Боровичи, часть вторая

Убежище

Иванов

Дети в Перелучской школе проводят практически все свое время, даже летом. В школе свет гаснет только после десяти вечера. Последним, почти всегда, запирая парадную дверь, уходит учитель физики Валентин Алексеевич Иванов. В свое время ему присвоили звание “Народный учитель СССР”, но Валентин Алексеевич с высоты своей мудрости смотрит на всякие регалии иронично, говоря, что “ни страны такой теперь нет, ни народа”: он просто всю свою жизнь учит детей и получает от этого удовольствие. Жизнь его до такой степени принадлежит школе, что Валентин Алексеевич не обзавелся семьей. С другой стороны школа для него - это и есть семья.

Поскольку Валентин Алексеевич - коренной перелучанин, смотрит он на происходящее в деревне с особой пристальностью:

- ...И все происходит на моих глазах. Я вспоминаю: Бог мой, сколько было людей, малышни! И, что интересно: во времена “подъема Нечерноземья” сюда приехало много народу - так сейчас они первыми же и сбежали.

- И все из-за развала?

- Нет, причина глубже, точнее их две. Первая: людей отучили работать. Это все последствия колхозного уклада жизни. В такой системе - с “палочками” ли, или с зарплатой нищенской - человек, если только представится возможность, украдет, если повод подвернется - отлынит. И через это прошло три поколения! А вторая причина: на такой земле хорошему хозяину очень трудно без помощи извне развернуться.

- Но тысячу лет назад здесь как-то жили!

- Разве тогда богато жили? Русская природа такова, что мы эту нищету всегда терпели и считали это нормой. В наших краях всегда была сильна религия, которая не давала людям духовно распадаться. А теперь многие поклоняются бутылке. Наш край, чтобы он расцветал, несельскохозяйственным должен быть.

- Вот, молодежь и мечтает удрать в город...

- Это не мечта. Это жизненная необходимость. Но все еще может и поменяться. Дело в том, что система сейчас такова, что и в городе, и в деревне получить бесплатное высшее образование невозможно, а вот городские зарплаты годятся к тому, чтобы платить за учебу. Если эта разница нивелируется - разница между городом и селом (хотя бы в образовании) сотрется...

Валентин Алексеевич убежден, что Перелучская школа дает среднее образование такого же качества, что и городская; разница сохраняется в другом:

- Сельская школа лучше в духовном отношении. Здесь у ребят несколько иные взгляды на жизнь. Городские более практичны, цыничны; деревенские ребята - скромнее: они не будут “выбивать” у младшего школьника “рубль на мороженое”, они более отзывчивые, чуткие. Но школа характер вырабатывает в меньшей степени - важнее семья, окружение. И еще наши ребята ближе к природе.

- Но что это дает?

- Общение с природой делает человека мягче. Природа сама по себе воспитывает человека...

Кроме физики, Валентин Алексеевич учит детей... плетению из бересты. Называет он это “моделирование”; корзиночки, которые плетут ребята продаются - и на вырученные деньги приобретаются компьютерные диски с играми и программами. Заправляет компьютерными делами Валентин Алексеевич, причем, кроме нового “железа” он добился того, чтобы в школе работал качественный Интернет. Вообще, по мнению Иванова, разница между сельской и городской школами стирается:

- Расстояние между нами и Боровичами - 50 километров, мы считаемся (в географическом смысле) тупиковой деревней, но постепенно эта дистанция “сокращается”. Автобусный билет до города и обратно стоит почти 200 рублей, для нас это немалые деньги, тем не менее мы много общаемся с другими школами и к нам на лето приезжают школьники из Новгорода и Боровичей. В общем, рано или поздно нивелировка произойдет...

Вопрос о разнице в качестве городского и деревенского образования Валентина Алексеевича оскорбляет:

- Отсюда “снимаются” умненькие семьи и умненькие дети - это их выбор - но и из тех, кто остается, есть такие, кто поступает в ВУЗы. В прошлом году выпускной класс был несильный, но один из семи поступил в военное училище (к сожалению, из-за коммерциализации высшего образования реальным представляется поступить только в военный ВУЗ); в этом году из семи выпускников собираются штурмовать институты двое. Цифры, может, не впечатляют, но ведь поездки в города сопряжены с неподъемными расходами! С теми, кто решается образовываться дальше, мы работаем плотно. В этом году поступать в институт будет Пашка Сигов, он ко мне вечерами приходит - и мы с ним решаем задачи, скаченные из Интернета. В городе это называется “репетироством” и знаете, сколько такие услуги стоят. Мы же здесь с ребятами работаем бесплатно. Наверное, мы по-старому воспитаны...

