логика - основа философии (продолжение)

Начало статьи

– Неужели в ваших исследованиях иудейской логики только научный интерес и нет, скажем, религиозной подоплёки?

– Специально иудейской логикой я никогда не занимался. В истории логики меня всегда больше интересовали работы Аристотеля, фрагменты Хрисиппа, собранные Арнимом, труды Гаутамы, Ватсьяяны, Дигнаги и Дхармакирти. Однако я неплохо знаком с иудейской культурой. Я как-то подготовил небольшую статью по иудейской логике, которая вышла в журнале Studies in Logic, Grammar and Rhetoric. К моему удивлению, эта статья вызвала определённый интерес у специалистов в иудейской логике. В частности, у меня началось общение с Дов Габбаем, профессором Королевского колледжа Лондона – самым влиятельным логиком в мире на протяжении последних лет тридцати и одним из самых влиятельных людей в сфере информатики. Состоялось несколько телефонных разговоров.

В то время у меня очень тяжело болел отец. Я старался влиять на ситуацию, выходил на нужных врачей. Но, к несчастью, болезнь оказалась сильнее всех моих стараний. Для меня уход отца оказался сильным потрясением. В контексте этого трагического события у меня в голове стал навязчиво пульсировать девиз: «Достучаться до Небес». И я решил заняться логико-математической формализацией религиозного дискурса. С этого момента меня не покидало ощущение, что я был ведом рукой Всевышнего. Слишком легко все получалось.

В течение очень короткого времени я подготовил три книги на английском языке. Две – по иудейской логике. О них я уже рассказывал. Третья – «Логика в религиозном дискурсе» (Logic in Religious Discourse), которая вышла в немецком издательстве Ontos Verlag, печатающем книги в русле традиции Венского кружка. В этой книге собраны статьи по логике в разных религиях – католицизме, православии, индуизме, буддизме, джайнизме, иудаизме, конфуцианстве. Уже в этом немалая оригинальность книги. На данную книгу уже вышло несколько положительных рецензий в западных журналах.

К тому же факт того, что я получил научный приоритет в логико-математических формализациях рассуждений Талмуда, бесспорно, не может не иметь религиозной подоплеки. В некотором смысле довольно серьезное событие в рамках еврейской философии и непосредственная связь с иудаизмом очевидна.

– Насколько логические изыскания Елены Дмитриевны Смирновой о соотношении логики и философии вам кажутся слишком политкорректными для истины? Может ли логика переспорить онтологию и семиотику в терминологической приватизации бытия?

– Елена Смирнова является бабушкой российской логики. Вдова Владимира Смирнова, основателя московской логико-философской школы, стала в первую очередь хорошим педагогом. Но обо всём этом я могу судить лишь по рассказам других. Для меня Елена Дмитриевна авторитетом не является. Как логик она слабовата.

Дело в том, что в чистом смысле российским логиком я никогда не был, хотя определённое влияние на российскую логику всё-таки оказывал и продолжаю оказывать (у меня, например, издано четыре книги по логике на русском языке, некоторые хорошим тиражом). В профессиональном плане в настоящий момент я являюсь польским логиком. В личностном плане я принадлежу Беларуси. В Минске я немного публичный человек, поэтому всегда был националистичен и пробелорусски настроен. Я сторонник того, чтобы Беларусь больше интегрировалась с Европой, чем с Россией. Я выступаю за скорейшую демократизацию страны и сомневаюсь в том, что от интеграции Беларуси и России белорусскому народу будут какая-то польза. Моя родина принадлежит Центральной Европе, а не Восточной.

Я это говорю к тому, что я не принадлежу к среде московских логиков и могу достаточно объективно высказываться об их результатах. Логико-философские исследования московских учёных техничны и профессиональны, но, как вы верно заметили, слишком политкорректны для истины. Им недостаёт оригинальности. Для поддержания определённого уровня профессионализма этого достаточно, но для того чтобы заявить о себе публично в мировом профессиональном сообществе, этого крайне мало. Российская логика умирает, и фигуры вроде Елены Смирновой скорее убыстряют этот процесс. Идеи, которые интересуют московских логиков сейчас, будоражили умы лет пятьдесят назад в лучшем случае.

Логика сейчас переживает удивительное время в своём развитии. Связано это с тем, что в логике грядут принципиальные революционные открытия, которые сопоставимы с появлением теории относительности и созданием ядерной бомбы, появлением технологии генной модификации и клонирования.

