О ранней истории Черной грязи
Чусов С.Ю.
О ранней истории имения "Черная Грязь" ("Царицыно").
История Черногрязской (Царицынской) усадьбы изучается уже давно и многими исследователями, однако, несмотря на это, в ней еще много белых пятен и неясностей. Одним из таких не до конца изученных и малоизвестных вопросов является история появления и раннего периода существования усадьбы. Следует отметить, что в этой области давно и очень плодотворно работает Р.М. Байбурова, много сделавшая для раскрытия и популяризации этой темы. Данная статья, не претендуя на полноту освещения вопроса, имеет целью на основе некоторых, ранее не привлекавшихся материалов внести уточнения в раннюю историю Черногрязской вотчины.
Обычно историю вотчины и самой усадьбы ведут с первого упоминания в писцовых книгах 1589 г. пустоши Черная Грязь. Однако это вряд ли корректно, так как тогда это была просто одна из пустошей дворцового села Коломенского, удаленная и слабо распаханная. 26 января 1633 г. ее вместе с пустошами Бобынино, Коржавино (Казариново) и Орехово покупает тесть царя Михаила Федоровича Лукьян Степанович Стрешнев.
Эту дату можно считать датой образования Черногрязской вотчины, но не усадьбы, так как о заселенности этих мест в то время мы не имеем никаких сведений. Между тем вотчина расширялась: в 1635 г. Л.С. Стрешнев приобрел у соседнего вотчинника Ивана Киселева близлежащую пустошь Бабейково (Бабкино), которую тот ему, заложа, просрочил.
Первоначально земли вотчины использовались как охотничьи угодья. Об этом упоминается в известном "Послании" стольника Ивана Бегичева к сыну Л.С. Стрешнева Семену, в котором он, отвергая обвинения в богохульстве - неверии в "Божие на землю схождение и воплощение" (хотя на самом деле спор шел о возможности увидеть Бога "телесными очами", на чем настаивал Стрешнев), говорит ему, что противоречие между ними началось во время беседы, "когда с тобою я шествовал из вотчины твоей, зовомой Черная Грязь. на лов звериный".
По ряду признаков И.Е. Забелин датирует это "Послание" 1643 г.. Любопытно, что, хотя владельцем Черногрязской вотчины Семен Лукьянович Стрешнев стал только в 1650 г. после смерти отца, здесь и в еще одном случае вотчина именуется его собственной, что, вероятно, говорит о том, что он частенько тут бывал и длительное время жил.
Первые упоминания о существовании на землях вотчины населенных пунктов мы встречаем в переписных книгах 1646 г. (эту дату можно условно признать исходным пунктом существования как усадьбы, так и села Царицына, о чем речь дальше).
Несмотря на то, что и до, и после того вотчина именовалась Черногрязской (Черная Грязь), центром ее тогда была деревня Казариново, поставленная на одноименной пустоши, где находились боярский двор, "деловой двор" (очевидно, здесь жил какой-то ремесленник или служитель боярина), 3 двора крепостных кабальных людей (где жило 3 мужчины), "псаренной" двор и пять псарских дворов (что подтверждает версию о существовании тут охотничьей резиденции Стрешневых). Пустошь Казариново "на речке на Язевке" находилась рядом с пустошью Черная Грязь, причем уже в 70-е гг. XVII в. крестьяне не разделяли их и знали только их общую совокупную границу.
Кроме деревни-центра в вотчину входила еще деревня "что была пустошь Бабенково, а Бакино тож" (впоследствии называвшаяся по имени предыдущего владельца Киселево - будущее село Царицыно). В ней было тогда 5 крестьянских дворов, в которых проживало 17 человек мужского пола. Рядом с Черногрязской вотчиной располагалось небольшое владение Алексея Тимофеевича Борзецова с центром в сельце Шайдурове (или Шандурове) "на речке на Чертановке" (здесь были вотчинников двор, где жили приказчик и "деловой человек", т.е. ремесленник, и один крестьянский двор), вскоре каким-то путем также отошедшее Стрешневым.
