Ранняя история
В XI-XIV веках здесь жили вятичи-потомки одного из славянских племён, пришедших на свою новую родину ещё в VI столетии. Вдоль Язвенки сохранились следы их поселений, а в парке — их захоронения-курганы. В пределах парка сохранилось три группы курганов, насчитывающих в сумме 28 насыпей. В 1944 раскано 12 насыпей. Обнаружены типичные вятические погребения в т.ч. семилопастные височные кольца, с интересным орнаментом.
Долгие столетия царицынские окрестности представляли собой глухие леса, прерывавшиеся пустошами, которые возникали при попытке людей расчищать (вплоть до XVI века - подсечно-огневым способом) участки земли под новые, более урожайные пашни. Ядром будущей усадьбы стала пустошь Чёрная Грязь.
Первые упоминания о ней встречаются в Писцовых книгах" письма и дозора Елизарья Сабурова да подъячего Ивана Яковлева"7097 /I589/ года, - "пустошь Черногрязная" Московского уезда , приписанная к дворцовому селу Коломенскому. В пустоши показаны "пашни паханные середине земли наездом 3 десятины, а пахал Игнашко Никитин с товарищами из деревни Осляевой,да перелогу 11 десятин,да лесом поросло 12 десятин с полудесятиною в поле,а в дву потомуж,сена 20 копен". Черногрязские пашни считались не "худыми" и не "добрыми", а "середними". Были здесь также леса и луга. Места эти были мало заселены.
Только в начале следующего, XVII столетия в окружении Черногрязской пустоши появляются владельцы, которым земли были пожалованы за службу. Среди них Иван Василев сын Козлов, упомянутый в 1621 году, боярин князь Алексей Юрьевич Сицкий. В 1628 году царь Михаил Федорович и его отец патриарх Филарет, вместе управлявшие Русь, издали указ, по которому "охочие люди" могли покупать пустые села, пустоши, «со всеми угоди с, лесы и с полями» "в вотчину".
После смерти владельца вотчина оставалась у жены и детей; приобретенные земли можно было отдавать в приданое за дочерьми, однако запрещалось жертвовать их в монастырь. При отсутствии прямых наследников вотчина поступала "на государя в дворцовые села". Деньги, за нее полагавшиеся, из государевой казны передавались «в монастырь по его "владельца" душе» . Тогда многие поместья были выкуплены и превратились в вотчины.
26 Января 1633 года, именным царским указом окольничему Лукьяну Степановичу Стрешневу было продано в вотчину... «в Московском уезде с Коломенского пустошь Бабынина пустошь Черногряская да пустошь Арехово да пустошь Коржавино а Казариново тож». Всего 73 десятины. Первый владелец и определил место для главного двора своей вотчины — на мысу между рекой и оврагом, на пустоши Чёрная Грязь. С этой даты и этого имени начинается история усадьбы Чёрная Грязь, на месте которой впоследствии будет воздвигнуто Царицыно.
Однако о тогдашней заселённости тех мест нет никаких сведений. Как отметил в свое время историк И.Е.Забелин, Стрешнев «никакой службою не отличался». Но ещё в 1626 году его дочь Евдокия была обвенчана с царем Михаилом Федоровичем Романовым. Отец царицы из дворян был переведён в окольничие, а 1 марта 1634 года в день именин царицы — получил сан боярина.
Приобретенные владения Стрешнев расширял, присоединяя земли соседей просроченные с выкупом после закладки или просто скупленные. В 1635 году Л.С.Стрешнев приобрел у соседнего вотчинника Ивана Киселёва пустошь Бабейково (Бабкино , Бакино тож)что позже стала деревней, которую тот ему, заложив, просрочил.
Первоначально новые земли использовались как охотничьи угодья. Это следует из "Послания" стольника Ивана Бегичева к сыну Л.С.Стрешнева Семёну. Отвергая обвинения в богохульстве - неверии в "Божие на землю схождение и воплощение" (хотя на самом деле речь шла о возможности увидеть Бога "телесными очами", на чем настаивал Стрешнев), Бегичев напоминает, что их спор разгорался, "когда с тобою я шествовал из вотчины твоей, зовомой Черная Грязь, на лов звериный".
По ряду признаков И.Е.Забелин датирует "Послание" 1643 годом. Кстати: хотя владельцем Черногрязской вотчины Семён Лукьянович Стрешнев стал только в 1650 году после смерти отца, здесь и ещё в одном случае вотчина называется его собственной. Вероятно, он частенько в ней бывал или длительное время жил.
