Ромащенко Семён, 15 лет, г. Северск, шк.198
EVERYTHING
Да кто он тебе? И враг отвечает:
– Друг.
Да кто он тебе? И друг отвечает:
– Враг.
Просветы его волос, губ и плеч и рук
Мягко тушует и растворяет мрак.
Ты всё не поймёшь: он умер или воскрес?
Ты всё не прочтёшь начертанную судьбу.
Лес шепчет:
– Он – небо…
Небо твердит:
– Он – лес…
А он усмехается только в своём гробу.
Да кто он такой? И Бог отвечает:
– Бес.
Да кто он такой? И бес отвечает:
– Бог.
И не успеваешь ответить ты, как с небес
Иль из-под земли в тебя – как снежок – смешок.
Да что он тебе? Однажды его водой
Времени в бессознательность унесёт.
Да что он тебе? И ты говоришь:
– Ничто.
И где-то внутри – как эхо лесное:
– Всё…
5 сентября 2015
ЕСЛИ СНОВА БУДЕШЬ КЛЯНЧИТЬ ЕГО У БОГА
Без вступления, предисловия и пролога –
Ты решила, что он – последний и самый самый!
Если снова будешь клянчить его у Бога,
Как игрушку из магазина у папы с мамой,
Угрожать ему пластмассовым пистолетом –
Ярко-розовым – и стрелять в себя троекратно
Бог, пожалуй, чуть-чуть подумает над ответом,
Только всё же – не отдаст он его обратно.
Ты начнёшь торговать юной своей душою,
Загорелым телом, да что там – весь мир на бочку!
Ты отдашь за него всё собственное, чужое,
Что угодно – ведь ты решила поставить точку.
Но закроет Всевышний в облаке твоё солнце,
Посмеётся над слишком детской твоей обидой,
Отвернётся и только скажет:
- Не продаётся.
И повесит табличку на небеса: «Закрыто».
9-10-11 сентября 2015
ДОМ
я вырасту и построю огромный дом.
в нём будет так много комнат, что и не счесть.
и, глядя на дом, добытый большим трудом
мне сразу понятно станет – я был и есть …
ещё перед ним будет дорожка и
очень большой, небом объятый клён.
маленькая веранда и две скамьи.
и – непролазный лес с четырёх сторон.
так, чтоб никто проникнуть туда не смог,
и зрячий в лесу подобен бы стал слепцу.
так, чтоб во всей вселенной – лишь я и Бог
глядя в глаза, были лицом к лицу.
дом, ты бы стал второю моей душой.
я бы играл в траве, говоря слова.
и мама бы крикнула:
– ты ведь такой большой…
…хотя мне всего-то навсего тридцать два.
а это так мало, это совсем ничто.
и я засмеялся, так весел и рад и смел.
и мама бы принесла мне моё пальто
чтобы я не замёрз и не заболел.
отец бы с кривой улыбкой сказал:
– дурак.
уткнулся в газету, трубкой своей дымя.
но как бы он не дымил и не злился как –
я знал бы, что он любит всегда меня.
когда наступала б ночь, сея страх и мрак
дом прятал меня, будто бы соль в слезе.
я звёзды бы стал считать и никак, никак
так до конца не смог сосчитать их все.
я бы произносил его имя ртом
берёг бы его от бед, сколько хватит сил.
и что мне сказать: я так бы любил свой дом
как никого, наверное, не любил.
а сейчас у меня ни мамы нет, ни отца,
ни скамеек, ни дома, – душевная нагота.
и последняя черта моего лица
испаряясь, летит в бездонное «никогда».
13 – 16 сентября 2015
НИКТО – НИКОМУ
Дорогая Никто, как ты в своём Нигде?
Мне почему-то кажется, что никак…
Ты всё также движешься по звезде,
Душа скитальцев всех и бродяг?
Твоё тело, меня зовущее в темноте,
Словно корабль в бурю – зовёт маяк.
Помнишь, как мы, на само краю Земли
Напевали смешное что-то, без нот, без слов.
Помнишь игру? Я говорил:
- Умри.
