Православный колхоз

…я заметил еще одну закономерность: чем выше человек в духовной иерархии, тем реже он ведет отвлеченные разговоры. В среде послушников много спорят, обсуждают книги, просто рассказывают о виденном, пережитом. Монахи молчат и стараются говорить лишь тогда, когда спрашивают о чем-то. Именно поэтому, как мне сказал отец Исайя, схимонахи (высшая степень монашества) принимают обет молчания. Молчание - непременное условие приближения к Богу…

Отец Варлаам

- ...Монастырь наш необычный. Нынешние монастыри у нас создаются так: есть стены, храм восстанавливается, и собираются люди как бы случайным образом (хотя у Бога нет случайного). В основном упор - на строительство. А, чтобы держать людей на послушании, приходится применять казарменные методы. У нас все получилось иначе. Был духовник, отец Антоний, и все строилось вокруг него. И принцип образования у нас другой: личные отношения. Это как большая семья... В других монастырях трудники, работники. А у нас человек приходит - и он послушник. Пусть у нас правило: ежедневно, без выходных, в 7 утра начинается литургия, но, если человек на тяжелом послушании, если устал, он может в храм не идти. Когда человек не хочет молится, служба от этого не выиграет...

Отец Варлаам (Борин) - настоятель обители. Поскольку монах, принимая постриг, отказывается от своего прошлого, как бы перерождаясь (в старину даже сжигалась его мирская одежда), не буду рассказывать каков был путь настоятеля. Скажу лишь, что когда-то отец Варлаам был послушником в Ермолине и пострижен в монахи здесь. Путь большинства из братии приблизительно одинаков, о нем сказано в альманахе “Обитель слова”, издающемся здесь: “Уставшие от городской суеты и блужданий по всевозможным оккультным и философским лабиринтам интеллигентской “игры в бисер”, человеческие души находили успокоение в Православной церкви и сельской тишине...” Монашеская община в Ермолине появилась два десятилетия назад, сам же монастырь утвержден в 1998-м году. Молодая обитель живет при удивительном и древнем храме Воскресения Славущего, который никогда не закрывался. Одно время, когда в городе Иванове не было ни одной действующей церкви, храм в Ермолине являлся кафедральным.

Храм пережил три крупных ограбления. Последнее, когда похищены были 52 самых ценных иконы, было чрезвычайно дерзким. Сначала приезжал некий господин, представившийся реставратором и попросил иконы продать. Получив отрицательный ответ, молча удалился. А через неделю, ночью, в келью постучались. Представились милицией. Едва отворили, те ворвались, связали послушников, перекусили железные решетки храма специальным резаком... отцы, пришедшие в храм через некоторое время, застали страшный погром. С тех пор решили поставить самую современную сигнализацию, не зависящую от электроэнергии - и пока Бог милует. Попытки повторялись, но они неудачны.

Зато первое ограбление, не такое эффектное, привело монахов... в зону. Пятеро ребят бежали по полю, бросая награбленное, а за ними гналась братия с вилами и местные мужики (которые тогда еще были). Взяли-то горе-грабители всего две настоящие иконы, остальные - бумажные, но сроки им дали вовсе не “бумажные”. Однажды бывший “злодей” послал из тюрьмы в монастырь письмо - и завязались отношения с зоной, которая расположена под городом Ярославлем. Монахи ездили туда, освобожденные приезжали в монастырь... и в результате несколько из бывших заключенных ныне - послушники монастыря в Ермолине, один даже стал… священником.

А ведь еще, кроме бывших преступников, монастырь принимает в послушники бывших наркоманов. Работает монастырь с центрами по реабилитации людей, зависимых от наркотиков, они-то и присылают тех, кто пытается выбраться из наркотического ада. Из них составлена вся монастырская токарная мастерская.

В монастыре сейчас 6 монахов и 4 монахини. Некоторые могут смотреть на подобную “смешанность” с иронией, но монахини живут отдельно, в другой части села. Да и вообще здешний монастырь - прежде всего община; здесь собраны духовные чада, братья и сестры. Тем более что на матушках держится очень много. Мать Анфиса - старшая по животноводству. Мать Лукина - старшая по огороду. Зимой, когда нет работы на земле, она вместе с матушкой Христиной пишет иконы. Мать Вера - старшая по кухне и пчеловод.

В монастыре живут семейные - вместе с детьми. Семью создали двое бывших наркоманов: Евгений и Ольга Шипорины. Больше всего детей - пятеро - в семье белого священника отца Андрея Львова. Дети вообще дают какой-то особый свет монастырю: детские улыбки, смех - от них и сам светлеешь...

Отец Антоний

Игумен Антоний (Логинов) - духовник монастыря. Здесь он с 1982 года, когда его, еще совсем молодого священника, поставили на приход. Позже, уже после советской власти, владыка сказал отцу Антонию, что ему немаых усилий стоило, чтобы удержать молодого священника на приходе. Дело в том, что тогда религией управлял КГБ, точнее, специальный уполномоченный по религиям, задачей которого было “задвигать” активных и обладающих даром проповеди и “выдвигать” серых и послушных. Несколько лет назад Отец Антоний встретил этого “уполномоченного” - случайно, в городе. Ничего, жив, курилка! В налоговой инспекции трудится. Мытарем...

В приход намоленной (и еще не обворованной) церкви Воскресения Славущего любили приезжать интеллигентные люди из столицы - из тех, кто искал источника духовного. В начале 90-х, когда монастыря еще не было, община стала развивать еще и хозяйственную деятельность: заводилась скотина, закупалась техника, увеличивались сенокосы и посевные площади.

Но отец Антоний не скрывает, что община зарегистрирована как монастырь лишь по одной причине: лучше вести хозяйство (с юридической точки зрения) под эгидой не прихода, а монастыря. У людей, посвятивших себя Богу, задачи, несколько отличающиеся от “добычи хлеба насущного”:

- Наш принцип: никаких стен и никаких стратегических планов. Наша задача - не мешать Богу. А цели у нас нет. Постановка цели - своего рода вмешательство. Вот поставит человек перед собой цель: выжить без врачей. А для чего? Люди к нам приезжают, просят остаться, и все получается само собой. Мы не стремимся стать общиной, полностью себя обеспечивающей продуктами. Нам все равно, откуда идут средства: от нашей работы, от благотворителей, от жертвователей. Недавно у меня была полемика с одним ученым по поводу хозяйственной парадигмы Церкви. Он считает, что Церковь может взять опыт из колхозной системы. А я утверждаю, что надо просто слушать Божье Слово - а все остальное - приложится.