Первые упоминания о населенных пунктах а не пустошах на землях вотчины мы встречаем в переписных книгах 1646 года. Именно к этому году можно отнести начало существования и усадьбы, и села Царицына.
Хотя вотчина продолжала именоваться Черногрязской (Черная Грязь), центром ее тогда была деревня Казариново, стоящая на одноименной пустоши: боярский двор, "деловой двор" (очевидно, обитаемый каким-то ремесленником или служителем боярина), три двора крепостных кабальных людей, "псаренной " двор и пять псарских дворов (подтверждение версии об охотничьем характере местных угодий).
Пустошь Казариново "на речке на Язевке" соседствовала с пустошью Черная Грязь, причем уже в 70-е годы XVII века крестьяне воспринимали их как одно целое. Кроме Казаринова, в вотчину входила еще деревня, "что была пустошь Бабенково, а Бакино тож" (впоследствии - Киселево, будущее село Царицыно): 5 крестьянских дворов, 17 человек мужского пола.
Рядом с Черногрязской вотчиной располагалось небольшое владение Алексея Тимофеевича Борзецова с центром в сельце Шайдурове (или Шандурове) "на речке на Чертановке", включавшее вотчинников двор, где жили приказчик и "деловой человек", то есть ремесленник, и один крестьянский двор. Вскоре сельцо также отошло Стрешневым.
После смерти основателя усадьба оставалась в семье его сына Семена Лукьяновича Стрешнева. Он с 10-летнего возраста находился на дворцовой службе и пользовался особым доверием у царя Алексея Михайловича, своего племянника. В 1657 году, уже став владельцем вотчины, С.Л.Стрешнев обменял свои дальние пустоши Кречетово и Мещерино на часть примыкавшей к его владениям пустоши Острединовой, принадлежавшей церковному причту дворцовых сел Коломенского и Дьяковского.
Документ, фиксирующий раздел и датированный декабрем 1657 года, содержит интересные сведения: деревня (бывшее сельцо) Шайдорово числится уже за С.Л.Стрешневым, здесь же отмечена деревня Киселево и, наконец, говорится о "прикащике сельца Черногрязя". Вот так усадьба впервые упоминается под этим названием - очевидно, потому, что была перенесена Семеном Стрешневым (вряд ли его отцом) на одноименную пустошь.
В 1647 году С.Л.Стрешнева, бывшего до того в доверительных отношениях с царём Алексеем Михайловичем, своим племянником, и пользовавшегося его особой милостью, постигла опала: дядя царя связался с колдунами - крестьянином села Коломенского Симоном Даниловым и его женой Ириной.
При допросе Данилова, схваченного по доносу, стало известно, что "он, Симонка, и жена его Оринка многое ведомство (ведовство) и шептанье и чародейство и ворожбу делали во многих домах; у Семена Лукьяновича Стрешнева ведомством своим, и шептаньем, и кореньем лечил людей - Сережку Немчинова да Мишку Трубача от падучей болезни и псарских ребят; а в подмосковной Стрешнева деревне на Черной Грязи лечил лошадей и из конюшни дьявола выгонял травами и кореньем и ворожбой с наговоры и, в воду положа коренья и травы, приговаривали многия свои ведомския слова и воду крестил своею рукою по трижды и кореньем и травами их Семеновых людей окуривали и водою окачивали и спрыскивали, и то Семен ведал и в те поры сам тут был. Дьяволов выгонял при Семене Стрешневе и на Московский двор к Стрешневу ходил и в деревню на Черную Грязь приезживал и прихаживал по часту".
За все это, и вдобавок учитывая, что колдуны жили в Коломенском, где часто бывал царь ("небрежение о государевом здоровье"), С.Л.Стрешневу грозила ссылка в Сибирь с заключением в острог, но отделался он сравнительно легко: был послан воеводой в Вологду, а через три года вновь вернулся ко двору. (Любопытно следующее: при оглашении приговора Стрешнев просил разрешения поселиться "в Бакове деревне, хотя и за приставом" - не та ли самая это деревня Бакино-Бабенково?)
Отметим, что современник Стрешнева А.С.Матвеев, сам жертва дворцовых интриг, считал обвинение "изветом", однако Семен Лукьянович своей вины отнюдь не отрицал. Кстати, позднее он оказался втянут в еще одно "темное дело": патриарху Никону донесли, что Стрешнев называет себя дома патриархом и творит благословение по патриаршему, а также научил этому свою собаку и зовёт её Никоном-патриархом.
Никон Стрешнева проклял; тот клятвенно отрекся, и Никон проклятие снял, это проклятие припомнили Никону на осудившем его соборе 1666 года и признали проклятье неправильным. Кстати, вопросы собору о деяниях Никона, способствовашие его осуждению, как лицо близкое к царю, готовил Стрешнев.
