Полина Бронникова, 19 лет, студентка СибГМУ
***
- Господа! Прошу помолчать! –
И стучит молоток о стол
- Нам уже пора бы начать!
Нужно вынести приговор!
- Он виновен! Виновен! Виновен! –
Покатился по залу вой.
- Что за выскочка там так нескромен?!
Так расстанется с головой!
В залу нашего с вами суда
Ввести подсудимого просим.
Вы же знаете правила, да,
Уважаемый сэр? Осень?
Зал затих и среди коллег,
При опоре тоненькой трости,
Прошагал молодой человек
С кожей цвета слоновой кости.
Был чуть мрачен, угрюм и красив
Его потускневший взгляд.
Кутал в тайный и странный мотив
Его чуть линялый наряд.
- Подсудимый, прошу Вас садиться –
Проорганил голос судьи.
В зале – сплошь недовольные лица,
Что его терпеть не могли.
(Ну а может, терпеть не желали…
Кто знает? Кто знает?..)
- В чём моя вина, господа? –
Произнёс полусонно Осень
- Чем обидел я вас и когда?
- Мы с тебя сейчас всё спросим!
- Тише в зале! Довольно кричать!
На суде нам порядок нужен!
Вы сейчас должны отвечать
На вопросы того, кто простужен.
Вырос вдруг над шумящей толпой,
Тощий, серый больной силуэт.
Безголосый, сопливый и злой
Он от Осени жаждал ответ:
- Объясните-ка мне, Господин –
Прохрипел человек сквозь платок,
- Как же вышло, что в день один
Я промёрз и до нитки промок,
А до этого в солнца лучах
Выгорал и искал холод, тень?!
И подумать не мог о дождях!
И всё это – в один день?!
Разве определиться никак
Вы не можете с выбором неба?
Даже я, старый глупый дурак,
Таким бы жестоким не был!
Уважаемый, мудрый судья!
Он виновен, что тут не ясно?
Вы согласны со мной, друзья?
Со мной общество всё согласно!
Зашумел, обезумел зал.
Зарыдало небо босое.
Кто-то там в углу резко встал,
Ощутив вдруг себя героем:
- Да прислушайтесь же к пострадавшим!
Нас таких не один! Не два!
Этот Осень ужасен и страшен!
Вы услышьте мои слова!
- Да-да-да! всё действительно так! –
Кто-то в мысль вдруг нагло влез
И поддакивать стал не в такт.
То шумел, осыпаясь, Лес.
- Он раздел меня и разул!
Так оставил ждать первого снега!
Пламя листьев ветрами задул!
И дождями вымочил небо!
Он жесток! Он противен и сер!
Он безумен, и взгляд его хладен!
Уважаемый судья! Сэр!
С ним никто никогда не поладит!
Зал гудел. Зал зверел. Зал безумел.
Зал гонял обвиненья об стены.
Обвиненья теряли разумность,
Раздувались в висках вены.
И гудели от криков стёкла.
И всё громче органил судья.
А толпа всё от криков глохла,
Но умолкнуть ей было нельзя.
И негаснущий пыл обвиненья
Охватил весь присутствующий люд.
И последние в топку сомненья –
В балаган превратился суд.
- Он виновен! Он – гад! Он – несчастье!
- Он, для нас всех, беда из бед!
- Когда мы в его дьявольской власти,
Нам не мил даже солнца свет!
- Для чего он вообще нам нужен?!
Разве мы никак без него?! –
Захрипел вдруг тот, кто простужен,
Соседа столкнув своего.
Зарыдала дождями Погода,
Продирая свой крик сквозь толпу:
- Он – ненужное время года!
Я терпеть его не могу!
Он меня то смешит, то печалит,
Что никак не понятно народу!
Люди этого просто не знают!
И всегда проклинают Погоду!
Мол, я ветрена, непостоянна!
Мол, кидаюсь из края в край!
Мол, веду себя, будто пьяная!
Мол, мешаю июль и январь!
Да, мешаю! Да, будто пьяная!
Но вы сами попробуйте с этим!
У него же глаза стеклянные!
Да в них даже солнце не светит!
Вы взгляните, вы только взгляните!
Он бездушен же, как не крути!
Нас, как кукол, за нити! За нити!
Страшно думать, что ждёт впереди!
И кипела толпа, и бурлила,
Вперемешку слёзы и страсть,
И сама себя же давила,
И судья растерял всю власть.
Крик гремел и плескался по залу.
Даже воздух сам рябью пошёл.
И казалось, толпе гула мало.
– Этот Осень с ума сошёл!
Так когда-то судили Осень,
Так гудел обезумевший зал:
Каждый свой хотел камень бросить –
Подсудимый спокойно спал…
***
За счастьем очередь у третьей кассы.
Кричат плакаты: «Безразличье в массы!»
Всем «счастья» выписать по десять капсул!
Кричат зеваки «Безразличье в массы!»
На пачках «счастья» заблестели стразы.
Шумят машины: «Вводим моду в массы!»
Скользят по венам куски пластмассы,
Гудят машины у третьей кассы.
А мимо окон проплывают расы.
Мелькают руки, профили, анфасы.
Глотают капсулы, проглатывают стразы.
Приливы счастья всех находят сразу.
Гудит притворно музыка у кассы.
Ей вторят лампы бесполезной массой.
Их тошнотворно отражают стразы.
Притворный блеск так неприятен глазу.
Идёт прохожий и роняет фразы.
Их птицы собирают в странные рассказы.
Их ветер поднимает и уносит сразу.
Растаял мир и расслоился в классы.
В одно сливается сознанье массы.
Рябит притворство в воздухе у кассы.
Скользят упрямо по ветру рассказы.
Их рвут машины у третьей кассы.
Всем счастья пишут по двенадцать капсул.
Крошат машины сознанье массы.
Разбросан мусор у третьей кассы.
Блестят в грязи поломанные стразы.
Всем мало счастья по семнадцать капсул.
Растёт упорно недовольство в массах.
Кипят в мозгах куски пластмассы.
Все рвутся к ограждению у третьей кассы.
Мелькают стразы…
Фразы…
Массы…
Расы…
Рассказы…
Классы…
Разбиты окна у третьей кассы.
Проникло ловко безразличье в массы.
Все пьют «веселье» по десять капсул.