Маргарита Прошина
ЗАДУМЧИВАЯ ГРУСТЬ
заметки
(часть восьмидесятая)
ИСКАТЬ ВНИМАНИЯ
Думаю, что постоянно ищут внимания люди нетворческие, им свойственно страдать в одиночестве, они постоянно ищут собеседника, чтобы провести, а то и «убить» время. Они скучают, поэтому обычно ищут компанию или случайного слушателя, чтобы проводить время в пустых разговорах, о сериалах, соседях, сослуживцах. Они всё знают и обо всём судят так уверенно, без всяких сомнений.
ВИТАЕТ В ВОЗДУХЕ
Конечно, всё гениальное витает в воздухе, поэтому его не видно. Чтобы его увидеть, необходимо, с неослабевающим вниманием рассматривать воздух, и он в конце концов пойдет тебе навстречу и ты увидишь слова, даже такое простое слово как «воздух», а в нём наметится «вздох» и «отдых», и главное – «дух», который и есть сердцевина писательства. Воздух есть книга, которая таит в себе многоликие миры, открывающие тебе свои немыслимые просторы, и ты с восторгом, затаив дыхание, обретаешь смысл бытия в упоении ежедневного творчества. Вкусив плодов гениев, ты сможешь летать над обыденностью в неисчерпаемом воздухе своей книги.
ЗАЗВЕНЕЛО ВСЁ ВОКРУГ
Утренняя тишина, сон смотрю за сном, как ленты вечного Феллини. И вдруг зазвенело всё вокруг. Сначала показалось, что одновременно звонит телефон и жмут кнопку звонка в дверь какие-нибудь бесконечные рекламодатели, от которых никуда не деться, а телевизор стал вообще прод-и-пром-магазом, всё время что-то продают и никак продать не могут. Спросонья не могу понять, что же звенит. Метнулась босиком к окну. Тяжелые редкие капли со звоном бьются о стекло. Сомкнулись чёрные тучи с землёй, как будто с неба льются слезы. То звон, то плач, то ураган, то демоны стучат по листовому железу.
ЭПОХА ГАЗЕТ И ТЕЛЕГРАММ
И минула бумажная эпоха, казавшаяся вечной, и исчезли очереди в киоски за газетами, пропали и сами киоски, которые были повсюду. Зачем отправлять телеграмму, когда можно отправить сообщение по электронной почте. Позвонить в любую точку земли по мобильнику, связаться по скайпу и посмотреть друг другу в глаза. Толстые журналы, подписаться на которые было очень трудно, лишились своих читателей и выживают только за счёт библиотек, но и там ими интересуются только единицы. Наступила эпоха электронных изданий, возможности которых имеют неограниченные возможности, и новые поколения воспринимают их так же естественно, как предыдущие поколения воспринимали эпоху бумажную.
ГЛАВНОЕ - ЭТО САД
Сад восхищает и вдохновляет. Цветы, пчёлы, плоды. Буквы, слова, книги. Сад не сам по себе - он творенье человека, пространство вокруг и внутри человека - его душа в материализованном виде. Создание сада души в слове письменном наполняет жизнь смыслом. Только возделывая и приумножая все сады, созданные до нас, в искусстве или окружающей среде, возможно, провести жизнь в гармонии и обрести бессмертие в делах своих.
В КОЛОМЕНСКОМ
Из мрачноватого глубокого оврага, в котором чувство времени и места исчезает, выхожу к реке, «на простор речной волны…». Небесная лазурь и крики чаек возвращают меня в детство, и подобно чайке я ныряю в облака за кулисы, потом опять выбегаю на сцену, а в зрительном зале сидят утки и, часто размахивая крыльями, с громкими «кря» аплодируют мне, а потом взлетают и устремляются на противоположный берег в поисках буфета. А тут и в танце маленьких лебедей скользят по водной глади навстречу друг другу речные трамвайчики. «Ягода малина…, - доносится с одного, - нас к себе манила…». И папа мне покупает эскимо.
ЧАСЫ
С возрастом у меня совершенно пропала надобность смотреть на часы. В молодые годы часы крутились перед глазами чуть ли не ежеминутно. Планов на день было так много, что я всё время куда-то бежала, боясь опоздать, нервничала, суетилась, ссылаясь то на непредвиденные обстоятельства, то на кучу дел. Постепенно я научилась строить планы реальные, выходить пораньше, чтобы свести к минимуму возможные препятствия. В какой-то момент чувство времени привело к отказу от часов, и они скучали на комоде. Только во время уборки я спохватывалась и заводила их. С опытом я перестала спешить, потому что планирую на день только одно дело.