Коньков

Должен ли школьный учитель держать в своем хозяйстве скотину? В семье Коньковых пятеро сыновей, перед ними этот вопрос не стоял и скотины они еще в недавнее время держали помногу - такую ораву на государственную зарплату было не прокормить даже в светлые для деревни времена.

Иван Степанович Коньков когда-то был директором здешнего совхоза. Теперь он - школьный учитель физкультуры. Случилось это давно, еще в 91-м году: Почувствовал Иван Степанович, что грядет нечто новое, непонятное и тревожное, и решил ввести хозрасчет- чтобы люди учились отвечать каждый за свое дело рублем. Кончилось тем, что коллектив не понял директора, на собрании люди стали роптать, - и он “психанул”, написал заявление об уходе. Пошел работать учителем труда, потом - физкультуры. Следом из совхоза, с должности агронома, ушла и жена Ивана Степановича, Анна Александровна - теперь она работает в школе техничкой.

Параллельно Иван Степанович поддерживает на ходу и водит единственное школьное транспортное средство - “Иж” типа “каблучок”, который таскается по дорогам еще со времен Брежнева. О такой роскоши, как “школьный автобус”, здесь даже не мечтают. Юные спортсмены из Перелучей славятся: они побеждают на районных и областных соревнованиях по лыжным гонкам, легкой атлетике и лапте (сборная команда района по этому виду спорта целиком составлена из перелучан). Правда, Иван Степанович утверждает, что заслуга в победах вовсе не его, а его предшественницы, Людмилы Алексеевны Даниловой; он просто не разбазарил того, что создала она.

Для занятий спортом главное (как это ни прискорбно) - инвентарь. На одни только теннисные шарики в год надо потратить 800 рублей. Более дорогие вещи подвергаются ремонту. Если ломается лыжа - из двух собирается одна целая. Лыжные ботинки, если они прохудятся, дети зашивают сами, Иван Степанович помогает только тем, что клеит оторванные подошвы. Биты для лапты дети тоже вытачивают самостоятельно - да так, что их качеству на соревнованиях дивятся видные специалисты.

Еще относительно недавно Коньковы держали двух коров, потом - одну, теперь - только поросят и теленка. Поросят держат почти все учителя, а многие - телят. Могли бы ходить и за коровами, но сейчас это стало невыгодным из-за очень маленьких цен на молоко и мясо. Зазорным приравнение сельской интеллигенции (а учитель, пожалуй, - самый яркий представитель этой “прослойки” в деревне) к крестьянам в Перелучах не считается. Дело здесь в политике государства: уже были времена, когда бюджетникам задерживали зарплаты на полгода - и никто не даст гарантии, что это не повторится.

В общем, Коньковы - за “учительское” подворье. Беда в другом: преподаватели стареют и некоторые из них просто физически не в состоянии ухаживать за скотиной. Но вообще средний возраст учителей в Перелучской школе - 46 лет. Мягко говоря, не молодежь А, если говорить об уровне учительских доходов, то в Перелучах учителя (даже невзирая на то, что она мизерна) учителей вполне можно отнести к “высшим слоям общества”. И смешно, и горько...

Еще одна тенденция такова: трое сыновей Коньковых уже переехали в город Петербург. Двое из них получили педагогическое образование, причем отец так рассчитывал, что один из них займет место Валентина Алексеевича, а другой - самого Ивана Степановича. Не получилось. Двое оставшихся еще учатся в школе и туже начинают задумчиво провожать взглядами рейсовый автобус...

Там, где дети учатся смеяться...

Эх, очень хотелось бы Боровичи назвать не только городом без беспризорников, но и городом без сирот! Не получится, так как здесь расположены областной Дом ребенка и большой Детский дом. К сожалению, поток детишек в эти учреждения не убывает, и в будущем Боровичи без сирот не останутся наверняка.

Но надо учесть, что дети в Детский дом поступают из многих других городов и весей, как правило, это - сироты социальные, при живых родителях (о том, что в Доме ребенка находятся детишки, от которых мамы отказались еще в роддомах, думается напоминать нет смысла). Определенный вклад в контингент Дома ребенка дают и боровичанки, здесь трудно что-то сделать - каждая женщина, оставившая свое дитя, потом сама будет отвечать за свой поступок перед Богом, но наш рассказ будет не об этом. Мы поведаем о способах, которые выдумали в этом городе, чтобы побороть беспризорничество.

