крики, ругань, взаимные упрёки. Вскоре героиня впопыхах собирается, отводит сына к матери и, ничего никому не сказав, уезжает за славой в столицу.

ЯСЕНИ ЖЕЛТЕЮТ

Ясень первый напомнил мне о приближении любимой осенней поры. Я обратила внимание на первую желтизну на них. А некоторые лёгкие, свёрнутые в трубочку листочки ясеня, как будто опалённые огнём, с тихим шёпотом кружат и падают обречённо на землю. Что такое с ясенем случилось, ломаю я голову? В прежние годы я не замечала, что именно ясень первый теряет своё зелёное убранство. Дождями мы этим летом не обделены. Вон, какие сочные травы, их стригут дважды в неделю, а они всё тянутся и тянутся к солнцу и небу, поражая сочностью и насыщенностью цвета. Грустит и сохнет только ясень. Все остальные деревья красуются друг перед другом, наслаждаясь солнцем и теплом. Они беззаботно щебечут на ветру, не задумываясь о быстротечности времени. Встречает первым осень молча ясень, думает свою думу. Может быть, он устал смотреть на солнце? Или, так же как и я, больше всех времён года любит осень!

ИСКРЯЩИЙСЯ ФОНТАН

И охладил меня в жару, внезапно вышедший навстречу фонтан. Я думала до этого о том, что фонтанов явно не хватает. И вот в синюю высь взлетают сонмы брызг. Я даже не поверила своим глазам, что предо мною возник фонтан. Он соткался не в моём желаемом влаги воображении, а буквально вырос из воздуха. Так было душно, что мечта о фонтане осуществилась наяву. Это был какой-то немыслимый цветочный трёхъярусный каскад каменных цветов, искрящихся в мириадах переливающихся на солнце в бесчисленном и стройном полёте капель, опоясанный темным мраморным бордюром. Фонтан завораживает неостановимым движением волшебной воды. Звенящие струи, переливаясь и играя, легко взмывают вверх, и, падая, рассыпаются на множество сияющих всеми оттенками солнца бриллиантов и алмазной пыли. Я в онемении опустилась на скамейку, чтобы понять это явление прохладного пульсирующего прохладой чуда и почти до обморока насладится водной феерией. Палящее солнце стремилось светить мне прямо в глаза, но ветви высокой липы прикрыли меня своею мягкой приветливой тенью.

МУЗЫКА И СЛОВО

Речь людей во многом отражает их внутренний мир. Мне важно не только то, что они говорят, но как они это делают. Я всегда сравниваю человеческую речь с музыкой. У одних мелодия речи звучит как спокойная река, у других журчит как ручей. Кто-то говорит рваными аккордами, а кто-то ведет свою речь как печальную мелодию с грустинкой, очень проникновенно. Подобная речь проникает в самое моё впечатлительное сердце. А другие люди как будто не говорят, а поют. Таких хочется слушать и слушать. Они вызывают симпатию. Есть люди, у которых речь напоминает собачий лай: это, по всей видимости, те, или потомки тех, кто работал в лагерях и тюрьмах. Они же никуда не пропали, они среди нас. При виде лающих, я мгновенно отключаюсь, перестаю воспринимать слова. Совершенно не воспринимаю я, когда люди переходят на визг. Пронзительный визг, похожий на электрическую пилу, ужасен. Они, к сожалению, как правило, не имеют привычки молчать. Самое непереносимое для меня - это когда человек стучит как дятел, при этом еще часто повторяя одно и то же слово, как бы вбивает это слово гвоздем в мою голову. К счастью, у каждого из нас есть право выбора собеседников. Мы выбираем, выбирают нас. Когда человек мне приятен, то и слова его звучат для меня как музыка.