В КРАПИВЕНСКОМ ПЕРЕУЛКЕ
Переулочек с изгибом небольшой, но какой неожиданный и нарядный! Каждый раз, прогуливаясь по Перовскому бульвару, я останавливаюсь, чтобы вновь полюбоваться маленькой церковкой, которую обрамляют краснокирпичные дома, украшенные необычным орнаментом уникальным, ничего подобного я в Москве не знаю – это Константинопольское патриаршее подворье. Храм Сергия Радонежского излучает тепло и тихую радость, от него веет духом московским, а фасад зданий, обрамляющий его, украшен мусульманским орнаментом, напоминая о том, что на месте Византийской империи расположилось мусульманское государство. Воистину в Москве всё есть!
ПРОБУЖДАЛСЯ ДЕНЬ
Страна спала, и вместе с нею сомкнула веки Москва, задремали бульвары, а двор просто впал в летаргический сон. Но вот что-то сдвинулось. Подняла веки страна, пробуждался день, запели железные ворота, стряхнули дремоту магазины, застучали колёса по рельсам, побежали на короткие и длинные дистанции по стадиону столицы автомобили, подхватил движение ветер, срывая желтеющую листву.
БИБЛИОТЕЧНЫЙ ДВОРЕЦ
До пожара 1812 года территория усадьбы доходила практически до Большой Ордынки на востоке и до Пыжевского переулка на южной стороне. Здесь был фруктовый сад с небольшим прудом. Здесь устраивались балы, а в середине века XIX хозяйка Мария Федоровна Соллогуб ооганизовала известный литературно-политический салон, в котором частыми гостями были Ю.Ф. Самарин, И.С. Тургенев, А.С. Хомяков, И.В. и П.В. Киреевские, К.С. и И.С. Аксаковы. Много событий помнит этот дворец, много хозяев сменил он, а в восьмидесятые годы позапрошлого века здесь располагалась гимназия, в которой учились многие известные москвичи, среди ни были Пудовкин и Шмелёв, а в прошлом веке дворец стал библиотекой, в которой более тридцати лет отработала я.
ЦЕНИТЕЛИ КРАСОТЫ
Их так мало, ценителей красоты, но они есть. Сидит старушка на бульваре и смотрит в одну точку. У неё на глазах в осеннем свете зеленый кленовый лист чудесным образом превращается в красный. И за этим цветовым переходом старушка неотрывно час-другой следит молча с восторгом, который преображает её. Весь её облик излучает такую одухотворённую красоту, что девушка, сидящая чуть поодаль, замерла, как заколдованная, а на тревожный вопрос её молодого человека произнесла с придыханием: «Какая бабушка красивая!»
ЗРЕЕТ
Зреет зерно, зреет замысел из какого-то пустяка, нет мне покоя оттого, что постоянно зрею я. Начинаю с волнением писать, пальцы самостоятельно нажимают буквы. В такие чудесные моменты главное ни на секунду не останавливаться, так музыкально один за другим появляются отдельные абзацы. Чистым глазом перечитываю. Кажется, что сумбур какой-то получился. Тут же бегу из дому. На прогулке под золотистый трепет на ветерке листвы в голове проясняется, зреет мысль о том, как собрать несоединимое. Возвращаюсь к тексту, соединяю. Теперь необходимо отвлечься, переключаюсь на другие дела, в голове идея зреет, вот, наконец, зерно! Спешу ухватить его, записать. В результате от первоначального замысла ничего не осталось.
СТЁКЛА ВЕЧНОСТИ
Поэзия переделывает мир на свой лад, и получается что-то невероятное, когда одной строкой рисуется вся человеческая история, как у Мандельштама: «На стёкла вечности уже легло моё дыхание, моё тепло…». Несколько слов понадобилось гению, чтобы соединить времена минувшие, настоящие и предстоящие! Мудрость и глубина, жажда жизни и благодарность - всё это поэт выразил в этих строках, которые стоят больше, чем некоторые философские трактаты! Как ни старались стереть со стекол вечности гениального поэта, это не удалось.