Следующее упоминание о Черной Грязи связано с поистинне "волшебными" событиями. В 1647 г. С.Л. Стрешнева, бывшего до того в очень близких, доверительных отношениях с царем Алексеем Михайловичем, своим племянником, и пользовавшегося его особою милостью, постигла опала. Причиной ее было то, что дядя царя оказался замешанным в сношения с колдунами, крестьянином села Коломенского Симоном Даниловым и его женой Ириной. При допросе Данилова, схваченного по доносу, стало известно, что "он, Симонка, и жена его Оринка многое ведомство [ведовство - Авт.] и шептанье и чародейство и ворожбу делали во многих домах; у Семена Лукьяновича Стрешнева, ведомством своим, и шептаньем, и кореньем лечил людей - Сережку Немчинова да Мишку Трубача от падучей болезни и псарских ребят; а в подмосковной Стрешнева деревне на Черной Грязи лечил лошадей и из конюшни дьявола выгонял травами и кореньем и ворожбой с наговоры и, в воду положа коренья и травы, приговаривали многия свои ведомския слова и воду крестил своею рукою по трижды и кореньем и травами тех Семеновых людей окуривали и водою окачивали и спрыскивали, и то Семен ведал и в те поры сам тут был. Дьяволов выгонял при Семене Стрешневе и на Московский двор к Стрешневу ходил и в деревню на Черную Грязь приезживал и прихаживал по часту". За связи с колдунами, к тому же учитывая, что они жили в Коломенском, где часто бывал царь, т.е. за "небрежение о государевом здоровье" С.Л. Стрешневу грозили ссылка в Сибирь и заключение в тюрьму, но он отделался сравнительно легким наказанием - был послан воеводой в Вологду, причем через 3 года уже вновь вернулся ко двору (любопытно, что в качестве милости при оглашении ему приговора он, ссылаясь на свою неопытность в делах управления, просил разрешить ему жить "в Бакове деревне хотя и за приставом" - не упоминавшаяся ли это выше деревня Бакино-Бабенково).
Следует сказать, что современник, сам жертва дворцовых интриг, А.С. Матвеев, считал это дело "изветом", сфабрикованным, однако С.Л. Стрешнев при осуждении своем вины своей отнюдь не отрицал. Заметим, что с именем Семена Стрешнева позднее было связано и еще одно "темное дело": он был проклят патриархом Никоном, которому донесли, что Стрешнев называет себя дома патриархом и творит благословение по-патриаршему, а также научил этому свою собаку и зовет ее Никоном патриархом. Однако Стрешнев поклялся, что этого не бывало, и впоследствии Никон свое проклятие снял (это проклятие было одним из пунктов, послуживших к осуждению Никона на соборе 1666 г.) [10].
В 1657 г., уже став владельцем вотчины, С.Л. Стрешнев решил округлить свои владения и для этого обменял свои дальние пустоши Кречетово и Мещерино на часть примыкавшей к его владениям пустоши Острединовой, принадлежавшей церковному причту дворцовых сел Коломенского и Дьяковского. Документ, фиксирующий раздел этой пустоши и датированный декабрем этого года, содержит интересные для нас сведения по истории вотчины.
Так, деревня (бывшее сельцо) Шайдорово числится уже во владении С.Л. Стрешнева, отмечается деревня Киселево, и, наконец, в документе упоминается "прикащик сельца Черногрязя". Таким образом, впервые усадьба упоминается под этим именем, очевидно, потому, что была перенесена Семеном Стрешневым (вряд ли это сделал его отец) на одноименную пустошь.
Конец 50-х годов XVII в. - время дальнейшего заселения земель вотчины: на ее карте появляются два последних бывших здесь населенных пункта - деревни Орехово и Шубино (впоследствии называвшаяся Петровка и Хохловка). Причиной их появления послужила русско-польская война 1654-1667 гг., активным участником которой был С.Л. Стрешнев.
В 1654-1655 гг. он руководит боевыми действиями на территории Великого Княжества Литовского, когда была завоевана почти вся Белая Русь, получает чин боярина, а в 1657 г. становится главой Приказа Великого Княжества Литовского, управлявшего приобретенными землями. Вскоре после этого (в уже упоминавшемся документе 1657 г. они еще не отмечаются) и появляются указанные деревни, население которых составил "литовский полон" - пленные белорусы и, возможно, украинцы, на что намекает название деревни Хохловка.