НЕВЕРОЯТНЫЕ ВСТРЕЧИ

Я сама никак не могу себя убедить в том, что это было со мной наяву в Москве, а не где-то за городом. В этих местах я не была давно. Всё так переменилось, ничего не узнаю. Названия улиц и переулков я слышала, но читаю их как будто заново. Рассеянный солнечный свет, ласковая прохлада, лирическое настроение. Я предпочитаю длительные прогулки, а чтобы не чувствовать усталости, стараюсь как можно чаще отдыхать в скверах, парках или дворах. Только я подумала о том, что пора передохнуть, как увидела на той стороне парк. На липовой аллее ждала меня удобная скамейка. Я очень обрадовалась редкой удаче найти свободную скамейку. Сижу, любуюсь лесными гостьями грациозными трясогузками, которые, по-видимому, переселились-таки в столицу, потому что этим летом я их ежедневно встречаю в разных районах. Вдруг мимо меня проходит элегантная рыжая лошадь с широкой белой полосой между глаз. Молоденькая наездница спокойно указывает ей поводьями и без того хорошо знакомую дорогу. Я не каждый день в небольшом парке встречаю лошадей, и подумала, что это очень хороший знак. Но дальнейшие неожиданные встречи сегодняшнего дня окончательно утвердили меня в убеждении, что чудеса происходят вокруг постоянно. Не успев проводить восхищённым взором лошадь, я увидела на газоне белку, которая замерев, стояла на задних лапках в траве, настороженно оглядываясь по сторонам. Я стала наблюдать за ней и увидела, что их там целая семья. Пять белочек изящно взлетали на деревья, носились по тоненьким веткам с одного дерева на другое, спускались на землю и взлетали на деревья. Из шелестящего пакета я достала бутылочку с прохладной водой, попить. Я такой беличьей игры прежде никогда не видела и, попивая лимонную водичку, так увлеченно наблюдала за ними, что не заметила белочку у себя на плече. Она заглядывала мне в глаза. Ждала, что я угощу её орешками, но у меня ничего не было с собой. Видимо, её привлёк шелест пакета. Но белочка этого не знала, она спустилась ко мне на колени и стала внимательно разглядывать руки. Глазки - бусинки, хвостик пушистый, лапочки маленькие, с ювелирными коготками, рыженькая красавица. Очень смелая белочка. Извинившись перед ней, я продолжила прогулку, но белочка бежала за мной до выхода из парка. На одном из жилых домов я увидела вывеску «Библиотека». Я не могу пройти мимо библиотеки, всегда захожу посмотреть интерьеры, фонды. Уют, комфорт, а главное, сотрудник абонемента совершенно пленил меня - дымчатая, пушистая кошка с голубыми глазами возлежала на кафедре абонемента. Она благосклонно позволила погладить себя и дала возможность рассмотреть изящный медальон на шейке, на котором было написано её имя «Муся». Да, я таких насыщенных дней что-то не припомню! В довершение дня неожиданных встреч я познакомилась с собакой породы кроличьей таксы. Она сама выбрала меня из всех прохожих и изъявила желание познакомиться. Понятно, что имя её занимает целую строчку в паспорте, но мне она представилась просто как Люся.

СВОЁ И ЗАЁМНОЕ

Чехов где-то писал, что и он заимствует у великих. Как бы начинает свою новую вещь, напитавшись их текстами. Так он часто использовал изречения Марка Аврелия и других великих. Но Чехов создал свой неисчерпаемый художественный мир, обогатив им великую литературу. У Чехова нет ничего «заёмного», он создал своё. Чехов не переписывал, а переосмысливал, обогащал и создавал. Писать своё, быть оригинальной и ни на кого не похожей, мне кажется, что это практически невозможно. Особенно в начале пути. Я имею в виду сам переход от неписания («неписание» здесь у меня как существительное среднего рода, аналогичное существительному «нетерпение») к попыткам писать. Нужно просто начать записывать, не задумываясь об оригинальности и собственном почерке. Своё придёт, обязательно появится в процессе работы. Труден сам переход от устной окололитературной речи, привычки обсуждать, высказывать своё мнение, к попыткам написать. В этот момент приходит понимание, что своё писать почти невозможно. Поэтому многие и не пишут вообще. Понятие «своё» вообще весьма спорно, по-моему. Во все времена, с момента появления слова человек напитывается знаниями предшественников, читая их произведения, обдумывая их мысли, рассуждая, а потом у него возникает потребность записать своё мнение, суждение или же запечатлеть свой художественный мир, поделиться им. В подобных случаях у каждого творческого человека рождается своё. Но есть любители писать по чужому следу. Я имею в виду людей, которые прочитав, например, главу, из Достоевского, напитавшись его образами и мыслями, чувствуют себя великим человеком, способным разобрать главу в письменном виде. И, тут вдруг понимают, что одно дело высказывать свою точку зрения устно, а при попытке написать ничего не получается. Нет своих мыслей, аргументов, подходящих слов. Самое большое недоумение вызывают у меня люди невысокого полёта, которые ни Достоевского не открывают, ни, тем более, не пишут своего, но со снисходительным видом судят обо всем, просмотренном, как правило, по телевизору, выражая своё мнение словами вроде: «мрачно», «неубедительно», «меня не впечатлило», «об этом ещё до него писали», «ничего нового»… Вот здесь стоит поразмышлять.