ИТОГИ
Время от времени подвожу итоги. Что успела? Что сумела сделать? Прежде подводить итоги было сложно. Всё про себя, умозрительно, даже эфемерно. Ныне - открываю свои книги, и поражаюсь: вот они итоги! Неужели это я написала!? Вдохновляюсь плодами своих ежедневных трудов, и продолжаю неустанно писать, стараясь не упустить самые незначительные художественные детали. Самое удивительное состоит в том, что все мои тексты существуют самостоятельно, приобретая день ото дня новые смыслы!
МЕЛАНХОЛИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ
Как только пойдут перед глазами картины собственного детства, так сразу впадаешь в меланхолическое состояние, наблюдаешь за смешной, любопытной девочкой, которая постоянно протестует, когда слышит фразы: «так надо», «делай как все», неизменно отвечая: «почему надо», «не хочу как все, буду как я». С нежностью наблюдаю, как она устраивается под письменным столом - ставит бордовую с зелёным стеклом настольную лампу и устраивается с «Каштанкой» Чехова, погружаясь в чтение настолько, что не слышит никого, а когда её находят, то с досадой с отвечает, что была там, в книжке. Утраченное время, исчезновение бытия, состояние потерянности, невозможности всё вернуть, отчаяние, мрачноватые видения, одним словом, меланхолия.
МАНЕРА ДЕРЖАТЬСЯ
У каждого человека своя манера держаться на людях, к примеру, приветливость, естественность и открытость вызывают соответственный отклик у окружающих, а рассеянность и скучающий взгляд, красноречиво горят о том, что вы не вполне интересны собеседнику. Если человек держится уверенно, приветливо, то я тоже стремлюсь отвечать ему соответственно. Доброжелательность и воспитанность - привлекательны всегда, такая манера держаться - залог несомненного успеха во всех делах.
ЗА СВЕТЯЩИМСЯ ОКНОМ
Люблю вечерние прогулки я по старым переулкам, когда в окнах появляется свет, такой разный. Ах, как хочется заглянуть в светящееся окно. Что там? Кто там за окном живёт? Конечно, я никогда не пытаюсь даже заглянуть в них, а вот поселить там моих героев и придумать их жизнь вполне реально: Иван Иваныч смотрит телевизор, лёжа на диване, а Зоя Петровна разливает по тарелкам борщ с мозговой костью, и кажется, что за всеми окнами только и знают, что есть. Но нет, в одном окне девушка говорит по мобильнику. В моих рассказах окна являются, можно сказать, полноправными участниками настроения героинь. Окна, как и глаза, смотрят на мир, восприятие которого во многом зависит от внутреннего состояния смотрящего.
НОВЫЕ ТРАМВАИ
Ну, никак не могу устоять я, и сажусь в новый славный трамвай, проскользить по Москве обновлённой среди моря вечерних огней, где река в отраженьях сияет, ослепляя меня всё сильней: красным, синим, зелёным сияньем в златокудрой осенней листве! «Что случилось? Что за праздник?» - восклицаю я, а Москва мне отвечает: «Я теперь всегда праздничная!» Через мост трамвай плывёт мой тихо, плавно лёгкой чайкой, только жаль не слышно, как звонки твои звенят! Как леденцы в отражении вечерних огней бесшумно скользят по бульвару новые трамваи, по форме напоминающие то ли ракеты, то ли гаванские сигары.
У ЛЮДЕЙ ЖЕ ПРАЗДНИК
Человек, по большей части своей, существо шумное. Чуть что, так в крик, эмоции захлёстывают. Грохот взрывов, вспышки петард после полуночи, надрывные голоса под аккордеон, визжание детворы, какофония такая, что хочется зажать уши, но не делаю этого, смиряюсь. У людей же праздник! Они гуляют, чем больше шума и скандалов, тем лучше, а если ещё и драка случится, тогда праздник удался! Путь от шумного человека к тихому очень долгий, связанный с постоянной культурной обработкой, которой занимаются, как выясняется, единицы, но их-то на улицах не видно, потому что воспитанные люди незаметны.