Современная логика получила своё окончательное оформление в начале XX века. Именно тогда был создан формальный язык логики и изучены все его основные свойства. С тех пор она мало изменялась. Она как строилась аксиоматически, так и строится до сих пор. Появилась, скажем, многозначная логика. Однако способ её проектирования мало отличается от двухзначной логики. Имеем аксиоматическую систему, в которой отличаются аксиомы, но сам формальный язык почти подобен.

Логика хороша тем, что на её базе была построена архитектура компьютера (например, контактно-релейные схемы моделируются логическими отношениями), а также были разработаны языки программирования. С тех пор принципиально компьютерная техника не менялась с позиции логики. За счёт новых материалов у компьютеров стали наращивать память, быстродействие, но логика осталась почти прежней.

В последние десятилетия ведутся разработки в направлении того, как можно спроектировать такую логику, которая бы описывала динамику любого физического процесса как процесс вычисления. Данное направление исследования называется неконвенциональной вычислимостью. Согласно этому направлению любой физический, химический, биологический процесс является неконвенциональным компьютером. В неконвенциональном компьютере архитектура («железо») и программное обеспечение совпадают, то есть в процессе вычисления сама архитектура компьютера меняется.

Пока не удалось получить универсальную логику неконвенционального компьютера. Если это удастся (а рано или поздно это удастся), то разумные роботы-гуманоиды вокруг нас станут повседневной реальностью. Всё в этом мире является неконвенциональным компьютером – любая физическая, химическая или биологическая система. И человек здесь не исключение. Если понять логику этих систем, то это произведёт колоссальный прорыв в компьютерной технике и во всех точных науках. Мы будем жить уже в другом мире. Наша реальность изменится кардинально.

В этом направлении у меня есть какие-то оригинальные разработки. Например, совместно с одним известным английским профессором у меня есть публикации, в которых мы проектируем логику вычисления плазмодия слизевика многоголового (Physarum polycephalum). Получается, что мы научились моделировать плазмодий как неконвенциональный компьютер. Наша абстрактная машина сейчас может вычислять простейшие арифметические операции – сложение и умножение. Единственное «но» – быстродействие операций плазмодия крайне медленное. Такой компьютер не имеет промышленной ценности, но сам факт того, что амебовидная структура есть природный компьютер, говорит о многом – о том, что логика неконвенциональной вычислимости, которая сделает сумасшедший переворот в технике, действительно возможна.

Такая логика должна иметь теорию массивно-параллельных доказательств. Наброски этой теории я уже опубликовал в журнале Bulletin of the Section of Logic. Эта теория интересна тем, что в ней вывод строится механически, как и положено, но аксиом нет. Вместо аксиом – бесконечно много посылок, а сам вывод из них – массивно-параллельный. Эта теория интересна также тем, что в ней возможны циклические доказательства (доказательства по кругу). Кстати, я первым предложил идею массивно-параллельного доказательства без аксиом. Мои наброски этой теории имеют какую-то перспективу. В частности, в рамках этих моих построений можно логически моделировать какие-то природные процессы. В качестве примера в той статье я моделирую реакцию Белоусова-Жаботинского – одну из самых известных химических реакций. Эта реакция представляет собой автоволну, то есть является примером самоорганизованной химической реакции. В её логическом моделировании, между прочим, неизбежны циклические доказательства.

Как видим, логика вскоре станет той наукой, которая изменит мир. Именно логика приватизирует окончательно бытие. Исчезнут не только классическая онтология, но и все точные науки. Только вдумайтесь, что означает проект логики неконвенциональной вычислимости. Это проект по поглощению всех точных наук. Исчезнет необходимость в оперировании теоретическими терминами физики, химии, биологии. Больше не будет таких туманных понятий, как «материя», «энергия», «химическая реакция», «морфология», «физиология». Вместо них будут понятия, описывающие процесс вычисления в физических, химических и биологических системах. Произойдёт редукция всего естественнонаучного знания к логике!

Логика уже сейчас выросла из детских штанишек семиотики. Пройдёт немного времени, и она поглотит все другие науки. Не только о бытии, но и любом природном процессе мы станем говорить чисто логически. Логика станет единой универсальной наукой. А что касается техники, то её коснутся такие революционные изменения, с масштабом которых человеческая цивилизация ещё никогда не сталкивалась!

