Горюхин Клим
СТИРАЛЬНАЯ ДОСКА НА ДОРОГАХ СТРАНЫ,
или как я был американским дорожником
Как-то однажды в конце нулевых московский центр зарубежных стажировок взял вашего покорного слугу "на заметку". Этот самый центр пристал, как банный лист, зазывая в Штаты на стажировку для дорожников по международной программе Russian Business Leaders. Сорос, видимо, финансировал акцию, и нельзя было допустить недобора будущих агентов влияния. ЦЗС уже набрал группу и оставалось всего 2 свободных места, которые мне и предлагались. Хотя я и не был дорожником, менеджеры соблазнили меня тем, что второй человек из фирмы едет бесплатно, оплачивая только дорожные расходы. Пришлось соглашаться
Это уже на месте стало ясно, что профессии там меньше, а туризма - больше.
В составе группы были 2 веселых пьюще-курящих украинских рыбака с пухлыми женами. Одновременно с рыбалкой по всему миру они ухитрялись еще держать автомобильные магазины на Восточной Украине - в Днепропетровске. Богатые, в общем, когда-то дорожники, теперь напрочь забыли запах асфальта. Жены их были тоже вполне украинские - наперебой балакали по-русски, метались по распродажам тряпичного барахла и сравнивали цены, в уме перемножая рубли и гривны на курс - 23 рубля за доллар.
Еще в составе группы был молодой северный банкир из Ухты, тоже с женой и 10-летним сыном. К строительству, тем более дорожному отношение он имел, как пользователь дорог, не более. Ну и мы с главбухом - те еще дорожники...
Но собрался ехать за океан- значит, вперед! Слетав в мае за визой в консульский отдел американского посольства, мы в июне, после 12-часового перелета через Северный полюс высадились в Лос-Анжелесе. Затем были перелеты в Сан-Франциско, Лас-Вегас, далее по стране.
Стажировка оказалась туром по большим городам с посещением туристических объектов и стройплощадок. В штате Невада мы на 3 дня основательно углубились в дорожные процессы - непосредственно участвовали в ремонте и строительстве дорог разного типа.
Из Лас-Вегаса на пути в Гранд - Каньон мы 10 раз выходили из машин по ужасной пустынной жаре и с риском для здоровья лезли под миксер, на виброплощадку и в мобильный бетонный завод - изучали дорожные технологии. Да и недаром лезли - было чему удивиться.
Все дорожные компоненты были аналогичны российским. Только верхним слоем дороги служила монолитная бетонная плита от 25 до 40 см толщиной, с толстой арматурной сеткой. Высокомарочный бетон не сразу мог пробиться через эту частую сетку. Слишком, пожалуй, частую.
Но это еще не все. На старом участке этой не слишком загруженной трассы через каждые 100 км стояла метровая красно-белая пирамидка с позеленевшей бронзовой табличкой. На табличке, если очистить ее от гидроксида меди, можно было увидеть гравировку с номером трассы, названием и адресом подрядчика, годом постройки, гарантийным сроком - 30(!) лет и телефоном для жалоб на дорожные дефекты.
Но дефектов не было... На одной такой табличке стоял год строительства - 1962-й! И это был шок. В том далеком 62-м году наши космонавты Николаев и Попович на Востоке-3 и Востоке-4 впервые летали вдвоем вокруг Земли, а хайвэй уже стоял. И теперь стоит. Без дефектов. Каково? Разве так можно строить дороги...
На неширокой межштатной трассе, второй, по-нашему, категории, вместо начерченой посередине белой полосы стоял ряд круглых стальных "пятаков" по 15 см в диаметре. Они через каждые 5 метров выпукло выступали наружу на 10-15 мм над финишным покрытием и не давали усталому дальнобойщику уснуть, и сонному свернуть на встречку. Отсюда - снижение числа смертельных ДТП на встречных курсах. Толково, не затратно, давно известно.
На другой федеральной трассе мы увидели странные, на первый взгляд, километровые петли без признаков препятствий.
Тот же дальнобойщик, например, много часов мчится на рассвете прямо, и только прямо по гладкой, как стол, пустыне и трасса разделительной полосой упирается в горизонт. Скучно. В кабине у него ничего не происходит. С солнечного козырька ободряюще смотрят жена с сыном - ждут домой, приемник бормочет дорожные новости, кондишен дует в лицо, а круиз-контроль держит положенные 80 миль. Это значит - 128 км/час. По обеим сторонам только песок, колючки, да одинокий кондор высматривает с неба мелкую добычу. Ску-у-чно... Телодвижений делать не нужно, и ночная езда сказывается - снова клонит болезного в сон...
Кстати, превышение скорости больше, чем на 10 миль/час наказывается 10-долларовым штрафом за каждую превышенную милю. Но превышение до 10 миль полицейский радар не воспринимает.
Вот мчится наш дальнобойщик, не превышает. И вдруг, трасса круто поворачивает вправо, и знаки, знаки, много знаков! "Внимание!", "Ограничение скорости 30", "Правый поворот", потом рифленка , сам поворот , потом плавный круговой левый поворот, рифленка и снова та же самая трасса. Водила тормозит. крутит баранку, проделывает руками и ногами привычные действия, просыпается, бодрится. Ну вот, размялись. можно ехать дальше.