Беспризорники - явление социальное, оно связано с тем, что семьи (как правило, спившиеся) не бросают детей юридически, но оставляют их на самопрокорм. Беспризорники раздражают общество своим поведением, как правило, слишком рано приобщаясь к вредным привычкам; они не брезгуют мелким (а то и крупным) криминалом. Здесь, в Боровичах не стали бороться с беспризорниками, как с малолетними бандитами. Здесь попытались понять сам корень явления и стали искать нетрадиционные пути к спасению детей.

Только семья!

Владимир Николаевич Екимов то ли из-за застенчивости, то ли из-за нелюбви к вниманию, старался не показываться нам на глаза. Разговор мы вели только с его женой, Надежды Александровной. Живут он в далекой деревне Перелучи, в 50 километрах от города. Владимир Николаевич работает водителем “Скорой помощи”; труд непростой, с ненормированным рабочим днем, да и зарплата небольшая, но в деревне сейчас безработица, да к тому же кто-то должен спасать заболевших людей. А вот Надежда Александровна в прошлом году ушла с работы (была она директором Дома Культуры) - ради детей, которых супруги берут на воспитание. Два их родных сына уже взрослые, один из них - офицер, другой заканчивает техникум, но теперь у супругов Екимовых появились маленькие детки.

Формально их семья является теперь частью “семейной воспитательной группы”, а, если говорить попросту, Екимовы берут детишек из приюта в городе. Родители детей не лишены родительских прав, дети просто временно содержатся в приюте (по закону - полгода) и с относительно недавних пор приют стал искать семьи, которые могли бы брать детей к себе в семьи. Екимова - одна из таких семей. Первых детишек они взяли к себе год назад. Это были два мальчика, чеченца - Мовсар и Адан А. (фамилии из этических соображений мы опускаем) 9 и 7 лет. Почему взяли именно их (и вообще, зачем они решили взять детей), рассказывает Надежда Александровна:

- Познакомились мы с приютом, когда их дети летом отдыхали в лагере на базе нашей сельской школы. Жалко было и этих ребят и Алла Евгеньевна предложила, чтобы они пожили у нас. Мы общались с этими мальчиками (нам же привычнее - сами воспитывали парней) и поняли, что в приюте, в казенной обстановке им будет плохо. Дети были озлобленные жестокие. Их отец тогда сидел в тюрьме, мама ими не занималась - она вообще уехала в Москву. У мальчиков стресс, болезни, я их травами лечила, морошкой, брусникой. Нашли его дедушку в Чечне (ведь у чеченцев позором считается детей бросать); дедушка позвонил и сказал, что приедет и заберет внуков. А мальчики говорят: “Если отцу или деду отдадите - в поезде убежим!” Через девять месяцев мы их отправили к матери - кажется, она одумалась...

Потом Екимовы взяли 4-летнюю девочку, Алену Г. Мама ее была временно ограничена в родительских правах:

- Это золотой ребенок. Для Володи моего ничего не было родней, девочку он сам просил. Но Аленушка вернулась к маме... А после Алены привезли мальчика, Ромку. С. Мама его сильно пила, теперь он прошла курс лечения от алкоголизма и устроилась на работу.

Теперь у Екимовых находятся двое детей: 5-летняя Кристина В. и 3-летний Артем С. Девочку привезли с анемией, рахитом; мать ее сдала в приют, написав заявление “в связи с тяжелым материальным положением”. У матери Артема трое детей: двое на опекунстве у бабушки, а мальчика они просто сдала, заявив. Что “он ей неинтересен”. Дети прожили в новом для них доме меньше месяца. А супругам кажется, что они живут уже давно.

Об экономической стороне. В сутки на питание одного ребенка в семье выделяется чуть больше 40 рублей. Зарплата Надежды Александровны - 644 рубля (на одного ребенка). Дополнительно приют помогает семье одеждой, игрушками и лекарствами. Надежда Александровна так объясняет, почему они берут детей на короткие сроки:

- Мы с мужем сразу договорились: дети у нас - гости, их в любой момент могут забрать. Главное - детишки находятся в семье и их всегда пожалеют. Муж мне во всем помогает. Вот, когда дети прожили полгода и больше, он ревел ревом! Жалко ему стало, что скоро они должны от нас уехать... Вот потому мы и берем детишек, которые должны вернуться в свои семьи. Еще ведь у нас и хозяйство свое в деревне, и четверо стариков на попечении, а все-таки детишек в доме не хватало. Может быть, это тоска по внукам, которых у нас еще нет... Тяжело это, и плачу другой раз ночами, - но без детишек больше никак. Думаю, надо брать детей постарше, пусть ходят в школу...

