***
Эти реки из слов. Эти экскурсы вспять:
Обещаний, посулов, зароков.
Время снов, ожиданий, боязнь потерять.
И надежда... Грядущих пророков
Разглядеть не удастся в людской толчее,
Камень кинуть в святое — забава.
Надругаться над прожитым... Был человек,
А ушел, — отчужденья отрава,
Отодвинув из бывности знанье о нем,
Жизнь торопит с забвением в споре,
Оголяет в душе, опаленной огнем,
Остров памяти. Вечности море
Поглотит, как последний приют бытия,
Мысль, летящую в сумраке этом.
Но любовь, нерушимая крепость моя,
В тьму войдет и останется светом!
***
Анастасии
Чем живет Природа в полной мере,
Наполняя силой в свой черед
Существо в его безумной вере
И стремленьи двигаться вперед?
Эта страсть, сливаясь воедино
С трепетным желанием любви,
Скрыто в нас святою сердцевиной.
Ты познай и этот миг лови!
И тогда увидишь проблеск счастья:
Яркий свет зовушей в путь звезды!
Всей душою принимай, Настасья
Эти лучезарные бразды!
Пусть они ведут тебя по миру,
Теплоту творя в твоей груди!
Помолись духовному кумиру
Для сердечной встречи впереди!
ДУХОВНЫЙ ПУТНИК
Как время нас меняет странно:
Еще недавно был ты груб,
Кичлив и рвался неустанно
К прикосновенью сладких губ.
Но все опять перевернулось:
Не слыша женского тепла,
В тебе лихая стать замкнулась,
И так у писчего стола
Пленяют только сердца звуки...
Они былые времена
Влекут, а в детях, словно руки,
Приимут в будущем сполна!
И отраженье так успешно,
Что ты, не выдержав внутри, -
*Откуда?*, - вопросив, конечно,
Ответа ждешь, как луч зари!
Но Он не враз тебя воспримет:
Для духа тоже путь не прост!
Боясь, что это время минет,
Выходишь прямо на погост!
Представ пред страждущие очи,
Приняв и их молящий взгляд,
Поймешь, как смену дня и ночи:
Любовь - услада, страсти - яд!
ТАТЬЯНИН ДЕНЬ
Татьяна, не кривя душою,
Скажу, - тому свидетель – Бог!
Своею щедростью большою
Он лучшего создать не мог!
В работе над слепой натурой
Видна творящая рука!
С такой изящною фигурой,
В движеньях плавной, как река!
И, как небес отображенье,
Сиянье - дивные глаза!
Их взгляд, как звезд преображенье!
Он чист, как детская слеза!
А как улыбка многолика!
Загадка, свежесть, простота
С оттенком солнечного блика,
Что есть, по сути, красота!
А голос, словно птицы пенье!
Как будто из глубин души'
Его волшебное теченье
И всплески дивно хороши!
Нет, видно глупому поэту
Не в силах выразить восторг.
Прости ему промашку эту,
А за одно и этот вздор,
Которым он совместно с Музой,
Пытался чудо передать.
А если опус стал обузой,
Порви иль положи в тетрадь:
Забвенье лечит, - всем известно
Или сожги, когда не лень,
И улыбнись. Ты так прелестна!
Ведь это твой - Татьянин день!
НАД МАГИЧЕСКИМ КРИСТАЛЛОМ
Н. Удаловой
Над бездной в тайну оброниться,
Вершить полет, чарующ, свеж,
Без страха в истине разбиться
Своих несбывшихся надежд,
Чей глаз, как омут зазеркальный,
Блестит в хрустальной глубине?
И слышен шепот, дивный, дальний:
«Иди ко мне, иди ко мне...»
Раскроешь сердце, вихрь звенящий,
Подхватит и несет тебя.
Тогда и станешь настоящей,
Природу и весь Мир любя!
ГРУСТНОЕ ЛЮБОВНОЕ ПОСЛАНИЕ
Мне снится иногда, что я любим.
Светло в душе от вешних песнопений.
Но рядом постоянно грустный мим
Лицом своим все портит, вечный гений
Печали, подытожит разговор
О том, что было ложью и игрою,
Да так, что не возможен даже спор.