Таким образом, при С.Л. Стрешневе усадьба и вся вотчина приобретают все больше хозяйственный характер. В описании вотчины 1666 г., сделанном после смерти Семена Лукьяновича, мы видим здесь уже 4 деревни (Киселево, Шайдорово, Шубино и Орехово - две последние упоминаются впервые), в центре вотчины "что была пустошь Черная Грязь тож на речке на Городне" стоит "двор боярской" с "деловыми людьми" (об охоте конкретно здесь уже ничего не напоминает), на той же Городне (Городенке) поставлена мельница. На месте деревни Казариново значится уже опять пустошь.
После смерти жены С.Л. Стрешнева Марьи Алексеевны, унаследовавшей вотчину, "за их бездетностью", все владение в 1673 г. переходит "великому государю". Тут в истории Черногрязской усадьбы появляется недостаточно ясное место.
В описании 1673 г. отходящей в дворцовое ведомство вотчины упоминаются "двор боярской" "в селе Черные Грязи" и отдельно "деревня Киселева". Однако в писцовых книгах дворцовой Коломенской волости 1676-1678 гг. сельцо Черная Грязь помещается уже на бывшей пустоши Киселево, где указывается "государево дворовое место, что преж сего был вотчинников двор" (здесь же живут и крестьяне, т.е. имеется в виду явно деревня Киселево), а пустоши Казариново и "что напред сего была селцо Черная Грязь" оказываются распаханными.
Тем не менее в 1682 г. при пожаловании бывшей вотчины С.Л. Стрешнева его двоюродному брату Ивану Федоровичу Стрешневу в ее описании вновь появляются отдельные деревня Киселево и "селцо, что была пустошь Черногрязное", в котором отмечается "двор вотчинников" с ветхими хоромами. Явно, что во всех трех случаях речь идет об одной усадьбе.
Возможно, при дворцовом управлении земли вокруг усадебного двора, утратившего свое значение, были распаханы, а он сам описывался вместе с ближайшим населенным пунктом, но впоследствии, когда здесь поселились крестьяне из сгоревшей деревни Орехово, снова стал считаться отдельно, а возможно, здесь какие-то ошибки переписчиков, сейчас уже сказать трудно.
И.Ф. Стрешнев владеет вотчиной недолго, ибо в следующем же году передает ее своему внуку князю Алексею Васильевичу Голицыну, а фактически его отцу - всесильному "канцлеру" Василию Васильевичу Голицыну, фавориту царевны Софьи. При Голицыных во всем имении ведутся активные хозяйственные и строительные работы, значительно преобразовавшие его вид.
Результатом такого преобразования, очевидно, и стало еще одно, на этот раз последнее, перемещение центра вотчины. В описании 1686 г. указывается, что село Богородское (так стало называться сельцо Черная Грязь после постройки в нем церкви во имя Иконы Богородицы Живоносный Источник в 1683 г., однако впоследствии это название не прижилось) поселено на пустоши Стеблевской. По уже упоминавшейся писцовой книге 1676-1678 гг. эта пустошь описывалась в единой границе вместе с пустошами "что напред сего была селцо Черная Грязь", Казариново и Анберской, исходя из чего можно
определить приблизительный район их расположения.
Созданный Голицыными здесь комплекс жилых и хозяйственных строений был выдающимся сооружением, соответствовавшим общественному положению и богатству его владельцев. Даже после перехода вотчины к другим владельцам остатки его сохранялись, очевидно, еще в 20-е годы XVIII в. Согласно старым планам и данным археологических раскопок все последующее дворцовое строительство в Черной Грязи (Царицыно) вплоть до ныне сохранившегося ансамбля Баженова-Казакова проводилось уже на этом месте.
Начиная с начала XVIII в. усадьба Черная Грязь (Богородское) и деревня Киселево стали как единый населенный пункт упоминаться уже под общим названием село Черная Грязь. Впоследствии Екатерина II переименует его в Царицыно. Дальнейшая его история известна уже гораздо больше.