– Как удаётся вам отслеживать мировые логические тренды? Отвечает ли пафосу XXI века нынешнее состояние логической науки?

– Я сразу поставил перед собой задачу – вписаться в мировое научное сообщество, а именно – начать публиковаться в престижных западных журналах. Справиться с данной задачей было не просто, поскольку я был самоучкой, но кое-как я её решил. В настоящее время, хоть и не скромно о себе такое говорить, я являюсь, возможно, самым крупным логиком из числа тех, для кого русский язык является родным.

Интересных результатов у меня немало. Например, в журнале Bulletin of the Section of Logic выходит статья, в которой доказывается теорема, что существует два логических квадрата. Логикам до сих пор известен только один – логический квадрат, придуманный Аристотелем и оформленный Апулеем. Он задаёт правила сочетания кванторов и отрицания, а также правила сочетания модальных операторов и отрицания. Фактически логический квадрат – это теоретическая база логики первого порядка в вопросе кванторов и модальной логики в вопросе модальных операторов. Логический квадрат настолько фундаментален для логики, что о нём рассказывается в любом университетском логическом курсе отдельной темой.

В этом контексте доказать, что существует не один, а два логических квадрата – очень серьёзное открытие со времён Аристотеля. Это возможность совершенно иначе понимать кванторы и модальные операторы. Возможность строить принципиально новые логики и принципиально новые научные теории. Смутная интуиция того, что существует второй логический квадрат, принадлежит Генриху Риккерту. Он стал различать два метода образования понятий: номологический (на нём строится стандартный логический квадрат) и идеографический (на нём можно построить новый логический квадрат). Я лишь всё математически оформил в надлежащем виде.

Те исследования, о которых я вам сейчас рассказывал, это только то, что уже опубликовано. Однако то, над чем я сейчас работаю, является намного более перспективным. Но с учётом того, что результаты пока не прошли публичной проверки, говорить о них нет смысла.

Вписанность в западное научное сообщество позволяет утверждать, что у меня, в целом, получается отслеживать мировые логические тренды. С одной стороны, благодаря Интернету это не такая уж и сложная задача. С другой стороны, нужно обладать, в первую очередь, творческим мышлением – уметь быстро схватывать целое. Логика – это наука на стыке философии и математики. Философия предполагает развитое правое полушарие головного мозга – умение видеть целое и творческие способности. Математика предполагает развитое левое полушарие – умение видеть детали, внимательность, точность, щепетильность. Сложность логики состоит в том, что для неё важно, чтобы оба полушария были развиты в равной степени. Чтобы уметь видеть тренды, нужно включать в себе философа.

В XXI веке логика станет самой провокационной наукой. Именно она изменит наш мир! Чуть ранее я коснулся тех неслабых изменений, которые логика вызовет в науке и технике. Но её влияние будет также колоссально на культуру и философию XXI века. В первую очередь, логика окончательно покончит с призраками платонизма.

Платон – величайший философ античного мира после Аристотеля и Хрисиппа. Стал основателем идеализма. По мнению Платона, помимо нашего мира существует также мир идей и существует не фигурально, а как что-то реальное. Казалось бы, что плохого в допущении реального существования мира идей? На самом деле таким допущением платонизм задаёт особые рамки в теории деятельности. Оправдывает постановку сверхзадач. Допускает сверхценные идеи, что с позиции психиатрии не есть плюс. А теория деятельности – это база любой гуманитарной или социальной науки.

В платонической схеме деятельности мы не можем ограничиться индивидуальными агентами – конкретными людьми. У нас есть сверхзадачи и сверхчистый мир идей. Поэтому у нас появляются идеальные, вымышленные агенты – это могут быть виртуальные коллективные агенты, которые якобы существуют (скажем, «арийцы» для нацистской Германии), или вожди, которым приписываются особые вымышленные сакральные свойства, якобы способность видеть сверхзадачи. К коллективным агентам и к статусу вождя прибегают обычно в тех случаях, когда хотят манипулировать другими людьми, внушая им, что есть некая сверхзадача, которой нужно подчиниться.

Любое тоталитарное или авторитарное общество строится на допущениях платонизма. Платон стал первым в мире идеологом тоталитарного устройства. В тоталитарном или авторитарном государстве всегда насаждаются сверхзадачи, то есть неявно проповедуется платонический мир идей. В своей модели идеального государства Платон первым обосновал тоталитаризм. Другой идеолог тоталитаризма – Шан Ян, представитель китайской культуры, обосновал тоталитарную модель на сто лет позже Платона. Кстати труд Шан Яна «Книга правителя области Шан» был настольной книгой Мао Цзэдуна.