Зачем? Ведь я и сам не скрою:
Пока не удается наяву.
Сижу и жду душевного дурмана,
Когда от счастья сердце разорву
Под натиском интриги и обмана.
Святое: от любви уйти во тьму,
Как метеор, исполнить бы желанье.
Вот только чье? Доселе не пойму...
Сгорит свеча, исчезнет упованье
И чувство, не подвластное уму.
ОБРЕТЕНИЕ ОПЫТА
В краю, отличном в общем-то от рая,
На стыке гор, у бурного ручья,
На пропасть гнездовищем напирая,
Жила одна орлиная семья.
Казалось, что вершина неприступна.
Как трон в неимоверной высоте.
Устойчива, как будто Божья ступа,
В своей неимоверной немоте.
Птенцы ходили поиграть к обрыву,
Опасливо глазели на поток.
Дул ветер в каменную гриву,
Жгло солнце, а внизу блестел песок.
Их мир был ограничен властью
Земного притяженья и скалы.
Но сердце их порой пылало страстью,
Неведомой, и взмахами орлы,
Взрослея, чуя твердь иную,
Пытались опереться в небесах,
Почувствовать стихию неземную,
Но отступали, видно, на часах
Их срок еще отмерен не был:
Парить в воздушной глубине
Простора, где они вполне бы
Могли бывать с Богами наравне.
А так, пока им пищу приносили,
И жизнь текла в неведенье забот.
Что до трудов: и есть ведь не просили,
Достаточно всего разинуть рот.
Судьба ж настоль причудлива и странна!
Ее создатель, благий судия,
Спектакль ставит просто и гуманно,
И разыгралась драма у ручья.
Удар стихии недр был ужасен,
Край гнездовища дрогнул и повис,
И пробил час, огромен и прекрасен,
Птенцы летели, словно камни, вниз.
В порыве первозданного полета
Смерть ближе жизни явственно была.
Как будто в ожидании чего-то,
Птенцы слегка расправили крыла,
И твердь небес, ударив в плоть земную,
Раздвинула размах орлиных крыл.
Воздушный вихрь вознес их на иную
Ступеньку жизни, и прекрасен был
Действительно миг первый, как последний!
Что власть стихий! И, завершая круг,
Птенец царя и истинный наследник
Внял сути власти Бога, и испуг
Исторг из мрака горла клич победный!
Кричали птицы в горней вышине.
Я видел их сквозь сумрак утра бледный.
И вот тогда почувствовалось мне:
Когда стоишь ты также, перед бездной,
И жизнь от смерти лишь на волосок,
Хотя в тебе обузой бесполезной
Еще дрожит материи кусок,
Раскинь крыла и сделай шаг с молитвой,
Попробуй перейти через порог
Добра и Зла и вознесись над битвой,
И ощути, что в этот миг ты — Бог!
ЖИВОПИСЬ БЕЗ КИСТИ
Пейзаж: пустыня, марево, за ним
Расплывчато, как краски акварели,
Движенье, одинокий пилигрим,
Как ангел. Над пустынею горели
Два глаза, глубиной морских пучин
Манили, призывали. Путник странный
Не видел их, и не было причин
Ему скитаться. Образ безымянный
Отстал и не преследовал его,
Лишь молча, как случалось не однажды,
Мираж воздвиг лукавства своего
Надежд и грез и утоленья жажды.
***
Сезам, откройся! Нету мочи!
Уставший биться о скалу,
Сижу, закрыв от боли очи,
Спиною чувствуя иглу.
Не почесть колет, не награда —
Тяжелый груз пред бездной вод...
В тиши церковная ограда
И дней убитых хоровод.
Нет маеты и упованья.
Затмила душу пустота.
И бездны черное дыханье
Внимаю, словно бы с креста.
Ушедший страх от безразличья
Не давит больше на меня.
Печали нет, и нет двуличья
Бездарно прожитого дня.
Одно сплошное безрассудство.
Потери нет. Бокал вина
Уже не ввергнет в мрак беспутства,
И это — не твоя вина.
Все отчего-то беспросветно...
Быть может, жизнь не так ценна?
Она легка и незаметна,
Пока не значится цена.