Пальцев Владимир

Хозяин земли Чулымской

Сказка

Давно это было, может, четыреста, а, может, и все пятьсот лет назад. И быль та давно уже сказкой стала. Велика Сибирь, и есть в ней место и для наших мест, для лесов таёжных и дремучих и для рек великих. Наша же река, Чулым-батюшка, началась среди гор древних, а впадает она в ещё более могучую реку Обь. Берега Чулыма то высокие и обрывистые, то поймой своей широкие, богатые лесами и травами, раздолье давали зверям разным. С древних лет славились места эти медведями да волками, соболями да лисами и прочей живностью. От верховьев до самого устья населяли берега Чулыма-батюшки татары Чулымские. Селились они родами и часто места для своих юрт меняли. Потому что, где зверь есть, туда и люди стремились. В один голодный год, когда опустел лес от зверя в верховьях реки, задумал глава рода Пышка место для жизни сменить. Отстроили они ладьи да плоты и вниз по реке двинулись. Проплыв не одну сотню вёрст, увидели место дивное.

«Высокий мыс, внизу река, могучих сосен грозный вид.

Здесь будем жить, тайга близка, в ней зверь и птица», - говорит князек.

«Здесь место то, что я искал». И выгрузился большой род Пышки, подняв пожитки на мыс крутой. Ещё больше удивились они, когда увидели, что мыс этот с другой стороны тоже рекой омывается. Только речка та с водой тёмной. Тогда воскликнул Пышка: «Ещё раз вижу, что место правильное, вода тёмная, знать – таёжная. Знать большая тайга в округе, знать зверя много здесь. А реки много рыбы дадут. Заживём мы здесь, душою, радуясь. А юрты строить будем добротные и крепкие, из леса соснового».

Так и поселился род Пышки на этом яру. Только без труда жить осёдло никак нельзя. Молвил Пышка: «Кто преодолеет эту тягость, возведёт себе юрту добрую, тот сильным станет и много мехов добудет».

И приказал он своим людям окрест всем сказывать, мол, есть место такое на Чулыме, где справно жить можно. Где медведей да соболей никем не считано. Чтобы приходили на это место и на житиё определялись. А сам правит людьми этими, богатеет, да юрты расширяет. Уже в округе, да по Сибирскому тракту молва идёт, что есть такое селение юрты Пышкины, где живётся свободно да богато. Что правит там князь Пышка мудро и справедливо. Многие пришли в места здешние и «осели» на века долгие.

 Быстро время пролетело. Разрослись юрты Пышкины и превратились в селениеПышкинское. Потянулся в него и русский люд. И на горе, рядом с юртами, отстроил церковь в честь Живоначальныя Троицы. Потомки князя Пышки, бывшие язычниками, приняли новую веру, православную. Так на берегу Чулыма появился христианский приход, а селение стало называться селом Пышкино – Троица. Небольшое, но крепкое, со своей верой в будущее, оно объединило вокруг себя другие причулымские языческие юрты. А православная вера побуждала людей к служению христианским обычаям. Они всё также промышляли охотой и рыболовством и платили ясак государству. И не были забыты слова и дела первопроходца князя Пышки, его потомки были верны ему, и из поколения в поколение передавали рассказы о нём, которые постепенно превращались в легенды.

 Минули сотни лет, а Пышкины люди остались, они живут и сейчас среди нас, и в наших мыслях и в сказаниях. Не стало Пышки в плоти, но дух его не покинул мест здешних. Воплотился он в тело каменное со скарбом своим охотничьим да воинским. И верный друг его, и помощник в делах охотничьих собака-лайка с ним. Возвышается он в центре села, да вокруг созерцает. А так ли люди живут, так ли дело делают? Днём молчит он, да на людей смотрит. Доволен князь, что не зря жизнь прожил, что сумел воспитать примером своим достойных воинов и людей трудов праведных. Рядом они с ним и восхищаются князем. И нарты его стоят рядом, всегда запряжённые в сотни лошадей. Теперь их самолётом зовут. Но как только ночь приходит, оживает князь Пышка. В ночь он хозяин и сам юртами правит. Правит так, как когда-то правил. Обширными стали его владения, а юрты - центром всех юрт стали. Его крепкие нарты всегда помогут побывать во всех уголках обжитого им таёжного края и за порядком присмотреть. А ещё ночью он слушает шёпот листьев старой рощи. Стонет роща и плачет, ведь в корнях берёз её покоятся потомки князя, а в другое место перебраться она не может. Совсем плохо ей, чувствует свою погибель. Чулым-батюшка близко и хочет обрушить берег. Вот и думает князь думу великую, как роще помочь. Как укротить бурный нрав реки великой, ведь подобралась она к горе, вплотную к самому мысу. Роняет она берег из года в год. Ещё немного, и беда наступит. Всё видит князь, но что делать, пока не ведает. Он каждое утро доводит до своих потомков и правителей нынешних, что что-то делать надо, чтобы сохранить юрты Пышкины. Чтобы память о них была на века вечные. Чтобы знали люди о заботе его. Жалко ему рощу, очень жалко. Жалко ему и гору тоже. А, может, князь и себя винит, что выбрал берег для юрт от реки близко, хотя и был он тогда от своенравных вод её не в одной версте. Но кто знал, что так будет, что слишком суров нрав Чулыма. Что подойдёт он к юртам вплотную.

