Ее светлость леди Роксана, герцогиня фон Сонненхайм
Обрывки воспоминаний и разговоров
Воскресенье, около семи утра. Коттедж Валеры
Но вот в коттедже настала тишина, и сколько я ни вслушивалась, оттуда не доносилось более ни звука. Магистр, бледный и сосредоточенный; спокойно стоял рядом, после сегодняшней безумной ночи с некоторым трудом держась на ногах; Славу же снедало не то нетерпение, не то нервное возбуждение - однако не зная, чем закончился бой в доме, мы были вынуждены ждать дальше.
- Ждите здесь. Если у нас с Тристаном все получится, я дам знать.
- Если не получится?
- Тогда уходите отсюда.
- Куда?
Задумался на миг. Написал на бумажке цифры, протянул листок:
- Это номер моего друга. Он поможет вам.
У меня не было никаких сомнений в том, что если хотя бы один из них не вернется из этого дома живым, никуда...
Заглянул в глаза. Тронул за плечо:
- Все будет хорошо.
Я сумела только кивнуть. Он криво усмехнулся, дал знак Тристану, и они беззвучными тенями скользнули к дому.
Неживой птицей в силке забился «телефон» в моем кармане.
В доме стоял запах какой-то необычной гари; виднелись кровь, тела, выбоины в стенах; часть стены на верхнем этаже, куда вела лестница, была и вовсе обрушена. Сэр Тристан встретил нас у входа, на его груди виднелись свежие раны; Георгия Николаевича нигде не было.
- Ваша светлость, в доме нет никого, кроме нас, - сэр Тристан говорил почти обычным своим голосом. Почти.
Я вопросительно поглядела на него, и он коротким кивком указал на не сразу замеченный мною спуск вниз.
Ступени лестницы пятнала кровь. Не успела я сделать по ним первый шаг, как снизу донесся знакомый голос, сдавленно, но громко произнесший, что опасностей внизу нет, и можно спускаться.
Он стоял за поворотом у окончания спуска, привалившись спиной к стене и запрокинув голову, лицо было землисто-серым, в одной руке он держал свое оружие, другую прижимал к животу, и весь низ одежды был залит и пропитан кровью, так что пятна на ступенях получили немедленное объяснение.
…первым порывом было броситься к нему...
Я обернулась к лестнице:
- Магистр, вы нужны здесь! Скорее! - и могла лишь надеяться, что голос мой не дрожит.
Мэтр Леонардо заспешил вниз, оступился, но мы со Славой, шедшим до того сразу следом за мной, подхватили его, не дав упасть. Оглядевшись, магистр немедленно высвободился от нас, отвел руку Георгия Николаевича в сторону и, возложив ладонь на раны, зашептал молитву - и кровь сквозь его пальцы сочилась все медленнее и медленнее, а там и вовсе перестала течь, однако магистр побелел как полотно и зашатался. Вновь подхватив мэтра Леонардо, я усадила его на нижнюю ступень лестницы, чтобы он мог прийти в себя. Георгий Николаевич к тому времени уже выпрямился, и хотя сероватая бледность так и не покинула его лица, тем не менее взгляд несколько прояснился, и стоять он теперь мог. Поблагодарив магистра, он направился следом за мной.
Запертых дверей оказалось две; в остальных же помещениях мы видели множество странных предметов, однако я даже не пыталась задумываться над их свойствами и назначением. Сэр Тристан, прислушавшись у каждой из запертых дверей, указал на одну из них:
- Ваша светлость, там кто-то есть.
Я кивнула ему. Дверь слетела с петель со второго удара.
Он был точно таким, как на портрете, что показывал мне Вольдемар: лет шестидесяти, худощав, аккуратная бородка. В лице его не было страха или изумления - лишь некоторое неудовольствие, словно у человека, которого оторвали от полностью поглощавших его мирных и спокойных трудов.
- Ну что вам? - спросил он, и голос его был утомленным и чуть скучающим.