- Почему же колхозы вокруг вас разваливаются?

- Еще не все. Есть сильное хозяйство в деревне Тимошиха. У них очень сильный руководитель. А начинать надо всегда со смысла человеческой жизни. Даже если смысл жизни определен неправильно (я имею в виду сотворение себе кумира) - все равно есть в человеке движение к созиданию. Колхозы движимы были коммунистической идеей, своеобразным кумиром. Имели целью построение коммунистического общества. А в итоге не построили, а развалили. Все, что мы имеем - это отражение духовного состояния народа. Все - следствие наших грехов...

Отец Исайя

Первое послушание отца Исайи - служба в храме (он иеродьякон). Второе - сыроварение. Он один обеспечивает работу целого маленького сырзавода. Еще относительно недавно это маленькое предприятие перерабатывало 600 литров молока ежедневно, производя 60 килограмм сыра - это 20 брусков в день. Сыр поставлялся в магазины, в детские сады и школы района. Сыр имеет соответствующий сертификат; он выпускается под маркой “монастырский”, а по ГОСТу его сорт - “голландский”. Кроме голландского сыра, сыроварня производит брынзу, творог, сметану и прочие продукты, которые идут только на монастырский стол.

В связи с развалом колхозов монастырь молоко не покупает и сыр варится только из молока монастырских коров. Отец Исайя переживает это как личную драму. Он сам родом из этого, Фурманского района, хорошо знает деревенский мир и с болью смотрит, как деревни опускаются в экономическом плане все ниже и ниже. Можно было бы наладить поставку молока от крепкого колхоза, что в Тимошихе, но тамошний руководитель нашел очень выгодного покупателя в городе.

Так и подмывает назвать отца Исайю “братом-сыроваром”, но на самом деле послушание батюшки менялось. Он был и пчеловодом, и животноводом. А еще отец Исайя с детства чудесно поет на клиросе; в монастыре практикуется редкое знаменное или “исонное” пение (с раскладом на голоса), школа которого развивается не одно столетие. В сыроварах отец Исайя всего-то три года, искусство свое он перенимал от другого сыровара, отца Иллариона, которого специально посылали обучаться в Углич, в Институт сыроварения. Недавно в монастыре побывал священник из Голландии. Там сыр варят почти все, в том числе и этот путешественник; он попробовал монастырского сыра, прищурился, и произнес задумчиво: “Почти как у нас...” Отец Исайя уверен, что это - высшая оценка. Ну, кто признает, что, к примеру, какие-нибудь заморские грузди лучше русских?

Судьба отца Исайи особенная. Большинство из современных монахов имеют опыт блужданий в лже-учениях, Исайя же пришел в православие сразу и навсегда. С детства Валера Назаров (так его звали в мирской жизни) увлекался индейцами, читать мог только про них, но однажды, с другом Стасом Соловьевым он (только из любопытства) зашел в церковь своего родного города Фурманова. Мальчики (им тогда было по 14 лет) настолько были потрясены церковным пением, что судьба их была решена в тот же день. Вернулся Валера в родной двор, увидел ругающихся матом сверстников, распивающую пиво молодежь... и ему стало тошно. В 16 лет Валера уже оставил родной дом. Его друг Стас поступил так же. Ныне он - отец Филарет, служит он священником в городе Вичуге.

До Ермолина сначала Валера жил при сельском храме села Широково, пел там на клиросе, учил детишек в Воскресной школе, после подвизался в православной общине, в городе Плесе. Там его духовным руководителем и другом стал священник Андрей Львов, сын известного столичного адвоката Генри Резника. Однажды отцу Андрею надоела суета города - Плес хоть и мал, там куча туристов и отдыхающих сомнительного толка - и решил поселиться в глубинке, в Ермолине. За ним поехал и Валера. Священник Андрей Львов и сейчас живет в общине (с семьей - у него пятеро детей), но ездит служить в областной центр. Отец Исайя с ним не ездит, так как монах по одному из обетов должен находиться в монастыре. У него теперь свой путь.

Для родителей Валеры новость о том, что их старший сын стал монахом, была шоком. Отец всерьез стал договариваться с бандитами, чтобы те похитили сына из монастыря. Но постепенно все улеглось. Кстати, перед Валерой стоял мучительный выбор: обзавестись семьей или постричься. Ему даже сватали невесту со станции. В итоге он стал отцом Исайей. Он решил стать ближе к Богу.

У отца Исайи два младших брата и сестра. Елена (сестра) - семейная; у нее муж и ребенок. А младший брат, Серега, после того как пришел из армии, уже полгода живет в монастыре, он послушник. Средний брат Денис после службы в армии (а служил он в Чечне и война сильно повлияла на его личность) подался в город, там он работает охранником. Частенько он приезжает к старшему и младшему братьям. Отец Исайя обучил братьев искусству колокольных звонов - и звонят они замечательно. Встреча Сергея, Дениса и отца Исайи со стороны выглядит как праздник.

Отец Исайя убежден, что монашество - институт, совершенно необходимый России:

- ...Это высшая ступень любви к Богу. Может, вы видите, что монахи в монастыре суетятся, что-то делают не слишком нужное... на самом деле это - видимость. Главное - любовь к Богу и любовь к ближним. И молитва. Когда меня постригали, мне было немножко страшно, но я для себя решил: “Вперед - значит, вперед!” Тяжело спасаться от греха, от страстей. И с раздражительностью надо бороться, и с осуждением. Всяко бывает. Когда совсем тяжело на душе - идешь к духовнику...