 Засыпает к утру князь, день – не его время. От тяжёлых мыслей не спокойно ему, от того и во сне всё слышит. Приходят люди к нему и о жизни своей рассказывают. В курсе всех дел Пышка, знает, что любят приходить к нему люди, и нравится ему это. Всё замечает князь, и кому совсем худо живётся, старается помочь тому. Не говорит прямо, а мысленно на дела добрые настраивает. Напомнит историю своей жизни, а то и рода всего. Помечется человек, подумает и от худа уходит. Стыдно ему перед князем становится, что опустился так. Глядишь, и оправился человек, так как не хочет подводить свой род. Вот и наставляет Пышка своих потомков на дела добрые и нужные. Да и сам у них учится жить и думать по - новому и современному.

 Пожить бы ему, Пышке, в эти дни, многое бы он сделал. Ну, да не вечный он, как и все люди. Хорошо, что мыслями помогать может. Хорошо, что вернулся он к своим юртам. Пусть в камне, но вернули его потомки.

 Не стало князя Пышки, но юрты его живут, хотя уже и зовутся не его именем. Я тоже рад быть частичкой его племени и жить в том месте, где когда-то он выбрал место для своего рода.

Пусть это было так давно,

Вмиг пролетели сотни лет.

И жить мне здесь, судьбой дано,

И здесь же свой приму я крест.

Иные ныне времена,

Губернский выстроен транзит.

В район сложились племена,

А Пышка также вдаль глядит,

Хозяин земли Чулымской.

Прощание

 Пожухлые листья, медленно кружась в воздухе, падали на асфальт. Тротуар уже подсох после ночного заморозка, и серой лентой маячил перед глазами. Пожилой человек тихо шёл, с трудом переставляя ноги. Со стороны казалось, что он бредёт наугад и чудом не сбивается с намеченного пути. Но это было не так. В конце улицы остановился, отдохнул, привалившись к покосившемуся забору, вздохнув, оторвался от него и побрёл дальше, теперь уже по разъезженной грунтовой дороге. Он шёл к своей любимой на кладбище, её увезли туда месяц назад, не спросив его разрешения. Врачи и дети приняли такое решение, тогда он с тяжёлым сердечным приступом лежал в больнице. Неделю назад его выписали. Дети, убедившись, что он вполне здоров, предложили переехать к ним в город, на что он категорически отказал. Переночевав ночь у него, они разъехались по домам. И вот теперь он шёл на кладбище, чтобы попрощаться со своей Любушкой. Знал, что могилку найдёт сразу, немного отдохнёт и покается в большой тайне, которую скрывал от неё всю жизнь. Хотя и тайной её особо не назовёшь, но всё равно это была тайна, о которой знал только он, да его фронтовой друг Петька. С ним они прошли всю войну, и даже в госпитале, по причине ранения, не раз бывали вместе.

 Более двух часов понадобилось ему, чтобы преодолеть полтора километра пути. И вот он стоит у калитки и успокаивает разбушевавшееся сердце.

 - Всё, как тогда, когда после окончания войны, возвращался из Венгрии. Тогда он не поехал сразу домой, а разыскал её в небольшом уральском городке. Его сердце билось точно так же, когда делал ей предложение выйти за него замуж.

 Подумал он и толкнул калитку.

 - Ну вот, Любушка, я пришёл.

 Он расстегнул верхнюю пуговицу плаща, и достал из внутреннего кармана небольшой свёрток. Развернул, и в его руке оказался небольшой букет алых роз.