Ты умирала. Это была любовь.
Столько воды утекло с той поры – суда
Сплавляются по бескрайней ночной реке.
Ты, глядя в глаза мне, произносила:
- Да.
Это больше всех слов в скупом моём языке.
Наше «навсегда» вылилось в «никогда».
Пусть когда-то я мог быть Всем –
Только стал Никем.
А теперь – подними хоть руки на маяке,
Чтобы я не разбился о крутизну шрифта.
26 сентября 2015
ПОРТРЕТ
I
Так оглушает свет,
Так ослепляет звук.
Вспомни пустой портрет
Где ни сердец, ни рук,
Ни очертаний лиц,
Ни отражений глаз.
Так убивают птиц.
Так разлучают нас.
Так расплавляют медь
В недрах моей груди.
…Так на портрет смотреть,
Чтобы с ума сойти!
Вновь нас не будет,
18:39:12
нет.
Но памяти мир горяч.
Вспомни пустой портрет
И отвернись, заплачь.
II
В памяти освежи
Мир, а потом – сотри.
Не написать души
Коль её нет внутри.
Выбеги налету
В вечность, где звёзд не счесть.
Из темноты на ту
Сторону, где я есть.
Рядом со мною встань
Так, чтоб оставить след
Видимый лишь холстам
Белым, а краскам – нет.
Так, чтобы оглушить
Внутренней белизной,
Так, чтобы две души
Стали навек одной.
Зренье сводя на нет,
И отключая слух.
Это и есть портрет
Судеб влюблённых двух.
Семён Ромащенко
P.S.
Теперь, перечитав свою тетрадь
Считаю сохранить её излишним…
Я так любил тебя обожествлять,
Что забывал порою о Всевышнем.
Я умирал и падал на кровать,
Но отрицал возможности развала.
Я так любил в сознаньи рисовать
Тебя, что ты невольно оживала.
Смеялась, начинала свой разбой
Внутри меня, звалась моей судьбою.
Мой идол, мой кумир – я жил тобой.
Но здесь – разрыв…
Я не умру тобою.
Я вспомнил как мы встретились. Опять…
Шёл дождь. Мы под зонтом до слёз промокли.
Я так любил тебя обожествлять,
Любил настолько, что однажды проклял.
Не думал ни о ком и жил тайком,
Читал не между строк, но между книжек.
Я сжёг тебя внутри, так глубоко,
Что показалось, будто имя выжег.
Я всю тебя измаял, искромсал,
Испепелил – ты из меня исчезла.
Я обернулся и тебе сказал
То, от чего ты вдруг привстала с кресла,
И посмотрела в угол, пряча взгляд.
Не видя то, что прежде различала.
Не плачь. Тебя ещё обожествят,
Сожгут и проклянут. И всё сначала.
СПЯЩЕЙ
Ты спишь. На твоём лице, как на водной глади
Отражаются все твои сны,
Лицо твоё так искренне и правдиво
Что каждый невольно поверит тебе, спящей.
Ведь иногда, бессонные, твои губы
Отделяются от всего остального тела,
Забывая о том, что сознанье твоё уснуло
Бормочут что-то бессвязное в тишине.
И, распростёртые в стороны, твои руки
Как ночные деревья от дуновений ветра
Тихо колышутся, и ответвляют тени,
Тонут в бескрайнем облаке одеяла.
Ты, лгавшая всю свою жизнь: посторонним, близким,
Друзьям и себе самой – так правдиво спишь.
И я так люблю тебя, спящую, потому что
Только во сне ты не умеешь врать.
Всевидящий и немой, сон срывает маски.
И губы твои, шепчущие бессвязно,
И руки твои, лучше речей и писем,
Душу твою выдадут с головой.
Над нами ночь. Простывшая и больная,
Потерянная, как душа. Ей опять не спится.
Она зажигает звёзды и гасит окна.
И смотрит на нас с тобой.
А мне остаётся только гадать, где ты:
Может, ты ищешь, приподнимая небо,
Маленький город с крошечным домом, где
Ты безмятежно спишь у меня в объятьях…