"Разбор полетов " в придорожном офисе из вагончиков, стоящих в 2 этажа вместе с помощником - переводчиком проводил старый, но крепкий дорожник Jonathan в ковбойских сапогах и "стетсоне", весь джинсовый и в пышных седых усах. В компании он назывался супервайзер, то есть контролировал для подрядной конторы работу всего персонала. Чтобы стать таким большим начальником Джонни сдал когда-то сложный 6-часовой экзамен на 240 вопросов, где половина - на знание законов, а половина на знание технологии и способов расчета. Сдал экзамен и получил личную именную лицензию. Теперь он мог подписывать любой документ и ставить на него свою персональную печать, как российские врачи.
Молодые прорабы и мастера-дорожники с лицами всех цветов, кроме зеленого здесь же рядом занимались своими делами - заходили-выходили, шумно что-то обсуждали, тыкали пальцами в компьютерные чертежи. Иногда смотрели на диковинных русских стажеров, прислушивались. Рабочий день на дороге продолжался с 6-00 до 14-30. Затем они седлали свои мотоциклы и - только дорожная пыль взметалась от рева моторов .
Загорелый Джонни терпеливо рассказывал нам свои собственные истории и про давние дорожные традиции в США. Еще он отвечал на вопросы, которых обычно не было - международная наша группа была почти полностью англомолчащей. На мой вопрос про многочисленную и новейшую технику, которая работала на дороге Джонни твердо сказал:
- Ребята, у меня есть только ручка parker, печать и голова на плечах, а компьютеры, и все "Caterpillar" и "LeeВoy" - арендованные, от вагона-бытовки до последнего тахеометра.
Когда снова возник вопрос, бывают ли задержки оплаты работ заказчиком, Джонни сослался на закон Mechanics` Lien (залоговое удержание недвижимости). Вроде бы этот сложный закон позволяет забрать весь объект, если заказчик что-либо не оплатил. Интересно, конечно, было, но углубляться не стали.
Иногда Джонни сам спрашивал что-либо у меня, получал односложный ответ и успокаивался. Но в тот раз, после пустыни, он рискнул спросить про дорожное строительство в России. И получил неожиданно:
- У нас в Сибири верхний слой всех дорог - из асфальтобетона - asphalt concrete pavement- говорю ему.
Джонни засомневался было, но я стоял на своем. Заспорили. Тогда он зашел с тыла - спросил про расчетную температуру воздуха, а она была от -40 и до +40 градусов по Сибири с ее резко континентальным климатом. Тут рассмеялся добродушный Джонни.
- Так ты дорожник все же, или нет?- спрашивает.
- Нет, говорю,- строитель,- мол.
- Тогда помалкивай, раз не в курсе про состав дорожных материалов! - рявкнул супервайзер.
Дорожные прорабы все, как один в одинаковых ярких близнецовых спецовках с фамильной биркой на кармане, как у наших зеков, расхохотались и стали делать ставки на шефа:
- Уел Джонни русского! То ли еще будет! Давай, Джонни, покажи им класс!
В это время, услышав по тону разговора и поняв некоторые термины, мои украинские друзья взволновались и принялись шикать и пинаться ногами под столом.
- Не позорься , согласись, ну что тебе стоит!- умоляют, - страну позоришь!
- Ну черт с вами, будь по-вашему, - говорю.
Но Джонни уже распалился, красный, и решил добить оппонента, уличить меня в некомпетентности.
- Температура летом в твоей Сибири высокая?- спрашивает
- Ну да, до 30 градусов бывает, - отвечаю.
- А раз жара, то асфальт, если бы он лежал верхним слоем, то что? - снова торжествует американский дорожник - правильно, он бы расплавился, так?
- Ну да , говорю, - все верно - асфальт на жаре плавится.
- А, если по расплавленному асфальту пройдут машины, да постоянно будут ходить, то что? - наседает усатый знаток, - правильно, неизбежно образуется колея!
- Ну да, говорю, - так она у нас на дорогах и образуется.
- Вот ты и попался, никакой ты не дорожник, сразу видно, - снова торжествует американец, - не может быть на дороге тележной колеи, как во времена Великого Переселения народов.
- A picture is worth a thousand words, - лучше один раз увидеть, чем 100 раз услышать,-завершил спор супервайзер,- сам к тебе в Сибирь приеду, посмотрю!- угрожает он на прощание.
И вот уже 12 лет по нескольку раз в день, проезжая очередной перекресток почти всех центральных улиц Томска и подпрыгивая на очередной колее, я вспоминаю ту давнюю поездку, когда я был американским дорожником...
Японская подвеска машины близка к агонии, вопит - дыр-дыр-дыр, тук-трак-тук, не справляясь с 5-балльной волной. Ничего не меняется на моей родине с годами. Даже по прошествию десятилетий проклятая колея, как прежде, бьет в подвеску, в челюсти водителя и по строительно-монтажному самолюбию.
А ведь супервайзер Джонатан так и не приехал к нам в Сибирь с проверкой качества дорог и российского асфальта, хотя и собирался. Может, оно и к лучшему, что не приехал.
Горюхин К.Е.
Томск,14.05.2021г.