 - Дорогая моя, это тебе, прости, что не сумел прийти раньше. Видно Богу так было угодно. Но я никогда тебя не забывал и всегда с тобой мысленно разговаривал. Милая моя, ты никогда не жаловалась на сердце, но, всё же, опередила меня. А я со своими инфарктами почему-то живу. Зачем ты заняла моё место? Ведь я его определял для себя.

 Положив цветы на свежий холмик могилы, тяжело опустился на скамью. Достал из кармана маленькую бутылочку водки, свёрток закуски и две стопки. Налил их до краёв и спрятал опустевшую бутылочку обратно в карман. Отодвинул одну из стопок и прикрыл её ломтиком хлеба.

 - Хотя ты и не была любительницей спиртного, но всё равно прими, это тебе. А это мне.

 И одним глотком выпил содержимое стопочки.

 - Ты же знаешь, что я тоже не гонюсь за ней, но так требует наш русский обычай. Ты помнишь, сколько боевых товарищей и друзей мы потеряли? Мы хоронили их где придётся: в лесах, на склонах гор, по берегам безымянных речушек, словом там, где настигала их смерть. Прошло много лет, а я их помню. Всё, видно потому, что никто не придёт на их могилки, не поклонится, не возложит цветы. Да что говорить, наверное, и могил тех давно уж нет.

 Он поминал не только жену и мать его детей, он поминал и боевую подругу, с которой прошёл не одну сотню километров по дорогам войны.

 - Помнишь, как ты появилась в нашей роте? А я помню, ты окончила курсы медсестёр и девятнадцатилетней девчушкой с молодым пополнением прибыла в нашу роту. Тогда в изнурительных боях под Курском полегло более половины личного состава. Погиб и наш санинструктор, красавец и балагур Василий. Ему было всего двадцать два года. Мы с ним были годки, только я всего на два дня постарше. Тогда мы только отметили наши дни рождения, а на второй день его не стало. Так вот, ты прибыла на его место. Обстрелянные солдаты были очень недовольны этим. Даже пытались просить у начальства, чтобы тебя заменили мужиком. Но когда в первом бою увидели, как бесстрашно ты вытаскиваешь раненых, как перевязываешь страшные раны, то сменили гнев на уважение. Вспомни, как все влюбились в тебя и, в часы между боями, каждый старался доказать свою преданность и любовь. Ты отшучивалась, говорила, что любишь всех нас, но всех одинаково. Петька влюбился первым, и свою любовь скрывал даже передо мной. Но я видел, как он вздыхает и мучается. А потом влюбился и я. Не смог я этого скрыть перед другом и всё рассказал ему. Отступился он от тебя, не стал корить ревностью, а я, глупец, лишь поблагодарил его за такое решение. Тогда любовь застилала мои глаза, и поклялся я Петру, что после войны обязательно женюсь на тебе. Ты пробыла на фронте всего три месяца, тяжёлое ранение вырвало тебя из этой мясорубки. Может быть, поэтому ты осталась жива, и я нашёл своё счастье на много лет. На мои письма ты ответила всего один раз, на первое. В нём было всего несколько строк, но я выучил их наизусть на всю жизнь. Они всегда перед моими глазами: «Прости меня, Андрей, но нам лучше расстаться и забыть друг друга. Я теперь совсем не та, какую ты знал и любил, и я готовлюсь всю жизнь прожить в одиночестве. Если останешься жив, найди другую женщину, с ней ты будешь более счастлив. Люблю тебя, и ещё раз прости. Меня не ищи».

 Резкая боль в сердце остановила его речь. Он выпрямился во весь рост и сделал два шага к свежему холмику. Опустился на колени и продолжил:

 - Прости меня, моя любовь, за то, что получилось так, будто женился я на тебе по спору. Я просто безумно любил тебя и не представлял себя с другой женщиной. Больше года я искал тебя, но не сообщил, что нашёл. Знал, что ты практически недвижима, но всегда верил, что помогу тебе встать на ноги. Так и случилось. Мы прожили большую и яркую жизнь, за что тебе большое спасибо. Ну вот, я и повинился перед тобой, слышишь, мне стало легче.

 Последнюю фразу он сказал на последнем выдохе.

Уже вечером его отыскал смотритель. Он видел, что человек вошёл на территорию кладбища, а вот выйти, не вышел. Старый мужчина полусидел на подстывающей земле, обняв руками холмик. Светлая улыбка застыла на измождённом лице. Видно умирая, он знал, что вновь обретает свою любимую.