Морозовы - мошницкие помещики

Ещё одну часть своего состояния, находящегося в Белозерском уезде, помещица Морозова решила продать в 1859 году. Вот о столкновении с нею в этой связи и вспоминает Н. А. Качалов в своих записках. Он пишет: «Морозовой принадлежали небольшая деревня с малым количеством плохой земли в Вадболе и большая дача в Сухаче, с небольшой деревней на Усть-Колпе, т. е. при впадении реки Колпи в Суду. На покупку всей Сухачской дачи нашелся покупатель за хорошую цену, но требовал, чтобы крестьяне были перевезены. Морозова оказалась кулак-баба и, снюхавшись в Белозерске с полицией, придумала следующую механику: при крепостном праве помещик мог по ревизии записывать крестьян, где ему было угодно, правительство наблюдало только за общим счетом ревизских душ каждого помещика. На основании этого права, Морозова всех крестьян, живущих в деревне Усть-Колпе, писала по многим ревизиям по Вадболу, следовательно, земля по Сухачу, по бумагам, была не населенная. Пользуясь этим, Морозова подала прошение исправнику, что крестьяне самовольно поселились в Усть-Колпи, и она требует, чтобы полиция перевезла их в Вадбол, где они записаны по ревизии, и полиция была готова исполнить это варварское требование. Я, конечно, остановил полицию, так как переселение не могло состояться без согласия предводителя, и доказал, что при деревне Усть-Колпе несколько лет была помещичья запашка, куда эти крестьяне ходили на барщину, помещица несколько раз посещала эту запашку и видела не только живущих тут крестьян, но даже на нее работающих… Морозова отправилась в Петербург, и нашла себе защитника в директоре департамента Министерства Внутренних дел Гвоздеве, имевшем тогда громадное влияние на министра Ланского, человека честного, искренно-преданного крестьянской реформе и много для этого поработавшего. Вероятно, Гвоздев выставил Морозову жертвой, а меня гонителем… В одно прекрасное утро я получаю письмо от бывшего тогда губернским предводителем, Николая Павловича Бахметьева, человека доброго, но не дальнего, который уведомляет, что его вызывал министр Ланской, и высказал с большим раздражением сильное неудовольствие на меня за мои действия по делу Морозовой, и Бахметьев умолял меня отступиться от этого дела. Я отвечал Бахметьеву, что действия мои по делу Морозовой основаны на буквальном смысле правил о переселении, и настоящее уведомление Бахметьева, что министр Ланской требует от меня с угрозами не исполнять этих правил, я считаю, по меньшей мере, недоразумением. Бахметьев вынужден был представить мой ответ министру; и Ланской объявил, чтобы ему не вспоминали фамилий Качалова и Морозовой. Интрига эта разрушилась, крестьяне остались на своем месте, где и получили надел. В Петербурге я был у Морозовой по ее приглашению, объяснения наши, конечно, оказались бесплодными, и в заключение она заявила, что она много в жизни перенесла несчастий, но из них самое главное, что судьба столкнула ее со мной».

Но и сами крестьяне деревень Заяцкой, Усть-Колпи и Новой Пименова не только роптали. 17 декабря 1859 года они подали прошение на имя министра внутренних дел С. С. Ланского, в котором сообщили, что в 1847 году помещица Александра Дмитриевна Морозова 122 души из 132-х, состоящие в её крепостном владении, продала подпоручику Дмитрию Морозову. Оставшихся за помещицей 10 душ переселила из деревень Алеканово и Еремеево в деревню Усть-Колпь, близ которой в деревне Заяцкой ею был устроен скотный двор и разведено хлебопашество. В 1853 году туда же ею были переселены ещё две души мужского пола из дворовых людей из имения, находящегося в Калужской губернии. «Но ныне мы узнали, - продолжали крестьяне, - что помещица наша г. Морозова в апреле месяце сего года всю оставшуюся землю свою в Троицко-Танищенской волости, на которой мы поселены ею, продала московскому купцу Федору Яковлеву Свешникову, а нас условилась переселить в течение года в дер. Кочкарева Вадбальской волости, отстоящей от места обитания нашего на расстоянии 70 вёрст по предлогом тем, что будто бы мы переселились из указанной деревни Кочкарева самовольно»¹³². Крестьяне просят министра защитить их от притеснений помещицы, приняв во внимание те обстоятельства, которые уже в своих записках изложил Н. А. Качалов.

Этот крестьянский протест был замечен советскими историками. Факт подачи прошения зафиксирован в хронике крестьянского движения за период с 1857 г. по май 1861 г.¹³³

Справка о д. Мошницкая.

Примечания:

^{124 Имеется ещё одно доказательство издевательств Дм. Морозова над крестьянами. В Госархиве Новгородской области хранится тоненькое дело 1848 года, которое в описи называется «Жалоба рядового Матюшина на притеснение Белозерским помещиком Дмитрием Морозовым». Жалоба была подана на имя гражданского губернатора Новгородской губернии Ф. И. Васькова. В нём рядовой Сумского Гусарского полка Кирилл Алексеев Матюшов сообщал, что он в октябре 1847 года уволился в годовой отпуск на родину в имение помещика Морозова в деревню Старостино. Там проживала его жена Авдотья Дорофеева в избе, купленной Кириллом Матюшовым ещё в 1839 году тоже в бытность свою в отпуске. В июле 1848 года Морозов, «…собрав вотчинных своих крестьян, неизвестно с чего разломал избу, приговаривая, что где служил туда и должен идти с семейством своим». Этим он вынудил Кирилла и его жену перейти в другое селение другого помещика.}

^{Губернатор направляет депешу предводителю дворянства Белозерского уезда, в которой напоминает высочайшую волю оказывать жёнам и семействам призываемых на действительную службу нижних воинских чинов всякое вспомоществование. Предводитель 8 ноября 1848 года отвечает губернатору: «… Морозов волею Божей помер, а поэтому, не имея возможности узнать в какой степени справедлива жалоба рядового Матюшина, я (…) отнёсся в Земской суд с подпискою объявить вотчинному старосте умершего помещика Морозова, чтобы он не делал притеснений жене Матюшина Авдотье Дорофеевой» (ГАНО, ф. Ф-138, оп. 1, д. 497)}

^{125 Кадуйские зори. Кадуй, 1995 г., с. 22.}

^{126 Российский государственный исторический архив (далее: РГИА), фонд 1374, опись 1, дело 394.}

^{127 РГИА, ф. 577, оп. 22, д. 188.}

^{128 1 четверть – 209, 9 литра, 1 четверик – 1\8 четверти.}

^{129 Казенными оброчными статьями называются казенные недвижимые имущества, отдаваемые в оброчное, с публичных торгов, содержание или, по безуспешности торгов, временно оставляемые в хозяйственном управлении того или иного учреждения ведомства министерства земледелия и государственных имуществ.}

^{130 РГИА, фонд 383, опись 21, дело 29721.}

^{131 Отписные выморочные крестьяне – категория крестьян, оставшихся после смерти помещика, который не имел наследников.}

^{132 РГИА, фонд 1286, опись 20, дело 1170.}

^{133 Крестьянское движение в России в 1857 – мае 1861 г.: Сборник документов. Москва, 1963 г., с. 650.}