Живое

Софья Арсентьевна Смирнова - староста села Ермолина. Лицо она исключительно светское, но к Воскресенской церкви имела весьма прямое отношение. В течение 30 лет, с 53-го по 83-й год она была счетоводом храма. Теперь-то она готовится оставить свои обязанности старосты другим (устала собирать налог за землю, деньги на газ, вести учет расходов на свет), но активности все равно не теряет. Она внимательно следит за тем, как село по сути преображается в монастырь. Здесь когда-то был сильный колхоз, но, когда к нему присоединили “неимущие” деревни Панино, Игнатовское и Никульское, у ермолинцев опустились руки: не хотелось кормить лентяев. С той поры народ из села и побежал. Церковь по словам Софьи Арсентьевны сохранена была от разорения благодаря отваге здешних женщин:

- Батюшек очень много менялось; или молодых, или “набеглых” сюда ставили. Пытались нас закрыть, даже запрещали ходить к нам молиться жителям станции - это чтобы приход маленьким был. Но, когда пришел отец Антоний, много поменялось. Люди всякие стали приезжать. Мы-то просто православные, как жили своим обычаем - так и живем, а у них свои законы. Сначала вроде было дико (парни-то сомнительные - и тюремщики, и воры, и наркоманы), а теперь привыкли. Ну, иногда их скотина на мой участок заходит... Но вот, в чем дело-то: когда мне тяжело (жизнь-то у меня тяжелая была, двоих детей схоронила, мужа...), я к отцу Антонию. Наговорюсь, наплачусь - он ведь всегда меня выслушает, успокоит - и ухожу-то с радостью! И, что приятно, село-то наше теперь живое. Детишки бегают, скотина водится... Значит, не зря мы за нашу церкву держались!

Чудо креста

Почти шесть столетий в русской глубинке, среди болот, хранится одна из величайших святынь русского православия: Животворящий Крест Господень. Болота из-за того как их частично осушили и проложили через них дороги, перестали быть непроходимыми, а потому к Кресту может попасть всякий, кто поимеет желание. Из-за доступности святыни ореол таинственности Креста, возможно, не так ярок. Тем не менее книга чудес, явленных Им, неуклонно пополняется новыми свидетельствами...

- Так, моя группа из “Радонежа”. Все собираемся сюда... да, и вы, мужчина. Встали. Читаем акафист...

...Механическим голосом, как опытный советский гид, женщина начинает читать. Ни один мускул не ее каменном лице не дрожит. И полумрак намоленного храма как-то перестает казаться таинственным.

Хорошо еще, праздник на исходе; сестры и священники отправились на трапезу (лишь две монахини дежурят у Креста, следят за порядком). Сам Крест за стеклом - во избежание кощунств. В храме Святителя Иоанна Златоустного народу стало меньше - полчаса назад вообще было не протолкнуться. День особенный: праздник явления Животворящего Креста Господня.

Сказание о чудесном явлении в сущности одно, но оно разнится в вариациях. Все дело в том, что людское поклонение Животворящему Кресту время от времени то затихало, то возрождалось с новой силой, а потому в истории Креста много провалов - будто Он исчезал. И нельзя однозначно сказать, что Крест все годы, каждый день своего земного существования находился в поле внимания нас, смертных. Но дело не в памяти людской, а в отсутствии документов.

Однажды (то ли в 1667, то ли в 1705 году - источники называют разные даты) на Никольском погосте оказался окольничий московский князь Петр Лукич (фамилии его история не сохранила), которого привели в Сахотские болота под Ростовом Великим рассказы его солдат и Животворящем Кресте и чудесах исцеления людей. Погост представлял собой деревянную церковь, построенную на холме именно на том месте, на котором Крест явился. Тамошний священник рассказал, что старая церковь сгорела, а вместе с ней погибли и книги, содержащие сказание о явлении Креста и свидетельства чудес от Него.

Но от прежних попов священник слышал предание. Пастухи деревни Антушково гоняли на луга пастись скот, и однажды они увидели в глубине болота громадный столп света. Вначале они испугались, хотели бежать, но какая-то сила заставила идти мужиков прямо к свету - через топи, даже когда стемнело. И увидели они крест, висящий прямо в воздухе, а на нем распятого Спасителя. А рядом стоял Николай Чудотворец с Евангелием в руках. И услышали они Голос: “Будет на сем месте благодать Божья и дом Божий. Аще кто с верою придет и помолится, будут многие исцеления и чудеса...” Случилось это 11 июня (по новому стилю) 1423 года. Дату эту сохранила Ростовская летопись; правда, других деталей старинная рукопись не сообщает.

Пастухи и сами не ведали, какая сила вернула их к стаду. Придя домой, поведали они о произошедшем односельчанам, а после молва явлении Креста и Николы дошла до Ростовского епископа. Он благословил построить на чудесном месте храм во имя Николая Чудотворца. Поскольку среди болота ставить Божий дом было несподручно, решили заложить церковь на холме рядом с болотом. В первый день воздвигли строители два венца, и, утомившись от трудов, ушли спать. Наутро пришли - а начатой постройки не нашли. Сначала думали - пошутил кто, но увидели они среди болота свет неизреченный - такой же, какой видели пастухи. Так же, ведомые Божественной силой, дошли плотники все до того же места среди болота, и второй раз явился Крест Животворящий, а Голос повелел поставить дом Божий именно здесь. В следующую ночь сильный водный поток смыл болотную грязь и вырос из недр холм.

Через 80 с небольшим лет церковь, построенная на явленном холме, стала жертвой пожара. Когда занялся огонь, первое, что попытались спасти прихожане - конечно же, Крест. Хотят его поднять или хотя бы сдвинуть - а крест ни с места! Едва сами успели спастись, выбежав из охваченного огнем храма за минуту до того как он обрушился... Когда через несколько дней пожар затих, миряне пришли на пожарище искать уцелевшие церковные вещи из железа и меди. И какого было их удивление, когда они откопали из золы и углей Крест Господень - совершенно невредимый!

Прослышав о таких чудесах, князь Петр Лукич пристыдил священника и с тех пор в Никольском храме снова была заведена книга, в которую чудеса и исцеления стали записываться. Тогда же было составлено и описание святыни: “распятие резное из липового дерева; фигура Спасителя на кресте сделана в человеческий рост; на верхнем конце Креста сделана надпись полурусскими, полугреческими церковного характера буквами: “ставру икон” (“образ креста”); по сторонам распятия два изображения: Божьей Матери и Иоанна Богослова”.

В 1776 году на месте деревянного был построен каменный храм, с главным престолом Воздвижения Честного и Животворящего Креста. Судьба его была одновременно незавидной и типичной для русских: в богоборческие годы храм закрыли, а ценности растащили. Чудотворная икона Св. Николая пропала, а с крестом вышла особенная история.

