Романчуков Сергей

***

Сколько десятков последних дней

Так и не стали финалом цикла?

Кажется, Я становлюсь взрослей:

Больше Меня не пугают иглы.

Иглы сомнений и взглядов в упор,

Жала отравленных сплетен, версий.

Зла и Добра бесконечный спор -

Это лишь способ поднять конверсию.

Вас распинают кресты дорог,

Ваша голгофа - брусчатка улиц,

Может ли сделать усталый Бог

Так, чтобы вы наконец проснулись?

Чаша наполнена, льёт за края,

Я улыбаюсь пустой надежде.

Вот - Моё тело и кровь Моя,

Нате! Я говорю вам: Ешьте!

***

Автозак продирался сквозь слякоть и непогоду,

И в недрах мотора бурлило адское пламя:

Спаситель воскрес - мы дали ему три года

По сто сорок восьмой статье, за дебош в храме.

Потом ИТК, где насильники и убийцы

Сторожат как умеют насильников и убийц.

Спаситель пытался смотреть им в глаза и лица,

Но не мог рассмотреть под маской ни глаз, ни лиц.

Спаситель сидел как все. Отсидел и вышел,

Но снова пошёл по дороге, куда вела,

И голос его всё равно не звучал тише,

Но громче чем он гремели колокола.

В храмах служили Маммоне. А что такого?

Мир тонул во зле, по злу расходились круги.

Спаситель как мог пытался сдержать два слова -

Не сумел. Отшатнулся и выдал: Отец... Жги!

"Я"

Когда-то мне показалось забавным бросить вызов правилу "нельзя в стихотворении часто использовать слово Я". Тогда было "Я сын офицера..." но годы, увы, меняются.

Я не знаю, как жить без фальши.

Я не знаю, что делать - "дальше".

Если меня завтра поглотит бездна,

Я ведь даже в ней себе не найду места.

Чтоб не быть одиноким, кого затащить в кровать?

Что и кому отлизать или отсосать?

Куда засунуть эту нелепую грусть?

Как быть человеком, которого я не стыжусь?

Можешь быть спокоен: я помню тебя, отец,

И лишь одного не могу - простить наконец.

За то, что ты вбил мне в голову этот грех:

Знать, что я младше, слабее и хуже всех.

Спасибо, что мне судить никого не надо,

Иначе я был бы трусом почище Пилата,

И всё же, как много стоит ненужных усилий

Лгать: "Я сын офицера, и с детства меня учили..."

***

Выбор этик и оптик, очков, точек зрений и призм,

Всё равно, если честно, есть полный и подлый трэш.

Ты ведь знаешь, футболки "Girl Power" и "Feminism"

За два доллара в день шили женщины в Бангладеш.

Там не знают pay gap, а стеклянного потолка

Не увидеть сквозь низкие своды серого цеха.

Впрочем, людям из офисов разница невелика,

Как штампуются тряпки для пошлых историй успеха.

Всё же сколько должно на заводах трудиться детей,

Молчаливо-измученных, робких как стайки рыбок,

В бывших колониях ради святых европейских идей,

Для того, чтобы быть прогрессивными Nike и Reebok?

Этим женщинам кто-то расскажет про их права?

Этим детям их детство беспечное кто-то вернёт?

Сомневаюсь. У сытых про них не болит голова.

За свободу и равенство сытых! Дружней! Вперёд!

***

Сонный район, из которого я вырос,

Отцветает седой черёмухи чахлый ряд,

В этом доме со мною когда-то давно не случилось

Всё, в чём, кажется, не был никто виноват...

Асфальт всё тот же, что сотню бутылок назад,

Школа сменила шторы за тысячу тысяч слёз,

Прежних обид и обидок затейливый ад

Выцвел, как будто и не было всё всерьёз.

Дом не помнит уже ни шагов моих, ни тепла,

Ни решений моих, ни выборов, ни сомнений.