ЖИЗНЬ ПОГЛОЩАЕТ

Я на ночь читала стихи, и хочу что бы ты, мой читатель, прочёл их:

Арсений Тарковский

СТАНЬ САМИМ СОБОЙ

Werde der du bist.

Гёте

Когда тебе придется туго,

Найдешь и сто рублей и друга.

Себя найти куда трудней,

Чем друга или сто рублей.

Ты вывернешься наизнанку,

Себя обшаришь спозаранку,

В одно смешаешь явь и сны,

Увидишь мир со стороны

И все и всех найдешь в порядке.

А ты - как ряженый на святки

Играешь в прятки сам с собой,

С твоим искусством и судьбой.

В чужом костюме ходит Гамлет

И кое-что про что-то мямлит,

- Он хочет Моиси играть,

А не врагов отца карать.

Из миллиона вероятии

Тебе одно придется кстати,

Но не дается, как назло,

Твое заветное число.

Загородил полнеба гений,

Не по тебе его ступени,

Но даже под его стопой

Ты должен стать самим собой.

Найдешь и у пророка слово,

Но слово лучше у немого,

И ярче краска у слепца,

Когда отыскан угол зренья

И ты при вспышке озаренья

Собой угадан до конца.

1957

И вот на какие неспешные размышления натолкнул меня Арсений Тарковский. В суете и бесконечном стремлении приобрести машину, получить проценты в банке, обладать дачей, квартирой, сытно есть и пить не только дома, но и в ресторанах, в Барселоне и в Чикаго, в Лондоне и на турецком пляже, ты не удосужился понять, зачем всё это материальное благо!? У тебя всё есть, а ничего не хочется, да, и не нужно уже. Прошла дарованная тебе ни с того ни с сего жизнь. Поглотила всецело тебя своими кажущимися очень важными делами. А смысл!? Повседневная жизнь настолько наполнена соблазнами, всевозможными обязанностями, сиюминутными проблемами, что захватывает человека целиком, без остатка. Поглощенный человек постоянно занят: работой, зрелищами в телевизионной трактовке, семьёй, огородом… Он бесконечно спешит куда-то, ежеминутно вынужден решать мелкие бытовые дела, постоянно кому-то что-то должен. То есть тем, что необходимо для жизни, и без чего, как ему кажется, жить нельзя. Пытаясь жить так называемой «полной жизнью», такие люди не открывают книги, им некогда думать о смысле жизни, они живут, не замечая того, как жизнь съедает их бессмысленной, однообразной суетой. Конечно, сомнения, неудовлетворённость посещают, порой, и их, но они с досадой отгоняют подобные мысли. Вдруг наступает момент, когда приходит ясность, что жизнь промелькнула, как одно мгновенье.