Пытались Крест жечь, пилить, даже обливали серной кислотой - он оставался невредим. Один из атеистов, житель деревни Лапнево, возмущенный тем, что мужики не могут распились распятие, в ярости схватил топор - рубанул со всей силы по святыне. От удара отщепился лишь кусочек мизинца Спасителя. Богоборец ликовал: он победил силу Божью. Но случилось с ним следующее: у него загноился мизинец на ноге, и он умер от гангрены. Пусть эти события произошли относительно недавно, в 30-е годы прошлого века, но в предания закралась путаница. Согласно одному рассказу “победитель” скончался через три дня после акта кощунства. Согласно другому он прожил в страданиях пятьдесят лет - но умер действительно от загноившегося мизинца ноги.

Храм был разрушен (осталась лишь колокольня), а на этом месте была организована трудовая коммуна, которая, впрочем, быстро разорилась.

Крест выбросили в канаву, надеясь, что он там сгниет. Но постарались прихожане храма, который находится в пяти километрах от Никольского погоста, тоже на одном из холмов среди Сохотского болота. Они перенесли Крест в свое село Годеново, в Златоустовский храм. Монахини Никольского монастыря города Переславля, подворьем которого теперь является Годеновский погост, разузнали имена этих людей, рисковавших ради сохранения святыни свободой, а то и жизнью: Василий Фомин, два Ивана и Осип Долотцевы, Надежда Кузнецова, Фаина Жилова, Николай Минеев, Василий Сметанин. Этот храм никогда не закрывался - даже во времена богоборчества. В каком-то смысле это тоже чудо, но основано оно было на... бандитизме.

Об этом не написано в сказаниях, но, поскольку я некоторое время пожил в окрестностях Сохотского болота, удалось раздобыть сведения, которые тщательно старались истереть из памяти поколений. Рельеф здешней местности очень сложен; холмы в беспорядке торчат среди заболоченных низин. Годеновский храм виден издалека, он возвышается как сказочный Китеж-град и кажется, пройдешь час - и вот он - перед тобой. Но на самом деле, чтобы пройти, например, села Осоева (от него остался лишь полуразрушенный храм и кладбище) до Годенова, нужно обходить, петляя, громадное болото, и путь займет часа три. Идешь: храм то появляется, будто паря вверху, то пропадает, - и все кажется, что до него всего десять минут хода...

Среди болот, на холмах, еще до начала Второй Мировой войны обосновалась банда, составленная из мужиков, которых загнало в болото раскулачивание, а позже дезертиров. Несколько лет они терроризировали округу, изредка делая вылазки на железную дорогу с целью ограбления поездов. Все эти годы власти не решались трогать “болотных братьев”, но в 45-м организована была карательная экспедиция, в результате которой все участники банды были уничтожены. Все это могло быть похоже на сплетню, но известна фамилия главаря бандитов: Денежкин. А в деревне Захарово проживает его внук.

Поскольку Годеновский погост находился в бандитском тылу, его, соответственно, не могли трогать, а после войны, когда Сталин дал Церкви побольше свободы, уничтожать храм Божий уже и не собирались.

С развитием дорог, как ни странно, края здешние стали приходить в запустение. Большинство деревень в округе мертвы, а в живых деревнях жителей ничтожно мало. В том же Годенове прописаны всего несколько человек, и большинство населения села составляют сестры Никольского монастыря, что в городе Переславле. Глава Перовской сельской администрации Юрий Глазунов рассказал, что в его округе действует только одно предприятие: карьер. Торфодобывающее предприятие, некогда процветавшее на Сохотском болоте, разорилось, ни одного колхоза или совхоза ни не осталось. Глазунов и сам был когда-то агрономом в совхозе. Рождается на территории администрации очень мало детей, зато каждый месяц администрация хоронит не меньше 15 человек. Для этих целей даже создана “похоронная команда” из бывших заключенных - денег на похороны у семей умерших зачастую нет. В общем непростая жизнь. Могли бы поддерживать жизнь в деревнях дачники, да их все меньше и меньше: горожанам надоело приезжать в свои ограбленные дома (в иные коттеджи залезают по несколько раз за зиму). В общем, Годеновский храм и Крест - истинный бриллиант в обрамлении серой, а то и черной жизни.

Путь на Голгофу

Свято-Спасскую женскую обитель так и называют: Русская Палестина. Есть здесь и катакомбы, в которых издревле скрывались христианские подвижники, и пещерные храмы по образцу пещерных святилищ первых христиан.

Бытует версия, что пещеры начали рыть в меловой горе невдалеке от реки Дон еще при Андрее Первозванном. Наукой не доказано, был ли апостол Христа в Скифии (а тогда здесь была территория, подвластная скифам), но ведь не доказано и обратное. А потому красивая легенда имеет право на жизнь.

Официально принято считать, что первыми здесь в XII веке поселились монахи со святой горы Афон. Они привезли из Греции траву ладанку. Эта травка до сих пор растет на склонах Костомаровских гор (Костомарово - село рядом с монастырем, оно возникло намного позже). Если травку растереть, от нее изливается удивительный аромат. А еще растет на склонах гор трава черногорка, тоже привезенная когда-то с Афона. Но рвать ее нельзя, как и все остальные растения Русской Палестины: монахини бдительно за этим следят. И правильно: ежели каждый будет рвать - одна Лысая гора останется.

Пещерный храм Спаса в народе называют храмом Веры, Надежды, Любови и матери их Софьи. В нем одновременно могут молиться 2000 (!) человек. Там же, в храме, усыпальница старцев Спасского скита (да революции монастырь был скитом) и места для их моления. Старцы стояли за углом стены внутри храма, слушая Литургию, и не показывались прихожанам и паломникам. Они искали уединения да и отшельнический вид старцев мог отвлечь людей от молитвы.

В храме постоянная температура - 12 градусов - лишь в большие праздники от множества свечей она ненамного повышается. Среди святынь храма выделяются икона “Святое семейство”, которая постоянно обновляется и удивляет свежестью красок, и икона Валаамской Божьей Матери. На последней иконе следы от пуль, шесть отверстий. Икона написана на металле и, что удивительно, сколки металла не ржавеют. Икона часто мироточит. Но в данный момент она плачет. Кровью. Капельки крови видел сам. Свидетельствую. Монахиня, которая меня водила по пещерам, так и не смогла ответить, к добру это или нет.

Вообще Костомаровский монастырь живет в режиме “перманентного чуда”. Здесь постоянно происходят удивительные явления: например на фотографиях проявляются вдруг лики святых, либо что-то мироточит, либо появляются небесные знаки типа четырех радуг стразу или световых “столбов” над церквами. Здесь к чудесам относятся как к чему-то естественному. Но не обыденному.