Не стоит думать, что платонизм обладает особым запалом духовности или религиозности. Идеализм Платона имеет исключительно языческие корни. Обосновывается идеальный статус несчетно многих предметов (богов), хотя и считается, что все чистые идеи (боги) проистекают из Единого. По сути, платонизм противоречит иудео-христианским и исламским ценностям. Согласно авраамическим религиям только Бог обладает статусом идеального предмета. Он один – единственный. Мира идей-богов нет совсем!

Современная логика пытается выйти на дизайн неконвенционального компьютера, как я уже об этом говорил. Это означает, что современная логика пытается формализовать любой природный процесс. Но как она пытается это сделать, я пока не говорил. А это довольно принципиально. Основная задача современной логики – полностью и окончательно формализовать деятельность. Именно в этом направлении идёт сейчас главный мейнстрим. Природный процесс как вычисление – это природный процесс как деятельность. Логика собирается стать универсальной наукой, формализовав деятельность и всюду увидев проявления этой формальной деятельности.

Самое интересное в том, что логики уже примерно представляют, как будет выглядеть единая формальная теория деятельности. Считается, что она будет базироваться на идеях массивной параллельности процессов. В этой идее содержатся следующие допущения: во-первых, существуют только индивидуальные агенты деятельности (коллективных агентов и сакральных вождей нет), во-вторых, адекватные примеры идеальных сущностей в смысле Платона – это всего лишь устойчивые комплексы массивно-параллельных паттернов деятельности с индивидуальными агентами.

Как видим, идея массивной параллельности процессов – то, что убивает платонизм на корню. Идеальных сущностей нет. Есть паттерны деятельности, которые реализуются одновременно многими агентами: есть массивно-параллельные паттерны деятельности. Современная логика позволяет многие такие паттерны математически формализовывать. А идея массивной параллельности полностью соответствует демократическим ценностям, в отличие от платонизма.

Платонизм – очень большая язва западной культуры и науки. Даже в современной математике есть много платонического бреда. Например, странная убеждённость в том, что математика должна базироваться на аксиомах, хотя возможны формальные теории с механическим доказательством вообще без постулирования аксиом. И в таких теориях гораздо больше преимуществ. В частности, возможность выхода за рамки ограничительных теорем Гёделя. Или другой пример, в семантике допускается существование реальных значений (денотатов) и абстрактных значений (коннотатов). Придумал это Фреге, следуя платоническим фантазиям. К реальным значениям претензий нет, тогда как к абстрактным есть.

Давайте задумаемся. Мы, скажем, хотим получить робота, который будет разбираться в семантике. Сделать так, чтобы он разбирался в реальных значениях, в целом просто. Достаточно робота научить сопоставлять образы реальных предметов с соответствующими лингвистическими выражениями. Но как его научить видеть абстрактные значения?

В современной логике выяснили, что абстрактных значений самих по себе нет. Они – результат конвенции в той или иной группе людей. Именно поэтому не существует универсальных абстрактных значений. Это легко доказывается. Можно попросить ряд людей дать определение любви. В итоге мы получим целый веер разношёрстных определений. А если спрашивать определение любви у представителей разных культур, то в этом случае различие в результатах будет ещё заметнее.

Это говорит о том, что семантика является частью прагматики и абстрактные значения являются, на самом деле, прагматическими значениями, а не семантическими. Чтобы робот разбирался в абстрактных значениях, он должен уметь вступать с людьми в успешную интеракцию, быть полноправным членом человеческого общества.

Универсальная теория деятельности, которую планируют получить, станет чистой прагматикой. В этой теории будут формализованы все прагматические отношения. От платонизма тогда не останется и следа. Любая деятельность, любая человеческая интеракция, любые человеческие конвенции станут полностью прозрачными для математика и программиста.

Но к чему это приведёт? К радикальным трансформациям всего нашего общества! Например, уже давно говорят о перспективах создания электронного правительства (e-government), когда роль чиновников и менеджеров станут исполнять компьютерные системы. Универсальная теория деятельности позволит реализовать проект электронного правительства и электронного менеджмента максимально масштабно по границам всего человечества. Может тогда и наступит эра коммунизма?..