СДЕРЖАННОСТЬ

Как важно владеть собой в любой ситуации. В молодости я гордилась умением парировать любое высказывание. Я считала своим достоинством отстаивать своё мнение, убеждение, не вникая в возражения оппонента. Свою непоколебимую уверенность в чём-либо считала единственно правильной. Быстро реагировала на чьё-либо высказывание, с которым я согласна или не согласна. Сразу парировала, как в настольном теннисе била в ответ ракеткой по шарику. Но с годами пришло понимание, что отвечать сразу не нужно. По мере взросления я поняла, всю глупость своего поведения. Оценила сдержанных людей, и сама стала учиться быть на них похожей. Прежде всего, я перестала спорить. Каждый имеет право на свою точку зрения, вроде бы так просто, но мне понадобилось время, чтобы вникнуть и принять это. Но быть сдержанной в любой ситуации получается не всегда, но я очень стараюсь. В тех случаях, когда эмоции мои зашкаливают до такого бурного состояния, когда «сносит крышу», я потом долго переживаю. Сдержанность подкупает меня, вызывает огромное уважение. Оглядываясь на себя прежнюю, я с улыбкой сожаления, смотрю на самоуверенную девочку, которая сделала так много ошибок из-за своей несдержанности.

ТРУДНО ОТКАЗАТЬСЯ ОТ СЕБЯ

А ведь это первое условие творческого перевоплощения. Оно предполагает умение полного погружения в образ очередного персонажа, в его внутренний мир, образ мысли, речь, окружение. От себя следует отрешиться, забыть о себе. Решению подобных задач учат в театральных училищах. Приступая к подготовке к роли, актёр полностью вытряхивает себя, освобождая место для очередной роли. А когда ролей не просто несколько, а много!? Все они живут, растут, меняются в нём. И нужно уметь с ними сосуществовать, а затем и расставаться. Я же должна создать героя, можно сказать, родить его, наполнить его внутренним содержанием, создать образ. Сколько противоречий, споров с собой приходится пережить прежде, чем герой заживет своей жизнью, независимой от моей воли. А это происходит непременно! Задумываешь новый рассказ. Обдумываешь детали. Садишься писать, полагая, что он практически готов. Ничего подобного! Пишешь увлечённо, а руки твои самостоятельно пишут какие-то другие слова. Перечитываешь и с изумлением понимаешь, что получился рассказ другой, и герой другой. Задумала рассказать печальную историю о зависти человеческой, о её крайних проявлениях. А герой получился светлый, восприимчивый к добру. Он сам довольно решительно меняет свою судьбу, без тебя. Ты только успеваешь записывать. Трудно отказаться от себя, когда очень хочешь, но в процессе творчества это происходит помимо воли, как-то само собой.

СТАБИЛЬНОСТЬ

Любое дело, за которое я берусь, требует определённого внимания. Иначе ничего не получится. Это известно многим людям, но собственное понимание приходит как бы незаметно и постепенно по мере накопления опыта. В детстве и юности я была абсолютно уверена в том, что для меня все на свете устроено просто, и я всё могу. От этого наивного максимализма остыла я после череды неудач. Пришло осознание, что в каждом деле есть свои особенности, тонкости, нюансы. Даже такая простая вещь, как движение, требует постоянства. Нужно не лениться, вставать каждое утро и постепенно, одно за другим делать намеченное на день. Например, без тренировки в ежедневных прогулках можно со временем довести себя до такого состояния, когда трудно будет встать с дивана, и просто разучиться ходить. Балерина встает на пуанты каждый день. Музыкант постоянно совершенствует своё мастерство. То же в полной мере относится к моим записям. Когда я вошла в ежедневный ритм работы, то текст из-под моих рук порой стал выходить незаметно. Произошло это не сразу, и потому только, что я держала своё слово - каждый день делать запись. Постоянные ежедневные записи в течение определённого времени стали моей потребностью. Вот, что значит стабильность! Включаю компьютер, кладу руки на клавиши, ещё в сущности не знаю о чём писать, но вдруг пальцы сами собой привычно побежали по клавишам, я улыбаюсь и вижу, что на мониторе появляются удивительные цепочки слов.