Еще здесь почитается место, где являлась Божья Матерь. Подвизался в тогдашнем скиту один иеромонах, и однажды он тяжко согрешил (предание не сообщает, как). Он осознал свой грех, ему стало больно и он не знал, как ему жить дальше. Монах рыдал и просил прощения у Бога. Долго просил. И вдруг из стены пещеры вышел огонь, появилась Царица Небесная. Она сказала, что грех его прощен. И на том месте в стене сохранилась трещина. У нее теперь много молятся, и, как говорят, просьбы людские исполняются.

В одной из усыпальниц, где хранилась плащаница Божьей Матери (ее украли в богоборческие времена), постоянное благоухание. Монахини говорят, что это знак того, что Богородица не оставляет их.

Самое таинственное место - пещера Покаяния. Место действительно потрясающее, и восприятию не портит даже такой текст, почерпнутой мною в какой-то рекламе: “Вход по одному. Идем по пещере гуськом друг за другом в 30 метрах, держась правой рукой за стену. Одновременно вспоминаем свои прегрешения и грехи, раскаиваемся, просим Господа о прошении. Затем оказываемся перед образом Святителя Николая с мечом в руках. Молимся, ставим свечи”. Верно это писал (а) бывший инструктор райкома. На самом деле пещера Покаяния - просто самое тихое место на свете. Но разве не открывается Бог в безмолвии, когда ничто не мешает? Именно из-за этой пещеры в Костомарово несколько веков возили со всей России самых отчаянных грешников. Потому что человек в пещере Покаяния на остается наедине с собой. И с Богом. Это, поверьте, непросто, но это надо пройти. Описывать пещеру Покаяния не буду. Потому что слова - лишь “кимвал звенящий” по сравнению с сутью.

Последний старец, отшельник Петр, живущий в пещере Покаяния, исчез в 1937 году. Народная молва говорит, что его расстреляли прямо там, в пещере, в момент, когда он принимал исповедь.

Большинство келий старцев устроены были так: каменные “мешки” имели связь с внешним миром только посредством маленьких оконцев - для воды, хлеба и для записок с просьбами помолиться. Внутри кельи имелось лишь каменное ложе.

Рядом с пещерами гора Фавор. Над ними - гора Голгофа. Как и положено, на Голгофе крест. По большим праздникам туда поднимаются крестными ходами. Есть Гефсиманский сад, причем никто не знает, кто и когда его высаживал.

При жизни старец Петр предсказал, что монастырь возродится дважды.

Так и случилось. В 1945 году власти разрешили в пещерном Спасском храме открыть приход. Страна лежала в разрухе и людям нужна было духовная помощь. Жил тогда в пещере юродивый, которого в народе звали Андрюшей. Он выполнял при церкви всякую черную работу и состоял сторожем. Зарплаты он не просил, и питался подаяниями. В 50-м году по Черноземью расползлись слухи о ближайшей кончине мира. Когда блаженный Андрюша об этом услышал, он прямо в меловой горе стал рыть колодец. Среди верующих пронесся слух, что вода в колодце будет чудодейственной. Власть, узнав о том, что творится в Костомарове, приказала “пресечь”. Наряд милиции прибыл к храму чтобы арестовать блаженного но он исчез. Навсегда. В отместку власти убрали приходского священника.

А в 1958 году храм снова закрыли. “Строители хрущевского коммунизма” измывались над святыней почище гитлеровцев: они взрывали храм изнутри, громили церковную утварь. Именно тогда они расстреляли икну Божьей Матери, которая сейчас плачет кровью...

Говорят, богоборцев всех до одного постигла тяжелая участь. Кто-то покончил собой, кто-то сошел с ума, кого-то убили.

Второе возрождение обители началось в 1997-м. Тогда сюда приехали три сестры и поселились они в вагончике. Теперь не только восстановлены пещеры (кроме глубоких ходов, которые не благословляют раскапывать предстоятели), но и построены наземный храм Богородицы “Взыскание погибших”, сестринский корпус, хозяйственный двор. Количество сестер с 3-х увеличилось до 50-ти. И очень хочется верить, что третьего возрождения уже не будет...

Настоятельница обители матушка Серафима (Иванова) сказала загадочную фразу:

- И сейчас в пещерах, в затворе, - старцы. Их около десяти. Они молятся за весь мир...

Но дальше тему развивать не стала. Перевела на другое. Рассказала, что в селе Костомарове народ не слишком старается веровать. А еще в округе живет много нерусских людей, точнее выходцев с Кавказа. Само Костомарово в общем-то не русское село, там проживают украинцы, или по-местному “хохлы”, но по своему опыту я знаю, что украинцы более богобоязненны, чем русские. И это меня удивило.

Выяснилось вот, что грубо говоря, местные жители, в особенности вновь приехавшие с Кавказа занимаются потравой. Их скотина гуляет по заповедным горам, прямо над монастырем, и уничтожает уникальную святую флору. Матушка одно время с ними (то есть с владельцами скотины) пыталась бороться, но те ей отвечали: “Ставьте забор!” А откуда у бедного монастыря деньги на забор в несколько километров? Тем более что места здесь такие: поставишь забор без охраны - украдут! Вон, в соседнем селе Колодежное восстановили водяную мельницу, прямо по-старинному образцу. И разворовали, растащили по бревнышкам. Районные власти второй раз ее восстановили... и второй снова разворовали!

Или взять туристов. Матушка искренне возмущается тем, что некоторые заезжают на Голгофу прямо на автомобилях. Или в автобусах (пешком-то лень). И стоят у Святого Креста, пиво тяну, курят... Монахини делают им замечание, а они: “Мы заплатили за экскурсию, чего вам еще...” Матушка Серафима говорит им: “Извините, в Царствие небесное на экскурсию не ездят...”

О нравах сегодняшнего времени спорить не будем. Старики всегда ругали новое поколение, со времен Вавилона, но мир еще не упал. А вот насчет национального вопроса...

Там, на Востоке, силен мусульманский фактор. Здесь... Матушка рассказала про чеченцев, турок, цыган (правда они - православные). Про них она не думает ничего хорошего (уж не буду передавать ее эмоциональные слова), но в последнее время приезжие притихли. Стали относиться уважительнее к православным святыням. И то слава Богу. На прощание матушка сказала:

- Да все можно с Божьей помощью перетерпеть. Тем более с нашими сестрами. У меня же молодежь, ничего не умеют, на все надо наставлять. Уедешь куда-нибудь - они тут как цыплята беспомощные...

