Герасимова Александра
***
не спит снегирь
округло красногрудо
и ласточка предсказывает юг
здесь в день субботний весело поют
и любят обезумевши друг друга
как будто в здравом смысле нет любви
как если бы её не-до-внушили
по скатам черепичных сухожилий
шуршат ночного снега муравьи
и полночи раскрошенные комья
и полумощный говор фонарей
всё здешнее свершается острей
чем немощь губ
разомкнутых спросонья
успей предвидеть вызнай наперёд
с кем делишь ты пропащее наречье
речную гладь продольно поперечно
вот-вот исполосует первый лёд
и пустит корень вглубь инфинитив
и всё свершится к сумрачному сроку
покуда в чёрно-белую сороку
мутирует полночная финифть
не будь алей простого снегиря
и часом не нарушь пунктирных линий
намеченных крылом лилово-синим
пока костры фонарных ламп горят
уверуй – ты не свят и не повинен
всего лишь полоумен половинен
нестройный беспризорный
звукоряд
***
спи моя радость
не будем как все
если когда-нибудь будем
к полночи лунный окатыш всецел
снег в несменяемом белом лице
холоден беспробуден
здесь и сейчас
меж погашенных ламп
в тёмном чулане постели
я тебе – птичьих простуженных лап
беглый пунктир в зазеркалье стекла
ты мне – качание ели
спи же
скрещенья ночных эстакад
всё соловее и тише
будем как все
наобум наугад
ты – полнолуние
я – снегопад
крупкий еловый птичий
***
и тогда мы пошли дворами
и падал снег
говорили о разном
о чём же мы говорили
о песчинках на дне бутылки
прибрежном иле
о безродной собаке
о том почему так с ней
о трамвайной цепи
брюхатой икрою искр
о фонарном гвозде
о том как на нём наколот
вкривь и вкось
силуэт хромого
о том как молод
он когда-то был
как он прям был
и как плечист
и дворы наступали
и всё наступало в срок
мы смотрелись
друг в друга
смутно
про-ис-хо-ди-ли
от всего что бывает
в самом взметённом иле
от собачьего воя
ударившего в висок
начинались с нуля
читали с листа свет окон
проговаривали вину
и горели в ней
и ничто не случалось
кроме цепного тока
и пушистого снега
неладно и кособоко
мы стояли
мальки на отмели
сор в вине
***
так не целуют и не ранят
как ты молчал
смотри
вот солнце в реку канет
а вот причал
не отшвартовывать
не вторить
речной заезженной волне
который год
форзац который
не обо мне?
не обомлеем
тускло только
коснётся лунный бок стекла
я шум с реки
смогла насколько
уберегла
вот только зябко
только сыро
так неприветлива река
мы здесь
вполголоса вполсилы
на полрывка
так не молчи же
слишком остро
от этой белой тишины
ещё за поворотом остров
ещё не мы
но горький слух
и праздный шорох
и между ними –
плеск весла
так уголь превращают в порох
так ночь сгущается за шторой
так лодка в ожиданье шторма
невесела
***
и вот ещё
ничто не решено
летит по небу звёздное пшено
теряется в огнях аэропорта
что было предначертано то стёрто
что ввек неопалимо –
сожжено
так есть ли суть в неведенье когда
так полнится надеждами звезда
и облако дождём как млеком полно?
съедает белый шум радиоволны
сгущается у берега вода
не ровен час
и всякому – конец
не марганец не магма не свинец –
всего и только
краткий миг
обрывок
прощание у сомкнутых ресниц
не странствие
не выспренность страниц
не тьма и свет
и все их переливы –
короткий выдох на стекло
огниво
средь вычерченных инеем колец
нет
сути нет
и нет её ни выше
ни ниже чем настроен камертон
давай не попрощаемся на том
что ты и я
воды проточной тише
мы выше трав
звончей обертонов
у взлётной полосы
смелее снов
и вот ещё
мы всё-таки вернее
чем сказанное выше
мы алее
закатных обомлевших облаков
мы - шум прибоя
в рубке
вместо
слов