– Почему потребность в трансцендентальной логике (особенно в интерпретации Людвига Витгенштейна) логична?

– С созданием единой формальной теории деятельности потребность в трансцендентальной логике станет абсолютно нелогичной.

Трансцендентальную логику я понимаю в смысле немецкой философии. Это содержательная, то есть неформальная, логика, которая задаёт общие паттерны того, как реально протекает процесс познания. О трансцендентальной логике у меня есть книга на русском языке. Она называется «Трансцендентальная философия» и, на мой взгляд, является лучшим источником по идеям содержательной логики в немецкой философии.

Когда-то я увлекался содержательной логикой. Но теперь я вижу её бесполезность. Проблема в том, что содержательная логика описывает то, что можно формализовать в рамках современной логики. Иными словами, содержательная логика страшно устарела. Зачем описывать то, что можно алгоритмизировать? Зачем смутно видеть то, что можно видеть ясно? Чистая формальная прагматика, единая формальная теория деятельности с легкостью ответит на все вопросы, которые являются нерешаемыми загадками для содержательной (трансцендентальной) логики.

В советской философии, кстати, была своя традиция содержательной логики. У истоков её создания стояли Александр Зиновьев, Эвальд Ильенков и Георгий Щедровицкий. В последующем более всего этой проблемой в той или иной степени стали заниматься ученики Щедровицкого. Сама краеугольная идея «мыследеятельности» Щедровицкого является содержательнологической.

В содержательной логике много платонизма. Немало его и в учениках Щедровицкого – например, в их склонности к авторитаризму. Сын Георгия Щедровицкого, Пётр, унаследовал от отца мощную авторитарную школу (почти империю) и преуспел в дальнейшем усилении её позиций, а также в раскручивании самого себя. Научное значение этой школы уже не очень высокое. Западные логики, к которым я также принадлежу, давно научились алгоритмизировать и формализовывать то, о чём у представителей школы Щедровицкого лишь смутные представления. Идеи этой школы устарели по крайней мере лет на тридцать-сорок.

Тот факт, что Пётр Щедровицкий стал замдиректором Института философии РАН, я не очень приветствую. Хотя с другой стороны, идеи школы Щедровицкого неплохо вписываются в русло советской философии, традиции которой всё ещё пытаются поддерживать в институте. Эти пыльные идеи не мешало бы смыть антисептическим раствором.

– Есть ли дискурсивный, а главное – логический, потенциал в дальнейшем продумывании тезиса о том, что логический законы являются законами функционирования правильных рассуждений?

– Видимо нет. Логика больше не является наукой о правильных рассуждениях. Она такой была лет сто назад. Теперь логика претендует быть единственной точной наукой в мире. Согласно идеям неконвенциональной вычислимости получается, что объективно мира вокруг нас не существует. Есть только информация и её неконвенциональные носители. Поэтому выходит, что законы логики – это законы абсолютно всего. Мы живём внутри информации, и мы сами являемся информацией. Так всё выглядит с позиции неконвенциональной вычислимости.

Если брать чистую прагматику, о которой мы тоже говорили, то тут всё даже намного жёстче. Чистая прагматика предполагает коллективный солипсизм: кроме прагматических отношений, выражающих актуальные интеракции либо проекции будущих интеракций, ничего нет. Мы никогда не узнаем, какой мир на самом деле. Мы живём в матрице интеракций. И законы логики – это законы прагматических отношений.

– Формализуема ли, на ваш взгляд, «женская логика»? И бывает ли она многозначной?

– Оборот «женская логика» обычно используется, чтобы подчеркнуть спонтанность и неаргументированность женских решений. Однако я не уверен, что женские решения более спонтанные и менее аргументированные, чем мужские. Хотя какое-то отличие мужского и женского мышления, бесспорно, есть. Женщины, например, более внимательны к деталям и у них лучше развита интуиция. Как говорится в одной шутке, женщина об измене мужчины узнает первой, а мужчина об измене женщины узнаёт последним. Но эти различия мужского и женского мышления проистекают из разницы в гендерной психологии и к логике не имеют никакого отношения.

– Что потеряет, по вашему мнению, академическая наука, если отменить в вузах курсы по логике?

