Страницы из дневника Тристана фон Крейнхилла
...начало на предыдущей странице.
Предоставив Славу (меня до сих пор не перестает удивлять его имя) заботам мастера Леонардо, я и леди Роксана избавили его от тягостного зрелища допроса плененного мной командира нападавших. Несмотря на то, что этот человек не принадлежал к благородному сословию, он проявил достойную человека его звания выдержку и не пытался просить пощады. Некоторое время спустя он поведал нам следующее: около часа назад его отряду было поручено прибыть сюда и забрать артефакт у людей, которые здесь находятся, однако он не знал ни как выглядит артефакт, ни сколько людей он может здесь встретить. На вопрос о том, что он должен был сделать, если не сумеет отыскать искомого, он ответил, что должен связаться со своим командующим и спросить у него инструкций. Даже под пыткой он отказался говорить нам, кто отдает ему приказы, сославшись на то, что будет казнен, если ответит, и я еще раз восхитился его чувством долга и выдержкой.
Леди Роксана пообещала ему жизнь и свободу, если он передаст в наши руки артефакт, за которым он был сюда прислан. Она приказала ему вызвать своего командующего, предупредив, что он не успеет позвать на помощь, если вздумает обмануть ее. Он выполнил ее приказ, воспользовавшись неким устройством, и получил распоряжение воспользоваться выданным ему волшебным предметом. Когда он сделал это, он объявил, что артефакта в этом доме нет, и мы поняли, что он явился сюда за свитком чернокнижника.
В этот момент заплаканный чернокнижник вернулся и потребовал, чтобы этот человек ответил и на его вопросы тоже, однако в первую же минуту разговора он выболтал этому человеку больше, чем тот поведал нам на протяжении всего допроса, и был назван ее светлостью щенком, после чего она попросила меня увести его.
Мы отпустили нашего пленника. Судя по всему, он до последней минуты не верил, что ее светлость сдержит данное ему слово и оставит его в живых и даже хотел что-то ей сказать по этому поводу, но передумал и ушел в молчании. Отчего-то я необыкновенно четко запомнил звук его шагов по темной и зловонной лестнице замка Славы.
Понимая, что мы не можем более находится здесь, мы приступили к сборам в дорогу.
Первое, что я сделал, это снял свою испорченную одежду, вытер ей кровь с груди и сжег окровавленную тряпку в рукомойнике, воспользовавшись для этого огнетворными палочками чернокнижника. Первая и вторая сломались, третья обожгла мне пальцы, но с четвертого раза мне удалось добиться желаемого, и я отправился к моим спутникам, уже вывалившим на пол содержимое многочисленных шкафов в поисках одежды, которая подходила бы им. Кажется, вид моих ран вызывал у Славы приступы тошноты и тревогу у ее светлости, но сейчас у меня не было времени думать об этом, и я отклонил предложение мастера Леонардо исцелить меня, посоветовав ему беречь силы. Он согласился со мной, попутно отметив, что взывать к богам в этом мире чрезвычайно трудно - так томящийся в пыточном подземелье узник стремится дотянуться до лучей весеннего солнца, никогда не заглядывающих так глубоко под землю. Я мог только порадоваться тому, как ясна и красива была его речь даже в эти страшные и вызывающие у чернокнижника беспричинный смех мгновения.
Впрочем, я должен взять свои слова обратно. Ему было над чем посмеяться, поскольку вид мастера Леонардо в стареньких матерчатых штанах, подвязанных веревочкой, потому что они не сходились на его дородном чреве и в ярко-розовой шерстяной кофте с фиолетовыми бабочками и впрямь мог показаться невежливому человеку забавным. Ее светлость также облачилась в какое-то бесформенное шерстяное платье, удивительно не шедшее ей, мне же была предложена еще одна рубаха из тонкой ткани, которую я надел, когда мои раны перестали наконец кровоточить. Она не доходила мне до пояса, туго обтягивала торс и угрожающе потрескивала при движении, но в остальном напоминала ту, которая сейчас догорала в рукомойнике на кухне. Я решил оставить свои замшевые штаны на шнуровке и кожаные сапоги.
К счастью, у чернокнижника отыскалось два рюкзака, достаточно больших, чтобы вместить нашу броню и оружие, а также доспехи, снятые нами с убитых...
...продолжение на следующей странице.