Конец 50-х годов XVII века - время интенсивного заселения этих земель: здесь появляются новые деревни Орехово и Шубино (Шубино впоследствии называлось Петровка и Хохловка), чему способствовала русско-польская война 1654 - 1667 годов. В 1654 - 1655 годах С.Л.Стрешнев руководил боевыми действиями на территории Великого Княжества Литовского, получил чин боярина, а в 1657 году стал главой Приказа, управлявшего завоеванными территориями.
Вскоре после этого и появляются Орехово с Шубином (в документе 1657 года они ещё не фигурируют), население которых составил "литовский полон" - пленные белорусы и, возможно, украинцы, на что намекает название деревни Хохловка. Скончался он 3 июля 1666 года.
В описании стрешневского владения 1666 года, сделанном после смерти Семена Лукьяновича, называются четыре деревни (Киселево, Шайдорово, Шубино и Орехово); в центре вотчины, "что была пустошь Черная Грязь тож на речке на Городне", - "двор боярской" с "деловыми людьми" (об охоте здесь уже ничто не напоминает), на Городне (Городенке) поставлена мельница.
А деревня Казариново опять значится пустошью. В них было от трех до восьми крестьянских дворов. Законная наследница, вдова Марья Алексеевна(урожденная Лыкова)умерла в 1673 году. Детей у них не было и усадьба вернулась в государевы владения.
Тут история Черногрязской усадьбы становится довольно запутанной. В описании отходящей дворцовому ведомству вотчины - "двор боярской" "в селе Черные Грязи" и отдельно - "деревня Киселево". Однако в писцовых книгах дворцовой Коломенской волости 1676 - 1678 годов местонахождение сельца Чёрная Грязь указывается уже на бывшей пустоши Киселево, где находится "государево дворовое место, что преж сего был вотчинников двор" (здесь живут и крестьяне, то есть имеется в виду явно деревня Киселево), а о пустошах Казариново и "что напред сего была селцо Черная Грязь" говорится, что они распаханы.
Тем не менее, в 1682 году при пожаловании вотчины С.Л.Стрешнева его двоюродному брату Ивану Федоровичу Стрешневу в описании вновь появляются деревня Киселево и "селцо, что была пустошь Черногрязное" - с "двором вотчинниковым".
Ясно, что во всех трех случаях речь идет об одной усадьбе. Возможно, при дворцовом управлении земли вокруг усадебного двора, утратившего свое значение, были распаханы, а сам он описывался вместе с ближайшим населенным пунктом, но впоследствии, когда здесь поселились крестьяне из сгоревшей деревни Орехово, опять стал считаться отдельно. Впрочем, путаница может происходить и из-за ошибок писцов. Утверждать что-то определенное сейчас уже трудно.
Боярский двор стрешневской усадьбы был типичным для 17 столетия. Окруженный забором, он был поделен на «передний» и «задний». На первом располагались традиционные хоромы из сдвоенных изб с жилыми подклетами. Хоромы завершались «чердаками», в которых обычно устраивались светлицы. К этим главным хоромам примыкали такиеже «задние» с «хоромцами» в третьем ярусе.
На боярском дворе были также мыльня, погреба, сушило, рубленая поварня. Рядом — сад с яблонями и сливами. На «заднем» хозяйственном дворе находились еще одна поварня, конюшня и жилая людская изба. На запруженной Городенке стояла мельница с амбаром. Благодаря плотине образовался небольшой водоём.
Из окрестных населенных пунктов пожалуй стоит упомянуть ещё об одном. К 1675 году относятся сведения о деревне Черепово, Черепиха тож, располагавшейся на правой стороне речки Черепички (Череповки).
Правда принадлежала не к Черногрязской, а Домодедовской волости и входила в Тарычевскую волость боярина, дворецкого и оружейничего Богдана Матвеевича Хитрово.
После смерти Б.М.Хитрово все владения перешли к его вдове. За отсутствием у супругов прямых наследников свои владения Мария Ивановна завещала племяннице Аграфене Степановне, бывшей замужем за князем И.Н.Урусовым. Имениями же, пожалованными ее мужу, боярыня распоряжаться не могла, и они после её смерти в 1693 году перешли в состав дворцовых земель.
Деревня Черепиха, испытав краткий расцвет в начале XVIII века, когда в ней даже находился двор князя Ф.Ю.Ромодановского, позднее запустела и вошла в состав заповедных дворцовых лесов (ныне здесь Бирюлевский дендропарк).