– Потеряет очень многое, если не всё. Логика должна быть одним из самых принципиальных предметов академической науки. Сам курс логики должен при этом сильно реформироваться. Та логика, которая читается в российских университетах на гуманитарных специальностях, соответствует уровню логической науки середины XIX века, а та логика, которая читается на технических специальностях (если она там вообще читается), соответствует уровню логической науки самого начала XX века. Такая логика, бесспорно, никому не нужна. Но современную логику нужно знать всем. Поскольку именно она может стать тем источником колоссальных изменений в науке, технике и культуре, которые потрясут мир.

В качестве своеобразного эксперимента я, будучи ещё аспирантом, написал что-то вроде нового учебника по логике, в котором попытался максимально доступно, но при этом не теряя все необходимые формулы, изложить фундамент современной логики на русском языке. Книга так и называлась «Современная логика». Экспериментом я остался не очень доволен. Сейчас я бы написал такую книгу совершенно по-другому.

Но, как ни странно, именно эта книга сделала мне какое-то имя в российских логических кругах. Это свидетельствует о том, что действительно реформа логического курса давно назрела. Моя книга оказалась по-настоящему востребованной.

Против академического курса логики выступают те «философы», которые не считают логику философской наукой. Однако логика и есть подлинная философия, самое чистое и абстрактное знание из всего возможного.

Беседовал Алексей Нилогов

Теория всеобщего различения против всеединства. Русская философия дала миру очень любопытную теорию всеединства -- особое мировоззрение, направленное на универсальный синтез всего, на всеобъемлющее мышление. Начала этой теории можно проследить еще в работах Хомякова. Её метафизическое оформление можно найти в работах Владимира Соловьёва. Ну и научное воплощение этой теории можно разглядеть в русском космизме (Вернадский, Чижевский, Циолковский), теории Гайа, теории биосферы, ноосферы, антропном принципе, теории глобальной эволюции (Тейар де Шарден, Никита Моисеев) и т.д. и т.п. В современном естествознании теория всеединства оказалась очень востребованной метафизической установкой и теперь эта установка применяется повсеместно -- в экологии, в космогенезе, в футурологии и т.д. и т.п. Отрадно, что отдельные идеи русской философии оказались настолько плодотворными в современной науке и культуре, что легли в основу множества программ современного естествознания. Корни этих идей несомненно христианские, а еще точнее -- православные с идеями соборности и прочим. Русским есть чем гордиться, когда речь заходит о теории всеединства.

Для меня всегда была загадка, почему идеи всеединства в наиболее ярком виде были сформулированы именно представителями русской культуры. Ведь у всеединства есть и обратная сторона. Мышление, направленное на универсальный синтез, является тоталитарным, оно стремится стать единым всеобщим мышлением. Не случайно, поэтому, русская культура дала миру обратную медаль всеединства -- тоталитарное общество, неспособное к плюрализму и самоорганизуемой демократии. Русское православие, коммунистическая партия СССР, Единая Россия -- всё это сменяющие друг друга программы социального всеединства. Так сказать, теория всеединства в социальной практике.

В современных компьютерных науках установок на всеединство нет (в отличие от современного естествознания), но там есть противоположная установка на всеобщее различение: на параллелизм, интерактивность, сетевой характер. Корни этой противоположной установки можно проследить в иудаизме. Именно из иудаизма (точнее каббалы) Луллий и Лейбниц почерпнули идею того, что весь мир и всё моё мышление -- это массово-паралельная вычислимость, результат математических комбинаций. Лейбниц стал не просто основателем математической логики, но и заложил теоретический фундамент самой идеи ЭВМ. Создание сетей и виртуальной реальности в наши дни -- это реализация проекта всеобщего различения, антиаприоризма, массовой параллельности, интерактивности. Это идеи абсолютно противоположные идеям всеединства. Здесь нет единого тоталитарного мышления. Оно рассыпается на мириады мышлений, вступающих друг с другом в интеракцию. Это как мудрецы Талмуда, которых также мириады, вступающие в бесконечные споры относительно закона.

Усечённо, различие теории всеединства и всеобщего различения показывается так:

Во всеединстве онтология объективна и она предшествует интеракции, во всеобщем различении наоборот -- онтология субъективна и она не более, чем результат интеракции.

Интересно, что в итоге одержит верх -- (1) естествознание с всеединством или (2) информатика, компьютерная техника и социальные сети с всеобщим различением.

См. также

Пространственная логика

NZ-версия диалектической логики

Эвристика

Источник: http://new-ru-phil.livejournal.com/31961.html для www.NeoEsoterik.org