ПОЧТЕННЫЕ ЛЮДИ
Спешат куда-то озабоченные прохожие, не обращая внимания друг на друга, и вдруг появляется солидный гражданин в шляпе, с трубкой, весьма полноватый, никуда не спешащий, но и никому не мешающий, останавливается в сторонке, попыхивает дымком, и вглядывается в алую полоску в разрезе темных туч. Стоит кому-нибудь из прохожих обратить на него внимание и проследить за его взглядом, как число любопытных резко увеличивается, не разглядев ничего, по их мнению, заслуживающего внимания, они вновь ускоряют шаг, при этом кто-то пожимает плечами, кто-то покрутит пальцем у виска, но есть надежда, что кто-то обратит взгляд в небо.
С НЕКОТОРОЙ ДОЛЕЙ СТРАХА
На неосвещенном участке длинной аллеи время от времени поглядываю на прохожих с некоторой долей страха и ускоряю шаг. У двери подъезда, где «надо б лампочку повесить», с той же некоторой долей страха, смотрю по сторонам, прежде чем открыть её, и эта же доля преследует меня до тех пор, пока не закроется дверь лифта. Наконец, выдыхаю, осталось преодолеть расстояние до железной двери квартиры, и закрыть её за собой на все засовы. Ох, доля страха, почему ты всюду тенью следуешь за мной!?
ЗАЧЁТ
Знаю всё наперечёт, ставлю я себе «зачёт»! Ведь была же когда-то у меня зачётная книжка. Количество зачётов и экзаменов каждую сессию было от двенадцати до пятнадцати. Поскольку в нашем институте учили всему слегка, например, мы сдавали зачёт по основам науки и техники, а уж название отраслевых библиографий я даже не помню. Поэтому привычка сдавать зачёты после выполнения намеченного не покидает меня. Я с удовольствием составляю план на день и пытаюсь следовать ему, а перед сном ставлю себе «зачёт», если всё было сделано. Прочла новый рассказ друга - зачёт, перечитала повесть Вольтера - «зачёт», написала одну-две тысячи слов в день тоже зачёт!
ОТБОР
Всё во власти человека творческого, чтобы устроить свой мир, но для этого необходим строжайший отбор, потому что внешний мир не дремлет со своей навязчивостью, с единением и сплочением и постоянно хочет затянуть в свою воронку. Вот и получается, что мой мир всеми средствами защищается от попадания в этот бурлящий водоворот. Прежде всего, отключаю телефон, телевизор включаю только для того, чтобы посмотреть те редкие передачи, которые ещё случаются, в основном после полуночи. Музыка, книги, выставки и ежедневные прогулки - позволяют мне сосредоточиться на работе с текстом.
ПРИЛОЖИТЬ РУКУ К СЕРДЦУ
Какой выразительный жест: приложить руку к сердцу! Однако надо заметить, что этот жест редко увидишь в наше время, потому что он присущ людям исключительной, почти аристократической воспитанности. Да, в этом жесте и уважение к собеседнику, и извинение, и верность дружбе, и искреннее расположение. Написала и задумалась, а как часто меня одаривали таким жестом, и мне хватило пальцев рук, ибо таким жестом не разбрасываются, это, как правило, происходит спонтанно, искренне, поэтому дорогого стоит. Конечно, руку к сердцу прикладывают ещё и на официальных мероприятиях, к примеру, при принятии присяги, но это совсем другое.
НА ЭСТРАДЕ
Особый род эстрадных артистов у нас - поэты, которые с лёгкостью рифмуют слова по любому поводу и спешат одарить окружающих своим талантом. Они рифмуют на «вечные темы» измен, взаимоотношений родственников, отцов и детей, захлёбываясь от восторга, и годами получают аплодисменты зрительских масс. Они, непременно, присутствуют на праздничных концертах, их «величают» знаменитыми и выдающимися, они постоянные гости ток-шоу, с умным видом вещают на любые темы дня. Эстрадные поэты, не жалея сил, делятся своими талантами десятилетиями изо дня в день. Стоит подобным поэтам уйти в мир иной, как на их месте оказывается очередной любимец народа, а о прежних «любимцах» никто не вспоминает, главное светить лицом. В отличие от них истинные поэты пишут в тишине, создавая свой собственный стиль, основанный на высочайшем мастерстве, о них знают единицы ценителей литературы, но именно их произведения, как дорогое выдержанное вино, становятся классикой.