Я шагнула вперед:
- Вы уедете с нами. Немедленно.
Он слегка поморщился:
- Зачем это вам? Какая вам, в сущности, разница? Вам ведь нужно то же, что и всем остальным.
- Остальным?
- Ну да. Всем. Одно и то же - власть, деньги...
- Об этом мы поговорим не здесь. Идемте.
Взгляд его упал на меч, который сейчас висел у меня на поясе, и впервые в его лице появилось что-то вроде заинтересованности. Он кивнул на оружие:
- Это что, ваш?
- Мой.
- Позвольте?..
Вытащив клинок примерно на треть, я показала ему, не давая в руки. Он смотрел с любопытством:
- Интересно…
Я вдвинула меч в ножны:
- Здесь есть что-нибудь, что вы хотели бы взять с собою? Если да - берите это, и едем.
Некоторое время он смотрел мне в лицо взглядом, который вновь стал скучающим, потом равнодушно вздохнул и направился к двери в глубине комнаты. За дверью оказалось еще какое-то помещение, куда он и вошел, исчезнув с наших глаз.
Я бросила взгляд на сэра Тристана, и он подошел туда и встал в дверях. Из глубины комнаты едва слышно доносилось железное поскрипывание и побрякивание.
- Вам нужна помощь? - спросил сэр Тристан в комнату и, видимо, получив ответ, шагнул внутрь.
Какое-то время было тихо - а затем сэр Тристан, шатаясь, буквально вывалился за дверь с побелевшим лицом:
- Ваша светлость...
Я шагнула к нему, но он уже в некоторой степени овладел собой и, приблизившись, тихо произнес, словно выдавливая из себя слова:
- Мы нашли его, ваша светлость. Это... - он сглотнул и заговорил ровнее: - Оно знает, чего я хочу и готово исполнить мое желание. Оно готово вернуть нас в Сонненхайм. - За мрачной решимостью в глазах сэра Тристана мне виделся ужас - или это лишь казалось? - Я... Я отказался.
- Сэр Тристан?
Он молчал недолго:
- Несмотря на то, что это единственная наша надежда вернуться, я готов отказаться от этой надежды.
Старик показался из дальней комнаты, неся железную и довольно большую... колыбель. Судя по тому, с каким трудом он нес ее, она была не только неудобной, но и довольно тяжелой. Равнодушный вопрос во взгляде старика равно можно было прочесть и как «не передумаете ли?», и как «что ж, куда теперь?». Я ответила жестом, указав ему на лестницу из подвала. Он шел медленно и тяжело, согнувшись, приостанавливаясь, чтобы подхватить поудобней колыбель. Я отступила, пропуская его и нарочно не опуская глаз на его ношу; он заносил уже ногу на первую ступень - и тут Слава подался вперед и заглянул в колыбель.
Неподвижное лицо. Взгляд в пространство. В никуда. Пустой.
Что он слышал сейчас?
Что отвечал?
Чего желал?
Ничего не изменилось.
Насколько мы видели - не изменилось.
Пока - нет.
Старик приостановился на лестнице, подперев неудобную, слишком большую и явно тяжелую колыбель коленом, и еще раз перехватил ее.
Тишина.
Наконец Слава судорожно втянул воздух и начал оглядываться. Я, не двигаясь, холодно смотрела на него.
- Леди Роксана...
Я молчала. Все взгляды были обращены на Славу.
- Леди Роксана, он... он предложил мне... вернуть все назад... сделать все, как было раньше... как будто это все сон... но это же не сон. Это моя жизнь. Так нельзя. Так неправильно. Он предложил неправильно... Я не стал ничего желать.
- А если бы он предложил тебе правильно - что тогда?
На миг он замялся:
- Я... я не знаю, леди Роксана.
- Хорошо.
Обернувшись к старику, я жестом велела ему идти дальше, и он, равнодушно усмехнувшись, потащил колыбель по ступеням вверх. Отвернувшись, чтобы идти за ним, я медленно разжала стиснутые на рукояти меча пальцы.