Монашки в монастыре действительно молодые. Говорят, прямо со школьной скамьи приходят. Впрочем по монастырским правилом не дозволяется с ними разговаривать на жизненные темы. И даже фотографировать их нельзя без специального благословения, которое дается очень редко...

Для истины зашел в село. Красивое селение, частью Костомарова у берега Дона лежит, частью врезается в балку ручья Иордан. Географически монастырь - продолжение села. Духовно... не знаю, почему-то мирское и духовное не дружат.

Но я для другого пришел в село. Мне хотелось бы узнать, как здесь с мусульманами. Действительно ли есть проблемы. Хохлы - народ общительный и первая же встречная костомаровка баба Зоя рассказала, что турки, дагестанцы и цыгане живут в соседних селах. Здесь, в Костомарове, живут чеченцы. Четыре семьи. Хорошие люди, их детишки к ней частенько прибегают: “Баб Зой, дай водички испить!” Она им конечно конфеток дает, пирогов:

- Ну, дуже воны нас не трэвозять. У ных тольки одна семья не робыть, отстальные у колгоспу працюют. Вот взять Салмана и Салику: и они робять, и дэти ихние робять: Резван, Динара, Диана. Зимой девочки на хверме навоз очищают. И другая семья гарна. Арсен скот пасет, жинка его Сайда зараз с дэтишками маленькими сидит. Добрые они...

Ну, будем считать, в Русской Палестине нет никаких “факторов”. А то что мне “напели”, мол, якобы кавказцы кому-то в лицо бросали: “Мы ждем приказа и будем вас резать...” Все сильно преувеличено. Или брехня?

Путь к Великой реке

Великорецкий крестный ход, как утверждают знатоки, четырежды “самый”.

Во-первых, он самый древний, его история длится больше 600 лет. Началось все с того, что простой крестьянин обнаружил на берегу реки Великой икону Николая Чудотворца. Точной даты чудесного обретения иконы никто не помнит, однако известно, что около 1400 года жители города Хлынова (теперь это Киров) попросили отпустить Чудотворца к себе, дав обязательство ежегодно, в день явления иконы приносить его на “место рождения”. С тех пор обязательство не нарушалось ни разу.

Во-вторых, он самый людный в православном мире. В этом году паломников-трудников набралось больше трех тысяч. Были времена (тогда верующих специально разгоняли милицейские и комсомольские отряды), людей не набиралось и трех десятков.

В третьих, он самый продолжительный (если исключить народившиеся в недавние время “суперходы” на дальность, в которых на самом деле участвует лишь дюжина храбрецов). От Кирова до Великорецкого и обратно идут шесть дней, расстояние равно 155 километров.

И в четвертых, он без сомнения самый многотрудный. Дело вовсе не в мозолях и не в усилиях, которые как дети, так и старики прилагают, чтобы подняться после очередного привала, чтобы идти. Дело в традиционно дождливой погоде, в подъеме в час ночи (!), чтобы отправляться после молитвы сразу же отправляться в путь. Дело в гнусе, в слепнях, в злобствующих в эту пору комарах и клещах. Паломники даже счастливы дождю, потому как идти по колено в грязи гораздо легче: не сбиваются ноги!

В эпоху атеизма шли большей частью старики. Теперь, как замечают старожилы, пожилых все меньше, молодых - больше. Тем более что в день праздника явления иконы (6 июня) власти организуют комфортную доставку в Великорецкое всех желающих. Грязные, перманентно усталые паломники по сравнению с заехавшими на день туристами выглядят в общем-то жалко. Тем не менее ехидных улыбок на лицах холеных горожан я не встречал. На участке пути, который протопал я, крестный ход пересек четыре мертвых деревни и одну живую. В живой люди встречали паломников празднично, выносили воду, чтобы дать напиться, и в глазах селян читалась какая-то особая строгость, напряженность. Нет, это была не жалость, не сочувствие, а... наверное, надежда. На что? Думается, на то, что грехи наши искупятся и вера восторжествует над темнотой духа. Когда ты стоишь на месте, и добрый час мимо все идут, идут самоотверженные люди, начинаешь понимать, что не все в этом мире принадлежит чистогану.

Кировские коммерсанты откликнулись на подъем славы Великорецкого по-своему. Вначале они решили воду из Святого источника разливать в бутылки и продавать. Не получилось: поток оказался слишком слабым для промышленной разработки. Пошли другим путем - выпустили новый сорт пива, который назвали “Великорецким”. Придумано простенько, по-совковому, с разумным уровнем дебилизма. Но пиво получилось дерьмовое.

А река Великая, кстати, вовсе не соответствует своему имени. Это просто тихая, задумчивая и чистая речка, текущая преимущественно среди тайги. Видимо раньше она называлась иначе и переименовали ее исключительно из-за иконы Николая Чудотворца, однажды явившейся на ее берегу. Дерево, на котором святыню нашли, давно истлело, но остался пень от дерева, растущего когда-то по соседству. Вообще все деревья, растущие рядом, почитаются как святые. Священство против, ведь поклонение деревьям можно отнести к проявлениям язычества. Но, несмотря на проповеди, люди все равно читают у деревьев молитвы и стараются отломить цепочку от священного пня. Исходя из того что число паломников растет, скоро от пня ничего не останется, как не осталось ничего от первоначального дерева. Люди, изгрызя пень, наверняка перекинут свою “любовь” на другую деревяшку.

Но все сказанное скорее относится к “туристам”. Паломники-трудники, идущие весь путь, до подобной дикости не опускаются. Они полностью поглощены осознанием особого братства, в котором они существуют всего шесть дней. Путь к Великой реке - это особенный мир, который наверняка лучше мира реального. Писатель Владимир Крупин, который многие годы проходит этот путь, сказал про него так: “За все время я ни разу не слышал, чтобы кто-то кому-то сказал плохое слово или чем обидел. Только любовь...”

Чудотворные иконы Романова-Борисоглебска

До конца 60-х годов прошлого века Тутаев был тихим провинциальным городком с многовековой историей. Назывался он Романовым-Борисоглебском, ибо однажды оба берега Волги объединили единой властью, после чего город Романов, известный с 1283 года, и Борисоглебская Слобода, про которую известно, что в год основания Романова она уже существовала, слились в единый организм. Тем не менее, остались коренные “борисоглебцы” и “романовцы”, которых в общем-то беззастенчиво оттерли в дальний угол. И они чрезвычайно ценят свои удивительные святыни.