Там, где пылало пламя, лежит зола,

По извёстке морщинами трещин струится время.

***

Дикторы так и не скажут, хоть пыжатся год за годом,

Не дано снизойти с вершин пропаганды к Тайне:

Сколько нашей крови не жаль им пролить за свободу

И... Как отличить "suum cuique" от "jedem das Seine"?

"Silenzium 2k19"

Стремясь унять тупую дрожь,

Налей ещё вина.

Мысль изречённая - есть ложь,

Но мысль изречена.

Теперь судьба её - и боль -

Саму себя губя

В противоречии - с собой -

Исчерпывать себя.

Мы слишком часто говорим,

Что золото молчит,

Но золотой наш гордый Рим

Не молкнет и в ночи.

"Мысль изречённая - есть ложь!"

Но мысль изречена,

А с тем выходит так, что всё ж

В итоге - неверна,

А значит: правда может быть

Озвучена в словах,

И стройных слов тугая нить

Не только ложь и прах.

Но значит, может статься так

(Логичный поворот)

Что мысль даёт правдивый знак:

Всё сказанное врёт.

Как древний змей (не смей, не трожь)

Сама себе тесна

Мысль изречённая - есть ложь,

Но... Мысль изречена.

***

В продрогших садах умирают цветы,

Осень хоронит их. Помни, мой милый:

Боль - это сердце моей красоты,

Боль - это мера твоей правоты,

Боль - это всё, что есть и когда-то было.

Снова бездушно смывают седые дожди

Глупые надписи с тела седого асфальта,

Камнем октябрь стучится в груди,

Сколько ни думай, гляди не гляди,

Руны не скажут, карты солгут в пальцах,

Некого, незачем спрашивать "что впереди?"

Близко зима, все раны затянет льдами,

Если ещё не умер - приди ко мне -

Если мы оба выживем в этой войне,

В глупой войне друг с другом, с собой и с нами.

Если не выжил - позволь увидеть тебя во сне.

***

Баре в Москве и в Питере с жиру бесятся,

Говорят не по-нашински, всё про свои "измы".

Урядник понять пытался, не смог. Повесился,

В чёрном запое от страха за судьбы Отчизны.

Господам не хватает конгрессов и конституций,

Людишкам попроще - полушки на водку и хлеба.

Господа говорят, за бесправный народ бьются,

Только как-то всё дивно и чудно. И очень нелепо.

То ли немецким, то ли англицким своим манером,

Непонятным - Господи, Боже, язви ж Ты их в душу! -

Измеряют (как будто сочувствуя даже, холера!)

Безнадёгу, тоску и голод, что вовсе не их душит.

Господа с господами рядят про простой люд,

А напившись тот самый люд до крови бьют...

"(контр)Революционное"

Свергли тиранов сыны Свободы,

В небе трепещет вольное знамя:

Можете верить во что угодно!

(Если всецело согласны с нами)

На гильотины тащим уродов,

Раз они идти отказались сами!

Можете верить во что угодно,

Если всецело согласны с нами!

На демонстрациях год за годом,

Нашей борьбы не угасло пламя!

Можете верить во что угодно,

Если всецело согласны с нами.

Никакой свободы врагам свободы!

С годами лишь яростней плещет знамя!

А верить... Можно во что угодно,

Главное - верить согласно с нами!

"На ликование по поводу освобождения И. В. Голунова"

А что изменилось вокруг? Ничего?

Насколько "прогнулась система"?

Вот цех журналистов отбил своего

У цеха дубинки и шлема.

На них, гражданин, не надейся. Не верь.

Не будет ни шума, ни буч, ни пикетов,

Коль вдруг за тобою закроется дверь -

Тебя не касается это.

Надежда, увы, отравляет как яд,

Попомни поэтово слово.

Спасли своего. А чужие - сидят,

Которые не Голуновы.

Сколько нужно веков, изменений и вех,

Чтобы общий закон был единым для всех?