СОН СМЫВАЕТ ПЕРЕЖИВАНИЯ

Я давно заметила, что переживания, связанные с неудачами минувшего дня, легко смываются ночным сном. Утром отношение к, казалось бы, неразрешимым проблемам меняется, и то, что раздражало или приводило в отчаяние, вызывает улыбку. Но порой, проблемы настолько глубоко поглощают мои мысли, а переживания, так глубоки, что сон остаётся только желанной мечтой. В таком случае я направляю все свои хитрости и умения, приобретенные в течение предыдущих лет на то, чтобы сон обязательно пришёл ко мне. Какие!? Мои! У каждого из нас есть свои способы заснуть. Сон - великий целитель и мудрец. Именно во сне можно понять, насколько надуманны мои страхи и переживания. Всё размывается, как круги на воде, удаляется и исчезает. Просыпаюсь я в подобных случаях с ощущением полноты и прелести жизни. Нет никакого негатива! Я особенно остро ощущаю полноту жизни и прилив сил. Накануне я рыдала. Мне казалось, что жизнь утратила смысл, а утром я понимаю, всю нелепость, надуманность и глупость своего поведения и страхов. Да, сон - великая вещь! Как часто именно во сне приходят потрясающие озарения! Иногда я вижу вещие сны, которые предсказывают предстоящие события и подсказывают линию поведения. Бывают сны путешествия, в которых я лечу над заснеженными горами, заповедными лесами, над прозрачными, так что вижу серебристых рыб, морями. Это оттого, что я лечу невысоко, потому что вижу море насквозь, любуюсь красотой переливающихся водорослей, пьянею от свежести воздуха, вдыхаю запахи неведомых цветов. Сон для меня величайшая тайна, природный лекарь и мудрый друг.

ЗАШЛА В СЕМНАДЦАТЫЙ ВЕК

В раздумьях я незаметно с Петровского бульвара, где ещё, по счастью, сохранились старые невысокие дома, свернула в какой-то переулок, и замерла от вида буквально какого-то пряничного, многослойного, бурый кирпич перебивался полосами светлого, подковой стоящего дома. Увидев напротив высокую стену, я невольно догадалась, что попала на задворки Высоко-Петровского монастыря. Много раз я видела его красную колокольню прямо от Малого театра. Теперь я вошла под Надвратной церковью в монастырь. С трепетом и волнением я иду по длинному и широкому проходу под старыми сводами, образующими арку. Семнадцатый век! Древняя кирпичная кладка отдает прохладой. Сверху переход из церкви в палаты и на открытые галереи, украшенные каменными балясинами. Вокруг строений семнадцатого века глубокий ров, поросший травой. Земля незаметно для современников за многие десятилетия, даже века как бы «съедает» монастырь. Церкви и палаты очень медленно, но верно уходят в землю. Что будет с современными домами через двести лет? Уйдут в землю? Поднимаюсь на галерею, расположенную вдоль стен церкви Преподобного Сергия Радонежского с трапезной, построенной в точной копии с трапезной Троице-Сергиева монастыря в Сергиевом посаде. Переулки и улицы открываются в совершенно ином ракурсе, как бы с полёта, не птичьего, конечно, но всё же. Крыши, окна, дымовые, сохранившиеся ещё трубы, карнизы с лепниной… Потом, спустившись с галереи по широкой лестнице, я с затаённым дыханием разглядывала выставленные для осмотра в рядок древние плиты надгробий из белого, посеревшего от времени известняка, пытаясь прочесть надписи. Но разобрать что-либо мне не удалось, ведь в те времена надписи делались только из согласных букв и сплошной цепочкой без пробелов, да к тому же многие буквы стерлись. В центре столичного шума и людской суеты, монастырь сохраняет особую поэзию величия и покоя. Ничто не вечно, как бы говорят эти камни, даже мы. Только слова хранят память для последующих поколений. Что напишем, то и прочитают о нас в будущие времена.

ПРОШЛОЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ

В момент творчества важно добиться полного освобождения от себя, перевоплотиться в персонажа. Я наяву проживаю жизнь других людей, рожденных мною же. Нужно почувствовать их, и вместе с ними прожить их жизнь, а не свою. В этот момент начинается истинное творчество. Я как бы создаю людей, которых не было на самом деле, но они начинают жить своей жизнью в рассказе. Моё собственное прошлое воскрешается в художественных образах, возвращается как некоторая ностальгия по поэтическим, умилительным эпизодам, тающим в памяти дымкой гаснущего костра. Причём костры всегда разные и, угасая, они вспыхивают вновь, озаряя светом разные уголки памяти. В эти минуты меня охватывают разные противоречивые чувства. Прошлое может быть безвозвратно утрачено, если его не сохранить в тексте. Именно поэтому ушедшая жизнь встаёт во весь рост, начинает, как «Земляничная поляна» Бергмана, прокручиваться заново, когда я сажусь писать новый рассказ, ещё не совсем понятный мне самой. Тут приходят на помощь существенные моменты моей жизни или жизни окружавших меня людей. Каждое значимое для меня событие с новой силой обретает жизненность в персонаже, которому я как бы отдаю частицу себя. И здесь очень важно не склонять чашу весов в свою личную сторону, а нагружать своей судьбой иных людей. Довольно часто я вижу себя актрисой и режиссером своих рассказов. И это вызывает у меня улыбку.

НЕ ВЕДАЯ, ЧТО ВПЕРЕДИ

Оказывается, Зинаида Гиппиус родилась в один со мной день - 20 ноября. Конечно, мне это приятно. Но суть не в этом. Суть в том, что я буквально сражена вот таким её стихотворением:

По слову Извечно-Сущего

Бессменен поток времен,

Чую лишь ветер грядущего

Нового мира звон.

С паденьем идет, с победою?

Оливу несет, иль меч?

Лика его не ведаю,

Знаю лишь ветер встреч.

Летят нездешними птицами

В кольцо бытия, вперед,

Миги с закрытыми лицами...

Как удержу их лет?

И в тесности, и в перекрестности, -

Хочу, не хочу ли я -

Черную топь неизвестности

Режет моя ладья.

Какая здесь глубина проникновения в понимание вечности и времени, какое мастерство в умении так глубоко прочувствовать и как бы с детской непосредственностью передать «поток времён», и выразить ощущение вечности и непредсказуемости всего сущего. Образ человека, как «нездешней птицы», несущейся навстречу ветру, не ведая, что ждёт её, захватил меня. Лечу и я вперёд безоглядно. Каждый из нас когда-то впервые столкнулся с открытием того неизбежного факта, что человек смертен, и, мало того, что умрёт не кто-то другой, а именно он непременно умрёт. Вся дальнейшая жизнь протекает с осознанием этого открытия. Всё это вызывает самые разные чувства от протеста, неприятия, до смирения и понимания неотвратимости смерти. Управлять своими мыслями очень непросто. Порой, мне самой страшно от мыслей, которые невольно, а то и вольно посещают меня. В начале жизни я была уверена в том, что у меня всё будет необыкновенно, как в сказке. Это была моя тайна. Уверенность в том, что я одна такая оригинальная, долго не покидала меня. По мере взросления мне страстно хотелось заглянуть в будущее, подсмотреть чуть-чуть, самую малость, путь предначертанный мне судьбой. В это время я прочитала в книге Анастасии Цветаевой «Воспоминания» пронзительные слова: «Как хорошо не знать будущего!». Анастасия Ивановна восклицает это в один из счастливейших моментов своей жизни, во времена своей первой любви, в дни ощущения полноты жизни. Эти слова невольно запали мне в душу. Я задумалась о непредвиденности и непредсказуемости судьбы. Желание узнать о том, что меня ждёт, пропало. Я стала молить Бога, чтобы он дал мне силы достойно пережить любые жизненные испытания. Пришло понимание бесконечности, и неумолимости движения колеса времени. И вот в очередной момент размышлений об этом я читаю у Зинаиды Гиппиус стихотворение «Непредвиденное», написанное ещё в 1913 году.

"Наша улица” №166 (9) сентябрь 2013