Для тех, кто думает, что город Романов произошел от династии царей Романовых, поясню: город основал Угличский князь Роман, принадлежавший к роду Рюриковичей. Романовых тогда даже не было видно на горизонте истории. Город в свое время прославили романовские породы овец, лука, льна, романовские полушубки и валенки. Современное имя он получил в 1918 году в честь рядового красноармейца Ильи Тутаева, отличившимся тем, что при попытке разгрома белогвардейского мятежа сей доблестный муж первым вылез из-за бугра, получив за это смертельную пулю.

На Борисоглебской (правой) стороне выросли современные кварталы, Романовская (левая) сторона осталась очаровательным провинциальным уголком, со множеством присущих подобным местам мотивов - начиная с тихого нрава романовцев и заканчивая большим количеством древних храмов. Но кое-что досталось и Борисоглебской стороне. Стоит там настоящая жемчужина русской духовной архитектуры - Воскресенский собор, в котором много лет хранится поистине удивительная святыня: икона Спасителя.

Икона не просто поражает своими габаритами (2 метра 78 сантиметров ширины и 3 метра 20 сантиметров высоты): она чудотворная. Считается, что Всемилостивый Спас помогает при болезнях костей и суставов, но дело здесь вовсе не в “медицинских показаниях”. Это - намоленная икона, она для тех, кто понимает, обладает потрясающей энергетикой.

“Оглавный” лик Спасителя темен, едва различим (можно только увидеть, что лик Спасителя не грозен, но исполнен скорби, правая Его рука благословляет, а левая держит раскрытое евангелие), и это неудивительно, ведь иконе приблизительно 600 лет. Кстати, икону никогда за эти столетия не пытались взвешивать, просто считается, что для ее переноски необходимы 30 мужчин, причем, каждый из них ощутит значительную тяжесть. Для переноски Всемилостивого Спаса на специальных носилках необходимо вдвое больше этого числа. Напортив иконы - древняя фреска, изображающая Страшный суд. Написанные на стене Воскресенского собора картины с символическим изображением “неверных царств”, всех земных народов, загробных мучений, грехов и бесов считаются самыми убедительными во всей древнерусской монументальной живописи. Возможно, именно поэтому Спаситель взирает на нас со скорбью... Согласно преданию, автором Всемилостивого Спаса является монах далекого северного Глушицкого монастыря Дионисий, канонизированный Русской Православной Церковью. Св. Дионисий прославился не только тем, что писал иконы: он был к тому же искусным книгописцем, ковалем и одеждоделателем.

Естественен вопрос: для чего писалась такая большая икона? До нас дошли смутные сведения о том, что всемилостивый Спас должен был украшать потолок деревянного храма, который стоял на месте нынешнего Воскресенского собора и являлся частью монастыря. Из горизонтального в вертикальное и весьма почетное положения она переместилась из-за того, что старая церковь была за ветхостью разобрана. Впоследствии, когда икона уже находилась в каменном соборе, она приглянулась Ростовскому митрополиту Арсению и он распорядился отвести ее в свой архиерейский дом. Власть предстоятеля была большой и случилось так, что долгих 44 года икона находилась в вынужденном изгнании. Все эти годы борисоглебцы боролись за возвращение святыни и наконец в 1793 году они добились своего. Из Ростова Всемилостивого Спаса несли на руках; не доходя до города трех верст, они решили омыть образ от дорожной пыли в ручье, после чего в этом месте забил ключ чистой воды. В память этого события для спасителя был сделан драгоценный венец весом в 2 пуда и 10 фунтов.

Икона, венец, да и весь Воскресенский собор сохранились почти в первозданном виде до наших дней. К тому же собор никогда не закрывался и службы в нем не прерывалась. Это настоящая загадка: при коммунистических властях подобные ценности всегда конфисковывались, большие храмы закрывались и в лучшем случае верующим оставляли какую-нибудь маленькую церквушку на окраине. Что же произошло?

А случилось вот, что. Среди большевиков распространился слух о том, что, если кто хоть попытается тронуть Всемилостивого Спаса с недобрыми намерениями, он тотчас же погибнет. Представляете: даже атеисты боялись Его! На сохранность храма повлияло еще и то, что приход Воскресенского собора насчитывал полторы тысячи человек и его побоялись закрыть во избежание народных волнений.

Всемилостивый Спас - не единственная чудотворная икона Романова-Борисоглебска. Промыслом Божиим в величественном соборе Воскресения Христова сохранились многие древние святыни, собранные за столетия. Из Борисоглебской церкви собор принял деревянное резное Распятие, найденное, по преданию, на берегу Волги и относящееся к XVI веку. Подобный шестиконечный крест венчает жезл, который апостол Иоанн Богослов вручил в видении преподобному Авраамию Ростовскому (XI век) для сокрушения идола Велеса.

В отдельном киоте установлено уникальное скульптурное изображение святителя Николая Можайского XVI века. Перед чудотворным образом иконы Божией Матери «Благодатное небо», принесенной из Успенского женского монастыря, любил молиться Иоанн Кронштадтский. В свои приезды в Романово-Борисоглебск всероссийский пастырь при многочисленном скоплении народа совершал Божественную литургию в Воскресенском соборе. В этом же соборе постоянно служил и будущий Патриарх Тихон, когда с 1907 по 1913 годы был архиепископом Ярославским и Ростовским. Дважды посещал собор и недавно оставивший мир сей патриарх Алексий Второй.

На левом берегу Волги течет тихая размеренная жизнь, все друг друга знают, люди привязаны к земле и к Волге как к Родине, как к кормилице. Попадая в Романов, оказываешься в городе XIX века. Подобное ощущение создают сохранившиеся и полуразрушенные купеческие дома, маленькие магазинчики, напоминающие старинные лавки, пожарная каланча, возвышающаяся над всем городом, люди, несколько напряженно относящиеся к цивилизации... Главная прелесть Романова, гордость местных жителей — уникальный соборный комплекс. Сохранившиеся церкви представляют единое целое, олицетворяя чистоту и святость Романова.

В Покровской церкви находится икона с удивительным названием “Прибавление ума”. Как гласит легенда, иконописец, сотворив икону, исцелился, и после того как икона была помещена в храм, от нее стали исцеляться люди, страдающие различными умственными заболеваниями. Помогает “Прибавление ума” и молодежи, когда они не успевают в учебе или не могут сдать экзамен.