ОТТЕНКИ ОСЕННЕГО ЗАКАТА
Солнце ходит всё ниже, темнеет всё раньше, а закаты становятся всё прекраснее. Ежедневно в ясный день на небе наблюдаю новую картину маслом - рассеянные красные и оранжевые лучи смешиваются с небесной голубизной, оттенённый густым ультрамарином, из-под которого закат сияет золотым огнём, окрашивая небесное полотно в совершенно невообразимые тона. Я завороженно застываю на месте от этого дивного представления, разыгрываемого как будто специально для меня. Каждый вечер с восторгом наблюдаю невероятные багряно-алые и лилово-золотые осенние закаты, поражаясь разнообразием сочетаний красок и оттенков.
ДУШЕГРАФИЯ
Какое странное слово «биография». Описание отпущенного времени физическому телу? Так и пишут биографии: родился, женился, крестился, отошёл в мир иной. Да ещё с фамилией «Иванов», коих дубликатов миллионы на необъятных просторах шестой части суши. Биологическое существование - еда, движение, заработок и т.д., а нужна душеграфия. Душеграфия Достоевского, Данте, Мандельштама… Вот её-то создавали и создают великие умы, интеллектуальная деятельность которых воплощена в книгах: литературных, математических, химических и прочих. Именно душеграфия книг даёт читателям неограниченные возможности для развития и воспитания души. Систематический труд по созданию этой «душеграфии» превращает биообъект в личность.
ЖЕНЩИНЫ В ПАРКЕ
Невольно обратила внимание на то, что в парках наших, коих в Москве становится всё больше, а прогулки в них приобретают всё более привлекательный характер, поскольку парки преобразились в последние годы до неузнаваемости, сияя комфортом и красотой, так вот, я обратила внимание на то, что в них преобладают прогуливающиеся одинокие женщины. Они погружены в себя, стоя над прудами, или сидя на скамейках. Некоторые делают вид, что читают, а сами пристально поглядывают по сторонам. Есть и такие, которые прямо вступают без стеснения в разговор, или делают замечания. Особенно пристальное внимание одинокие обращают на редко встречающихся здесь мужчин. Женщины одиноки. Как много одиноких женщин! Вот и заполняют они парки в надежде повстречать хоть одного, своего, мужчину. Если жизнь не удалась, то парк - надежда.
ВСЕГО ПОНЕМНОГУ
Пресыщение всегда и во всём ведет к плачевному результату. О еде умалчиваю, скажу лишь, что толстые одерживают сокрушительную победу над тонкими. Но вот сам рассказ «Толстый и тонкий» не надоедает. В разливанном море жизни классики так мало, что она едва виднеется на горизонте белым парусом, но стоит только заметить этот кораблик, как мечта о встрече с ним, желание на него подняться превращаются уже в навязчивую идею, и ты настойчиво готовишься к её осуществлению, впитываешь из библиотеки вечности книгу за книгой, а затем мечта становится твоей собственной книгой, и ты с каждой написанной страницей приближаешься к ней, стремишься уже не понемногу, а настойчиво и вдруг видишь готовый парусник, и спущенный трап, по которому ты начинаешь подниматься.
ДРЕССИРОВКА
Работая над собой, я поняла, что дрессировка себя мне удается значительно лучше, чем подобные попытки с собакой, тем более бессмысленно даже пытаться не то чтобы дрессировать, но даже воспитывать кота. Вот уж он у меня прирождённый и успешный воспитатель, я выполняю его команды даже по одному незначительному его взгляду. Научиться делать одно и то же каждый день, практически, невозможно. Только ведь это не заданные в школе уроки, а задания, которые ты даешь себе сама. Вот в чем фокус! Дрессируя творчески себя, вижу, что пишу каждый день всё более свободно.
КУЗНЕЦКИЙ МОСТ
Я мысленно представила Кузнецкий мост, когда прошла Неглинку от Большого Каменного моста, где она впадает в Москву реку, до Самотёки, остановившись на мгновение на углу с улицей Кузнецкий мост, и сказала себе: «Здесь был мост, а по Неглинке плыли лодки. Ах, как прекрасно было бы прогуливаться по набережным реки-узницы, которая не видит света белого так много лет!» Я представила себе плавные воды Неглинки, ажурные мостики и отражения бесчисленных огней так живо.
"Наша улица” №228 (11) ноябрь 2018