Корень зла

На сей раз мы постараемся обойтись без “страшилок” - душераздирающих историй, которые связаны с детишками, попадающими в приют. С одной стороны, истории эти, как правило, связаны с родителями, не лишенными прав на своих детей и старающимися исправиться (а в маленьком городе все о всех известно), а с другой стороны истории в сущности одинаковы и связаны они с непомерным увлечением родителей алкоголем (наркомания, слава Господу, в Боровичах не раскинула свою мертвящую сеть).

Можно с легкостью заключить, что зло - в алкоголизме, но ясно, что пьянка - всего лишь явление, а корни гораздо глубже. Вот к этим корням работники приюта и собираются подобраться поближе. Алла Евгеньевна Белогорцева, директор приюта, утверждает:

- Мы пришли к выводу, что, каковы бы ни были обстоятельства, ребенок должен быть в семье. У ребенка из приюта должно быть два пути: либо возвратится в кровную семью, либо его возьмет приемная семья (в нашем случае это - семейная воспитательная группа). Если ребенок направляется в детский дом, то и оттуда он может попасть в патронатную семью (у нас в городе и районе таких много - в одной только деревне Перелучи, где живут Екимовы, таковых - четыре).

Приют существует почти десять лет и его сотрудники заметили неприятную закономерность: через приют в последние годы проходят дети, родители которых воспитывались в Детском доме. Дело не только в жизненном законе “яблоко от яблони”. По достижении 16 лет ребенок должен уйти из Детского дома и его поселяют в “Социальной гостинице” - общежитии, в котором взрослые люди живут в комнатах по 6-8 человек. Это среда, в которой главенствую другие законы, проще говоря, там созданы идеальные условия для того, чтобы спиться. А, если уж если в этой “гостинице” появился ребенок, “нормальным” считается оставить его на попечение государства. Получается “замкнутый круг”, из которого выбраться почти невозможно. Персональное жилье детдомовцам, как всегда, предоставляется с большими проблемами. Страшное явление, по мнению Аллы Евгеньевны - пивной алкоголизм. Он не имеет прямого отношения к детдомам или социальной гостинице, но беда заключается в том, что, казалось бы, невинное пивное возлияние, рекламируемая по телевидению, в конечном итоге приводит к тому, что молодая мама, пришедшая по “пивной дорожке” к алкоголизму, с легкостью откажется от своего ребенка. В мире, к сожалению, все взаимосвязано...

В Детском доме, в Социальной гостинице дети тоже идут по той же “пивной дорожке”. Спасение только одно: семья. Каждое воскресенье в приюте собираются родители детей (родные!), и в комнате психологической разгрузки с ними проводится специальный тренинг. Здесь нужно было преодолеть важный психологический барьер: к людям, которые оставляют своих детей, общество относится с презрением (что понятно), как к “изгоям”, но ведь они люди, со своими проблемами, тревогами, - совестью, наконец. Главное, совесть эту надо пробудить...

- Ой, как неохотно родные родители вначале к нам шли! Мы их и пряниками с чаем заманивали, а теперь они пряники и конфеты сами приносят. Ведь не все семьи пьющие, есть просто ленивые до смерти! Просто не хотят работать - и все; советское воспитание их испортило. Самые проблемные семьи - в сельской местности, это потому что там работу трудно найти. Мы работаем с такими семьями через сельсоветы и иногда получается вот, что: мы вывозим из деревни ребеночка, кроем крышу; даем семье семена, картошку привозим, чтобы посадили. А они все это продают в тот же день. Или сельсовет выделяет семье корову, а они ее... съедают. Мы думали: почему так? А, оказывается, им легче ребенка родить, чем корову подоить! И ведь с такими родителями тоже надо заниматься! Иначе, их дети пойдут в город побираться и рано или поздно окажутся у нас...

...Городу Боровичи повезло еще и в том, что здесь работают почти все предприятия. Рабочие места есть, но и в такой ситуации количество семей “группы риска” здесь немаленькое. Если задуматься: какова тогда ситуация в городах, где предприятия в развале и безработица превышает всякие мысленные пределы?

Геннадий Михеев

Фото автора

Новгородская область