Особенность иконы заключается в том, что Пресвятая Богородица и Младенец изображены спеленутыми вместе богослужебным облачением – фелонью. В начале XX века русский исследователь А. А. Титов установил, что прототипом иконы Божией Матери «Прибавление Ума» послужила статуя Богоматери из итальянского города Лорето. Титов приводит старинное сказание:

В ближайшее время после патриарха Никона жил в Москве один благочестивый человек. Много он читал книг церковных Иосифовского времени, а потом стал читать книги, исправленные патриархом Никоном… Стал он много думать и размышлять: будет ли он прав пред Богом, и каким книгам нужно следовать ему, чтобы спастись; долго он думал, но решить вопроса не мог и сошел с ума. Когда возвращалось к нему сознание, он молился Божией Матери, чтобы она возвратила ему разум…

Последовало ему видение Божией Матери. Она заповедала ему написать образ в том виде, как Она явилась ему, и молиться пред ним, и обещала, что если он исполнит это, будет здоров. Человек тот был иконописец. После видения, когда возвращалось к нему сознание и прояснялся рассудок, он принимался писать образ Божией Матери. Но так как видение было кратко, то он забывал, как писать образ. Тогда он снова молился Богоматери и продолжал писать так, как внушал ему Бог. Таким образом он написал икону и назвал ее «Прибавление Ума Пресвятой Богородицы».

Считается, что первые изображения Лоретской Богоматери появились на Руси после посещения Святого Дома русскими паломниками в XVI веке. В мае 1524 года папа Климент VII вступил в переписку с великим князем Василием III, предлагая дружбу и союз. Василий Иванович посылал к папе Дмитрия Герасимова и Еремея Трусова для переговоров. Папа рекомендовал московским послам побывать в Лорето, осмотреть древний храм. После этого путешествия осталось письменное свидетельство под названием «Повесть о храме Святыя Богородицы, в нем же родися от Иоакима и Анны». Эта история распространилась по Руси в многочисленных списках. Вскоре после этого свидетельство об образе Богоматери из Лорето было воплощено не только в слове, но и в красках.

Необычную историю имеет церковь Казанская, или по-иному — Преображенская... А еще называли ее Никольской, потому как хранила она в свое время икону Николая Чудотворца — покровителя всех путешественников, водников и моряков. И наверное, потому стоит церковь, в отличие от всех прочих, почти у самой воды, на взгорке.

Почитаемая прежними волгарями, была она обложена множеством камней. По преданию, каждый волгарь считал своей обязанностью посетить часовню при ней и принести несколько камней в дар. Этот обычай обусловлен не то легендой, не то былью.

В 1555 году. Житель города Романова по имени Герасим сидел не берегу Волги в районе города Казани. И случилась страшная гроза, с громом и молнией. И сквозь этот гром он услышал голос Богородицы, обращенный к нему. Богородица поведала ему о чудотворной иконе, находящейся в городе и велела везти ее в родной город и построить храм, на берегу реки, на том меcте, где в земле схоронены три каменных креста – один вверху, два других чуть ниже. - Как же я узнаю ту самую чудотворную икону? – спросил Герасим. И в тот же самый миг почувствовал он, как правая рука его онемела и полностью потеряла всякую чувствительность. По окончанию грозы, пошел Герасим в город Казань, как было ему велено Богородицей и долго ходил по городу, всматриваясь в иконы и пытаясь отыскать ту самую, чудотворную. Долго ходил Герасим в своих поисках, пока однажды не коснулся онемевшей рукой одной из икон с ликом Богородицы. И в тот же момент рука его ожила, и понял он, что поиск его завершен. Герасим вернулся в родной город с иконой и стал рассказывать людям о своем ведение, о своем чудесном исцелении и о храме, который нужно возвести в честь Казанской иконы Богородицы.

Он описал место на Волге, как сказал ему святой голос и о приметах, которые укажут на правильный выбор. В то время на месте нынешней церкви стояла на берегу Волги деревянный собор в честь Николая Чудотворца – покровителя путешественников и купцов, которые в большом количестве проплывали по реке по своим торговым делам и молились святому. Деревянный собор обветшал и начал разрушаться, и было принято решение на его месте возмести новый – каменный. Когда церковь снесли и начали строить фундамент для новой церкви, то наткнулись на каменный крест, похожий на те, что находили в районе Киева – оставленные по преданию самим Андреем Первозванным. Тогда-то и вспомнили люди о рассказе Герасима! Стали копать чуть ниже и нашли еще два таких же каменных креста. С того момента все уверовали в рассказ своего соотечественника и всем миром взялись сооружаться новый храм. Решено было для укрепления фундамента привезти большие каменные валуны. Помогали все проходящие торговые суда. И когда наконец-то валун был доставлен, совершили молебен, как это было принято при закладке храма. Каково же было удивление людей, когда следующим утром они увидели, что гигантский камень изменил свое расположение, будто указывая точное место!

В годину польско-литовского нашествия, в марте 1609 года, когда отряды пана Гальбовича взяли и выжгли Романов, некто Яков Любский, литовец по происхождению, но православного исповедания, взяв чудотворную икону из раскрытой настежь Казанской церкви, увез ее на сохранение в Ярославль. Помещенная там за стенами хорошо укрепленного «Малого острога» икона сохранена была, а по мнению ярославцев, своей чудодейственной силой спасла и сам их город.

Впоследствии ярославцами, видимо, не было по достоинству оценено то, что романовские «черные люди», подняв в своем городе восстание, оказали большую помощь освободительному ополчению Никиты Вышеславцева; что Романов стал тогда опорным пунктом освободительной борьбы на Верхней Волге, что именно из Романова прибыло ополчение для снятия с Ярославля осады и было в том ополчении много романовских людей. И когда последние ходатайствовали перед царем Василием Иоановичем Шуйским о возвращении им иконы, ярославцы, показав на прежде небрежное отношение к ней романовцев и благоволение чудодейственного Образа к ярославцам, сумели убедить государя оставить чудотворную в их городе. Ну а для романовцев повелел царь изготовить точную копию того образа.

К сожалению, этот образ в годы богоборчества был конфискован атеистами. Где Он находится теперь, неизвестно. Много, много святынь лишился Романов-Борисоглебск… Но может, тем интереснее наша жизнь, что в любой момент может свершиться чудо возвращения?

Геннадий Михеев

Фото автора.